18.00
Старая рана открылась. Аня истекала кровью. Кровотечение мог остановить только Бог, но измученная душа не смела, попросить Его об этом. Хотелось умереть, чтобы утихла эта страшная боль.
Аня решила забраться на крышу дома повыше и взлететь только не вверх, а вниз. Единственное, что удержало ее это то, что она тогда никогда не встретиться с Додиком на небесах. Слова, однажды прочитанные ей дядей Сеней из Библии о том, что самоубийцы Царства Божьего не наследуют, звенели у нее в ушах.
- Я ему пообещала. Значит, я должна жить!
Судьбоносная встреча с любимым отменила в это вечер важную встречу с работодателем, поездку на Кипр и две тысячи баксов. Она изменила весь ход событий в дальнейшей Аниной жизни самим необычайным и чудесным образом.
21.15
Аня до темноты бродила по улицам, допивая из горлышка бутылку пятизвездочного коньяка. Она раздавала накопленные за четыре года деньги нищим и бомжам, пока не добрела до ресторана.
- Добрый вечер, барышня, – ухмыльнулся швейцар.
Аню порядком развезло:
- Филипыч, - она бросилась лобзать старика, - я тебя люблю! Я в этой клоаке только тебя люблю, потому что ты тут один единственный настоящий остался. Я только тебе скажу: я отсюда уезжаю! Да, навсегда! Ты только никому не говори! – Аня ослепительно улыбнулась и подмигнула, приложив палец к губам.
- Уезжаешь? Куда же ты собралась, дочка? Когда? – искрение изумился швейцар
- Куда? Мне это пока неизвестно. Когда? Еще не знаю, но точно знаю что, уеду! День и час знает только Он! – Аня посмотрела на звездное небо и вдохнула порыв чистого ветра, который разворошил под ногами цветные от огней мерцающей вывески опавшие листья. Один листочек покружился и опустился на ливрею швейцара. - Давай дружище, на всякий случай попрощаемся. Только ты меня здесь считал человеком. Ну, еще, правда - Семеныч. – Аня схватила двумя руками большую загоревшую ладонь старика: – Возьми, Филипыч, на добрую память и сунула в ладонь сто долларовую, купюру, – ты часто меня выручал!
Лицо старика дало трещину неподвижной улыбки. Анна, выровняв походку и приосанившись, вошла в светящуюся дверь ресторана. Того самого, где когда-то четыре с лишним года назад началась ее теперешняя жизнь и теперь вот подходила к концу. Бенефис! Последняя гастроль!
- Чудеса! Вот и пойми этих барышень, - недоуменно пожимал плечами вслед Ане Филипыч, - и что это с ней сегодня? - не без удовлетворения старик пощупал прибавку к пенсии. – Настоящая,- он любовно и удовлетворенно засунул сотку в самый глубокий карман своего мундира. – Помогай тебе Боже, дочка! Добрейшая душа! И откуда такие вот берутся? Таких, как она, нынче не делают. Жаль, что уезжает. В общем, что мне до этого?
Аня непринужденно и отвязано продефилировала к столику, за которым восседал Саша и два очень респектабельных господина. У них на лицах было написано их не советское происхождение. Исходя из озабоченности на Сашином лице, Аня осознала важность этой встречи для своего сутенера и его бюджета. Он еще издалека, стал подавать Ане условные знаки, дабы она пока не подходила и присела за соседний столик. Аня категорически игнорировала их. Когда она плюхнулась просто на колени своему мучителю, заложив ногу за ногу, кружево черных чулок соблазнительно мелькнуло и исчезло. Действие возымело желаемый эффект: взоры джентльменов теперь были прикованы исключительно к Ане. Мысленно они уже ее раздели, забираясь в самые укромные уголки ее привлекательного тела, скрываемые красивым черным шелковым платьем.
- Привет дорогой, – Аня оставила темно-красный след, демонстративно поцеловав Сашу в щеку. Он улыбался на все тридцать два зуба, профессионально маскируя негодование закипающие внутри, как вулкан. Это были самые жирные клиенты за «бархатный сезон». Саша проклинал тот день, когда он встретился с этой стервой. Своим неадекватным поведением она расстроила самую выгодную сделку за последние две недели. Что же теперь подумают о нем эти господа? Какой уважающий себя сутенер позволяет так себя вести своим подопечным? Да она, в общем-то, никогда себе такого и не позволяла. Так неадекватно и по-хамски Аня еще ни когда с ним не вела себя. В ее глазах опять сверкал тот огонь, которого Саша так боялся.
Саша давно уже стал побаиваться и ненавидеть Аню, но что-то не позволяло отпустить ее. Нет, дело было не только в деньгах. Это было нечто большее, чего он сам не мог объяснить.
Теперь Саше не оставалось ничего иного, кроме того, как спасать свою подмоченную репутацию ценой трех сотен баксов, которую он собирался зарядить этим господам за час, проведенный с Аней. Такой другой «товарной телки» у него больше не было.
- Познакомитесь, господа! Это - Анечка, моя невеста! – он, натянуто улыбаясь, поцеловал Аню в театрально-саркастически подставленную ею щеку. Она приняла игру. Месть пробралась в Анино сердце, она решила отыграться за все бесцельно прожитые годы:
- Котик мой, а не выпить ли нам с твоими друзьями за знакомство? Кстати, а как зовут твоих новых зарубежных товарищей? У них, наверное, до хрена бабла по карманам?
Саша под столом больно сжал Анину руку, так что ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не вскрикнуть.
- Это - Джон, - представил он тощего и высокого джентльмена в золотых очках. А затем здорового и рыжего типичного американца:- А это – Бил!
Иностранные друзья ничего не понимали по-русски но, услышав свои имена, вскочили и принялись целовать ручки невесты своего русского товарища. Ане клиенты, пусть даже не состоявшиеся, еще никогда не целовали руки. Она тащилась оттого, что имеет возможность, отвязаться по полной программе и что так удачно подставила своего горе-сутенера.
22.30
- Ты что идиотка охренела?- Саша, брызгая слюной, втолкнул Аню в гримерку. Час "непринужденного" общения с "невестой" довел его до бешенства. – Я потерял триста баксов за час!
- Не триста, а сто пятьдесят! Я тоже потеряла, ну и что? Это удовольствие стояло того, чтобы за него забашлять!
- Алкашка, ты знаешь, как ты меня подставила?
- Знаю и получаю от этого практически эротическое удовольствие! – Аня нагло улыбнулась. Саша заскрипел зубами, пытаясь подавить вырывающуюся наружу ярость. - Что, хочется мне по морде надавать? А нельзя! Вот беда то! Тут Сашенька приходиться выбирать между деньгами и удовольствием! Нельзя Сашенька портить элитный товар, даже если очень хочется!
Александр глубоко вздохнул и взял себя в руки. Как не прискорбно, а эта девка была права и самым наглым образом злоупотребляла своим положением.
- Ты где это так нажралась, «невестушка»? Что за праздник у нас сегодня?
- Не знаю, как у нас, но у меня лично, сегодня действительно очень большой праздник. Нажраться у меня было несколько поводов, хотя вполне хватило бы и одного: сегодня я встретилась с ним!
- С кем? Не с принцем ли на корабле с алыми парусами?- Саша, ухмыльнувшись, приготовился слушать очередной Анин бред.
- С моим любимым! Он жив, свободен и счастлив! Ты ничего больше не можешь ему сделать и его семье тоже. Значит, у меня больше нет повода находиться у тебя в рабстве. Я уезжаю.
- Вот как? Интересно знать куда? – Саша был хладнокровен и совершенно не удивлен появлением ненавистного лабуха на его горизонте.
- К нему.
- Совсем сдурела? Что, его женушка приказала долго жить или высокая христианская мораль позволяет Додичке поиметь любовницу? Или он с вами с обоими будет вместе жить? Эдакий горемчик?
Аня перешла в наступление. За годы общения с Сашей она усвоила, что это самая лучшая защита:
- Так ты мерзавец все знал и молчал все эти годы?
- Конечно! Во-первых, ты меня ничего не спрашивала, заметь. Во-вторых: он теперь известный певец и музыкант, большой человек, занимается социальной работой. Я, как интеллигент посетил его концерт!
- Это ты то интеллигент? Да ты - жлобяра с деревянной мордой!
- Я попрошу без оскорблений, Аня. Даже моему ангельскому терпению может прийти конец. Заработаешь сегодня пару фингалов. Хрен с ними с теми деньгами: теряли больше иногда! Так вот, я не закончил. Я был у Додика на концерте, еще пол года назад, когда ездил в столицу. Ты знаешь, мне из его репертуара даже кое-что понравилось! Трогает за живое, на слезу пробивает и музыка профессиональная. Я после концерта даже поднес ему букет цветов. Он действительно потрясающий актер или действительно сумасшедший! Знаешь, что он мне сказал? Он сказал, что любит меня! Представляешь? Вот прикол! Я понимаю, что у него натуральная сексуальная ориентация. Это он видимо имел в виду, что…
- Не гадай, тебе этого никогда не понять.
- Ну почему же? Объясни мне недоумку, как можно любить меня, того кто…
- Я не буду метать бисер перед свиньями!
- Я тебя предупредил, осторожнее на поворотах или можешь не вписаться, девочка! Так в качестве кого он пригласил тебя к себе, если не секрет, конечно?
- В качестве друга и сестры! Ты себе такого и представить не можешь, правда?
- Нет, не могу. Такого не бывает. Стало быть, ты хочешь уехать? Покаяться и начать новую жизнь? Ну и чем же ты планируешь заниматься? Чем будешь зарабатывать?
- Буду работать, все равно где и кем.
- Чему ты научилась за эти годы? Да ты тяжелее члена ничего в руках не держала!
- Значит, пойду учиться.
- Ты? Учиться? Да ты за последние пять лет уже все мозги пробухала! Тебе не учиться, а лечиться надо. ЛТП по тебе плачет!
- Я больше не буду пить!
- Кому ты трындишь? Ты думаешь, что так просто после четырех с лишним лет ежедневного потребления алкоголя в слоновьих дозах спрыгнуть со стакана? Кодироваться пойдешь?
- Нет. Меня Бог исцелит.
- Бог? Ага! Значит, будешь теперь грехи свои замаливать?
- Я не буду ничего замаливать. Я просто попрошу прощения и все.
- И все? Так думаешь, все просто? Да через тебя сотни мужиков прошли, ты же - грязная подстилка! На кой ты этому Богу сдалась?
- Он для грешников пришел, а не для праведников. Больные нуждаются во враче, а не здоровые. О любой грех прощает! – Аня сама удивилась, когда эти давно забытые ею строки стали слетать с ее уст.
Саша как-то странно искоса посмотрел на Аню:
- Стало быть, он и меня может простить?
- Может. Только если ты сам этого захочешь.
- А я не хочу! Я не нуждаюсь в Его прощении! – вдруг заорал Саша так, словно его ударили. Аня от неожиданности села. Страха совсем не было. – Я живу, так как считаю нужным! Да, я - сутенер! Да это унизительно, но мне - плевать! Я плевать хотел на мнение всех этих добропорядочных с виду и гнилых внутри советских граждан! Они – такие же сутенеры, как и я. Все живут за чей-то счет. А жены их – проститутки такие же, как и ты. Все бабы живут с мужиками из-за денег, квартир, связей или просто из страха состариться и сдохнуть в доме престарелых в одиночестве. Какое они все имеют право меня осуждать? У меня есть деньги и за них я могу купить все: положение в обществе уважение и любовь!
- Любовь не продается.
- Продается! Еще и как продается! Она - самый ходовой товар. Не бывает не продажных женщин, есть только те, которые очень дорого стоят. Вот ты, например, да?
- Я продаю свое тело, а не душу.
- А у тебя кто-то хотел ее купить?
- Нет, но я все равно ее не продам, ни за какие деньги.
- А за свободу?
- Это ты о чем?- у Ани засосало под ложечкой.
- О, смотри, как глазики заблестели! Раз уж такой у нас с тобой расклад, то предлагаю тебе сделку. Замуж ты за меня не хочешь, и работать на меня тоже. Значит, мне ничего другого не остается, как тебя отпустить? Отпускаю. Но только при одном условии: один единственный заказ и ты свободна, как фанера над Парижем! Сегодня, на ночь.
Аня не верила, что Саша способен на такое великодушие в трезвом уме и здравой памяти:
- Кто клиент?
- Я. Плачу штуку за ночь. – Саша положил пачку «зеленых» на стол.
- Приступ щедрости и великодушия? Я тебе не верю.
- А что тут верить или не верить? Вот - клиент, вот - деньги. Деньги все даю вперед. Сейчас идем в номер, берем бутылочку. Ужин закажем. В конце концов, столько лет вместе. Есть что вспомнить. Надо же по-человечески попрощаться!
Искушение было большим.
«Может, у него действительно проснулась совесть? Мне то какая разница с кем спать? Последний раз и все».
«Нет, так не бывает! Что-то он задумал. Так просто он меня не отпустит, да еще и со штукой баксов», - вмешался здравый смысл.
- Нет. Я не буду с тобой спать.
- Ну, ладно. За пятьсот – просто поговорим. Ты же у нас непревзойденная мастерица этого жанра!?
- Нет.
- Мало денег? Ладно, штука и поговорим без секса! Насильно мил не будешь!
- Дело не в деньгах, в принципе.
- У тебя есть принципы?
- Да, есть. Я не продам тебе свою душу. Саша, отпусти меня, пожалуйста, просто так!
- Нет.
- Ты хочешь, чтобы я тебя убила?
- А сможешь?
- Сейчас – нет. Но давай не будем экспериментировать с низменными чувствами и искушать Господа! Это - грех.
- Ой! Праведная проститутка! Просто Мария Магдалена! Не хочешь, стало быть, со мной спать и даже разговаривать, за деньги? Значит, я буду это делать бесплатно.
- Изнасилуешь меня? Попробуй, кайфа не поймаешь. Я не буду сопротивляться, расслаблюсь, буду получать удовольствие. Если от тебя, его конечно можно его получить. Будешь совокупляться с бревном? Это я тебе гарантирую! Разве не унизительно не получить элементарных ласк от той, которая раздает их направо и налево за умеренную плату? Скажи, Саша, ты когда-то кого-то любил? Нет, я не о бабах. Ну, хотя бы маму и папу любил?
Саша вдруг переменился на лице, и от его спокойствия не осталось и следа:
- Маму и папу? И это у меня спрашивает та, у которой папаша алкаш и убийца, а мамаша проститутка?
- Что ты несешь? – опешила Аня.
- Я все про тебя знаю и про твою ублюдочную семейку да же то, чего ты сама не подозреваешь!!! Однажды, я имел неосторожность сказать своей матери, что познакомился с симпатичной девушкой и спросил можно ли ее познакомить с нашей семьей. Когда мать услышала твое имя и фамилию, то побледнела, как мел. Она мне рассказала о тайне, которую носила долгие годы, не желая ранить меня.
Мой отец бросил нас и ушел к потаскухе по имени Машка. Но он выгнал эту стерву, когда та села ему на голову и вернулся к нам с мамой. Она же отправилась на панель. Куда еще она могла пойти? Она ничего другого делать не умела и не хотела. Ей же надо было тебя чем-то кормить, так как твой папаша к тому времени свалил по добру по здорову. Ты знаешь, по иронии судьбы твоя мать промышляла в этой же самой гостинице! Те, кто здесь уже работает не один десяток лет, неоднократно намекали мне на твое поразительное сходство с той проституткой, которая выпрыгнула из окна в семидесятых. Вот и говори, что все это не мистика, не судьба, ни рок!
Твой папаша примчался, чтобы тебя ни заперли в детский дом. А чуть попозже спихнул моего отца, своего соученика по училищу, с крыши. Слышишь? Ты - дочь убийц моего отца! Твоя мать три года воровала его любовь, которая по праву принадлежала мне и моей маме! А твой отец убил моего из ревности и мести! Понимаешь о чем я? Его не посадили только благодаря моей маме. Она сама папашу грохнула бы, чего доброго, так этот скот ее доводил. А тут твой старый хрен доброе дело сделал, она из великодушия своего заявление и забрала. Так, что ты на мою мать молиться должна, что твоего папашу не засадили, а ты не провела детство в детском доме!
Аня притихла и закрыла руками лицо:
- Замолчи. Я не верю. Ты это все выдумал.
- Я долго в себе это носил, но вот не выдержал, как видишь. Довела ты меня, стерва! За, что боролась на то и напоролась, теперь слушай! Нет, я тебя уже не ненавижу, я просто тебя презираю. Я буду тебя убивать медленно и печально. Нет, я не буду тебя насиловать. У меня и не встанет на такую дрянь, как ты. Теперь ты будешь жить здесь, в кладовке. Помнишь, как ты обслуживала по пять - десять клиентов за ночь? Теперь будешь по пятнадцать-двадцать обслуживать! Ведь ты же повысила за эти годы свою квалификацию? Элитных клиентов тебе больше не видать, как своих ушей. Будешь опять дешевой подстилкой. Тебя уценили, старушка! Ты уже комиссионный товар бывший в неоднократном употреблении! Пусть я потеряю, но зато получу морально этическое удовлетворение. Я пока, подыщу тебе замену из свежего состава. Незаменимых людей не бывает, а тем более в твоей профессии. Вот тогда ты взвоешь и сиганешь из окна, как твоя мамаша! Кстати, не хочешь сходить на экскурсию? Я тебе покажу это историческое место! Нет? Ну, тогда – спать! За три часа проспишься, приведешь себя в порядок, и будешь работать.
Саша собрал все колющие и режущие предметы и вышел, громко хлопнув дверью.
- Вот скотина! – Аня в сердцах пнула ногой стул. Он с грохотом упал на пол. – Этот придурок думает, что я из-за него, мудака, себе буду вены вскрывать? А чулки и пояс не забрал, тупарь самоучка, словно на них нельзя повеситься! Не дождетесь! Я слишком люблю жизнь. Бесись, бесись, Сашенька, все равно меня не сломаешь! У меня впереди - нова и светлая жизнь. Я Додику пообещала, значит, я вырвусь из этого болота любой ценой! - Аня скрутилась калачиком на маленькой софе в углу и укрылась плащом.
Обычно после такого количества выпитого она долго не могла уснуть из-за «вертолетов» в нетрезвой голове. Сейчас же, после недолгих размышлений о своих родителях сопоставив все факты и проанализировав все события в своей не простой судьбе, Аня пришла к заключению:
- Да Сашка не врет, все сходиться. Ну, что же он имеет полное право меня ненавидеть. Как бы я вела себя на его месте? Наверное, попыталась бы простить. Простив Сашу и пожелав Господу спокойной ночи, Аня уснула крепким и сладким сном невинного младенца.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
