На горе Елеонской

НА ГОРЕ ЕЛЕОНСКОЙ

Три величайших события объединяет одно благословенное Богом географическое место – гору Елеонскую, что невдалеке от Иерусалима. Именно здесь, на склоне масляничной горы Господь Иисус открывал ученикам Своим пророческую перспективу грядущих перед Его Вторым Пришествием знамений (Матф.24). Отсюда, «Он поднялся в глазах их, и облако взяло Его из вида их. И когда они смотрели на небо, во время восхождения Его, вдруг предстали им два мужа в белой одежде и сказали:…Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян. 1:9-11). Заключительные главы книги пророка Захарии недвусмысленно приводят нас к пониманию того, что сюда же, на Елеонскую гору Царь царей вернется в День Своего Второго Пришествия.
«И станут ноги Его в тот день на горе Елеонской, которая пред лицем Иерусалима к востоку…День этот будет единственный, ведомый только Господу…И будет в тот день, живые воды потекут из Иерусалима…И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его – едино».

Не останется камня на камне…

Шло третье десятилетие современного летоисчисления.
Вблизи Иерусалима, на склоне Елеонской горы, расположилась на привал небольшая группа людей, совершавших паломничество на праздник иудейской Пасхи. Кто-то еще переводил дыхание после быстрого подъема, кто-то обеспокоено разглядывал синяки и ссадины на запыленных ногах, некоторые мужи уже погрузились в задумчивые размышления. Нескрываемо заметная устремленность двенадцати фигур к одной, находящейся в центре, выделяла её в общей среде и определяла объект всеобщего почтенного внимания. Неброский, но в тоже время заметно ощущаемый внутренний магнетизм этого
Человека распространялся на Его спутников, пропитывая атмосферу общения благоговейно-взволнованным трепетом.
Наполненные величаво-страстной грустью глаза Учителя были устремлены на Иерусалим и раскинувшийся у подножия горы храм. Ученики нередко наблюдали такое внешне отчужденное, но внутренне предельно сконцентрированное состояние своего Наставника, как в эти минуты, и смиренно остерегались нарушить Его умиротворенно-созерцательный покой. Они знали, что в такой момент Его лучше не тревожить, не задавать никаких, пусть даже крайне волновавших их, вопросов.
Наступившая тишина растворяла отдаленные звуки окружавшей Иисуса и апостолов действительности, превращая их в приятный и гармоничный фон. По проходящей у подножия Масличной горы дороге шли пешком и ехали на повозках многочисленные паломники, устремляясь к воротам предпраздничного Иерусалима. Их пение и гомон смешивались с блеянием овец и окриками пастухов, гнавших стада в ночные загоны. Воздух благоухал запахом весеннего цветения оливковых садов, приправленным терпким вкусом полевых цветов и трав. Лучи заходящего солнца окрашивали палестинскую степь и невысокие пологие горы багрово-алым цветом и вспыхивали кострами, отражаясь от золотой отделки храма Давида. Стены древнего города и недавно реставрированного Иродом храма величественно вырисовывались мощью огромных известняковых плит. Обозревая с вершины горы этот великолепный и, казалось бы, непоколебимый архитектурный ансамбль, ученикам пришли на память странные слова, изреченные этим днем Учителем при выходе из храма: «Видите ли всё это? Истинно говорю: не останется от сего камня на камне. Всё будет разрушено». «О чём это Он? Когда и почему будет разрушен?» – недоумевали апостолы.

Какие странные слова!

Всякий раз неожиданной странностью Своих слов Мессия ставил их, обескураженных слушателей, в шокирующий логический тупик. Парадоксальность и непредсказуемость изречений Учителя просто не вмещалась в рамки ограниченного естественного восприятия окружавшей их такой привычно непоколебимой действительности природного мира.
Человеческое мировоззрение апостолов, не озаренное еще светом небесной мудрости Святого Духа, приземляло и материализовывало духовные откровения и пророчества Христа. Неспособность расширить горизонты разумного и сердечного проникновения в нетленные сферы Царства Божьего упрягала полет их духа, сковывала окаменевшие души, угрожая умопомешательством. Духовные истины – безумны для плотского разума.
Но, необъяснимая внутренняя сила Его слов в тоже время порождала сметающий на своем пути все вековые твердыни порабощенного грехопадением ума ураган, подготавливая в душах учеников благодатное чистое поле для посева будущего благословенного урожая. Сила Духа производила в меркантильно-обывательском сознании этих простых людей очищающую ревизию, переоценку ценностей, превращая их уютные и лелеемые плотью иллюзорные миры в жалкие груды развалин. Несколько дней, а возможно и недель, требовалось искренне открытым слушателям Божественных откровений, чтобы, вначале оплакав руины таких любимых фетишей, кумиров и табу, браться за расчистку завалов, освобождая душевное пространство для принятия истинных и вечных сокровищ. Этот трудоемкий и тягостный процесс никогда никому не приносил особого удовольствия. Но, не разрушив старого, невозможно построить новое. А ветхий Адам умирает долго и мучительно…
Ученики, сопровождавшие Иисуса во время Его общественного служения, постоянно находясь рядом с воплощенным Словом, постоянно огорчали своего Наставника тщеславными запросами, эгоистичными стремлениями, сомнениями и неверием, жестокосердием и невежеством. Достигнуть умственного понимания назидательных и пророческих речей Господа апостолам удавалось крайне редко, если удавалось вообще. Едва только обнадеживающий самомнение проблеск разумения вспыхивал в напряженном сознании, и в порыве сиюминутного прозрения они восклицали: «Ну вот, теперь-то мы поняли, уже не говоришь притчами и загадками, но ясно и доступно», тут же, вместо ожидаемой лестной похвалы и мыслительного перерыва, ученики получали новую порцию твердой пищи, превышавшей значением и смыслом разжеванную и усвоенную, как им думалось, предыдущую духовную снедь. Или, горше того, слышали из уст любимого Учителя такие горькие упреки и обличения, от которых становилось стыдно до острого желания провалиться под землю. Строгость и требовательность Иисуса обескураживали на миг возгордившиеся не возрожденные сердца апостолов. Небесный Педагог ни на минуту не позволял своим земным ученикам расслабиться и успокоиться, почить на лаврах достигнутого. Он сразу же поднимал планку познания на новые духовные высоты. Так Его учил Отец, так Он относился к Себе, так Он воспитывал апостолов.

Кого люблю, того… наказываю

Но самом прекрасным и удивительным в этом духовном процессе было то, что именно таким, кажущимся на первый взгляд, суровым образом, Христос выражал Свою безграничную любовь к людям. Ученики не без удивления замечали - одновременно с неприятными от обличения и укоризны чувствами в душах их никогда не возникали переживания угнетения и злобы униженного, оскорбленного или отвергнутого человека, поверженного в грязь своей никчемности жесткими и беспощадными упреками высокомерного критика. Слова Господа наполняли сердца апостолов божественным светом истины и любви, освещая самые темные и потаенные уголки человеческой души, выжигая греховное невежество, веками коренившееся в труднодоступных глубинах ветхо-адамовской сущности творения. Каменные сердца и резиновые умы людей испытывали сокрушительное воздействие самой могучей вселенской силы - силы Небесной Любви. Любви истинно действительной и всемогущей, безусловной и неоговоренной, незаслуженной и незаработанной, любви в ее настоящей и единственной сущности – божественной Агапе. Эту Любовь принес с Небес Сын Божий, ей Он хотел поделиться с людьми.
«Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю». Строгое обличение и милосердное назидание Господа потому и является универсальной божественной панацеей, что, служа в уверенной руке Хирурга душ человеческих острейшим скальпелем, филигранно точно разделяющим дух и душу, человека и грех. Не без боли и мучений, освобождая таким образом возлюбленное и страдающее творение от раковых опухолей, переданных по наследству от инфицированных Диаволом прародителей. Людям, избалованным лукавой анестезией лести и лицемерия, проникшей в людские взаимоотношения после изгнания из Эдема, просто необходима именно такая шоковая терапия обличения в Духе Святом. Повышенная требовательность Наставника к ученикам обуславливалось острой необходимостью хирургического вмешательства на благо их больным душам. В этих порой слишком строгих и неприятных словах жила и живет великая сила изменяющей и облагораживающей человека неподдельной и честной любви. Благоуханные волны океана этой небесной Любви, принесенные в наш падший мир самым человечным Человеком - Иисусом Христом, распространялись вокруг Него всегда и везде, где бы Он ни находился за эти короткие, но полные благородным трудом три с лишним года пребывания Его среди уставших, ослепленных, погибающих людей.

«Город этот больше не увидит Меня…»

Разливалась божественная любовь и в тот вечерний час, когда Иисус молча всматривался с Елеонской горы куда-то вдаль, окруженный притихшими и взволнованными спутниками. Противоречивые впечатления насыщенного событиями прошедшего дня беспокоили, если не терзали, разум и сердца учеников. В памяти вспыхивали сцены столь торжественного въезда их любимого Учителя в Иерусалим. Сопровождая Христа через толпы ликующих соплеменников, прославлявших грядущего Царя Израильского, апостолы предвкушали долгожданную ими всеми триумфальную церемонию предстоящей коронации их Вождя и Наставника. Охваченные порывом тщеславия, некоторые особо невоздержанные из среды их, уже приступали к распределению почетных мест у престола будущего справедливого Правителя еврейского народа.
Но что же теперь?! Почему новоявленный Царь говорит о неминуемом разрушении именно того города, из которого собирается с их помощью править страной и народом?! И что Он имел в виду, говоря: «Город этот больше не увидит Меня, пока Я не приду?»
«Может быть, Иисус решил временно перенести Свою Царскую резиденцию в Вифлеем, город Давидов - там его родина? А может в Капернаум, где часто бывал и останавливался? Или мы вновь что-то не так поняли из Его слов? Вот он, раскинувшийся сейчас у Его ног, сверкающий красками закатного солнца вечный город Великого Царя – Иерусалим, столица Израильская, «вершина мира»! Христос, бери, владей и царствуй! Ты так много говорил нам об этом дне и вот он настал – день Господень, час пришествия!? Сбывается древнее пророчество Захарии: «И станут ноги Его в тот день на горе Елеонской… И Господь будет Царем над всей землей…» Так что же еще ждать и медлить?!» - думали апостолы.

Желая дольнего, отвергли горнее

Иисус перевел взгляд, наполненных слезами глаз от Иерусалимских стен на лица учеников. Он глубоко скорбел от потрясающего видения, из которого только что вырвали и вернули в действительность взволнованные голоса Его духовных детей. Ужасные картины разрушенного и сожженного римлянами Иерусалима и его святыни – Храма Соломонова, еще стояли перед Его глазами. Он почти физически испытывал на Себе испуг и недоумение встревоженных пророчеством о судьбе города близких Ему людей. Иисус проникновенно видел их сердца и чувствовал их страх. Он понимал и снисходил к той неподсудной инфантильности плотского мировоззрения этих простых людей, которых Его Отец дал Ему в сподвижники для подготовки к будущим великим деяниям. Всеми возможными средствами Господь пытался донести величие вселенских дел и планов Всемогущего Творца, приблизить Своих последователей к разумению Промысла Отца Небесного.
Вот и сейчас, когда горящие от нетерпения глаза учеников пронзали душу Иисуса, больше всего беспокоило и огорчало Его не их любопытствующая несдержанность, обусловленная вечным поиском падшей адамовской натуры банальных плотских вожделений: желания заглянуть в будущее, «славы человеческой», жажды власти и надменного самовозвеличивания одного человека над другим, а еще лучше над множеством других. Повышенный интерес к проблеме утверждения Его земной власти легко объяснялся стремлением людей освободиться от достигшего к тому времени тяжелейших форм гнета Римской империи над богоизбранным святым народом. Израильтяне, как и ученики, видели в Нем только доброго царя, защитника и кормильца, пришедшего избавить страдающий народ от тяжелых внешних обстоятельств: голода, болезней и угнетения. Этот аспект служения Христа был понятен, желаем и легко приемлем для учеников, являвшихся типичными представителями различных социальных слоев Иудейского общества тех времен. Понятен, потому что желаем!
Беспокоило Учителя другое. Его любимых учеников абсолютно не волновали пророчества о страданиях, скорбях, надругательствах и, наконец, крестной смерти и воскресении Сына Божьего и Сына человеческого. Они не только не пытались глубоко проникнуться вечными истинами Царства Божьего, но просто не хотели слышать и не слышали ничего вынесенного Господом из недр Его страждущего сердца.
Ожидая царя земного, апостолы не видели «час посещения» Царя Небесного. Желая дольнего, отвергали горнее. Народу был нужен новый сильный правитель, но не униженный до разбойничьей казни мученик. Не того ли ищут и некоторые современные «помазанники»? Разочаровавшийся в своих прогматических надеждах Иуда, находившийся, возможно, как и его соученик Симон, под влиянием национал-экстремистского движения зилотов, предал своего бывшего вождя в руки ожесточившегося иудейского духовенства. А народ, впечатленный чудесными исцелениями тела и насыщением желудков, еще вчера певший «осанна царю», а сегодня весьма удивленный и раздосадованный смиреной кротостью шедшего на казнь, «как на заклание Агнец», Иисуса, поспешил поскорее избавиться от не оправдавшего его надежд и оказавшегося на поверку слабым и странным до зависти самозванца, отдав предпочтение террористу Варраве. Воистину, народ всегда имеет такого лидера, какого он достоин.

Информирован – значит вооружен

Тем не менее, Иисус, «быв Сам искушаем, всеми искушениями человеческими», понимал, но не оправдывал предвзятую неосведомленность Своих последователей в вопросах Его крестной смерти и воскресения. Поэтому там, на Елеонской горе, откуда Он вскорости вознесется от учеников и, прославившись у престола Отца, ниспошлет на них силу Святого Духа, благодаря которой эти доселе немощные в вере люди превратятся в великих «вселенских возмутителей» и понесут Радостную Весть о Христе Спасителе во все уголки Земного шара, Христос не мог упрекать «тех, которых Отец дал Ему». По Своей великой милости и в подтверждение пророческого дара, Господь приоткрыл перед апостолами завесу времен. Ответил и всем уверующим в Него после Его вознесения: «Вот, Я наперед сказал вам». В этом заключатся еще один аспект заботливой Любви Отца Небесного к своим детям. Он через записанные в Библии пророческие речи информирует и предупреждает нас о событиях, ожидающих нас впереди. Бог открывает перед человечеством Свои величественные планы, указывает нам освещенный светом Его истинного Слова путь, предостерегает об тяжких последствиях, ожидающих тех, кто в упорстве отвергает карту с маршрутом спасения и выбирает «широкую дорогу в погибель».
Слова Иисуса, произнесенные Им ученикам тогда, две тысячи лет назад, на Елеонской горе и записанные затем благословенными евангелистами в библейских текстах для последующих поколений верующих, не теряют своей актуальности весь двадцативековой эон Церкви. Предупредив о том, что о точном «дне и часе» Своего второго визита на Землю «никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, а только Отец Мой один», Христос призвал верующих бодрствовать и ожидать Его возвращения постоянно.
«О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки», – сокрушенно воскликнул однажды Иисус, обращаясь к ученикам. Мы, свидетели Господни последних времен, обеспечены всем необходимым, чтобы избежать подобного упрека Господа по отношению к себе. Уже боговдохновенный апостол Петр понимает и говорит нам, что «мы имеем вернейшее пророческое слово; и вы хорошо делаете, что обращаетесь к нему, как к светильнику, сияющему в темном месте, доколе не начнет рассветать день и не взойдет утренняя звезда в сердцах ваших» (2 Пет. 1:19). Мы, современные ученики Христа, просто не имеем права беспечно не замечать знамений приближения нашего Господина! Мы все должны пребывать на горе Елеонской, слушать и ждать. Наш Царь близко, у дверей! Маран-афа! Господь грядет!

С. ЛЫЧЁВ

На горе ЕлеонскойПроза

На горе Елеонской
Проза