13.30
Андрей Викторович Хвиля сидел на лавочке в больничном саду. Седой и заросший в свои сорок пять он выглядел на все шестьдесят. Бессмысленно улыбаясь, он подставлял свое отекшие лицо под осеннее последние, солнечные лучи и с интересом следил за листьями которыми теплый ветер шуршал у его ног.
Врачам удалось восстановить зрение сложного пациента потерянное после инсульта, но учитывая его проблемное и агрессивное поведение ему пришлось прописать курс химической терапии.
Из-за слоновьих доз лекарств вливаемых в кровь Андрея Викторовича за последние девять месяцев координация движений у него сильно нарушилась. Пытаясь избавиться от листочка прилипшего к щеке он корчил страшные гримасы. Пытаясь коснуться носа он то хватал себя за ухо то тыкал пальцем себе в глаз.
Аня уже минут десять в оцепенении наблюдала это злобное ерничество над своим отцом.:
- Господи прости меня! Папочка, что же я с тобой сделала! Господи неужели теперь нельзя ничего исправить?
Она тихо подошла и присела рядом с отцом. Андрей Викторович никак не реагировал на присутствие дочери. Только лишь, когда Аня нежно убрала со щеки мешавший ему листочек он странно и отрешенно улыбнулся.
- Машенька?
Аня крепко сжала и поднесла к своим губам его руку:
- Я не Маша, я - Аня! Здравствуй, папочка! Я вернулась! Родненький, прости меня пожалуйста!
Андрей Викторович вздрогнул и осторожно повернул голову:
- Д-д-д-д-д-дочка? А-а-а-а-а-аня? Х-х-х-хорошо, что ты опять пришла! - Он с трудом приподнял отекшие веки и дружащей рукой коснулся Аниных волос. – А-а-а вчера у тебя была другая прическа. Т-т-ты в парикмахерскую сходила? П-п-п-постриглась? А-а-а-а-а тебе идет, у тебя с-с-сейчас прическа как у мамы!
- Папулечка у меня уже давно такая прическа, я давным-давно не была в парикмахерской. Я не приходила к тебе вчера - я не видела тебя девять лет! – Аня орошала слезами струпья от аллергии покрывающие руки ее отца.
Андрей Викторович словно не услышав сказанного блаженно улыбнулся и коснулся Аниного живота:
– О-о о-ой, как ты дочка поправилась! М-м-м-много кушаешь и спортом не заниаешься? Ч-ч-ч-что ты? Т-т- т-так нельзя, ты же еще молодая, а уже такая толстая!
- Папа я не толстая! Я беременна! - безуспешно пыталась докричаться до сознания отца Аня, но он жил в своем иллюзорном мире и не имел никакого желания покидать его.
- А-а-а вот мама твоя в форме, у нее все такая же фигура, как и в двадцать лет! О-о-она вчера ко мне заходила, про тебя спрашивала. О-о-она ко мне часто приходит, каждый день, фрукты приносит и мороженное. А вот Лена – редко приходит. И-и-и хорошо, что редко. П-п-представляешь, если бы они здесь встретились, какой бы конфуз получился! Тише, а вдруг она уже пришла и прячется где-то? Увидит тебя и будет меня пилить! Она за мной следит и ко веем ревнует! Я же ничего уже не могу! Чего ревновать-то? Хотя с мамой твоей у меня может что-то и получилось бы! - взрослый мужчина захихикал в кулак оглядываясь по сторонам словно озорник подросток. - А чего? Я бы еще смог! Да только тут негде, а врачи не разрешают мне никуда ходить! Ж-ж-жаль только, что ты с мамой не встретилась, разминулись. О-о-о-она только, что ушла.
- Папа, меня не было здесь восемь лет!
Андрей встрепенулся и подобие улыбки исказило его измученное лицо:
- Ш-ш-ш-шутишь, Анечка? Н-н-н-н-нет, ты же вчера ко мне проходила! В-в-в-в-восемь лет? В-в-в-восемь лет, как один день. К-к-к-как время летит. В-в-в-в-восемь лет, надо же…
Аня стала трусить отца за плечи, пытаясь вернуть в реальный мир:
- Папа, я не приходила вчера! Я не видела тебя с тех пор как уехала поступать в это чертово училище! А мама тоже не приходила, мама умерла давным-давно!
- М-м-м-м-мама умерла? А-а-а-а, что же она мне ничего об этом не сказала? Так ты уже на каком курсе учишься? Или ты уже закончила?- Андрей бессмысленно пялился на дочь. Глаза его были пустыми, блеклыми, безжизненными. Он смотрел на Аню словно ее не видя, словно сквозь нее, монотонно раскачиваясь и глупо улыбаясь.
- Папочка прости меня! Это я во всем виновата! Я тебя люблю! Прости меня! Господи! Я прошу Тебя, Боже, ну сделай же, что нибудь! Прощу Тебя, во имя Иисуса Христа, помилуй его! Верни ему память, верни его в реальный мир! Освободи его! Верни мне папочку! – взмолилась Аня, подняв глаза к небу.
Андрей Викторович вдруг вздрогнул, словно его ударили, скособочился, широко открыл глаза, тяжело задышал и задрожал всем телом.
Аня испугалась, но врачей звать не стала и крепко прижала седую голову отца к своему сердцу. Она физически ощущала как какая-то страшная сила пыталась вырвать его из ее объятий, отнять его у нее навсегда. Аня узнала ее это был тот кто пытался отнять у нее Диму тогда на кухне, в ту страшную и прекрасную ночь перед их покаянием. Андрей Викторович стал вырываться и отпихивать от себя дочь, синеющими пальцами впившись в ее руки. Аня сцепила от боли зубы, но продолжала молить Бога, не отпуска отца.
Возопив Андрей Викторович вырвался из рук дочери и побледнев откинулся на спинку лавки. Судорога стала корчить его тело он захрипел и зашипел чужим нечеловеческим голосом, не сводя с Ани пустых, словно стеклянных глаз.
- Ну? Чего тебе от меня надо? Чего ты пришла? Чего тревожишь меня если силы не имеешь? Пошла вот от сюда! Я живу здесь! Живу! Поняла? Я имею право! Я Месть! Я питаюсь его горечью! Он убийца и принадлежит мне по закону! Поняла? Он - мой дом, он сам меня пустил!
Аня на миг опешила и испугалась, но вдруг ясно вспомнила, как дядя Петя рассказывал ей о нечистых духах, которые приходят жить в раненные сердца людей и о том, что дети Бога имеют над ними власть. Аня вдруг четко осознала, что дальнейшая их с папой дальнейшая судьба в руках Божьих. Все теперь зависит от того, сможет ли она противостоять этой страшной мощи, похитившей у нее того которого она так любила и погубила.
Аню разобрала такая досада, что какая-то мерзкая нечисть словно глист смеет паразитировать в сердце и разуме ее папы что от страха не осталось и следа. Ей так сильно захотелось освободить папу из этого кошмарного рабства, что светлая уверенность наполнила ее неведомой ей ранние силой:
- Слушай меня, мерзость нечистая! Я, властью данной мне моим Господом повелеваю тебе, во имя Иисуса Христа, оставить моего папу !
Нечисть затрепетала услышав ненавистное имя но все еще хваталась за свой последний шанс:
- Да кто ты такая что бы повелевать? Чего ради я должен тебе подчиняться? Ты знаешь что я сейчас с тобой сделаю? Я тебя сейчас покалечу и голой по улице пущу! - скрюченные пальцы пытались сомкнуться на Аниной шее.
- Я - дочь Живого Бога. Ты не смеешь ко мне прикасаться! На мне защита и охрана крови Иисуса! Спасусь я и весь мой дом! Господь простил моего папу! Теперь он – свят, отделен Господом для служение Себе! Тебе Месть, здесь больше нечего делать! Убирайся прочь! - слова сами слетали с уст Ани те которых она не знала раньше и никогда в жизни не произносила, словно кто-то сильный и светлый говорил через нее.
Андрея Викторовича стало трясти еще сильнее. Лицо перекосилось, глаза вылизали из орбит, словно кто-то невидимый пытался его задушить. Он хрипел, пена выступила на губах. Судорога свела все его тело. Вдруг его подбросило вверх словно тряпичную куклу и он упал со скамейки просто в опавшую листву корчась и изрыгая проклятия.
- А-а-а! Отстань! Или я убью его!
Андрей Викторович вдруг подозрительно затих. Потом привстал оглянулся по сторонам и стал обрушиваться. Он улыбнулся и попытался обнять дочь.
- Все, видишь у тебя получилось, молодец, дочка!
Но Аня отпрянула не позволив обнять себя:
- Нет! Ты лжец и притворщик! Я сказала тебе убираться вон во Имя Иисуса!
Андрей Викторович не по годам ловко подпрыгнул, приземлился на четвереньки и оскалился словно бешеный пес:
- Ладно, твоя взяла! Я вынужден уйти, я не имею права не подчиниться этому имени, но ты не думай, что победила: я еще вернусь, обещаю! – он еще раз резво перевернулся покачался в опавшей листве словно ему чесалась спина и на четвереньках, как собака помчался по парку. Добежав до ближайшего дерева Андрей Викторович неистово стал рыть яму, потом поднялся на ноги и завыл запрокинув голову. Истошно возопив в последний раз он упал навзничь. Аня спокойно наблюдала она знала что победила. Вдалеке засуетилась парочка пациентов наблюдавших картину которая любого нормального человека свела бы с ума. Они побежали звать врачей на помощь.
Аня подошла к отцу и став на колени нащупала пульс. Андрей Викторович дышал ровно.
- Благодарю, Тебя! Господи, Ты всемогущий, Бог мой! Спасибо Тебе за то, что ты вернул мне моего папочку! Я теперь его никому не отдам! Аня приподняла, взлохмаченную голову отца и положила себе на колени, гладя его седую бороду. Андрей Викторович открыл глаза. Теперь это были те самые родные глаза, которые Аня так давно не видела, только теперь они стали как-то светлее и чище, хотя были по прежнему печальными.
- Анечка? Девочка моя! – Андрей крепко обнял дочку. - Что же это мы с тобой на земле валяемся? Не май месяц все-таки!
Аня помогла папе добраться к скамейке. Он рассматривал Аню так словно видел впервые. Он поцеловал ее в одну щеку потом в другую, а потом в лоб.
- Папочка, я вернулась. Прости меня. Я больше так не буду.- Аня уткнулась носом в вылинявший больничный халат и расплакалась от счастья, как маленькая девочка.
- Как ты на свою маму похожа! - Андрей тоже заплакал. С каждой слезой его покидали боль, обида, чувство вины и безысходности.
Подоспевшие врачи были в полном недоумении: безнадежный и буйный пациент, с которым они столько намучилась, так внезапно вылечился! Да они согласились, что теоретически это возможно, ведь именно появление пропавшей дочери могло оказать такой ошеломляющий восстанавливающий эффект на поврежденную психику пациента.
Даже глав врач психбольницы видавший виды признали, что тут не обошлось без вмешательства Бога в которого сам не верил. С его позволения Аня провела больнице два дня пока комиссия обследовала пациента и изучала феномен его экспресс выздоровления за одно сдала анализы.
А в ту первую ночь они с отцом не сомкнули глаз им было и чем поведать друг-другу. Андрей Викторович рассказал дочери страшную тайну которая тяготила его всю жизнь и довела его до безумия. Всю горькую правду, которую так долго и тщательно от нее скрывал. Рассказал о том как не мог простить ее мать за измену, как та стала проституткой и выбросилась из окна гостиницы. Он рассказал как обманывал сам себя что простил Николая, о том как выпустил зверя мести на свободу и не протянул руку погибающему.
Андрея Викторовича совершенно не удивило то что именно сын того кого он погубил стал причиной мытарств его дочери. Но как не нелепо это было осознавать именно ему она и благодарна за то что встретила свое счастье.
Андрей Викторович попросил прощения у Бога и Тот очистил его измученное не прощением и позором сердце. Господь наполнил его всепрощением, миром и любовью. Теперь Андрей Викторович точно знал, что теперь ни Аня, ни ее дети не будут отвечать за преступление содеянное им и ее матерью. Стена проклятия рухнула. Отец и дочь попросили друг у друга прощения и пообещали больше никогда не расставаться.
06 октября 1993 года
Врачебная комиссия, Андрея признали полностью вменяемым и трудоспособным и они с Аней отправились домой.
Елена была в шоке, нет скорее в трепете, когда увидела на пороге дома, который уже подсознательно считала своим, внезапно выздоровевшего мужа. Толик закатил истерику требуя справедливости и компенсации за время и силы потраченные им на благоустройство дома часть которого теперь перестала светить.
Андрей Викторович был несколько обескуражен таким приемом родных но духом не пал относясь ко всему философски.
08 октября 1993 года.
Отметившись в милиции, Аня приняла решение возвратиться в столицу и искать Диму. Рожать она обещала вернуться домой. У нее в запасе было еще четыре месяца.
Андрей Викторович был непреклонен:
- Нет, дочка! Одну я тебя теперь не отпущу, никуда! Я не переживу, если потеряю тебя еще раз. Я с тобой поеду: снимем квартиру у меня немного деньжат есть и будем твоего принца искать. Странно конечно, что сюда не приехал ведь адрес то он знает. А может он и был здесь пока я в медучреждении отдыхал?
- А толик с Еленой разве не скажут? - искрение удивилась Аня. – Им то что им даже лучше если я его отыщу: не на что претендовать не буду. Ты спроси у них, а ?
- Понимаешь ли дочка, все так не просто! Оказалось что я моего приемного сына Анатолия, которого я никогда раньше в глаза не видел оскорбил в лучших чувствах своим внезапным выздоровлением настолько, что он укатил на родину в Архангельск даже не попрощавшись с матерью. Елена в этом винит меня. Понимаешь? Она говорит что никто не приезжал пока я был в больнице и что мол ничего не знает ни о каких твоих хахалях. Она возмущенна что я тебя непутевую и гулящую мало того что не выписал за столько лет, так еще и принимаю с радость и восторгом словно ни в чем не бывало. Лена считает что это ты виновата в том что меня удар хватил. А при чем тут ты? Пить мне меньше надо было!
Она тоже уезжать собирается в Архангельск развода требует если я у ее Толика ее слезно не попрошу прощения и не впишу его в наследство, потому что он дом и хозяйство содержал пока я по больницам отлеживался а ты по столицам вышивала. Я тебя бессовестную теперь выгнать должен вместе с твоим байстрюком ! вот такие вот дела, Анюта! – Андрей Викторович нежно погладил дочкин живот и поцеловал внука.
Аня проглотив ком в горле прижалась отцу:
- И что же теперь будет, пап? Получается что я так боясь твое семейное счастье разрушить что из дому сбежала тогда в начале развалила все теперь?
- Семейное счастье дочка разрушить нельзя. Счастье величина не материальная торгу не подлежит. Оно или есть или его нет. А раз нет так значит и не было его никогда. Друзья познаются в беде. Пусть едет – время покажет. А мы с тобой тоже поедем. А вот эту штуку с собой возьмем на всякий пожарный случай! – Андрей Викторович вытащил из под кровати коробку а из нее завернутый в платок сверток.
Аня чуть не подпрыгнула от восторга, когда папа протянул ей пистолет из которого она училась стрелять по банкам в детстве, а потом как-то смутилась и положила его на стол:
- Зачем он мне, папа? Настрелялась я уже!
Но Андрей Викторович не унимался:
- На всякий случай! Без оружия в чужой, а тем более в такой дикий город, ехать опасно. Хотя какой он мне «чужой», ведь я в нем родился и вырос? А вдруг этот престарелый герой-любовник, депутат- благодетель нарисуется? На таких вот кренделей как он только оружие и производит благоприятное впечатление! Пусть все знают что у тебя есть отец и он тебя никому теперь в обиду не даст: ни депутатам, ни бандитам, ни ментам!
Аня опять печально улыбнулась вспомнив лицо Алексей Алексеевича когда он увидел пистолет у нее в руках:
- Да уж, тут ты конечно прав, папуля! Только против лома нет приема! Не будем лезть голой пяткой на шашку! Умный в гору не пойдет умный гору обойдет!
Андрей погладил дочь по голове:
- Ну прям ходячая энциклопедия народной мудрости! Ну а что ты предлагаешь перед этими хозяевами жизни пресмыкаться?
- Перестань, папка! Пресмыкаться не будем, но и стрелять не будем! Я уже пробивала –мне не понравилось!
- А кто говорит стрелять? Оружие имеет чисто психологическое воздействие. Иногда его стоит просто продемонстрировать и бой выигран до боя!
- Ты прав папа, слова не скажу! Только теперь нас с тобой Бог хранит, а если Он не сохранит, то нам никакие пистолеты не помогут.
- Тоже, правда, Анечка. Тогда Дим Димыча нашего буду учить стрелять по банкам!- Андрей Викторович опять нежно прильнул к сильно подросшему за последние время животу дочери.
- Да ему, папа, рановато еще! – захохотала Аня.
- Согласен, рановато. А вот Пете - в самый раз! – не унимался Андрей Викторович.
Аня сладко улыбнулась, обняла отца и крепко поцеловала его в гладко выбритую и благоухающую одеколоном щеку.
- Папа, ты просто, как ребенок! - и тут же вспомнила: «Пока не станете, как дети, не войдете в Царство Божье!»
«Папа верит и ни капельки не сомневаться, что мы найдем Диму и Петю! Значит – найдем! Праведный верою жив будет!»
С самого утра следующего дня скорый поезд мчал в столицу самых счастливых на свете отца и дочь.
08 октября 1993 года
17.30
Аня сразу же с вокзала позвонила Оксане и Мише, но оказалось, что они больше не снимают ту квартиру, а других координат у нее не было. Додику и Лене она пока звонить как-то не решалась. Сначала надо было отыскать Диму.
Аня вспомнила, как Оксана рассказывала, что они с Мишей ходили в евангельскую церковь, здесь неподалеку снимавшую помещение в клубе железнодорожников и решила, не откладывая в долгий ящик идти прямо туда. Правда Оксана рассказывала, что там у них с пастырем получился какой-то конфликт и скорое всего они теперь в другом месте, если покаялись опять. Но других вариантов все равно не было. Это была единственная зацепка, может быть кто-то, что-то знает и подскажет, где же отыскать Оксану и Мишу.
Оказалось, что Богу без разницы, где животворить в храме с золочеными куполами или в клубе с порезанными и понаписанными сидениями. Он приходит туда, где его жаждут и искрение ждут. У темнокожего пастыря оказались такие же глаза, как и у дяди Пети только не синее, а черные, как смоль. Он благословил молодую мать на благополучные роды и сказал, что это дитя будет иметь Духа Святого еще до рождения. Неведомый свет с неба сошел просто в раненное сердце Андрея Викторовича и наполнил его до избытка, вытесняя боль обиду непрощение, заживляя все раны.
20.00
Когда он счастливый и ошарашенный происходящим, помогал дочери сойти со сцены к ним через весь зал, сломя голову рванул, какой-то симпатичный молодой человек и екнуло сердце:
«Неужели Димка наш нашелся?»
- Аня? Аня Анечка! Ксюша! Я Аню нашел! – Миша нежно тискал Аню, сам себя не ведая от счастья. Он то и видел ее один раз в жизни, мельком но не мог забыть ту которая столько сделала для него и его любимой. Миша молился за подругу жены столько, что теперь она была ему как родная.
Аня в первый миг даже смутилась и покраснела, ведь мужчины к ней уже давно не прикасались, а вот так без всяких похотливых мыслей по настоящему – никогда! Только дядя Сеня, папа и дядя Петя.
- Папочка, это Миша, Оксанкин муж! Мы вам звонили, а вы там уже не живете, вот и…- Аня утирала слезы счастья. – Господи, нашлись! Это кое-то счастье… Я даже не надеялась, что вот так быстро…
Аня вздрогнула услышав радостный вопль еще издалека. Через весь зал неслась визжа Оксана, теряя сумку уронив очки она бросилась Ане на шею обливаясь слезами.
- Живая! Нашлась! Господи, сколько за тебя молились! Господи спасибо! Мало того что Ты ее нашел, так Ты ее еще и в нашу церковь привел! Я знала! Мне Бог сказал! Мне сон приснился! - Оксана перепачкала помадой Ане все лицо.
В ту ночь никто из них так и не уснул гоняя чаи с борщами до самого утра они рассказывали друг другу наперебой что же произошло за те долгих девять месяцев что они не виделись.
Расставшись с Аней в тот феерический весенний день Оксана спасенная столь чудесным образом попросила у Бога прощение и навсегда сожгла все мосты в прошлое. Миша наконец-то развелся со своей первой женой и узаконил отношения с Оксаной. Они вернулись в церковь из которой ушли оскорбленными и обиженными и примирились с пастырем. Тот благословил их брак, а через неделю Бог фантастическим образом благословил их собственной двухкомнатной квартирой. Теперь у них обоих прекрасная работа – Оксана устроилась в агентство по продаже недвижимости а Миша в полиграфическую фирму. Денег у них хватает с избытком, потому ни о каком съеме квартиры для Ани не может быть и речи.
Миша и Оксана приложили все усилия к тому чтобы отыскать Диму но он словно в воду канул.
01 февраля 1994 года
Дим Димыч родился в первый день последнего зимнего месяца. Недели две Андрей Викторович не выпускал внука из рук разве только, чтобы дать дочке покормить его. Он никак не мог насытиться счастьем, которое так внезапно свалилось ему на голову: он нашел потерянную дочь и обрел внука. А самое главное теперь призрачный и непонятный дяди Сенин Бог стал для него совершенно реальным и любящим Отцом, тем которого у него никогда не было.
Андрей Викторович полюбил и простил сам себя и весь мир вокруг. Оказалось что всю жизнь он сам себя лишал счастья общения с себе подобными, прячась от них на дне бутылки. Вокруг столько замечательных людей с которыми есть о чем поговорить, а главное тех, которым он может помочь. Андрей Викторович теперь испытывал непреодолимую потребность помогать всем и во всем.
Кроме Димы младшего у него теперь появились еще двое прелестных ребятишек Оксанины и Мишины дети. Вове было десять а поле одиннадцать. На них он изливал все чего не успел дать Ане, не делая никакого различия между своими и чужими. Чужих теперь не было для Андрея Викторовича и счастливее человека вряд ли можно было бы сыскать на земле.
Теперь он зачитывался Библией, которой раньше совсем не понимал. Чудесная книга открывалась ему во всей полноте каждый день все с новой и новой стороны.
02 мая 1994 года
Отметив дочкин день рожденье, напитавшим до селе неведомым счастьем Андрей Викторович все же решил возвращаться домой. Он был уверен, что его дочь и внук в надежных руках. Теперь ем у надо было позаботиться о восстановлении своей семьи, ведь несмотря на все происшедшие Елена была его женой. Он любил ее и потому простил, а простить смог потому что любил.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
