Для того, чтобы судить о действительной важности человека, следует предположить, что он умер, и вообразить какую пустоту оставил бы он после себя: не многие выдержали бы такое испытание.
Пьер Буаст
---------------------
Последние слова Эйнштейна остались неизвестны, потому что сиделка не понимала по-немецки…
Человек умирает… Свершается трагедия в масштабе не только одной личности, семьи, народа. Смерть человека – настолько серьезное, значительное событие, что всякий, кто становится его вольным или невольным свидетелем, понимает – происходит что-то выходящее за рамки видимого жизненного круга, наблюдается событие вселенского масштаба. Как сказал Эдмонт Ростан, смерть - единственная вещь, которая больше слова, её обозначающего. Возможно, поэтому к умирающему человеку прислушиваются как никогда прежде, последнее желание – священная воля, предсмертные слова – особенные. Приговоренным к смерти дают возможность сказать последнее слово. Считают, что перед смертью человек обязательно может сказать что-то очень важное? Тем более, если человек непростой умирает… Сейчас даже издаются книги, в которых собраны последние слова людей великих и знаменитых.
Почему же столько внимания к таким словам? Может люди надеются, что уже одной ногой стоящий в другом мире человек передаст что-то оттуда, откроет какие-то чудные тайны, новые смыслы сподобившимся их услышать? Некая фраза, подводящая итог жизни, выглядела бы неплохо. Тонкое замечание по поводу смерти – еще лучше. А может люди верят, что в этих последних словах человек успеет сказать то, что не сказал раньше, самое важное? Красиво умереть – попытка затушевать серо прожитую жизнь? Или думают, что словами этими человек внезапно отречется от того, что было прежде? Ждут внезапное, интригующее откровение? Жан Арреа сказал: «Жизнь великих людей начинается с момента их смерти». Может быть последние слова – желание достойно связать конец и начало существования в памяти?
В последний момент перед смертью великий Леонардо да Винчи вскричал:
- Я оскорбил Бога и людей! Мои произведения не достигли той высоты, к которой я стремился!
Пред своей смертью писатель и философ-атеист Вольтер вспомнил о Христе:
- Я покинут Богом и людьми. Я пойду в ад. О, Христос! О, Иисус Христос!
Римский император и тиран Нерон перед смертью вскричал:
- Какой великий артист умирает!
Язычник-царь Веспасиан, умерший через одиннадцать лет после Нейрона, прошептал:
- Я думаю, что теперь я стану Богом!
Мыслитель Фридрих Гегель и перед лицом смерти остался верен себе, верен своим принципам противоположности, на которых основана вся его философия:
- Только один человек меня понял на протяжении всей моей жизни, - прошептал он, и помолчав, добавил, - а, в сущности, и он меня не понимал!
Умирая, великий Гете сказал:
- Больше света! - но перед этим он спросил доктора, сколько ему осталось жить, и, когда тот сказал, что только один час, Гете облегченно вздохнул со словами, - слава Богу, только один час!
Английский историк Томас Карлейль встретил свою смерть словами:
- Так вот она какая, эта смерть!
Томас Пейн сказал в своих предсмертных муках:
- Я отдал бы миры, если бы имел их, чтобы моя книга «Век разума» (антихристианская книга) никогда не была бы напечатана. О, Господь, помоги мне, Христос, помоги мне. Будь со мной! Быть покинутым всеми - это ад!
В предсмертные минуты богоборец Вольтер умолял своего врача:
- Заклинаю вас: помогите мне, я дам вам половину своего имущества, если вы продлите мою жизнь хотя бы на шесть месяцев; если же нет, то я пойду в ад, и вы последуете туда же.
Последним словом расстрелянного Берии было короткое: «Скоты!»
Джордано Бруно перед смертью произнес:
- Сжечь - не значит опровергнуть!
Академику Павлову приписывают предсмертные слова:
- Академик Павлов занят. Он умирает.
Федор Михайлович Достоевский проснулся на рассвете 28 января 1881 года с ясным осознанием того, что сегодня - последний день его жизни. Он молча дождался, пока проснется жена. Анна Григорьевна не поверила словам мужа, ведь накануне ему было лучше. Но Достоевский настоял, чтобы привели священника, причастился, исповедался и вскоре умер…
«Стефан же, исполненный Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию… и сказал: вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога. Но они, закричав громким голосом, затыкали уши свои, и единодушно устремились на него, и, выведя за город, стали побивать его камнями…и побивали камнями Стефана, который молился и говорил: Господи Иисусе! прими дух мой. И, преклонив колени, воскликнул громким голосом: Господи! не вмени им греха сего. И, сказав сие, почил».
Говорят ли эти предсмертные слова о людях, которые их произнесли? Возможно. Но для меня очевидно: в последних словах мученика Стефана не только его вера отразилась– сама жизнь его максимально сосредоточилась в этот момент в одной фразе, сущность ее, основа ее в этих словах проявились и выплеснулись.
В словах Стефана слышится эхо недавних для него событий. Не только в жизни, но и в смерти он хотел бы остаться похожим на своего Спасителя. Иисус, умирая, тоже просит Отца о прощении мучителей, а затем предает в руки Божьи свой дух, запечатывая спасительный подвиг свой возгласом «Совершилось!». Но была сказана на Голгофе еще одна фраза, шокирующие слова, но, учитывая все обстоятельства, такие естественные и понятные:
«От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого; а около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?».
Безгрешный Сын Божий висел на кресте. Все Его тело покрывали шрамы. Руки, что так часто протягивались для благословения, были прибиты к бревну; ноги, без устали спешившие к делам милосердия, пригвождены к дереву. Его царственную голову язвила шипами корона из терновника.
Кровь, капающая с Его лица, рук и ног… Страдания, изуродовавшие тело… И невыразимая душевная мука, когда Отец Его скрыл Свое лицо, - все напоминает каждому человеку: это за тебя Сын Божий согласился понести бремя вины.
Ради меня Он на Голгофе разрушает власть смерти. Усмирявший бурю и ходивший по волнам, заставлявший бесов трепетать и исцелявший болезни, открывавший глаза слепым и воскрешавший мертвых, принес Себя в жертву на кресте. Из-за любви ко мне Он, взявший на Себя чужие грехи, испытал гнев Божественной справедливости и ради меня стал грехом.
После Голгофы никто из живущих на Земле не может больше сказать, что смерть – это «мир за вычетом тебя». Для верующего человека, при жизни отдавшего себя Иисусу, последний вздох означает только одно: его существование продолжается «во Христе», пока Христос не воскресит, пока опять не забьется сердце в нетленном теле…
Прочитано 8958 раз. Голосов 14. Средняя оценка: 3.14
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
