Предлагаю вашему вниманию свою книгу о творчестве. К сожалению, на данном сайте нет возможности опубликовать книгу с фотографиями и художественным форматированием, как она была сделана первоначально, поэт ому здесь помещаю только текст книги. Кто хочет прочитать книгу в оригинальной "упаковке", обращайтесь по ссылке - http://cetroi.ucoz.ru/publ/5-1-0-140
Александр Грайцер
ГЕНИЙ ИГРЫ
КНИГА О ТВОРЧЕСТВЕ
ШКОЛА ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ НАУК
Израиль 2008 ©
Посвящается моим творческим наставникам
Юрию Иванову и Светлане Поздновой
ПРЕДИСЛОВИЕ К ТЕМЕ
На дне моря, глубоко-глубоко, там, куда редко проникает свет, лежит чудесная раковина. Во все существующее на земле и на небе вложена живая душа, - так и в эту раковину Творец вложил маленькое нечто. Крошечную жемчужину, которая изо дня в день становилась все больше и прекраснее. Закопанная в мягком песке раковина не знала ни забот, ни печалей. Ее не беспокоили ни ветры, ни штормы. Жемчужина росла и росла и стала прекрасной, необыкновенной жемчужиной. Но кто же сможет увидеть ее? Она так глубоко лежит на дне, и она спрятана в раковину.
В бедном рыбацком поселке, из-за нужды, а не для удовольствия, ныряльщики прыгали в глубину моря. Уже по
размеру раковины они знали, где может находиться лучшая жемчужина. А вот эта, вот она, самая-самая прекрасная жемчужина! Но как же до нее донырнуть?
Так глубоко спрятал ее Творец в песок, что духу не хватит. А если нырнуть на глубину станет духа, то, как вынырнуть назад? Но если бедную жемчужину никто не подымет, кто же тогда сможет ее увидеть? Кто сможет любоваться ею?..
…Каждому из нас даровано прекрасное сердце. Но подводные течения и разные пески растят скорлупу вокруг него. Толстым панцирем обрастает жемчужина нашего сердца. Как мы покажем ее? Кто поможет нам открыть эту раковину? Есть только один луч, способный проникнуть везде и всегда. Только пойди немножко навстречу, позволь раскрыть скорлупу своего сердца. Помни, что ты – прекрасен, как и все созданное здесь. Не бойся показаться! Не прячься в свою скорлупу! Каждая прекрасная жемчужина создана для того, чтобы ею восхищались и любовались. Будь ею!
ПРЕДИСЛОВИЕ К КНИГЕ
Передо мною – чистый лист бумаги. Ему предстоит стать первой страницей книги. Это будет книга о том, как пишутся книги. И не только книги, но и как сочиняются стихи и музыка, снимаются фильмы, рисуются картины, создаются скульптуры и архитектурные сооружения, а если сказать короче – о том, как и из чего, рождается творчество. Однако если тебя, уважаемый читатель, интересует вопрос, в каких пропорциях размешиваются с водой краски, или что такое сценарий, кульминация и развязка, рифма или стихотворный размер, одним словом, разные технические детали, то тебе не сюда. За деталями обращайся к специальной литературе. Эта же книга о том, как появляется замысел произведения, как рождается песня. О событиях и явлениях, благодаря которым вообще становится возможным такой феномен человеческой жизни, как творчество. И что это вообще такое – творчество? Что
значит творить и для чего это нужно? Как быть творческим, чтобы из-под твоей руки появилось на свет новое творение – рисунок, поэма или симфония, или же книга, как в данном случае. А из сердца зазвучала песнь благодарения и созидания. Это рассказ о том, что жизнь – это творчество, и о том, что жизнь без творчества становится одним лишь безрадостным существованием.…
Итак, передо мною – чистый лист бумаги. Но что же должно произойти, чтобы из него, фактически из ничего, как по взмаху волшебной палочки, выросла целая книга? Что должно перевернуться в этом мире или хотя бы во мне самом, чтобы произошло чудо рождения живого организма – художественного образа, который начнет свою самостоятельную жизнь, когда я поставлю последнюю точку в книге?
Без сомнения, что-то должно произойти. И если не с миром, то со мной уж точно…. Но вот что именно? В поисках ответа на этот вопрос мы и отправимся в путь.
РЕКОМЕНДАЦИИ О ТОМ, КАК ЧИТАТЬ ЭТУ КНИГУ
Но пока еще не начался мой рассказ, позволь, уважаемый читатель, поделиться тем, как лично я стал бы читать эту книгу, да, впрочем, и не только эту, но любую, будучи в твоем положении, то есть, читателем.
Сколько себя помню, всегда читал нетрадиционным способом, начиная то с конца, то с середины, но точно, что уж не с начала. Я читал таким способом практически все книги, которые попадались мне в руки, пока, наконец, не переехал в Израиль, где все книги на иврите вообще начинаются не с начала, а с конца. То есть, читаются не справа налево, а наоборот, слева на право. Таким образом, в Израиле моя порочная практика чтения с конца была введена в справедливый и повсеместный закон.
Почему же в Израиле читают книги с конца, а не сначала? (Или, наоборот, в Израиле читают с начала, а все остальныес конца ). Думаю потому, что читать с начала некоторым просто не интересно, как неинтересно было читать мне. Возможно, меня привлекает в книге именно результат, то есть, ответ, который автор дает обычно в конце книги, а сам процесс его достижения представляется мне долгим и нудным. А может быть, мне от книги нужно что-то совсем другое, нежели хочет дать читателю автор? И тебя, уважаемый читатель, в свою очередь, может заинтересовать в моей книге совсем не то, что я считаю важным и интересным?
Я вижу проблему традиционного чтения в том, что люди привыкли к строгому разделению функций. Вот вам начало, а вот вам – конец. Вот вам писатель, а вот – читатель. Творец творит, а потребитель – потребляет, оценивает и критикует. Особенно, почему-то, потребители любят критиковать. Мне порой кажется, что критика (будь то книг, которые читаем, или людей, с которыми мы имеем дело, или же мира, в котором живем), стала основным занятием для человека.
Я здесь не имею в виду критику конструктивную, способствующую улучшению качества, а имею в виду критику как состояние души, то есть, критиканство.
Есть гомо-сапиенс, а есть гомо-критикус. Практически в каждом человеке живет этот дотошный критикан жизни. А все потому, что он настроен потреблять. Как сказал Писатель в фильме Андрея Тарковского «Сталкер» - «эти люди только и делают, что жрут, жрут, жрут»…. Недаром наше общество так и называется - общество потребления.
Но в творчестве дело обстоит совсем наоборот. Творец всегда остается творцом! Независимо от того, чем он занят в данный момент. Кушает ли он булочку, дышит ли воздухом или же читает чью-то книгу, он продуцирует творчество. Конец для него – это всего лишь начало нового, а начало, соответственно, конец предыдущего. К примеру, потребитель критикует загрязненность воздуха, а творец, дыша тем же самым воздухом, думает, как его очистить. Все на что хватает потребителя, жующего черствую булочку, так это испытывать негативные эмоции по данному поводу, тогда как творец находит способ, как сделать булочку мягкой и вкусной. Или хотя бы получить максимальное удовольствие от вкушения этой черствой булочки. Потребитель критикует недостатки книги, а творец думает о том, как написать свою…
И вообще, в творчестве границы между писателем и читателем стираются. Творческий читатель неизбежно становится соавтором произведения. В том отношении, что он способен извлекать из прочитанного такие смыслы, о которых даже и автор не догадывался. А потом, глядишь, и сам читатель становится самостоятельным автором.
Вот скажите мне, разве обязательно быть писателем, чтобы написать книгу? Если книги должны писать только писатели, то петь песни должны только певцы, играть на гитаре – только музыканты, а готовить – только профессиональные повара.
Но, конечно же, в жизни это не так. Практически каждый человек, за редким исключением, умеет готовить (хотя бы яичницу себе на завтрак). Каждый второй - поет (пусть дома на кухне). Каждый третий играет на гитаре (пусть в кругу друзей). Каждый пятый – рисует (пусть только для себя), вовсе не являясь при этом профессиональными певцами, музыкантами, художниками. А каждый десятый пишет книги. А мог бы и вообще каждый…Что же мешает?
ЧАСТЬ 1
ГРУНТОВКА ХОЛСТА
(Подготовка к творчеству)
ЦИВИЛИЗАЦИЯ ПОТРЕБЛЕНИЯ
ИЛИ О ВРЕДЕ СОВЕТОВ
( САМЫЙ ПРОСТОЙ СПОСОБ, КАК СТАТЬ ТВОРЦОМ )
Итак, я договорился до того, что вынужден признаться – я пишу эту книгу, вовсе не являясь при этом профессиональным писателем.
А раз так, то давай не будем с тобой, уважаемый читатель, играть в игру «писатели-читатели», в которую обычно так любят играть писатели со своими читателями, а читатели - с писателями. Ну и вредная же, я вам хочу сказать, эта игра! Вреднее ее ничего в жизни еще не встречал!
Суть этой игры в негласном договоре между сторонами, что автор книги, якобы, знает предмет, о чем он пишет. А читатель о нем, якобы, не знает.
Эта позиция знатока позволяет автору чувствовать себя учителем жизни и водителем душ человеческих. И вещать с книжной кафедры с глубокомысленным видом, как будто бы он раздает свои королевские указы, обязательные под страхом смерти для исполнения. А читателю, в свою очередь, - чувствовать себя доверчивым учеником, который должен послушно следовать за учителем.
Эта невидимая, но зато хорошо чувствуемая королевская мантия придает автору уверенность и дает ему право вещать, и она же заставляет читателя в глубоком смирении и послушании внимать автору, какую бы ахинею он при этом ни нес. И сколь верно выражение о том, что короля на сцене играет свита, столь верно и выражение, что писателем человека делают читатели. Напишет, к примеру, автор вроде меня какую-нибудь чушь несусветную, а читатели начнут это потреблять в массовом порядке и сделают из него популярного писателя (исполнителя, политика, актера и т.д.) Время, правда, все расставит на свои места. Но сколько таких калифов на час существует сейчас в обществе!? Сколько Жириновских расплодилось на публичной ниве? И все благодаря тем же самым потребителям, способным в считанные мгновения поднять автора на пьедестал, и так же быстро свергнуть его оттуда. Способность создавать кумиров и развенчивать их – это именно потребительский атавизм.
Да разве только писатели с читательского благословения любят поучать последних как нужно жить. Посмотрите вокруг себя или даже на самих себя. Разве давать советы – не ваш любимый конек? Каждый из нас, как говаривал один мой знакомый, ни за что не слезет с собственного верблюда и будет с пеной у рта доказывать свою правоту остальным. В том числе, конечно, не является исключением из этого правила и автор этих строк.
Потребитель нуждается в кумире точно так же, как и кумир нуждается в потребителе. И каждый потребитель сам не прочь стать кумиром.
Что же лежит в основе явления потребительства? Косность, невежество, помноженные на амбиции. Нежелание внутренней работы, то есть, творчества и подмена его внешним, а не внутренним успехом. Потребителю вполне достаточно навести лоск культурности, а не достичь уровня культуры, покрыться налетом осведомленности и благообразия, а не достичь истинного знания и благородства.
Истинное знание всегда знает, что оно еще ничего не знает! Оно не бахвальствует, не трезвонит о себе по всем каналам телевидения и не раздает свои советы сплошь и рядом.
Так вот, наслушавшись чужих советов, следуя за большинством или за кумирами большинства, вы никогда не сделаете ничего творческого (при условии, конечно, если вы не будете творчески относится к этим советам, извлекая из них полезное и отбрасывая ненужное). Сермяжная правда творчества состоит в том, что если автор хочет создать нечто живое и стоящее, настоящее, (а какой автор не хочет этого!), он сам толком не знает, как это сделать. Зато он знает, что и никто другой этого тоже не знает! А значит, автору придется создавать свое творение самому!
В том и суть, что всякое творческое произведение приходится создавать заново. Штучным, а не конвейерным способом. Будь то эффективное решение проблемы, жизненной ситуации или же создание произведения искусства.
Таким образом, любитель слушать советы, не придумает ничего нового, а любитель давать советы, как правило, сам услышал их от других. В лучшем случае, он сможет передать вам лишь свой собственный опыт, что попытаюсь сделать и я, в надежде дать вам некоторый толчок.
И если вы хотите написать собственную книгу, самое лучшее для вас – это перестать читать эту. И начать писать собственную. Не знаете как? Тем лучше для вас! Тем шире поле для поиска и эксперимента. Не хотите изобретать велосипед? Тогда пополняйте ряды потребителей, пережевывающих любезно поданную им жвачку.
Творческий человек – это человек, отказывающийся от готовых истин.
Он сам должен суметь прочитать некие тайные знаки судьбы, то, о чем и будет потом писать. Откуда прочитать? Конечно, из своей жизни, которая сама по себе является увлекательнейшей книгой. Он сам должен прожить свою неповторимую жизнь и извлечь из нее свои собственные уроки.
Творчество всегда предполагает открытие, которое в свою очередь извлекается из некой тайны. А если все ясно, если вы следуете чужим советам и шаблонам, то какая может быть для вас тайна? Какое может быть отрытие и творчество?
Когда человек не ищит, он просто потребляет, говоря проще, жрет. Он набивает свой желудок вместо того, чтобы развивать свой дух. Он просто не может реализовать свой творческий потенциал. Так что решайте для себя, что вам больше подходит и совершенствуйтесь в этом. Но если я вас еще не убедил, то попробую еще раз.
НАПУТСТВИЕ К ТВОРЧЕСКОЙ ЖИЗНИ
Я, может быть, скажу спорную для кого-то мысль. А для кого-то и вообще страшную и непереносимую, но готовых истин не существует. Да-да, истина в том, что готовых истин не существует. Но до этой истины еще необходимо дорасти. Ваш опыт переживания истины, ваш опыт переживания жизни
исключительно субъективный. И у другого человека – он иной. Если хотите знать, то об этом обстоятельстве позаботилась сама истина. Банальный пример – нет двух одинаковых снежинок, как нет двух одинаковых отпечатков пальцев. Что же говорить о более сложных явлениях, таких как душа человека, ее восприятие и ее взаимоотношения с миром? Одно и то же явление люди воспринимают по разному – один любит дождь, а другой его не переносит.
Иными словами, вы имеете все основания прожить свою собственную жизнь, а не жизнь кого-то другого – ваших родителей, ваших кумиров, ваших учителей, ваших детей и т.д. Разумеется, здесь выбор – за вами, и вы при желании можете быть таким как все. Всю жизнь пробыть в чьей-то тени, нося на себе чужие пиджаки. Вы можете все отпущенное вам время просуществовать в рамках жесткой схемы-
матрицы, которую вам навязала система и внешнее окружение. К примеру, пионерская организация «лепила» из маленького человечка юного ленинца, комсомольская организация – образ Павки Корчагина, а коммунистическая партия – преданного строителя коммунизма.
Социальные роли навязываются человеку точно так же, как мода диктует свои фасоны. Или еще пример, в религиозной среде, в которой я «варился» некоторое время, весьма распространенно явление, когда известные проповедники дарят свои пиджаки, рубашки, ботинки и прочие предметы гардероба своим ученикам и последователям. В дальнейшем я подробнее расскажу о своем опыте ношения чужих ботинок и пиджаков, и что из этого вышло. Но творческий человек – это человек, который, образно выражаясь, не ходит по чужому следу и не носит чужих пиджаков. Конечно, это – не самый легкий способ жизни. Но зато самый продуктивный и интересный.
В творческом процессе происходит становление личности и познание истины. Индивидуальной истины, тогда как общие истины делают из человека лишь потребителя.
Если вначале творческого акта присутствует тайна, а в конце – открытие, то сам путь от тайны к открытию, то есть поиск – это и есть творчество. Творчество невозможно без поиска. Фактически, творчество – это и есть поиск. А поиск невозможен без тайны, без чего-то неразгаданного, без проклятых вопросов, терзающих душу, без неудовлетворенности тем, что ты имеешь, и без желания достигнуть лучшего.
Итак, тебе, читатель, наверное, уже стало понятным, что автор не знает, как писать эту книгу. И поэтому не может давать тебе никаких советов. Ему бы самому как-нибудь справится с этой ситуацией, и помочь себе.
И единственное, что он может предложить тебе на этих страницах,- это свой поиск способа написания и формы будущей книги. Свой опыт жизни и свой собственный путь. Причем безо всяких гарантий, что у него получится что-нибудь стоящее. В этом и будет проявляться честное творчество автора. Истинное творчество без дураков.
Также тебе, уважаемый читатель, должно быть уже понятно, что автор рассказывает о свом пути вовсе не для того, чтобы ты прошел следом за ним, но для того, чтобы ты, оттолкнувшись от сказанного, сотворил нечто свое, новое и оригинальное. Как сейчас говорят, эксклюзивное. Проще говоря – творческое.
А пока перед тобой стоит насущный вопрос, – с какого конца читать эту книгу? И читать ли ее вообще?
ЧТО ТАКОЕ ТВОРЧЕСТВО
И ПОЧЕМУ ЛЮДИ ИМ ЗАНИМАЮТСЯ?
Я убежден, что каждый человек, так или иначе, творит. Не в одном, так в другом. Понаблюдав за людьми, можно убедиться, что творить, быть творцом является глубочайшей потребностью каждого человека.
Ведь любое дело можно превратить в творчество. К примеру, сделать домашнее задание по математике ученик может по-разному. Списать у соседки-отличницы, или открыть оригинальный способ решения задачи. Но почему большинство, по крайней мере, многие предпочитают списывать и ходить проторенными тропами, вместо того, чтобы войти в царские врата, приготовленные исключительно для Творца?
Ответ одновременно прост, как смех ребенка, и сложен, как вся наша жизнь. Чтобы предпочесть худшее – лучшему должны быть веские причины, не правда ли?
Считается, что ученик списывает, потому что не знает. Но это еще не причина для отказа от творчества. Потому что незнание, как мы выяснили, должно быть причиной для познания, то есть для творчества. А причиной для списывания является то, что человек не знает и знать не хочет. Почему он знать не хочет? – это тоже весьма интересный вопрос. Ведь по своей натуре, творческой натуре, ребенок любопытен и любознателен. Он все
хочет знать!
Нормальные дети так достают своими вопросами родителей и взрослых, что те готовы лезть от них на стенку!
А не хочет он знать, потому что, у него отбили всякую охоту к познанию. Вместо поощрения ученика, поддержания и развития его инициативы от него требуют делать то, что он не хочет делать. Что ему не интересно. Вместо прилашения в увлекательное путешествие познания, его пичкают готовыми и мертвыми для него формулами! Над ним фактически совершают насилие. Факт, что над каждым ребенком целенаправленно трудится целый коллектив педагогов вместе с родителями, чтобы убить в нем индивидуальность и жажду творчества. И сделать его послушным колесиком и винтиком сложившейся системы общественных отношений. Системы враждебной творчеству. Как они это делают, мы поговорим подробнее позже, а пока отметим, что нетворческий подход к делу со стороны учителя рождает такой же нетворческий подход и ученика. Вот почему ученик хочет побыстрее сбросить с себя ненавистное бремя, чтобы наконец-то заняться тем, что ему нравиться. То есть, заняться творчеством! Посмотрите, с каким вдохновением он, вместо того, чтобы делать уроки, гоняет мяч на пустыре с мальчишками! Или запускает воздушного змея! Или обливает водой товарищей из пластиковой бутылки! Или совершает еще что-нибудь в этом роде. Просто потому что он – гений игры!
Вообще, творчество – это, прежде всего, конечно, игра. С красками и звуками, словами и смыслами... да вообще, со всем, чем угодно. А что такое игра? Это та же самая человеческая деятельность, только лишенная насилия практическим результатом, полезностью, корыстью. Иными словами, бескорыстная деятельность.
И потому эта деятельность свободная, окрыляющая человека. Уберите корысть из человеческих отношений, и вы получите мир игры. Удивительный мир творчества!
Творчество само по себе самодостаточно и не терпит конкурентов! Оно не станет делить вас с корыстью. Как хорошая жена не будет мириться с существованием любовницы. Никаких других целей и задач! – настаивает творчество. Да не будет у тебя иных Богов! - творчество властно требует от человека полной самоотдачи!
Итак, научитесь у детей – каждый из них творец! Свободная игра сил приносит радость! А сколько в ней смысла, там, за пределами нашего рутинного привычного смысла!
Или посмотрите на любого человека. Каждый является таковым лишь в той мере, в какой он творит. А человек, так или иначе, творит. Иначе он – робот, бездушное существо, раб обстоятельств или их жертва.
Посмотрите, с каким наслаждением трудяга, отпахавший неделю на заводе и замученный производственной маетой, рыбачит с удочкой на речке. И дело здесь не только в отдыхе для тела. Отдыхает его душа. Ибо есть что-то творческое в созерцании, как волна играет с поплавком. Или как бабочка
танцует вокруг цветка. Все это, весь мир природы существует просто так, не для чего. Просто, как выражение любви Творца.
Мир свободы и красоты властно привлекает человека к себе.
Игра – это деятельность чистой любви. И любви даже не к какому-то отдельному предмету, а само проявление этой чистой бескорыстной любви.
Каждый из нас в глубине души мечтает побездельничать, чтобы пережить это состояние бескорыстной любви! Благодати, как сказали бы теологи. В этот момент душа человека окрыляется и воспаряет над суетой будней.
Потому что человеку тесно, как в клетке, в созданном им мире практических задач и результатов. Человек нуждается в том, чтобы выйти на свободу, в том числе и от самого себя. Ему важно увидеть мир не как вечное поле брани и борьбы за существование. Не как поприще для самоутверждения и реализации своих амбиций, а именно, как чистую сферу бытия. Или сферу приложения своих творческих сил. Или уютное место обитания и желанного отдыха!
И поэтому творчество побеждает там, где человеку удается преодолеть закон земного тяготения, выйти, как говорят философы, из-под власти необходимости в царство свободы. Потому что через творчество реализуется главная задача человека – он растет, растет душевно и духовно. Он творит, созидает самого себя. Он живет!
ПРЕДМЕТ ТВОРЧЕСТВА
(ИЛИ О ТОМ, НУЖЕН ЛИ ТВОРЧЕСТВУ ЗРИТЕЛЬ?)
Вообще писать я начал еще в школе, как только выучил буквы алфавита. Нет, вру. Тогда я начал лишь читать. Да и то, по слогам. Алфавит же я учил так, что до сих пор не могу в правильной последовательности перечислить все буквы. К счастью, собственно для творчества это не имеет большого значения. (О значении для творчества инструментария – знаний, навыков, умений, думаю, мы поговорим позднее, а пока – о главном).
Творчески писать, то есть писать то, что думаю я сам, а не учительница, я начал где-то в старших классах. Помимо обязательных школьных сочинений, я, как и подавляющее большинство моих сверстников, писал стихи.
Сейчас бытует такое мнение, будто стихи, особенно написанные в юношеские годы, не представляют никакой ценности. Ведь ныне, в эпоху поголовного практицизма, даже на хорошие, стоящие стихи едва найдется почитатель. Что же говорить о километрах страниц из школьных тетрадей, исписанных графоманской чепухой?
Однако вопрос – будет ли у вас читатель и зритель? – для творчества совсем не главный. Конечно, каждому было бы приятно, чтобы с его творчеством познакомились люди. Еще лучше, если бы оно помогло кому-нибудь стать лучше, добрее и мудрее. Вообще было бы отлично, если бы творчество стало приносить солидный доход и в конечном итоге сделало бы из вас состоятельного и популярного человека. Но, собственно, к творчеству это не имеет отношения. А имеет отношение или к бизнесу, или к рекламе, или к воспитанию подрастающего поколения и эстетического вкуса.
Тогда, что же имеет отношение к творчеству? Что в творчестве
имеет решающее значение? И что составляет сам предмет творчества?
Путь человеческой души и духа к совершенству.
А значит, реальное значение имеют ступеньки или этапы этого пути.
Поэтому для творчества даже не важно, ступала ли ранее на эти ступеньки нога человека, или вы – первый, кто побывал в этом месте. Это важно для истории, для ценителей и почитателей.
А для творчества важно, чтобы вы взяли свой рубеж. Главное, чтобы вы сами были в этом месте впервые. Творчество – это соревнование с самим собой, но не с другими. И поэтому в творчестве нет конкуренции между творцами. Конкуренция есть на рынке, но не в Храме.
Цель творчество вовсе не в том, чтобы продать свой товар и получить материальную прибыль. Цель творчества - получить прибыль духовную.
Как сказал классик –
Цель творчества – самоотдача,
А не шумиха, не успех.
(Б. Пастернак).
Творец творит вовсе не для того, чтобы стать знаменитым, богатым или успешным. Творец творит, потому что он хочет творить, любит творить, не может не творить! Творит, потому что так его ведет путеводная звезда, свету которой он хочет быть верен. Вот почему на творческом пути он получает все – и познание, и спасение, и развитие, и искупление, и оправдание, и исцеление! То, что не идет ни в какое сравнение с деньгами или материальными ценностями. Творчество – это смысл его жизни. И уже не столь важно, есть ли у него зрители или почитатели. Не о них собственно забота. Появятся они – хорошо. Не появятся – не смертельно. Главное – вот это стремление к звездам, к идеалу, к совершенству! Ухватить его, задержать, зафиксировать!
Даже великие бизнесмены, настоящие бизнесмен, занимаются бизнесом не ради денег, когда поднимаются в своем деле до уровня творчества. Это парадоксально, но это так.
Идея творчества – духовна, а значит, находится неизмеримо выше потребностей тела и желудка. Итак, основным и важнейшим законом творчества является истина о том, что творец творит для себя! Конечно, не для утешения своего эгоизма и авторских амбиций, а ради своего развития и совершенствования. Только в этом случае творец получит от творчества радость и удовлетворение. Потом, его произведением, кончено, могут восхищаться другие (или наоборот, хулить его). Потом его произведение может принести ему хорошие деньги.
Но это уже второстепенно.
ОБ ОПАСНОСТИ ПРОФЕССИОНАЛИЗМА
Есть гениальные стихи, написанные с ошибками. Исправьте ошибки – и волшебство исчезнет. Есть банальнейшие строчки с затертыми от частого употребления рифмами, сюжетом и темами, но если они стали выражением вашей неповторимой души, если они ухватили и передали неуловимый аромат мгновения - это есть акт высокого творчества.
Однажды я написал стихотворение для Бога (в то время я точно знал, где Он меня ожидал и как к Нему можно близко подойти). Это было далеко не первое мое стихотворение, но зато первое, написанное для Бога и посвященное Ему. Стихотворение было откровенно слабым, даже по сравнению с уже написанными мною. Более того, оно мне самому не нравилось из-за его банальности и некоторой корявости. И вот я принес его на суд Богу, ожидая, что буду раскритикован и подвергнут справедливому остракизму.
Я даже не знаю, что именно меня побудило спросить Его оценки (как порой наивны бывают взрослые дети!) Но каково же было мое удивление, когда я услышал, что Богу это стихотворение понравилось!..
Эта ситуация заставила меня о многом задуматься.
- Почему Бог так ответил? Может, Он хотел меня просто поддержать или не хотел огорчать?
- А может у Него иные критерии? Тогда, какие?
Как бы то ни было, но профессионализм связан с мастерством, с владением профессией, по сути это и есть умелое владение навыками и профессиональными инструментами. Но умение – это враг неумелости.
А неумелость – частый спутник чистоты, свежести, целомудренности, непреднамеренности, спонтанности, непредсказуемости.
Творец не ходит проторенными путями, на которых обычно вытачивается умение. Мудрый мастер знает об этом и поэтому предпочитает ходить новыми и непроторенными путями. Иное дело, профессионал! Он слишком хорошо знает, как нужно делать, а как не нужно. Что правильно, а что – не правильно. Что хорошо, а что – плохо. Критерий профессионализма – это в точности повторить сделанное ранее.
Я часто видел, как профессионалы переставали быть детьми, ищущими и познающими этот мир, а значит, переставали творить в высшем смысле этого слова! Они становились ремесленниками и убивали в себе гениев. Конечно, я при этом не превозношу невежество и необразованность, но факт остается фактом. Именно профессионалы становятся теми судьями, которые выносят свои обвинительные приговоры.
Так, профессионал от музыки Сальери убивает гения от музыки Моцарта. Или профессионалы от религии, духовные руководители нации предают на распятие Христа. Постоянно приходиться слышать о том, как гениального музыканта в свое время не приняли в музыкальную школу, а великого актера – в театральное училище, забраковав первого за отсутствие слуха, а второго – за отсутствие способностей.
А сколько раз ты сам, уважаемый читатель, слышал от своих высокомерных учителей несправедливые слова, от которых у тебя опускались руки, а душа покрывалась черствой корочкой обиды?
Но самое большое преступление происходит тогда, когда в человеке убивают его творческую личность, его душу. О том, как это происходит, мы и поговорим в следующей главе.
ПРОМЫВКА МОЗГОВ
Я не знаю, когда возник этот термин, но он прижился, и его часто употребляют. Он означает, что вместе с сором и всякой умственной шелухой у человека вымывают и сами мозги. Ибо кто достоверно может судить о том, что является в душе человека сором, а что – ценностью?
Что является доброй чертой характера, а что – злой? Какая черта или свойство нужно человеку, а какое – не нужно? Ведь, как говорит известная пословица – наши достоинства – суть продолжение наших недостатков. И наоборот. Иными словами наши недостатки каким-то образом способствуют выработке наших достоинств, и не будь этих недостатков, еще неизвестно, были бы у нас наши достоинства?
Да и вообще, человек – существо индивидуальное, неповторимое. Начиная с кончиков ногтей и отпечатков пальцев, и заканчивая бесконечной сложностью и своеобразием его души. И вот когда эта сложность и индивидуальность не учитывается, а более того, подавляется – это и есть самая большая опасность для творческого человека, грозящая ему творческим бесплодием. Промывка мозгов убивает личность в человеке, делает его посредственностью, «колесиком и винтиком», обезличенной частью толпы.
С промывкой мозгов в той или иной степени мы сталкиваемся постоянно. В школе, в институте, в армии, на производстве, в религиозной общине, в любом коллективе и т.д. В каждой общности человека пытаются «причесать» определенным образом, сделать из него бесконфликтную особь, чтобы он успешно «вписался» в коллектив и более не выделялся из него. Сделать человека таким, какой он нужен, вместо того, чтобы принять его таким, каков он есть. Вместо того, чтобы считаться с человеком, человека принуждают считаться с коллективом.
Человек не должен быть самим собой, а должен быть таким, каким его хотят видеть окружающие, - вот истинный лозунг и цель любой промывки мозгов.
Однако почти никогда этот процесс не называется своим настоящим именем. Именем, раскрывающим его суть. Практически всегда он прикрывается внешней благообразностью. Его часто называют то воспитанием, то обучением, то социальной адаптацией, то формированием личности. Но суть при этом остается одна – насильственное изменение личности с помощью разнообразных средств – уговоров, приказов, наказаний, хитрости и уловок, шантажа и давления, административными мерами и мерами морального осуждения и порицания.
Везде, где нарушается принцип свободной воли человека, в той или иной мере присутствует эта самая злополучная промывка мозгов.
Промывку мозгов могут устраивать ребенку его родители. Мне, слава Богу, почти удалось избежать этого в семье, где я был в основном предоставлен самому себе. Однако я частенько наблюдаю, как иные родители промывают мозги своим чадам – шантажируя, угрожая, пускаясь на любые хитрости, лишь бы добиться от ребенка желаемого и подчинить его себе. Но какую промывку мозгов я испытал в армии! Командир роты и, особенно, наш ротный старшина, лично занимались мною. С особым, так сказать, пристрастием. Нутром чуя мой свободолюбивый нрав, они резво взялись за воспитание. Моя индивидуальная программа молодого бойца, осуществляемая ими, включала в себя регулярные наряды вне очереди, различные трудовые повинности, и измывательство надо мной перед всей ротой, как над злостным нарушителем, чтобы и другим неповадно было.
Что поделаешь, в армии не терпят свободомыслия. В армии все должно быть строго по уставу! Особенно по тому, по неписанному, негласному уставу, по которому живут и служат, вероятно, во всех армиях мира. Тем, кто не знает его, расскажу, что в этом уставе есть всего два пункта. Первый пункт – «Командир всегда прав!». Пункт второй – «В случае, если командир не прав, смотри пункт первый». В армии некогда нянчится с тонкостями души индивида. Поэтому там предпочитают и вовсе игнорировать ее существование. Впрочем, так и должно быть. Ведь армия – это не что иное, как орудие убийства. И странен и наивен всякий, кто ожидает от нее чего-то иного!
Вот так я по-настоящему близко столкнулся с промывкой мозгов. Какая-то высшая сила удержала меня от того, чтобы врезать пряжкой ремня в издевающуюся физиономию прапорщика, когда я драил сортиры под его неусыпным наблюдением и убийственными комментариями. А то не миновать бы мне дисциплинарного батальона! Но зато протест, возникший во мне против этого насилия над личностью, дал мне мощный толчок в формировании моих взглядов и характера. Борьба за выживание закалила меня. А тема свободы личности, остро прочувствованная в армии, стала одной из главных в моей жизни. Ей я посвятил первую свою книгу – «Тебе принадлежит свобода!», которую я написал, правда, не на армейском материале, а на религиозном. Потому что в организованной религии царят те же порядки, что и в армии. А где они не царят? Где личность человека не подвергается унижению или насилию, если не физическому, так духовному?
Вроде бы такие простые вещи. Человек имеет право на жизнь. Он имеет право быть самим собой и думать присущим ему органичным способом. Он имеет право на собственное мнение! Он имеет право выражать свои мысли. Он имеет право, в конце концов, на истину! Право на творчество! Право на непохожесть, на то, чтобы быть человеком и не уподабливаться скоту! Он имеет право на духовную жизнь! И не когда-нибудь, а всегда! И, особенно, сейчас!
Такие, казалось бы, простые вещи. Но как они трудно усваиваются в нашем мире! И какую большую цену нужно платить за их осуществление!
ЧАСТЬ 2
ВЫБОР КИСТИ
(Или об источниках творчества)
БЕЗДОННЫЙ КОЛОДЕЦ
Вы обращали внимание на то обстоятельство, что когда вы описываете свои чувства или высказываете свою мысль, они становятся словно бы меньше и неинтереснее. Пропадает нечто неуловимое, что вы не сумели передать, даже тщательно подбирая слова и музыку, выверяя линию рисунка и подыскивая цвета. Словно бы в процессе передачи или воплощения слова, цвета, звука и движения произошла утечка чего-то подлинного.
Еще древние знали о том, что слово произнесенное – есть ложь!
Не миновать этого эффекта и моему творению, что поделаешь.
Но сам этот факт говорит о том, что там, в глубине, где зарождается
творчество, куда не проникает ум, и где не видит глаз, пребывает какая- то непонятная для нас тайна. Это то, что в религии зовется Богом, в философии – истиной, а на языке обывателей – чудом, непонятностью.
И когда художнику удается передать ощущение ее присутствия, он добился цели. Но все равно смысл этой тайны остается неразгаданным ни зрителями, ни критиками, ни даже самим автором. И если бы кто-либо открыл законы, по которым можно было бы вновь и вновь воссоздавать эту тайну на полотне, в музыке или в слове, он бы обрел секрет бессмертия, вечной жизни.
Но вся проблема в том, что эту тайну нужно каждый раз разгадывать заново. Она словно бы не стоит на месте и влечет автора за собой в бесконечные дали, привлекая своей неразгаданностью и глубиной.
Так который век бьются над разгадкой тайны улыбки Джоконды. А сколько поэтов и писателей, художников и композиторов пытаются понять и объяснить тайны любви и ненависти, которым посвящают множество произведений. Но тщетно! Исчерпать эту глубину невозможно!
Это – бездна! Но заглянуть в нее мечтает каждый истинный художник и каждый познающий. Тот, кому дорога истина, кто хочет приблизиться к ней и погрузится в нее. Удалось заглянуть краешком глаза в нее и мне.
ВСТРЕЧА С БОГОМ
Как и большинство выпускников советских школ и ВУЗов, я был типичным атеистом со своей октябрятско-пионерско-комсомольской историей. Последнее звено этой цепочки, в виде вступления в коммунистическую партию, в моей биографии отсутствует. По весьма простой причине. Еще в комсомольском возрасте я окончательно разочаровался в коммунистической идеологии. В коммунизме я разочаровался, а ни к чему другому не пришел. А человеку, ох как не хорошо жить без веры, пусть хоть и коммунистической. Вы обратили внимание, как без веры человек становится циничным, злым, неустроенным… Вера одухотворяет, делает жизнь содержательной и целеустремленной.
А свято место пусто не бывает. И вот, мою, оставленную верой душу, заполнили холодные ветры разрушения. Не имея надежного стержня, опоры, фундамента, ее, как осенний лист, сорвало с места и понесло в поисках тепла, любви и взаимопонимания. Так и тыкалась она, как слепой котенок в разные углы и щели, по городам и весям, где получала по носу, а то и просто в рыло.
Так продолжалось до тех пор, пока мне в руки ни попалась книга русского религиозного философа Николая Бердяева «Философия свободы. Смысл творчества». Читая ее долго-долго, ум постепенно привыкал и осваивал религиозные понятия, такие как «Бог», «вера», «откровение»… Атеистические стереотипы рушились от энергии бердяевской мысли. Так я был, как поле перепахан и подготовлен под новый засев. А потом пришел Сеятель.
Однажды ночью я проснулся от чрезвычайно сильной боли, какой мне еще не приходилось испытывать ранее. Мозг, самую мою сердцевину, словно прокалывала огромная невидимая игла. И я в порыве боли и отчаяния закричал свою первую в жизни молитву – «Господи! За что?!!»
В тот же миг боль прекратилась, а в комнате я явственно ощущал Его невидимое присутствие. Я просто знал, непонятно отчего, что здесь, в моей комнате, в этот момент присутствует Бог. Так человек чувствует, что кто-то стоит за его спиной, хотя и не видит, кто именно? Или так он чувствует, что приближаются какие-то события, хотя никаких логических аргументов или симптомов он не наблюдает. У человека просто есть такая способность –
чувствовать сердцем, понимать сердцем, душой.
Слышать то, чего не слышит ухо, и видеть то, чего не видит глаз.
Итак, я находился в Божьем присутствии, но ничего не мог сказать Ему. И даже не поблагодарил за исцеление. Я был просто растерян. Не знал, что нужно говорить в таких случаях. Не знал, как себя вести. Но я точно знал, что это был Он. В тот момент я ничего не мог сказать о Нем Самом. Какой Он, что Он хочет, что Он любит? Какого цвета у Него глаза (если они вообще есть у Него)? Какого цвета у Него волосы? Какого Он роста? И вообще, красивый Он или безобразный? Я просто удостоверился в Его реальности, и этого было вполне достаточно, чтобы во мне родилась Вера!
После этой встречи, Бог по-разному стал проявляться в моей жизни. Я словно заново
родился. Мне вновь хотелось жить.
И мое сердце было наполнено любовью к людям. Жизнь перестала казаться враждебной, жестокой и бессмысленной. Бог примирил меня с ней. Я вернулся домой, к моему Создателю. А в моем творчестве начался новый, совершенно удивительный период.
Однажды, я написал стихотворение, главной особенностью которого было то, что я явственно ощутил, что не могу в полной мере присвоить себе авторство над ним. Слова словно бы давались мне с неба, то есть приходили непонятно откуда. Я не мучился, как это было прежде, выискивая темы, сюжеты или образы. Они приходили сами и гладко ложились под моей рукой на бумагу. Более того, я написал цикл стихотворений, глубокий смысл которых мне стал открываться много позже, спустя несколько лет. Так я понял, что именно Бог является источником творчества, как и источником жизни.
Я ощутил себя бездонным колодцем, из которого можно черпать и черпать бесконечно. Но главное, что меня поразило после этой знаменательной Встречи, - я перестал себя чувствовать одиноким. И в творчестве, и вообще в жизни. Я ощущал, что Бог пребывает со мной, и это было здорово!
КАК Я ПОЗНАВАЛ ВОЛЮ БОЖЬЮ
В чем состоит Божья Воля для человека? С этим вопросом, безусловно, сталкивается каждый верующий человек. Жизнь ставит его в различные ситуации, в которых он должен разобраться и поступать так, как и должно верующему, то есть, как угодно Богу. А как угодно Богу? Как вообще жить так, чтобы угодить Ему? Вот в чем вопрос. В 1989 году, когда я обратился к Богу, я понятия не имел, в чем состоит Воля Божья для меня. Для того, чтобы узнать это, я, как теперь понимаю, и оказался в церкви, куда меня пригласил мой знакомый. Он потом ушел, а я остался еще на пару лет, которые и понадобились мне для выяснения этого насущного вопроса.
В церкви я основательно «засел» за Библию. В харизматической общине, куда я ходил, как и вообще во всем протестантском мире, существует культ Библии, так же как, например, в православии существует культ иконопочитания. Я читал Библию запоем, подолгу и помногу. Мой дух нуждался в этом роде пище. В чистом словесном молоке. И лишь когда я три или четыре раза прочитал весь Новый Завет и значительную часть Ветхого, я насытился, напитался Словом.
Бог говорил ко мне по двум каналам. Во-первых, через то, что Он делал в моей жизни (а я переживал удивительные благословения, о которых рассказал в некоторых своих статьях). Во-вторых, через Библию, когда мой ум и сердце просвещались книжным знанием. Одно нужно было соединить с другим, так чтобы теория и практика сложились бы в единое целое.
Однако здесь и возникла проблема. Проповедники и учителя в церкви объясняли, в чем состояла Божья Воля, трактуя Библию определенным образом. На чем-то акцентируя внимание, а что-то, наоборот, пропуская. И одно время меня это вполне удовлетворяло. Я поначалу более доверял им. До тех пор, пока я не обнаружил расхождение их дел со словами, которые они проповедовали. И с тем, что начал видеть в Библии я сам.
Так, например, меня удивляло, почему с церковной кафедры почти не проповедуются действительно духовные вещи, такие как заповеди блаженства из Нагорной проповеди или притчи о Божьем Царстве. Зато слишком большой акцент делается на апостольских посланиях, на вопросах строительства церкви. Люди были более заинтересованы вопросами администрации, нежели собственно Богопознанием. При таком подходе жизнь духа неизбежно подменялась догмами и стереотипами и вообще чем-то второстепенным, несущественным. Наконец, наступил момент, когда я вынужден был уйти из церкви. Но, несмотря на уход из церкви, путь познания Воли Божьей продолжался. К тому времени я уже сотрудничал с Богом, делая те вещи, которые мне были понятны, как Воля Божья. Так, я старался в то время помогать одной многодетной семье (мать и четверо детей), которые жили в ужасной бедности. Денег у меня не было. Я покупал что-то по мелочам - хлеб, чай, печенье и ходил с этим к ним в гости. Однажды, по дороге к ним, я молился примерно так – «Господи! Я не знаю, как помочь этим людям. У меня нет денег. Но я предоставляю Тебе себя самого, чтобы Ты использовал меня так, как считаешь нужным». Когда я пришел к ним, то неожиданно для себя самого я повел себя так, как не планировал и даже не думал. Меня охватило радостное настроение, я много шутил, играл с детьми, пел и веселился. Под конец мы все вместе, в том числе и мама, танцевали и водили хороводы. Вечер удался на славу! Дети были просто счастливы и не хотели меня отпускать. Мама, глядя на радостных детей, тоже улыбалась и была благодарна
мне. Возвращаясь домой, я вновь молился Богу и просил объяснить мне, почему я вел себя именно так, а не иначе? Почему я не читал им Библию и не говорил с ними о Боге, как наставляли меня поступать церковные учителя, а вместо этого танцевал и веселился? «Дух безысходности» - услышал я. И понял, что эта семья находилась в состоянии безысходности, и реальная духовная помощь для них состояла в том, чтобы принести им другой дух – радости и приятия жизни. Так я убедился в том, что у Бога нет стандартных ситуаций. Его решения по-настоящему творческие, оригинальные, всегда новые. Значит, и человек в его сотрудничестве с Богом, должен быть оригинальным и творческим, - сделал я вывод.
КАК Я УЧИЛСЯ МОЛИТЬСЯ
Молитва тесно связана с творчеством. По сути настоящая молитва - это и есть творчество. Равно как для творца его творчество есть молитва, хоть и нетрадиционная. Молитва - это прежде всего диалог, то есть выход из себя, от себя к другому, к большему, чем ты. К Богу, к смыслу, к красоте и гармонии, к новизне и обновлению. Но как освободится от себя самого и пережить опыт встречи с новым, чтобы обновиться?
В церкви, где я был, уделяли этому вопросу немалое внимание. Прежде всего, были распространенны молитвы на иных языках, так называемые глоссолалии. Это было чудом, когда человек получал по вере духовный сверхъестественный дар или способность говорить на каком-то ином, новом для себя языке, часто даже не понимая того, что говорил сам. Возможно, вы спросите, как такое возможно вообще – говорить, не понимая? Но человеческая способность говорить происходит вовсе не от ума. Через ум происходит лишь понимание. Мы привыкли подбирать слова, думать над ними, отчего создается иллюзия, что способность говорить происходит от ума.
На самом деле, ум – лишь редактор. Он оценивает произведение, то бишь, речь, контролирует и исправляет ошибки и доводит ее «до ума», чтобы слушатель и читатель мог легче понять, ориентируясь при этом на определенные правила или условности. Сама же речь вытекает из духа, гораздо более глубокой части человеческого существа. Недаром существуют крылатые выражения – «говорить от сердца» или «говорить, как на духу», означающие, что человек не лукавит, а говорит, как чувствует, или то, что есть на самом деле. Дух человеческий способен говорить, а ум при этом способен молчать и совершенно не участвовать в процессе говорения.
Что дает такая «речь»? Прежде всего, ощущение свободы,
раскрепощенности, глубины и цельности личности. Я, как и вероятно, многие люди своего времени, долгие годы находился под властью ума, под тяжким бременем ума. Человеку свойственно контролировать то, что с ним происходит. Через его ум человека контролирует также общество и его институты. Так ум начинает диктовать сердцу свои права и становиться для человека жестоким узурпатором. Некоторые люди, сами того не сознавая, настолько закрепощены умом, подавлены им, что совершенно не слышат голоса сердца. В таком закрепощенном, духовно подавленном состоянии невозможно творить!
Когда я через молитву получил дар глоссолалий или иных языков, как он называется в Библии, я вполне почувствовал разницу. Что значит говорить по уму, от ума, - и говорить по сердцу, от сердца.
Это произошло так. Я лежал в ванной у себя дома, размышлял о Боге, и молился к Нему умом, прося дать мне дар иных языков. Неожиданно, что-то произошло. Внезапно я начал громко говорить на непонятном мне языке, очень похожем на арабский. Я совершенно не понимал того, что говорю, и был словно бы рупором того, что находилось внутри меня. Моя мама, находившаяся за тонкой дверью на кухне, услышав в квартире громкую арабскую речь, испугалась и закричала. Пришлось мне «перейти» на обычный язык и успокоить ее, чтобы она не боялась. Затем я начал петь на этом же непонятном языке.
Впоследствии я много молился на иных языках. И делал это с большим удовольствием. Я ходил по улицам и молился потихоньку на иных языках, а также я часами молился дома. «Арабский» сменился на иной язык, напоминавший итальянский, а потом, спустя некоторое время, на язык, очень похожий на иврит или арамейский. Молитва на иных языках была живой и доставляла наслаждение, хотя я и не понимал, о чем я молюсь. Я словно бы открыл внутри себя неисчерпаемый колодец живой воды и силы, из которого мог черпать и черпать в любой момент. Но, кроме того, молитва на иных языках была еще обращением моего внутреннего существа, моего духа к Богу. К Богу взывал мой неосознанный мною дух, взывал о реальных своих нуждах, которых не понимал ум. А ведь мы действительно часто не знаем, о чем молиться. Вернее, ум наш не знает. А сердце знает.
Я вспоминаю, как молилась на иных языках моя тетя. Она была серьезной взрослой женщиной, главной переводчицей «Интуриста», председателем народного контроля. Знала несколько иностранных языков. К Богу она обратилась уже ближе к концу жизни. И я привел ее в церковь, которую посещал в то время сам. Когда она получила этот сверхъестественный дар, то начала говорить, как ребенок. По интонации ее речи я понял, что она жалуется на что-то Богу, что-то доказывает ему, на что-то нарекает. Она говорила и не могла остановиться. Видно в сердце давно уже многое накопилось и настоятельно требовало своего выхода.
Конечно же, меня всегда жгуче интересовал вопрос – о чем же я говорю на иных языках? Что я выражаю? Мои первые попытки понять это были смешными и по-детски наивными. Я видел на улице людей арабской национальности и, подходя к ним, просил послушать меня и перевести мою речь. Они любезно выслушивали, но ничего не понимали. Однажды я пришел в синагогу и с тем же вопросом обратился к раввину, который приехал из Америки и знал иврит. Но и он сказал мне, что не понимает, на каком языке я говорю, и что это явно – не иврит. После этого я оставил бесплодные попытки выяснить название моего языка. Я понял, что это какой-то духовный, тайный язык и мне нужно искать для него духовного истолкователя. Лишь впоследствии я понял, что творчество это и есть истолкование того, что дает человеку Всевышний. Истолкование и воплощение.
Конечно, далеко не все могут, да и не должны говорить на иных языках. Однако этот опыт помог мне понять, что оптимальным состоянием для творчества является состояние свободы, внутренней свободы, при которой ты слышишь голос своего сердца. Прислушиваясь к голосу сердца, можно прикоснуться к тайне, находящейся в нем. И ключ к разгадке этой тайны лежит также где-то в глубинах собственной души. Именно по этой причине, я не стремился попасть в какую либо библейскую школу, колледж или университет. Никто не мог объяснить мне меня самого. А значит, и Бога во мне. Никто, кроме меня самого. А вот отвести от этого пути могли меня там запросто, навязав мне какую-нибудь доктрину или послав меня туда, куда было нужно им, моим учителям, а вовсе не мне.
О ТВОРЧЕСКОМ ПРИЧАСТИИ
Так я понял, что есть род знаний, которые порабощают человека, связывают его творческую суть, не давая ей проявиться. Знание словно бы навязывает человеку готовый, конечный результат, лишая его пути познания, открытий и связанных с ними восторгов и полетов души. А ведь когда-то в детстве я летал, не зная всего того, что знаю сейчас. Летал, разумеется не на яву, а во сне, но явственно ощущая эти полеты, как реальность.
Иногда под утро снилось, что я прыгаю с вершины одной высокой горы на вершину другой, и эти прыжки были долгими (большая часть времени приходилась на сам полет), словно бы при замедленной съемке. Я касался ногой вершины, отталкивался от нее в одно касание, и летел дальше до следующей вершины. И для меня это было не менее реально, чем моя обычная жизнь с ее повседневными делами и событиями.
Еще я парил в небе, и чувствовал себя там очень уютно. Такие полеты приносили радость. Затем, с возрастом это прекратилось. Кто-то объяснил мне, что ночные полеты свидетельствуют о том, что человек растет. Вероятно, к моменту прекращения полетов, я уже вырос. Однако, ощущение свободы, чувство непривязанности к земным обстоятельствам, сохранилось, и стало в моей жизни неким духовным камертоном. Как только я терял это ощущение, в пору было бить тревогу и отправляться на поиски утерянной свободы.
К Богу я обратился потому, что в какой-то момент совершенно утерял ощущение свободы и полета. Тяжелые гири проблем – разочарование, неудачи, обиды, безысходность – сковали меня по рукам и ногам. Я не мог не то, что летать, не мог жить на белом свете. И Бог вернул мне состояние свободы и легкости, внутреннюю гармонию и радость жизни.
Я вспоминаю одно удивительное ощущение, охватившее меня в осеннем парке. Внезапно я поймал себя на ощущении покоя и гармонии, пребывавших со мной. Моя душа – чиста и свободна, подумал я тогда. Я сам гармоничен и соразмерен, «дивно устроен», как пишет Библия. На мгновение я словно бы посмотрел на себя со стороны, может быть, глазами Бога.
Разве эти покой и гармония – не великий дар Бога? И я понял, что Он реально стал моим Освободителем и Спасителем. Я видел чистоту и прозрачность парка, в котором гулял, пронизанного солнечными лучами и незримой поэзией, и знал, что все-таки не мог еще по-достоинству оценить этих великих даров.
Я стоял среди деревьев и говорил Богу – “Господи, мы так много говорим о Тебе в церкви, что Ты - великий Спаситель и целитель, но что дальше? К чему ты призвал меня?” Я знал уже Бога, как своего Отца, как Спасителя и Освободителя. Я уже знал Его как моего Целителя. Потому что Он исцелил некоторые мои болезни. Явно и зримо. Я знал Его уже как своего Учителя. Но все равно мне всего этого было мало. Я хотел большего.
Я хотел, чтобы моя душа по-прежнему летала. Я хотел действовать так, чтобы мне это приносило радость. Я хотел реализации. Я хотел творить. Мне хотелось выразить свою внутреннюю природу, ту, что вложил Бог внутрь меня. Я к этому шел, не осознавая своего призвания.
Так, когда я еще был в религиозной общине, мы собирались по утрам на совместную молитву. Пять, иногда десять человек приходили в клуб, который арендовала община, и молились вместе час или полтора. Мы молились в зале, у самой сцены, где было свободное от стульев место. А на сцене стояли наши церковные музыкальные инструменты.
Иногда молитвы протекали в свободной форме, каждый шел в свой угол и молился на иных языках самостоятельно, независимо друг от друга. Однажды у меня возникло желание взять на сцене два небольших, соединенных вместе барабана, и молиться, выбивая ритм на них. Что-то из этого получилось, что весьма понравилось мне самому.
В другой раз, уже после молитвы, я подошел к синтезатору и положил руки на клавиши, пробуя его звучание. Я немного умел играть на пианино, не зная, впрочем, при этом нот и по слуху подбирая знакомые мелодии. Но тут произошло нечто неожиданное для меня. Руки мои, будто бы независимо от меня, забегали по клавиатуре сами, в духовном порыве. Причем, безразлично было то, на какие клавиши я нажимал, поскольку каждый звук был оправдан высшим музыкальным законом. Музыка неслась в едином потоке, и это было нечто новое, которое творилось у меня на глазах в данный момент.
«Что-то в этом есть!» - воскликнул руководитель нашей молитвенной группы, который и сам умел играть на гитаре и знал толк в музыке. В этих событиях я усмотрел Божье благословение на мои занятия музыкой.
Мне предстояло идти дальше и узнать Бога, как Творца. Того, Кто творит меня и учит меня творить. Того, кто творит во мне, через меня и вместе со мной. Того, Чей образ и подобие заложены во мне, а значит, настоятельно требуют своего выхода и реализации.
Я посмотрел на жизнь через творческую призму. Люди рождают детей и становятся родителями, потому что у них есть их Небесный Отец. Люди дружат между собой, потому что вначале другом для человека является Бог.
Люди становятся врачами и целителями, потому что, прежде всего Целителем является Бог. Люди спасают и освобождают, поддерживают и помогают друг другу, потому что все это первоначально делает Бог. Люди любят друг друга, потому что Бог – есть любовь. И, конечно же, люди творят, потому что и Он – творит. Бог - величайший на свете Творец!
Когда я писал свои стихи или статьи, пел под гитару или играл на фортепиано, руководил театральной студией, занимался клубной деятельностью или каким другим видом творчества, я чувствовал Его поддержку. Многообразную поддержку, начиная от зарождения замысла, который, вне сомнения, происходит при Его участии, до реализации замысла, где также Бог помогает, ведет, выводит из тупиков.
Когда я изучаю законы творчества, я изучаю Божьи законы. Когда я творю, я познаю Его. Более того, я участвую в Нем, в Его деятельности, в Его жизни. Я причащаюсь к тому, что делает Он. Творчество – это великое причастие. Быть может, самое совершенное причастие.
В церкви тоже есть обряд причастия. Он выглядит как воспоминание о жизни и смерти Спасителя. Люди вкушают хлеб, который символизирует Тело Господа, и пьют вино, символизирующее Его кровь. Некоторые верят в то, что эти хлеб и вино действительно становятся Телом и кровью Христа.
Я верю в то, что истинное причастие происходит тогда, когда руки человеческие выращивают этот хлеб и делают это вино. Люди вспахивают землю и бросают в нее семя, которое потом взращивает Бог. Потом они собирают урожай и молотят зерно. Делают тесто и вылепливают из него форму. Затем они пекут хлеб на огне. И, наконец, они вкушают этот хлеб, в непередаваемом удовольствии. Это хлеб дает им силу для жизни. Вот что такое причастие. Так же и с вином. Люди выращивают виноград и собирают плоды, созревшие под неусыпным оком Божьим. Собирают гроздья, взлелеянные Его солнцем, и наполненные Его соком. Затем выдавливают виноград, ставят сок на брожение, и Бог производит из него вино. Люди и Бог делают одно дело. Они сотрудники, сотворцы. В этом – суть творческого процесса. В сотрудничестве человека с Богом. В сотворчестве. В сопричастии.
Я верю в то, что истинное причастие – это когда человек причащается к труду Божьему, к Его творчеству. Когда они вместе творят так, как сказал Иисус – «Я и Отец – одно целое. То, что делает Отец, то и Я делаю». Человек причащается к Божественному естеству. И эта тайна Богообщения, когда Бог действует через человека, а человек творит в Боге. Она представляется мне самой глубокой и интересной тайной вселенной.
ЧАСТЬ 3
ВЫБОР НАТУРЫ
(Или о предмете творчества)
О ПУТИ
Что является предметом творчества?
По большому счету - это сам человек, его восприятие мира, самого себя и других людей. А что такое человек, чем он интересен и важен для остальных, да и для себя самого? Cвоим жизненным путем.
Что же такое путь человека на земле? Это его опыт. Опыт познания мира, жизни и самого себя. Приходя в мир и начиная жизнь с чистого листа, человек начинает заносить свои первые значки, палочки и крючечки в книгу своей жизни. Он познает этот мир и пытается выразить результаты своего познания в разнообразной деятельности. Копание ребенка в песочнице и раскурочивание предметов, с жаждой любопытства узнать, что внутри них, – это деятельность человечка, познающего мир. Это и есть творчество. Правда, пока еще бессознательное. Попытка выразить еще неведомые силы и неведомые стремления. Интуитивно найти неведомый смысл.
Когда маленький человечек учится ходить, он бессознательно подражает старшим. Когда я писал стихи, будучи подростком, у меня еще не было достаточного жизненного опыта, и стихи мои носили явно подражательский характер. Я подражал темам, образам, формам, которые придумали до меня другие. Подражание другим – неизбежный этап жизни, который называется ученичеством. Любой человек проходит этот этап. И лишь обретя собственный жизненный опыт, оригинальный опыт, можно создавать оригинальные, собственно творческие вещи. Вот почему в творчестве, в искусстве ценится именно личный неповторимый взгляд человека. Ибо он свидетельствует о неповторимом пути, который прошел человек. Об уникальном опыте, накопленном человеком.
Для чего я пришел в этот мир? Чем я должен заниматься? Какое место я должен занимать в нем? Познавая мир и себя, человек начинает осознанно ставить перед собой творческие задачи - «Я хочу научиться плавать (летать, рисовать…)» или «Я хочу понять, как устроен этот предмет». Познавая мир и осознавая себя, человек созидает самого себя. Созидание себя, творение себя – это важнейшее дело жизни и творчества. Это фундамент для всего остального. Без него невозможны следующие этапы, такие, как творческое отношение к жизни, создание художественных произведений.
Также каждый народ имеет свой путь, созидающий его.
Например, еврейский народ идет от Храма и до Храма. Начиная от переносной скинии Завета, прообраза Храма до постройки Первого Храма царем Соломоном. Потом после разрушения первого Храма, постройка Второго. Затем разрушение второго Храма и рассеяние народа по всему лицу земли с неуемной надеждой евреев вернуться на свою землю и отстроить новый Храм. Недаром самое святое место для еврея сейчас – это единственная уцелевшая стена второго Храма, как ее еще называют, Стена Плача, у которой еврей молится за восстановление своего храма. Ныне большая часть храмовой горы принадлежит арабам, построившим на ней мечеть. Но Храм – цель и смысл народа. Созидание и восстановление его – путь народа. Также есть свой путь и смысл у всей человеческой цивилизации.
…Без художника нет искусства. Без творца нет творчества. Созидание себя – это и реализация. Когда человек пишет стихотворение, поет песню, ставит спектакль, открывает новый закон, строит дом или сажает дерево, когда он что-либо делает вообще, он выражает, реализует свой опыт, рассказывая тем самым о пути, который прошел. Он рассказывает о созидании себя. Это его жизненный и творческий отчет об опыте, который он накопил. Созидание себя – это главное дело в жизни человека, несмотря на то, что оно редко когда им осознается в чистом виде и не находится на виду. Ведь опыт, накопленный человеком и даже реализованный им в продуктах творчества, может быть сумбурным и хаотичным, не имеющим четкого направления и смысла.
Путем в высшем, духовном смысле этого слова, опыт человека становиться лишь тогда, когда приводит человека к познанию истины. Истина – это смысл существования, смысл жизни. Это Бог, которого открывает и обретает человек в пути. Смысл – это венец пути, то, что и делает опыт человека Путем. «Я есть путь, истина и жизнь» - вот что говорит человек, познавший высший смысл своего существования. На этом этапе человеку начинает открываться, что Путь созидает его, как Микеланджело из камня ваяет свою статую. Удаляя все лишнее, выстраивая хаос материала в дивную гармонию и красоту. У каждого человека свой оригинальный путь к истине. И с этой точки зрения, все религии мира представляют собой разные пути к познанию истины. Однако далеко не сразу человек преодолевает этап подражательства, свою зависимость от коллективных шаблонов и стереотипов. Не сразу он приходит к пониманию творческого пути познания истины. Неповторимого, вечно нового пути, когда человек самостоятельно ставит перед собой вопросы и самостоятельно находит на них ответы. Когда он открывает Бога, Творца в самом себе и реализует его в своем творчестве. Таким образом, творчество – это высший путь Богопознания.
ЗНАКИ СУДЬБЫ
Эти судьбоносные знаки сопровождают человека по жизни, как указующие персты его пути. Их может быть немного, или, наоборот, много, в зависимости от необходимости. Жаль, что не на все такие знаки мы обращаем внимание. И порой проходим мимо той заветной двери, которая нам была приготовлена.
Вообще, мысль о том, что книгу человеческой жизни, помимо самого человека, пишет кто-то еще, пришла мне после того, как мы с моим знакомым Пашей ехали в его стареньком «Запорожце» через всю Москву. Я жил и работал тогда в Москве, в которую приехал, как я выражался, «за правдой». Паша был шофером в «Мостелефонстрое», где я устроился учеником мастера-спайщика. Пашу в бригаде уважали, хотя он был молодым парнем и держался немного обособленно от всех. Вел он себя немного странно, в частности, совершенно не пил водку, когда вся бригада с удовольствием «оттягивалась» после рабочей смены. В конце 80-х винные магазины в Москве брали штурмом. Огромная очередь тянулась метров на сто, и по мере приближения к заветной двери, волновалась все больше, как море, бросающееся на берег своими волнами. На крыльце магазина творилось нечто невообразимое. Крики, ругань, толкотня, разборки. Кто-то лез по головам к вожделенной двери, кто-то, наоборот, уже затарившись, пытался, чуть ли не между ног, вылезти наружу.
Всегда были те, кто не хотел стоять несколько часов в очереди, и силой, а то и хитростью, достигал нужного результата.
На этот раз, когда на «затарку» взяли меня, молодого бойца в отряде, я стал свидетелем успешной спецоперации, проведенной одной ловкой компанией. И здесь я столкнулся с творчеством. Группа из нескольких человек вбилась клином в самую горловину очереди, и действуя нагло и дерзко, пробилась к прилавку, оставляя на каждом метре очереди своих соучастников, готовивших путь обратно. Такую тактику использовал Александр Невский на Чудском озере против шведов. Прием сработал и на этот раз.
На фоне этой страждущей рабочей Москвы, фигура Паши смотрелась как-то и впрямь инородно. Однажды во время обеденного перерыва, я подсел к Паше в кабину его рабочего «Газа». Он читал толстенную книгу, и я, скорее для того, чтобы как-то начать разговор, спросил – «Что читаешь?» Он внимательно посмотрел на меня и серьезно ответил – «Историю твоего народа».
И внезапно мне стало ужасно стыдно. Действительно, как это я не знаю истории избранного народа, да даже и не интересуюсь ею, а этот работяга-шофер, явно не моей национальности, столь ревностно ее изучает, да еще и в свой обеденный перерыв! Тогда Паша и пригласил меня съездить с ним на выходной в одно место. И я почему-то легко согласился.
И вот мы едем через всю Москву в Пашином стареньком «Запорожце» и я с удивлением отмечаю, что мы не останавливаемся ни перед одним светофором! На нашем пути – всегда зеленый свет. Представляете себе – больше часа езды в огромном городе, - и ни разу не останавливаемся на светофоре! Это называется зеленой улицей.
То был первый знак судьбы в моей жизни, на который я обратил пристальное внимание. Но, к сожалению, не смог «прочитать» его, то есть, понять его вещий смысл.
Приехав на место, за город, на собрание каких-то полулегальных баптистов или пятидесятников, нам, небольшой группе собравшихся, показали на узкопленочном киноаппарате фильм об Иисусе Христе. И после просмотра, когда предложили обсудить увиденное, я дал волю своим ораторским способностям, не оставив камня на камне от темной дедовской религии, ставшей опиумом для народа!
И только много позже, когда я был уже верующим в Бога человеком, я сумел разгадать этот знак. Бог призывал меня к Себе в тот день и показывал мне путь, благословенный путь, зеленую улицу, ведущую меня в Жизнь. Но тогда я прошел мимо.
Следующий вещий знак я увидел в Израиле, спустя примерно десять лет. Тогда, по гостевой визе, меня вызвал отец, который уже к тому времени репатриировался на Землю Обетованную. Мне было 37 лет, что, тем не менее, не помешало мне основательно запутаться в жизни. Как дальше жить и что делать, в каком направлении двигаться? – эти вопросы терзали меня и настоятельно требовали ответа.
Я стоял в шесть часов утра на остановке в Хайфе, и ждал экскурсионного автобуса в Иерусалим. Впервые в жизни мне предстояло увидеть этот легендарный город. И вот в небе над морем я увидел радугу. Необычную радугу, двойную. Никогда раньше я не видел такой! Одна радуга была цельной, как коромысло, повисшее на небе. Вторая радуга,
над первой, была неполной. У нее было начало, и был конец, но середина отсутствовала. Она была словно разорванная.
Как прочитать этот знак? Как символ двух Заветов Бога с человечеством, Ветхого и Нового? Один из Заветов, как мой древний народ, был разорван, рассеян по свету, и только в последнее время, вновь собирался на Святую Землю, и восстанавливался.
А может быть, нужно прочитать это, как знак моей собственной судьбы, начало и конец которой были и ожидаются быть ясными и светлыми, а середина полна разрывами и неопределенностями? Разгадывать вещие знаки совсем не просто. Порой они многозначные и неопределенные. Они требуют действительно творческого к себе отношения. И порой только время проявляет неторопливое движение Бога в твоей жизни.
Лишь спустя пять лет после видения этой радуги, я созрел для репатриации и приехал в Израиль на постоянное место жительства.
О ЦЕНЕ
Существует такое выражение – «За все нужно платить». Это верно. Конечно, мы не платим за подарки и дары. Но зато мы платим за достижения. Как много мы платим за наши достижения! И деньги – это может быть, последнее, чем мы платим в данном случае.
Чтобы чего-то достичь, мы вкладываем труд и платим затраченными усилиями. Часто платим огорчениями, болью, надорванным здоровьем и страданиями. Мы платим цену за каждое достижение и за каждый успех. За большие достижения нужно платить очень большую цену.
А как вы хотели? Чтобы человеку все давалось легко, и он бы не платил полной цены? Вряд ли бы из этого получилось что-либо хорошее. К примеру, когда я учился в школе, а потом в институте, мне легко давалась учеба. Но разве я чему-нибудь толком научился? Нет. Легкость расхолаживала меня, я не прилагал усилий, откладывая их на потом. На последнюю ночь перед экзаменом.
В последнюю ночь я забивал голову всякими сведениями на скорую руку, сдавал экзамен и тут же забывал прочитанное. Так я учился. Так, впрочем, училась большая часть студентов. Спустя рукава.
Мы смотрим на окружающих и сравниваем себя с ними. Если нам что-то дается легче, чем остальным, мы превозносимся над ними, а если, наоборот, дается тяжелее, мы страдаем от комплекса неполноценности. Мы слишком зависим от нашего окружения и позволяем ему господствовать над собой. И если окружение заражено инфантилизмом, то и мы зачастую подчиняемся ему. Но все мы находимся в неравных условиях. У кого-то больше способностей, у кого-то – меньше. У одного есть большие возможности, у другого – их почти нет. Поэтому важно на самом деле только одно – цена, которую мы платим. Лишь цена свидетельствует о реальности Пути.
Со мной в комнате студенческого общежития жил парень, лет на пять старше меня. Он учился играть на гитаре и, глядя, как он неуклюже переставляет пальцы на грифе, я внутренне смеялся над ним. Он очень старался, но у него не получалось. То, что я умел делать запросто, он достигал огромными усилиями.
Но я тогда ничего еще не знал о значении цены. Не подозревал о том, что мой сосед находится, куда в более выигрышной ситуации, нежели я.
Есть такое понятие – самоотдача. Ты отдаешь себя без дураков, по серьезному, отдаешь свое время, затраченное на труд, усилия, терпение, и взамен получаешь знания,
умения, навыки.… Отдал – получил. Соответственно, если не отдал, то и не получил. Остался ни с чем.
Еще есть понятие – сопротивление материала. Такой предмет учат в технических ВУЗах. Но сопротивление есть не только у металлов. Оно есть у всего живого. В человеке есть огромное сопротивление, направленное против его развития. Сопротивление лени, косности, невежества, ограниченности. Сопротивление плоти, которая хочет комфорта.
В момент преодоления этого сопротивления, и происходит самоотдача.
Тогда открывается второе дыхание, а потом и третье, четвертое…Человек преодолевает себя, значит, он растет духовно, интеллектуально, творчески. Преодолевая себя, человек созидает себя, формирует, воспитывает. Он вкладывает себя в дух, в характер, в совершенствование.
Поэтому за всякое полученное знание, умение, опыт человек платит. Платит усилиями, часто ошибками, неудачами и поражениями. Миф о Сизифе, поднимающем в гору камень, который вновь и вновь срывается у самой вершины и катится вновь к подножию горы, прекрасно иллюстрирует эту мысль.Сизифа можно считать неудачником и постоянно проигрывающим. Но что такое поражение? Это ситуация, в которой мы не достигли успеха. Плохо это или хорошо? Смотря, с какой стороны посмотреть.
Плохо, потому что человек не достиг ожидаемого результата. И, безусловно, хорошо с точки зрения того, что он получил определенный опыт. Ведь если произошла самоотдача, значит, он что-то получил, не правда ли? Опыт понадобится ему в следующей попытке. А характер тогда выковывается, как клинок.
Сколько раз я заходил в тупик, творя свое очередное произведение! И уже набил себе в этом руку. Опыт, полученный мной в таких ситуациях, говорит, что при тупике ничего страшного не происходит. Отчаиваться не нужно. Тем более не следует опускать руки. Через некоторое время тупик обязательно разрешается и выход непременно находится. Как будто что-то происходит с хрусталиком глаза. Он немного поворачивается, и ты начинаешь видеть то, чего не видел раньше.
А может быть, что-то происходит с сердцем, с духом? Ты заплатил усилием преодоления себя, и вот теперь получаешь награду в виде открывшегося выхода из тупика. Вернее входа в неведомое ранее. Ты начинаешь видеть то, чего не видел раньше. Уметь то, чего не умел. Делать то, чего не делал. Поэтому один из законов творчества гласит – «Но пораженья от победы ты сам не должен отличать». (Борис Пастернак).
Всякое поражение чревато, беременно победой. И если ты после поражения, вновь продолжаешь усилия, это значит, то ты уже победил! Ведь без уплаты цены ты ничего не достигнешь. Вот почему самоотдача, заплаченная цена, является истинным критерием творчества. Самым верным его критерием.
И не беда, что самоотдача, как правило, не видна окружающим. Что жюри различных творческих конкурсов оценивают произведения совсем по другим критериям. Зато сам творец прекрасно чувствует, присутствует ли в его труде самоотдача или нет. Окупаются ли его усилия или нет.
Рано или поздно плоды самоотдачи проявятся наружу и тогда окружающие смогут оценить достоинства творца.
Но пусть его самого это обстоятельство особенно не волнует, как не волнуют отзывы читателей.
«Поэт!… Хулу и похвалу приемли равнодушно, и не оспаривай глупца!» (А. Пушкин). Потому как главным критерием творчества остается самоотдача.
ОБ ОТВЕРЖЕНИИ
Говорить об отвержении трудно.
Отвержение – это своего рода болезнь, вроде проказы, за которую в древности человека изгоняли из общества. Ходить
с печатью отверженности среди людей, согласитесь, не очень приятное ощущение. Так, какую же интонацию выбрать для рассказа?
Используешь много патетической краски, - могут обвинить в создании культа собственной личности, в заявке на памятник из бронзы еще при жизни.
Выберешь слишком облегченный, поверхностный тон, - погрешишь против истины. Потому что настоящее отвержение, пусть и в небольших масштабах, - это всегда серьезно, больно, порою страшно, во всяком случае, обидно и непредсказуемо. Человек в таких испытаниях, как сказал поэт, натягивается как струна тугого лука. Конечно же для того, чтобы выпустить стрелу! Разве что добавить в рассказ немного юмора.
Вы помните, например, с каким нескрываемым удовольствием зицпредседатель конторы «Рогов и копыт»
Функ повествовал о своих многочисленных отсидках. О том, как он сидел при Керенском. А как прекрасно он сидел при царе Николае! А как он сидел при…ну и так далее. Сидеть в тюрьме, оказывается, выгодное дело!
Я помню, как я болезненно пережил чувство отвержения в первый раз.
Где-то на Арбате, не помню, в каком году, в каком-то молодежном театре объявили набор в труппу. Там были конкурсные испытания, и соискатели придумывали этюды. Поставил свой этюд и я. То, что я сделал, мне самому понравилось. Потому как в этом был творческий акт, импровизация, элемент новизны, вдохновение. Однако меня не взяли. Ну не взяли, с кем не бывает. Не прошел, как говориться, по конкурсу. Значит, были более достойные кандидаты. Но был один существенный момент. Заседание совета, решавшего судьбу претендентов, длилось очень долго. Пять или шесть часов. Все недоумевали – почему так долго. Никогда так не было. Потом вышла девушка и объявила результаты. Когда ее спросили, - почему так долго решали, - ответила, что почти все время спорили об одной кандидатуре – моей. А значит, в совете были те, кто меня понял и оценил.
Одно дело, когда отвергают заслужено,, и совсем другое – когда незаслуженно. Тогда сразу возникают мысли о несправедливости жизнеустройства. И жизнь обесценивается в твоих глазах. Помню, сразу после этого, мне захотелось сделать какую-то гадость. И, кажется, я таки сделал ее.
Чем, разумеется, подтвердил правоту тех, кто голосовал против меня. Отвержение ожесточает человека.
Человек во время отвержения испытывается на прочность. И никто не может предсказать, выстоит он или сломается? А еще человек в такое время особенно подобен горшку на кругу, который лепит рука Мастера. Если получится горшок, созданная форма закаляется на огне в печи и сосуд используется в деле. Не получится – разбивается на мелкие осколки и опять идет в переплавку.
Потом мне нередко приходилось бывать отверженным. Целая череда отвержений, или точнее сказать, одно большое перманентное отвержение, буквально по пятам преследовала меня, когда я стал верующим. Впав в немилость к начальству в своей первой общине,
за то, что критиковал порядки, а точнее, беспорядки, я в дальнейшем вынужден был скитаться по разным общинам. Но молва шла впереди меня. Прослыв бунтарем, разрушителем церкви, возмутителем спокойствия, приходя в какую-нибудь общину, я встречал настороженный взгляд и недоверчивое отношение. Да, и, наверное, я уже сам стал с настороженностью и недоверчивостью относиться ко всякой религиозной организации или структуре.
Так продолжалось до тех пор, пока я не понял одну истину. Нуждаясь в религиозной общине, я делаю себя слабым и зависимым от нее. Отвержение – это цена истинной свободы и независимости. Цена, которую я должен был заплатить до конца, чтобы подтвердить право личности на свой путь, право быть самим собой. Вас должен отвергнуть этот мир и тогда вы получите доступ к Царству Божьему. Я не хочу быть никем иным, кроме как самим собой. Я не хочу плясать под чужую дуду и петь с чужого голоса. Как поет Андрей Макаревич – «Не надо прогибаться под изменчивый мир, когда-то он прогнется под нас».
И когда я понял это, мне стало легко. Я научился обходиться сам. Я понял, что те, кто отвергает тебя, просто мстят тебе, мстят чаще всего неосознанно. Мстят за то, что ты не такой как они. Что ты – свободный, позволяешь себе быть иным, таким, каким ты сам хочешь. Они себе такую роскошь позволить не могут. Они сдались на милость победителям.
Так нищие завидуют богатым, а рабы – свободным. И это нужно просто принять к сведению. Так устроен мир. Отвержение надо понять и принять, тогда оно становиться благом.
Перестав искать понимание у людей, ты становишься мудрым. Перестав искать поддержку у людей, становишься сильным. Перестав искать одобрение у людей, становишься независимым. Чтобы быть верным Творцу или Творчеству нужно быть свободным, независимым от всего остального. Цена свободы – отвержение. Какая большая цена! Но, что поделать, таковы расценки.
О ЖЕРТВОПРИНОШЕНИИ
Вы никогда не задумывались о том, почему человеку за все приходиться платить? За газ и за свет в собственной квартире. За новый костюм, купленный в магазине, и за новое достижение в жизни. За рекорд, установленный спортсменом, и за услуги, которые ему оказали в прачечной? За любовь к женщине, и даже за нелюбовь к ней?
За то, что человек живет хорошо, и за то, что живет плохо. Причем, чем лучше человек живет, тем больше он должен платить. Конечно, кое-что ему достается даром. Например, наследство. Но все равно он платит, в других сферах или другою валютой. Платит, платит, и еще раз платит, и, увы, никуда от этого закона не убежать.
Вообще-то люди в основном любят не платить, а получать подарки. По крайней мере, я не знаю ни одного, кто не любил бы этого. Всем нам приятны и неожиданные знаки внимания по отношению к нам, и внезапные продвижения по службе, и всевозможные другие подарки людей и судьбы. Гораздо меньше, катастрофически меньше тех, кто любит платить по счетам. Но платить нам случается почему-то чаще, чем получать подарки.
Почему это происходит, нам объясняет религия. Во всех религиях мира есть так называемые ритуалы жертвоприношений. Например, в Библии, в Ветхом Завете дана целая система таких жертвоприношений, которую обязан был исполнять верующий. Он приносил жертву за совершенный им грех, за рожденного в семье первенца, за каждый новый урожай.… И еще множество других жертв. Какая же за всем этим стоит идея?
Когда ветхозаветный иудей приносил животное в храм, чтобы принести его в жертву за грех, он прежде это животное покупал. Если у него было много грехов – значит, ему нужно было много покупать животных, больше тратить денег. Равно и наоборот. Меньше грехов – меньше траты.
То есть, совершенно четко просматривается в ритуале жертвоприношений идея об ОТВЕТСТВЕННОСТИ человека за свою жизнь. Таким образом, жертва – это плата, своего рода наказание. Так родители порой наказывают свое чадо. Прогулял уроки – сиди дома, не пойдешь гулять. Жертвуй своим желанием поиграть в футбол, пообщаться с друзьями и т.д.
Жертва – это наказание, призывающее человека к ответственности. И нашу плату тоже можно воспринимать так. Мы платим за свои ошибки, за свое неразумие, за неумение, за неосведомленность и т.д.
Но это, конечно, еще далеко не все. Этим воспитательное значение жертвы, то бишь платы, далеко не исчерпывается. Мы увидели лишь то, что лежит на поверхности. Если взглянуть глубже, то сама жертва говорит о многом. Почему, например, в качестве некоторых жертв, в частности жертвы за грех, которые приносили религиозные иудеи, принимались только животные?
При принесении животного в жертву, проливалась кровь. Что свидетельствует о ценности жизни. Если за что-либо проливается кровь, значит, это весьма ценно, существенно, не правда ли? Это дорого!
Более того, жертва должна была быть непорочной. То есть, отдавать в жертву Богу нужно было самое лучшее, а не по принципу – “ на -Тебе, Боже, что мне не гоже”.
Отдавая лучшее, дорогое, фактически принося в жертву другую жизнь, жизнь животного, человек понимал, что и его собственная жизнь весьма и весьма ценна. Раз уж за нее платятся такие дорогие жертвы.
Видите ли, в чем тут дело. Нам порой кажется, что коль мы имеем жизнь, то она – наша. А значит, мы можем делать с ней все, что нам заблагорассудится. Однако согласно Библии, сама жизнь не есть достояние человека. И религиозный иудей прекрасно знает о том, что его жизнь принадлежит Богу. Поэтому для того, чтобы ему пользоваться жизнью законно, нужно было дать за нее выкуп. И еврей платил Богу разнообразными жертвами – за первенцев, рожденных в семье, за собранный с поля урожай, за сделанные им грехи и т.д. Он выкупал у Бога свою жизнь и жихзнь своей семьи.
Примерно так мы платим государству налоги, и получаем от него защиту, реализацию права на труд, здравоохранение и другие его блага. Мы платим за свет, газ и воду, и если мы не платим, то нам их просто отключают. Так и еврей, если не платит Богу за жизнь, то он и не имеет хорошей жизни. Достойной жизни.
В Новом завете идея жертвы еще более усовершенствовалась. Человек, отдавая свою жизнь Богу получал взамен Его жизнь. Жизнь Божью, жизнь Духа. Происходил своеобразный обмен жизнями.
В духовном мире принцип жертвы действует не менее непреложно. Чтобы вести высшую, духовную жизнь, человек должен научиться платить, принося в жертву свое животное, плотское начало. Одно вытесняется другим. Не принеся в жертву свой эгоизм, плотские устремления, то есть, не отказавшись от них,
человек не может вести духовную жизнь.
Через даяние человек открывает свое сердце. Человек опустошает себя и лишь после этого он может вновь наполниться. Вы не можете ничего взять в руки, если они у вас заняты. Прежде чем взять, нужно освободить руки. Вы не способны никого впустить в свое сердце, если оно у вас наполнено под завязку. Вы должны что-то отпустить от себя, отдать. Иначе невозможно будет что-то получить, ведь человек и так полон.
Суть творчества – это отдача.
Творец отдает себя, вкладывает себя в свое творение. Так он опустошает себя для нового наполнения.
Точно так, как верующий иудей приносил жертвы в храме. Он платил выкуп за свою жизнь.
Также как и труд – это отдача сил, времени, умения и т.д.
Личность растет только через преодоление себя, то есть, через отдачу, через жертву. Отдавая одно, в данном случае свое несовершенство, человек получает другое – более совершенное, Божье. Если человек ничего не отдает, ничем не жертвует, он ничего не может и получить. И потому, чтобы исполнить этот духовный заон, человек платит. Платит за все. Плата – это отдача.
И если человек заплатил мало, недостаточно (в духовном смысле, если его жертва была бескровной, то есть, легкой, без усилий), то он много и не получит. И когда мы говорим, что человеку что-либо дается по мере его веры, то понимать это следует так, что дается по мере заплаченной им цены (ведь вера без дел мертва). Все, как на рынке, в соответствии с уплаченной ценой.
А если человек не заплатил, то ему дадут разве что только попробовать. Вот почему Библия, в том числе и Новый Завет постоянно говорит о том, что верующие должны приносить разнообразные жертвы Богу – и жертвы общения, и жертвы благодарения.
А апостол Павел, следом за Христом, прямо берет быка за рога, и говорит, что верующие должны принести в жертву самих себя. Если Один (Христос) за всех умер, то и все должны умереть за Него. Божественная жизнь не дается, если не заплатить за нее жизнью человеческой.
Но тут есть один существенный нюанс. Жертва должна была быть свободной, то есть добровольной, доброхотной. Она должна быть принесена из любви, а не из принуждения. Евреи добровольно взяли на себя бремя закона Моисеевого и поэтому приносили свои жертвы по доброй воле, несмотря на то, что они были предписаны законом. А если жертва не приносилась, то человек все равно жертвовал, но его жертва становилась несвободной. Он страдал от несчастий, природных катаклизмов, соседских ссор, войн и. т.д. Засуха съедала урожай или его побивал град. Он сам из жертвователя превращался в жертву.
И эта жертва становилась жертвой принуждения, несчастного случая, насилия или трагических обстоятельств. И в этом случае жертвователь получал вместо радости - боль, вместо удовлетворения - страдания, вместо благословения - несчастия. Такая несвободная жертва становилась жертвой проклятия, а не благословения.
Поэтому мир делится на тех людей, которые платят добровольно, приносят свои жертвы в радости и благодарении, и на тех, кто вынужден платить, страдая от этого. Мир делится на свободных и подневольных. На счастливых и несчастных. Улавливаете разницу?
Тот, кто не платит добровольно, все равно будет вынужден заплатить. Но уже не как свободный, а как раб. Его повяжут по рукам и ногам, и как налоговая служба, поведут на суд. Так в жертве соединяются две неразрывные стороны – ответственность и
свобода, права и обязанности.
Нельзя требовать от человека ответственности, не дав ему свободы. И нельзя давать ему свободы, не сказав об ответственности.
Таким образом, суть всякого творчества и жизни вообще – это жертвоприношение. Человек приносит себя в жертву истине, он посвящает себя ее поиску и выражению. И как зерно, принесенное в жертву почве, умирает в ней, чтобы принести многократный плод, так и творец вкладывает себя в творчество, жертвует ему себя. И возникают плоды творчества – культура, то есть, взращенный, облагороженный результат его усилий.
О ВМЕЩЕНИИ
Когда я говорю о вмещении, это воспринимают так, будто я говорю об объединении. Но это различные понятия. И означают они разное.
Объединяются с теми, кто близок. По духу, по взглядам, по мировоззрениям, по интересам.… Объединяются тогда, когда вступают в брак. Объединяются, когда происходит слияние двух равноправных компаний в одну. Когда партнеры договариваются о совместном ведении бизнеса.
Две стороны, имеющие одинаково равный статус, договариваются между собой о сотрудничестве
и о движении в определенном направлении. Две церкви объединяются, чтобы вместе провести евангелизацию. Это объединение. Это движение в горизонтальной плоскости двух или более объектов.
В случае конфликта, спора, взаимного решения, объединяющиеся смогут разойтись. Как объединились, так и разъединились. Брак может закончиться разводом. А союз – распадом. Это возможно в случае объединения.
Но невозможно в случае вмещения. При вмещении, меньшее просто входит в состав большего, и становиться его органической частью. Вмещение – это поглощение меньшего – большим. Океан вмещает в себе множество рек, которые раньше были реками, а теперь стали океаном. Пресный ручеек, пробежав много километров, потерял свою первичную чистоту и стал большой рекой. По ней сплавляли баржи, и корабли сливали в нее свой мазут. Затем река впала в море. Ее вода стала соленой, а не пресной, и перестала быть речной водой. Это не значит, что вода в море теперь вечно будет грязной. У моря есть свои системы очищения. Но это значит, что вода в море уже никогда не станет пресной. Вода навсегда стала соленой. Качество воды стало иным.
Ручеек, повзрослев, стал рекой. А к старости, обретя мудрость, влился в море. Меньшее стало большим, благодаря вмещению меньшего в большее.
Как действует Бог? Через присоединение к Себе, и объединение с человеком или через вмещение его в Себя?
Человек, суверенная личность, отвечает на призыв Бога и заключает с Ним завет. Завет – это союз двух сторон. Они – партнеры. Каждая сторона берет на себя определенные обязательства. Более того, на определенном этапе Бог Сам становиться человеком и приходит к человеку на помощь. Все это очень похоже на объединение, не правда ли? Две стороны договариваются идти в одном направлении.
Бог спускается на человеческий уровень, чтобы стать понятным и доступным человеку. Но что происходит затем? Чем дальше человек идет за Богом, тем больше начинает понимать всю безмерность Бога и, наоборот, свою человеческую малость. Бог контролирует все, что происходит. А человек часто не может контролировать даже себя самого. Все больше человек начинает понимать, что Бог просто вмещает в Себя человека. А человеку невозможно вместить в себя Бога. Как ручейку невозможно вместить в себя океан.
И когда человеку все-таки удается, переступить через свою ограниченность и понять что-то новое, он одерживает большую победу над самим собой. И становится немного больше. Этот процесс называется духовным ростом. Или расширением сознания.
Расширяя свое сознание, человек тем самым увеличивает свою способность ко вмещению. И по образу Божьему, сам становиться способным вмещать в себя, а не только присоединять или присоединяться.
Что означает вместить в себя? Это означает – принять. Принять человека со всеми его немощами и грехами. Тяжелым, скверным характером и буйным нравом. Принять и полюбить. Это означает принять трудные обстоятельства, к примеру, тяжелую болезнь, смириться с ней и жить дальше. Нести свой крест и не роптать. Вместить – это означает принять всю жизнь такой, как она есть, и полюбить ее.
Интересно наблюдать, как в человеке происходит переход от состояния объединения – отвержения до состояния вмещения. «Отойди от меня, сатана! – кричит какой-нибудь религиозный неофит, - «я не принимаю тебя, бедность! Я не принимаю тебя, болезнь, я не принимаю тебя отверженность! Я борюсь с тобой во имя Иисуса Христа!»
А вмещающий уже говорит – « Я принимаю тебя болезнь, бедность, отверженность… во имя Иисуса Христа». Он стал мудрым. Он понял, что Бог контролирует все, и в том, что Он допускает в жизни человека, есть свой смысл и необходимость.
Супруг или партнер, вместивший в себя другого супруга или партнера, принимает его таким, каков он есть и не настаивает на условиях. Супруги, пытающиеся присоединиться друг к другу, полны претензий друг к другу.
Объединение – это путь плоти. А вмещение – путь духа. Христианство никогда не объединится в истине с другими религиями. Но христианство может вместить в себя другие религии. Оставшись самим собой, но достигнув своей полноты. Равно, как и другие религии могут вместить в себя христианство. В той мере, в какой они способны будут сделать это.
Концессии могут объединиться, лишь отказавшись от собственных особенностей. Вмещение не требует такого отказа. Оно принимает в себя без всяких условий.
Человек может вместить в себя весь мир. Потому что прежде вместил его в Себя Бог. Бог дал духу человеческому бесконечную способность к вмещению, но очень невеликую способность к присоединению и объединению.
Умственные способности человека – ограничены. Духовные способности – бесконечны.
ЧАСТЬ 4
РИСУНОК
(Об инструментах творческого процесса)
О ФОРМЕ
Чтобы опыт, который вы накопили, или содержание, которым вы обладаете, стал фактом творчества или произведением искусства, нужно придать ему соответствующую форму. Процесс придания материалу формы, собственно и называется искусством.
Ваша история, ваши мысли и чувства должны быть выражены в определенной форме, проявляющейся в стиле подачи, виде и жанре творчества. Точно так же, как характер человека – это форма его
Личности. В этом разделе мы поговорим о том, что имеет отношение к форме, то есть, о характере произведения, о видах и жанрах творчества, о языке и о стиле.
Вы хотите написать статью или сочинить рассказ? Написать песню или создать симфонию? Снять фильм или поставить спектакль? Вылепить
скульптуру или нарисовать картину?
Выбрав вид искусства – кино, литературу, поэзию, театр, телевидение, скульптуру и т.д., вы можете подумать над жанром.
Что вам больше подходит - драма, комедия или трагедия? Батальное полотно или скромный портрет? Едкая сатира или лирическая элегия? Репортаж, а может быть, просто анекдот? Жанр зависит от вашего отношения к содержанию. Что вы хотите сказать или выразить? Поплакать или посмеяться? Поразмышлять над жизнью или настроить душу на возвышенный лад? Воздать хвалу Творцу и творчеству, гневно осудить и заклеймить недостатки, или помиловать и оправдать? Ваше отношение к содержанию выражается через форму так же, как слезы проступают через глаза, а смех – через голосовые вибрации.
В творчестве, в искусстве вопрос формы – это главный вопрос. Форма в искусстве – это его смысл. Она неотделима от содержания, и разрушив форму, вы разрушите и содержание.
Чтобы убедиться в этом, разбейте сосуд, в котором содержится вино, и вы разольете само вино. Лишите табуретку ее формы, и табуретка перестанет быть табуреткой и станет грудой досок или металла. Изменяя форму предмета, мы изменяем сам предмет.
Поэтому через форму творец выражает свое видение. Форма – это видение, то каким вы видите объект творчества.
У каждого человека – свое видение. Одно и то же явление люди воспринимают по-разному. Они все иначе видят. У человека, допустим, умерла теща. Один будет скорбеть по этому поводу, а другой, наоборот, порадуется. Один согнется под бременем горя, а другой свободно вздохнет, избавившись от тяжкого бремени. Один будет считать расходы на похороны, экономить каждую копейку, а второй отдаст все, лишь бы похоронить по-человечески. Жизнь полна всяческих разнообразнейших форм, потому что она полна разнообразнейшими отношениями к ней. Но каждый раз появляются все новые и новые.
Молодое вино требует новых сосудов для хранения, потому что старые сосуды не могут удержать его силы. Молодежь не хочет одеваться так, как одеваются ее родители, потому что молодежь уже иная. У нее другие ценности, другое мировоззрение, иной менталитет. Жизнь не стоит на месте. И поэтому искусство постоянно развивается. Строгую классическую форму сменяет авангардизм. И черный квадрат Малевича “вырастает” из Моны Лизы.
Вообще это мучительный процесс, когда творец, полный идей и содержания, ищет для него подходящую форму. Хотя иногда это происходит легко. Говорят, что Менделеев увидел свою знаменитую таблицу химических элементов во сне. Но неизвестно, сколько времени он перед этим думал о ней, сколько лет вынашивал саму идею. Кто-то получает необходимую форму в виде откровения или озарения. Или видит форму будущего творения внутренним взором. Кто-то интуитивно чувствует ее, как беременная женщина чувствует толчки своего плода. Другой пытается найти форму экспериментальным путем, методом проб и ошибок, исписывая груды бумаги или изводя километры пленки.
Процесс создания произведения вообще напоминает роды. Сначала душа оплодотворяется идеей. Потом следует вынашивание замысла, которое может длиться очень долго, годами или даже десятилетиями. И, наконец, сами роды, создание произведения, которое появляется на
свет и громко возвещает о себе, как младенец-крикун на родильном столе.
Если форма выбрана правильно, она легко заполняется содержанием. Те, кто занимаются творчеством, знают это. Многие писатели, художники, ученые, артисты говорят о том, что в процессе творчества их будто кто-то или что-то ведет. Замысел, словно скелет, который быстро обрастает мясом в процессе воплощения. Найти оптимальную форму – это обрести целостность. Это все равно, что исцелится от болезни или разрешится от бремени. Женщина, когда рождает, терпит скорбь, но, родив, забывает боль от радости. Так и творец, создав точную форму в муках творчества, вновь становиться цельным и единым. Он достиг гармонии. И на какой-то момент ему показалось, что он достиг совершенства. Стремление к совершенству – вот стимул творца! А совершенная форма – его награда.
СОТВОРЕНИЕ ФОРМЫ
Прекрасный образ творца, используемый в Библии – это гончар, изготавливающий свой сосуд. Сосуд – это форма, в которой идеальным образом вмещается содержание. Но прежде чем приступить к изготовлению сосуда, гончар подготавливает материал для изготовления формы – глину.
Мастер работает с породой (материалом), добавляя в нее воду, строго соблюдая пропорции. Если добавить слишком много воды в породу, глина станет слишком мягкой и не будет “держать” форму. Но если воды слишком мало, то материал останется слишком тверд и плохо будет поддаватся обработке.
Когда я обратился к Богу, я был буквально растоплен Божьей любовью и благодатью. Став мягким и поддатливым, как глина, я был приготовлен для того, чтобы рука Высшего мастера вылепила из меня нужный Ему сосуд.
Однако, когда форма сосуда вылеплена, она подвергается обжигу на огне, чтобы выпарить из нее воду, и сделать форму крепкой и способной “нести” нужное содержание. Роль огня играют всевозможные испытания, лишения и трудности, встречающиеся на пути человека. Испытания посланные ему промыслом Творца. Таким образом, человек является в руках Творца своеобразным произведением искусства. Рука Мастера лепит его непостижимым образом, потому что порода человека обладает самостоятельной волей и может идти наперекор своему Создателю. Порою материал трудно поддается обработке и оказывает Творцу серьезное сопротивление. В результате форма получается непригодной для употребления. И мастеру не остается ничего другого, как разбить сосуд и отправить его на переплавку.
Поэтому быть мягкой, податливой глиной в руках Творца способен тот, кто ищет истину и выражает ее своей жизнью.
О СЛОВЕ
Слово – строительный материал творчества. Речь идет не только о слове в предложении, одном из других, о слове, которое наряду со звуком, цветом, линией, камнем и движением является первокирпичиком искусства.
Все это так. Но помимо этого, Слово содержит в себе нечто большее. Речь пойдет о Слове, как строительном материале жизни, о Слове, Которое в религии зовется Словом Божьим. О Слове, в Котором содержится послание для человека. О Слове, с помощью Которого Творец лепит человека, создавая из него Свой образ и подобие.
Подобно тому, как химический элемент кальция содержится в костной структуре, строит и укрепляет ее, так и Слово Смысла строит и укрепляет, созидает человека и жизнь. «Не хлебом единым жив человек, но всяким Словом, исходящим из уст Божьих».
В чем же находится этот Смысл? Или что является таким Словом? Все, что угодно! Всякое явление, даже любая мелочь, способная стать в жизни человека Событием, которое изменяет и формирует его. Первая влюбленность, поглотившая всего человека, или уже зрелая, как говорят, поздняя любовь, вернувшая ему радость жизни и глубину чувств. Майский цветок, в котором человек увидел красоту мира, или нежное дуновение ветерка, которое он пережил, как прикосновение Божьей любви. Плач ребенка, что-то так внезапно сказавший человеку, что ему стал понятен смысл жизни, или порхание бабочки на лугу, открывшей ему принцип бытия. Хаотическое движение молекул, видимое через микроскоп, или звездное небо над головой, открывшие ему бесконечность бездны. Все может стать таким Словом. Любой факт имеет силу и власть выступать полномочным представителем Смысла, который может человеку открыться. Смысла, Который и существует только для того, чтобы открыться, раскрыться человеку. Но раскрыть этот смысл, понять его, может только творчески настроенная личность.
Для того, чтобы познать, недостаточно просто слушать. Надо еще и слышать. Недостаточно просто смотреть, нужно еще и видеть. Не достаточно просто знать, нужно еще и понимать. И чтобы это произошло, чтобы слово, звук, цвет, линия, движение или факт стали для человека
событием, Словом смысла, нужно, чтобы это Слово прозвучало внутри человека. Чтобы оно родилось в нем.
Чтобы найти смысл, нужно верить в то, что он существует. Что он есть. Нужно предчувствовать его, и словно почва, быть готовым к принятию семени. Нужно быть отзывчивым. Лишь тогда человек будет способен услышать, увидеть это Слово и снаружи, в окружающем его мире. Весь окружающий мир – это Слово смысла. Но чтобы понять это, человек сам должен стать Словом смысла.
Творческий ключ жизни. Подобное открывается лишь подобному. Духовное – духовному. Вечное – вечному. Ограниченное не может вместить в себя бесконечное. Ограниченное должно разрушить рамки своей ограниченности, выйти за свои пределы. Тогда перед ним откроется бесконечность. В этом состоит проблема понимания.
Читатель часто не может понять писателя, зритель – художника, потребитель – автора, потому что они говорят на разных языках смысла.
Так, будучи подростком, я не мог понять некоторые литературные и живописные произведения. Их глубина открылась мне позже, когда я открыл подобную глубину в себе.
Как слепец, я стоял перед картиной в выставочном зале, и она ничего не говорила ни моему уму, ни сердцу. Как глухой я слушал музыку, и меня раздражало писклявое завывание скрипки. Чтобы понять Толстого и Моцарта, нужно самому быть подобным Толстому и Моцарту. Чтобы понимать Библию нужно иметь откровение свыше.
Творца может понять только творец. Чтобы познать Бога нужно самому стать Богом. Чтобы любить и понимать человека, нужно самому быть человеком.
ОБ ИСКУССТВЕ
И О ВИДАХ ТВОРЧЕСТВА
Существует бесчисленное количество видов творчества. По этой причине до сих пор нет единой классификации творчества. По крайней мере, мне о ней ничего не известно. Есть общепринятая классификация видов искусства, включающая в себя его основные виды. Такие, как поэзия, литература, живопись, музыка, скульптура, архитектура, танцевальное искусство, театр, кино, телевидение. Что-то, кажется, я все-таки пропустил. Искусство – это сливки творчества. Его высшая, так сказать, элитная часть.
Искусство – это творчество, которому найдена совершенная форма выражения.
Но дело в том, что классификация видов искусства также не окончательная и развивается. Искусством, как и творчеством, может стать все, что угодно. Вот мы говорим, например, об искусстве повара или парикмахера, садово-парковом искусстве или искусстве кройки и шитья. А разве нельзя говорить об искусстве понимания, если результатом этого искусства является чудесная, глубокая беседа? Или об искусстве ухаживания за женщиной, результатом которой будут красивые, благородные и одухотворенные отношения? Или об искусстве увидеть жизнь в необычном ракурсе, или об искусстве (умении) жить на свете, результатом которого будет радостная, наполненная жизнь, приносящая счастье и удовлетворение? В том-то и дело, что творчеством, а значит и искусством может стать все. В старину искусством называли, к примеру, врачевательство. Это потом медицина стала наукой, остепенившись от груза открытых ею законов. А жаль, потому что успех лечения более всего зависит от личности и умения врача. От его искусства. Самое совершенное оборудование может не помочь, если врачу наплевать на жизнь своего пациента.
В жизни очень много, если не все, зависит от того, КАК вы это делаете. Кусок купленной в магазине колбасы может застрять у вас в горле, при воспоминании о том, с каким пренебрежением швырнула его вам продавщица за прилавком. Не так ли? В том-то и дело, что мы все, независимо от того, понимаем ли мы это или не понимаем, втянуты в борьбу жизни со смертью, в борьбу за права личности быть самою собой и занимать свое надлежащее ей место в этой жизни.
Ведь самую личность человека и личность творца стараются вытеснять из всех возможных сфер. Например, в производстве штучный продукт сделанный руками, уступает свое место на полке в магазине продукту, отштампованному на конвейере. Любая хозяйка скажет вам о неоспоримых преимуществах молока, надоенного от живой коровы, - от молока, изготовленного из сухого порошка с помощью добавления воды. Однако магазины сейчас продают именно такое разбавленное молоко.
Мы только и видим, как мертвое, механистичное, конвейерное вытесняет живое, оригинальное, творческое. Даже в религии, последнем оплоте человечества, догма и ритуал подменяют собой живой опыт веры. Или вы бы хотели, например, чтобы вас целовал робот? То-то же! Хотя и в этой сфере сейчас идет наступление стереотипизированной обезличенности. Люди пользуются искусственными членами и формами, различными искусственными заменителями живой природы. Мертвое идет в наступление на живое. И живое уступает свои позиции. Мир вполне может превратиться в бесчеловечную и жестокую среду обитания, лишенную всяких человеческих чувств.
Без любви, без веры, без надежды! Но так не должно быть! Творчество должно победить смерть! Поэтому в творчестве на первом месте стоит не вопрос - что делать? Но стоит вопрос - как делать? Именно вопрос - как сделано - определяет наличие творчества или отсутствие его. Изделие, сделанное мастером, содержит отпечаток его личности, несет на себе энергию его творчества. В отличие от конвейерной штамповки. Поэтому эксклюзивные вещи ценятся намного выше. Они оригинальны и неповторимы. Ведь только Творец способен привнести в этот мир живой смысл и сделать его пригодным для обитания и счастья!
Поступок совершенный осознано противостоит бессмысленному и бесцельному существованию! Так что, уважаемый читатель, вы вполне можете открыть для себя свой вид творчества и достигнуть в нем уровня искусства. Начинайте прямо сейчас. Вы думаете, что просыпаться после сна или проводить утренние процедуры в ванной и туалете это не искусство? Ошибаетесь! От того, КАК вы это сделаете, во многом зависит и настроение, с которым вы проживете этот день. Одно из произведений Юрия Олеши так и начинается фразой – «По утрам он пел в сортире!»
На Востоке, в Китае, Индии, Японии чрезвычайно развито искусство созерцания. Да-да, то, как мы видим мир, тоже может быть искусством. Или, наоборот, его профанацией, если мы смотрим на мир, и не видим его. Слушаем его и не слышим. Искусство вкушения пищи. Искусство благодарения за нее. Искусство одухотворения…
ЯЗЫКИ ТВОРЧЕСТВА
Много языков у творчества. Поскольку творить можно на любом языке. На языке словесном, так называемом вербальном. Творить можно и без слов. Математики, например, творят на языке цифр. Музыканты – на языке звуков, а танцоры на языке тела, пластики. Художники – на языке красок и линий, а фотографы, операторы просто берут готовые формы жизни, как мы их видим, и с помощью неожиданного ракурса или монтажа создают свое искусство – фотографию или кинофильм.
Если вы собрались творить, то для начала определите для себя, какой язык ближе и понятнее вам, на каком вы думаете, и какой язык вы понимаете. Мне, например, ближе всего язык вербальный, то есть, язык слова. С детства я читал книги, множество книг, и у меня более всего развился именно этот язык. Вполне, вероятно, что тут играют свою немаловажную роль даже гены.
Мой отец занимался журналистикой и литературой, был членом Союза журналистов СССР. А дед, вообще, был очень талантливым журналистом, редактором газеты. Мой прадед, как рассказывал мне отец, был кантором в синагоге, то есть музыкальным работником, певцом. И как бы то ни было, я более всего в своей жизни занимаюсь именно литературой и музыкой. Хотя и в других видах творчества также пробую себя.
А каким языком более всего пользуетесь вы? Разберитесь в этом. Для меня было настоящим шоком открытие того факта, что люди говорят на разных языках. Не в смысле иностранных - русском, японском и т.д. А именно на разных понятийных языках. Они понимают мир различным способом. И мир говорит к ним тем языком, который они понимают.
Так до определенного времени я был в иллюзии насчет того, что с каждым человеком можно договориться с помощью слов. И когда я увидел, что близкий мне человек, моя собственная жена, не в состоянии меня понять, и вовсе не потому, что я плохо объясняю, а потому что язык слов для нее – чужой, этот язык просто не пользуется доверием у нее, - я что называется, чуть не «выпал в осадок». Я даже не сразу это понял, искал причины ее непонимания в себе или в других факторах. А дело оказалось именно в том, что мы с ней говорим на разных понятийных языках.
Для меня слово – это мощный язык. Я знаю и верю, что за словом стоит реальность, что слово описывает или выражает реальность. Более того, оно в состоянии творить эту реальность. Я убежден в этом так же, как я убежден в существовании неба и земли.
Однако моя жена говорит на другом языке. Я бы назвал его языком поступков, действий. А к языку слова она относиться с большим недоверием. Да и вообще слова для нее, как это ни странно, мало что значат.
Например, когда я не прав по отношению к ней, я просто прошу прощения, извиняюсь. И для меня этого вполне достаточно. Для меня, но не для нее! В то же время, когда она не права передо мной, она не извиняется. И не просит прощения. Она выражает свое сожаление иным способом. С помощью жестов и поступков. С помощью дел. И это необходимо учитывать, если мы хотим достичь взаимопонимания. Более того, кто-то из нас должен овладеть языком другого. Мои проповеди и нравоучения никак не действуют на нее.
Когда я начал заниматься театром, я столкнулся с той же проблемой. Театр – искусство синтетическое, он включает в себя одновременно различные искусства – литературу, и пластику, и музыку, и костюмы.… Иными словами, театр одновременно говорит со зрителем на нескольких языках. И когда я начал делать спектакль, актеры в нем только и делали, что говорили. И это было скучно и неинтересно, не жизненно. Как сказал бы великий Станиславский по этому поводу – «Не верю!».
Пришлось в ходе работы перестраиваться и осваивать другие языки – язык движений, язык танца, язык молчания…
Знаете ли вы, к примеру, о том, что актер, настоящий актер, даже если он просто находится на сцене и ничего не говорит, более того, даже если он не двигается, он все равно что-то говорит публике. На каком языке? На языке смысла – праматери всех остальных языков. Своим молчанием и неподвижностью он что-то выражает. Недаром талантливость актера определяется его умением «держать паузу». То есть, количеством времени, которым актер способен держать интерес публики, ничего не говоря.
Некоторые люди в совершенстве владеют языком, назовем его так, зрения. Им достаточно только увидеть ситуацию, явление, другого человека и они сразу все поймут. Что здесь произошло или происходит, какой человек перед ними, что следует от него ожидать. По каким-то, известным только им деталям, они точно понимают ситуацию. Другие в совершенстве владеют языком, назовем его так, слуха. Хорошему механику достаточно только послушать, как работает мотор в автомобиле, чтобы определить все неполадки. Третьи сосредоточены на слове, которое говорит человек, или которое написано в книге. И если им не рассказать, не объяснить, они ничего не поймут и не увидят….
Смысл или дух выражает себя по-разному и у каждого человек есть свой язык творчества. Язык, который он знает и понимает.
О БУКВЕ
Буква – это элемент слова. Первичный элемент. Из букв, как из кирпичиков, строится слово. Слово состоит из букв точно так же, как
человек состоит из костей, мышц, связок.… Но сами по себе кости или мышцы еще не являются самостоятельными самодостаточными элементами. Они не могут жить в таком самостоятельном состоянии.
Так и буква – это элемент несамостоятельный, она не может полноценно существовать отдельно. В букве нет смысла. Чтобы буква обрела смысл, она должна стать Словом. Есть слова, состоящие всего лишь из одной буквы. Но это уже слова, а не буквы.
С ними произошло нечто такое, что коренным образом изменило их статус. Они получили одухотворение. Например, человек воскликнул в удивлении –«О!!!». И в этом звуке выразил целую гамму эмоций и мыслей. Он сказал слово, состоящее из одной буквы. Но все-таки слово!
Но буква «о», например, написанная на бумаге, остается всего лишь буквой. И она не выражает собой ничего, кроме того, что при определенных обстоятельствах может являться элементом какого-то слова. И чтобы увидеть в ней что-либо, например, символ пустоты, ноль, необходима мысль.
Бывает и наоборот. Человек пишет или произносит слово, которое по своему статусу является всего лишь буквой. То есть, несамостоятельным элементом. Элементом, не говорящим ровным счетом ничего. Не несущим в себе мысли. Не наделенным смыслом.
Пустым словом, за которым не стоит реальность. Такие слова, например, говорят попугаи.
Попугаи просто механически повторяют звуки, которые внешне выглядят, как слова, но словами, по сути, не являются. А иные люди, обманутые внешней похожестью звуковых форм, думают, что попугай сказал что-то умное. Или вот еще пример. Читаешь порой какой-нибудь текст, и вроде бы каждое отдельное слово известно тебе и понятно, но в сочетании их вместе возникает такая абракадабра, что голову можно сломать, разбирая все это.
Почему есть смысл говорить об этом так подробно? Потому что люди частенько путают букву со словом, и не видят различия между ними. Лично я имел привилегию общаться со многими такими людьми. Они обильно цитировали Священные Писания, бывало, наизусть говорили целые отрывки и главы. Знавал я даже человека, который вообще не говорил своими словами, и на каждый случай жизни у него была цитата из Библии. Но я вам скажу, что общаться с такими людьми практически невозможно. По причине взаимного непонимания и невозможности нахождения общего языка.
Они живут за пределами смысла в некой ирреальной, я бы даже сказал сюрреальной зоне. Чтобы научиться понимать их вы должны стать такими же, как они. Освоить этот условный язык, который выражает вовсе не человеческие понятия, но некий код. И с помощью этого кода, непонятно как связанного с реальностью (а может и вовсе не связанного с ней), научиться выражать себя.
Религиозный фанатизм – это явление этого порядка. Когда люди, знают все буквы, из которых составляются слова, но не знают Слова. Потому как Слово нужно получить, как Моисей получил Тору на Синае, и обязательно соотнести это Слово со своей жизнью.
Что значит получить и соотнести? Нужно понять и принять смысл этого Слова (если и не принять, то хотя бы понять!) Нужно извлечь этот смысл из звуковой или письменной формы, как зернышко извлекают из кожуры семечка. И это способна сделать только мыслящая личность. Знающая, что такое смысл и умеющая отличить его от бессмысленности.
А без смысла Слово останется буквой. Одно мыслящее существо говорит другому мыслящему существу. И личность общается с личностью. Вот в чем суть диалога. И если хотя бы одна сторона в диалоге не способна мыслить, то и диалог не состоится. Людей объединяет взаимопонимание.
И равно отсутствие взаимопонимания их разделяет. Скажу больше, разрушает. Не бывает взаимопонимания помимо смысла. Не
бывает взаимопонимания помимо личности.
Услышанное, прочитанное, увиденное, сказанное и произнесенное слово, которое не осмысленно, остается буквой. Каким бы длинным и громким оно ни было. Какая бы большая по размерам толпа его бы ни скандировала. Какие бы знаменитости его бы ни произносили.
Слово без смысла – это буква, которая не несет в себе жизни. А значит, несет в себе смерть. Деградацию и разложение. Вот так.
О РЕМЕСЛЕ И ТВОРЧЕСТВЕ
Ремесло – это знание технологии и владение ей. То, благодаря чему журналист знает, как написать статью, писатель – как написать рассказ или роман, художник – как нарисовать картину.
Ремесло – это умение, без которого трудно что-либо сделать. Что-то может, конечно, получиться и без умения. Но это уже не благодаря ремеслу, а вопреки. Знание технологии и опыт ее применения дают в сумме умение, которое позволяет творцу творить. Ремесло – это профессия, то есть средство, позволяющее сделать дело, достичь цели. Облегчающее достижение цели. Таково место и значение ремесла для художника.
Чтобы овладеть ремеслом люди долго учатся в специальных учебных заведениях. Но некоторые творцы не учатся нигде. Они овладевают умением не в теории, а прямо на практике. Они разбивают много горшков, прежде чем сделают что-то стоящее. Создатель нашего мира уничтожил свое творение в водах всемирного потопа, когда увидел великое развращение человека – Своего творения. Что-то, видно, и у Него получилось, не так, как хотелось.
Таким образом, от участи разбивать горшки не застрахован никто. Даже те, кто досконально владеет секретами ремесла.
Еще известно, что изделие ремесленника, даже сделанное весьма искусно, еще не обязательно является произведением искусства, или творческим актом, достижением. Владения ремеслом еще недостаточно для того, чтобы быть творцом. Творчество отлично от ремесла примерно так, как живой человек отличается от мертвого, как оригинал отличается от копии или как небо отличается от земли. Вовсе не ремесло определяет творчество, а нечто иное. Я бы назвал это нечто – печатью духа.
Когда в душе творца рождается нечто от духа , это неизбежно отражается и на его творчестве. И, наоборот, когда художник внутренне не обновляется, не развивается, его творчество обесточивается. Он неизбежно повторяется и перестает быть интересным даже себе самому. Он пробуксовывает на месте и становится духовно мертвым. Творец зависим от Духа, от Бога, и никуда от этого закона ему не деться.
Вот почему, когда в жизни творца нет самоотдачи, духовного обновления, он перестает творить. Он превращается из творца в ремесленника. Об этом рассказывает фильм Глеба Панфилова «Тема». Можно досконально знать технологию творчества, написать множество рассказов, книг, фильмов и симфоний, но не подняться до уровня искусства, до уровня творчества. Можно быть живым классиком, и при этом живым трупом.
Творчество – это, прежде всего, обретение жизни, передача жизни, созидание жизни. Одухотворение ее. Это – величайшее средство поиска истины, вечно новый путь познания. Тем оно и ценно.
ТВОРЧЕСТВО И РЕЛИГИЯ
Часто слышишь, что творчество происходит из религии. Это верно, как впрочем, верно и обратное, что религия происходит из творчества. Так, к Богу я пришел через творчество. И через религию вернулся к творчеству вновь. На новом уровне и новом витке.
Единство и различие творчества и религии видно, когда рассматриваешь процесс воплощения или реализации замысла.
При воплощении замысла, мысль внедряется в плоть, облекается плотью, мысль реализуется в деле. Она облекается в слова, словно в платья, чтобы получился литературный текст. Либо в звуки, чтобы стать чарующей мелодией. Либо в чувства, чтобы стать поэзией. Она застывает в камне, глине, фарфоре, чтобы стать скульптурой, строением, изделием. Или воплощается в движение, чтобы стать танцем или фильмом. Мысль, имеющая духовное происхождение облекается физической оболочкой. Слово становиться плотью. Небеса объединяются с землей.
В основе создания художественного произведения лежат те же принципы, что и в сотворении мира.
В основе любой религии – воплощение в жизнь религиозного закона, который дан в Священных книгах, то есть, воплощение, реализация этого закона в жизни. Сам закон можно воспринимать, как замысел, а его воплощение или соблюдение его верующими людьми, как реализацию замысла. Верующий, таким образом, - это человек, исполняющий замысел, данный ему. Исполнитель этого замысла.
Однако творчество недаром называют высшей формой религии. В чем же ее превосходство над последней? Прежде всего, в том, что замысел в творчестве не дается творцу в готовом виде. Это замысел рождается в самом творце. Творец задумывает замысел и реализует его – сочиняет рассказ или симфонию, пишет книгу или картину. Сам решает, как ему жить, и как ему петь и дышать. Поэтому уровень ответственности у него намного выше, чем у обычного адепта любой религии. Творцу не нужен посредник!
Тогда как принцип посредничества лежит в основе всех существующих религий. Между Богом и человеком обязательно существует промежуточное звено в виде клира священников, Священных текстов и даже административного аппарата, обсуживающего нужды клира и прихожан. А сама религия давно уже стала организацией с неизбежным для каждой организации элементом бюрократии и формализма.
Здесь, на стадии посредничества и происходит искажение замысла, как в детской игре – испорченный телефон. На входе было сказано Слово, а на выходе, при реализации, оно обретает свой противоположный смысл. Лицемерие, фарисейство, ереси и заблуждения – неизбежно сопровождают любую религию. Неизбежно, потому что невозможно обойтись без потерь при отчуждении замысла от его исполнителя.
И эти потери неизбежно сокращаются или даже сводятся на нет, когда замысел возникает внутри творца, который сам же и реализует замысел.
В будущем религия упразднит институт посредничества. Об этом говорят Священные тексты. Между Богом и человеком не будет никаких посредников, и каждый сам будет научаем и вразумляем Богом. Тогда религия и станет воистину творческим делом, а не только лишь исполнением ритуалов, обрядов, догм и доктрин, навязанных ему извне.
ПРАВО НА ОШИБКУ
ИЛИ О БОЛЕЗНИ ПЕРФЕКЦИОНИЗМА
Перфекционизм - в переводе на русский язык, это - совершенство. Творчество, как мы уже сказали, это стремление к совершенству. Более того, оно призывает нас быть совершенными. Какой же вред может быть в этом явлении? Всякое явление, доведенное до крайности, превращается в свою противоположность и приносит вред.
Вред заключается в том, что несовершенный человек и в своем стремлении к совершенству, так же остается весьма несовершенным. И зачастую не понимает этого. Все из нас сталкивались с тем родом людей, которые все стремяться сделать совершенным образом. Что же из этого получается? Это стремление часто превращает у них в навязчивый синдром, своего рода, болезнь.
Один мой знакомый, к примеру, не терпит в своем доме ни малейшего беспорядка, нечистоты. Прийдя домой после тяжелого рабочего дня, он, видя небольшой беспорядок в доме, сразу же, не отдохнув, берется за наведение порядка. Представляете, как он вредит своему здоровью? А как достается от него его домашним, которые, к примеру, не поставят на место тарелку или чашку? В его доме царит настоящая диктатура порядка. Перфекционизм превращается в навязчивую идею контроля надо всем и вся. Иметь начальника - перфекциониста - это все равно, что находится в аду. Перфекционизм в духовной сфере - страшное зло. Есть люди, которые не могут простить вины ни себе, ни ближним. Так, еще одна моя знакомая не может простить себе того, что она недостаточно хорошо, по ее мнению, относилась к своей родственнице. А теперь та умерла, а моя знакомая так и продолжает жить с чувством вины, которое ее буквально пожирает.
Палку можно перегнуть в обе стороны. Можно быть бездельником и растяпой, безответственным "пофигистом". Но можно быть и перфекционистом, который доводит идею совершенства до абсурда. Многие суждения людей также несут на себе печать перфекционизма. Откуда, к примеру, проистекают все осуждения? Именно от того, что человек считает себя более совершенным, чем его оппонент. Что, как он думает, дает ему право судить своего ближнего.
Хотя вместо того, чтобы осуждать, он может просто высказать свое мнение. Осуждение - это перфекционизм в суждении, ибо оно содержит в себе приговор. То есть, окончательную оценку человека, поступка или явления. Причем оценку с негативным знаком. Осуждение чего-либо фактически лишает его права на существование. Осуждение - это приговор, а исполнение этого приговора - фактическое убийство.
В Библии есть интересное место о том, как Михаил Архангел говорил с дьяволом. "Михаил, архангел, когда говорил с дьяволом, споря о Моисеевом теле, не смел произнести укоризненного суда, но сказал "Да запретит тебе Господь" . А эти злословят то, чего не знают..." (Послание Иуды 1, 9 - 10)
Таким образом, мы все должны понимать, что ни у кого из нас нет права на истину в последней инстанции. Никто из нас не знает абсолютно. Никто из нас не знает на самом деле до конца, что такое совершенство. И не верьте тем, кто говорит, что знает.
Но эта истина, как и всякая истина, на самом деле приносит освобождение всем нам. Освобождение от болезни перфекционизма. Потому как дает нам возможность говорить обо всем, исследовать все, испытывать все и делится друг с другом безо всякой боязни кого-либо неправильно осудить. Лишь нужно понимать при этом, что все, что мы говорим, частично, и не претендуект на абсолютную истину. А значит и не может являться по сути окончательным приговором.
Каждый из нас на самом деле имеет святое право на ошибку. И человек, который знает об этом своем праве в своем действовании намного более свободен и раскрепощен, нежели человек, который считает, что у него такого права не существует. У всякого ищущего и живущего есть это право на ошибку. И оно оправдывается самим поиском, стремлением найти истину, самим желанием достигнуть совершенства.
Из понимания этого вытекает идея необходимости быть милосердным. И к людям, и к себе самому. Человек, которому присуще милосердие, намного ближе приблизился к совершенству, нежели жесткий педант и аккуратист. Милость Божья, я думаю, проистекает из понимания человеческого несовершенства, которое лишь учиться быть совершенным. Бог знает, что грех, ошибки - это неизбежное зло. Однако же Библия отличает грех, сделанный сознательно ( произвольно), от греха неведения. (Прости им, Господи, ибо неведают, что творят).
Поэтому и нам нужно быть милостивыми к окружающим. И в своей требовательности к себе и к ним, не перегибать палку. Чтобы не превратить нашу жизнь в совершенный ад несовершенных людей, стремящихся к совершенству.
О СВОБОДЕ
Свобода – это возможность выбора. Противоположностью свободы является рабство, зависимость, подчиненность, которые такой выбор отнимают.
Творчество, игра немыслимы без свободы, потому как творец, игрок всегда оказывается перед выбором. Какие средства выражения избрать? Как лучше построить фразу в предложении? Какие цвета и в каком сочетании использовать для лучшей выразительности?
Мальчишка, гоняющий мяч на футбольном поле, упоен свободой – огромным количеством вариантов возможных действий, из которых он выбирает одни, отвергая другие. Если человек свободен, у него всегда есть выбор. Свобода дает человеку крылья, способствует раскрытию в нем огромного потенциала и возможностей.
С другой стороны, выбор всегда связан с принятием решения и ответственностью за последствия выбора. Поэтому свобода и ответственность – это две стороны одной медали, или две чаши одних весов, которые уравновешивают друг друга. Творец всегда несет ответственность за свое творение. Человек ответственен за свои поступки.
Если человек ответственен, он будет стремиться к лучшему выбору, к наиболее полной свободе. Понимая это, он может быть весьма требователен к себе. Лев Толстой по множеству раз переписывал свои произведения, в попытке придать ему совершенную форму. Один мой знакомый по этой причине боялся браться за перо, поскольку понимал, что совершенства
ему не достичь, а производить на свет несовершенные произведения он не желал.
Требовательность может сослужить добрую
службу, но излишняя требовательность может похоронить в вас творца.
По этой причине многие люди бояться свободы. Им она не нужна, она мешает им жить, поскольку всегда напоминает о личной ответственности. Они бояться принять неверное решение и совершить непоправимую ошибку.
Поэтому они не умеют принимать решения и избегают этого. Они отдают свою свободу в чужие руки. Легче подчиняться, чем решать самому. Но если человека лишить свободы и связанной с нею ответственности, из него можно сделать животное, зверя. Гитлер говорил своему народу – «Я лишаю вас этой химеры, которую называют совестью».
Без свободы невозможно ничего создать. Несвободный человек всегда будет жить чужим умом и петь с чужого голоса. Ему не знакома сладость свободы и ощущение парения над бездной. Тот, кто боится упасть, никогда не взлетит. И не поймет, и не осуществится!
Лишь истинный творец знает, что совершенство недостижимо. Что это – лишь маяк, к которому нужно держать свой путь. Потому как достижение совершенства равносильно утере свободы. Ведь свобода – это выбор, не правда ли? Это возможность двигаться дальше. А совершенство – это конец пути. Придя к нему, уже некуда двигаться дальше.
Свобода зовет человека к совершенству. Не нужно бояться стремиться к совершенству. Нужно бояться считать себя совершенным. Не нужно бояться свободы, нужно бояться рабства. Не нужно бояться творить, нужно бояться остаться бесплодным.
Свобода – это огненный столп, который выводит евреев из рабства в Землю Обетованную. Поэтому человек, любящий истину и идущий к ней, неизбежно приходит к свободе.
О ВЕРЕ
Вера и творчество - это также два не просто связанных друг с другом понятия, но и их существование невозможно друг без друга. Конечно, я говорю не столько о религиозной вере, точнее, тому, что мы привыкли понимать под ней. А говорю о вере, как о проводнике творца в творчестве. Часто люди путают эти понятия, понимая под верой вовсе не саму веру в ее чистом выражении, а лишь знание различных догм, доктрин, законов и духовных практик. Но чистая, истинная вера - это нечто другое. Что же?
Ранее я рассказал о своей встрече с Богом. Впоследствии я много думал о ней. Почему же Бог не предстал пред моими физическими глазами? Почему не позволил Себя увидеть? И вот к каким выводам я пришел.
Видите-ли, если бы я увидел Его своими обычными глазами, то я просто бы сказал вам, - я знаю Бога, я видел Его! Я бы нарисовал Его портрет и повесил бы его на стенку в своей комнате. Появилась бы еще одна икона (плохая или хорошая, не о том речь). Видимо, знание о чем-то, пусть даже и о Боге, - предположил я, - имеет какой-то изъян, которого не имеет вера. Что вера чем-то превосходит знание, хотя, конечно же, вовсе не исключает его. В чем же состоит это отличие и превосходство веры над знанием?
Я обратил внимание на то, что люди часто подменяют эти понятия – вера и знание – и, как следствие, путают их. Например, говорят – православная вера, католическая вера или иудейская вера.… Но чем они отличаются друг от друга? Набором догм и доктрин, традиций и обрядов, религиозных практик и своим административным аппаратом. Иными словами они отличаются только тем, что составляет предмет ЗНАНИЯ. Люди по-разному знают о Боге и называют это знание верой. Потому и получается много вер или многоверие. А от него уже рукой подать и до многобожия.
Именно в этой подмене веры – знанием и происходят, по моему мнению, разделения и конфликты на религиозной почве. Ведь наше знание неполно и несовершенно.
Тогда, при встрече с Богом в моей комнате, я понял одну вещь о вере. Что веру невозможно унаследовать от предков или научиться ей от учителей. Вера возникает от личного соприкосновения с Богом, в результате личной встречи с Ним. Когда я читал о Боге в книгах, это рождало во мне знание о Нем. Но когда я пережил Богоявление лично, во мне родилась вера. Вера – это дар Божий, который передается человеку Богом без посредников!
Итак, получается, что вера – это личная связь человека с Богом. И в этом смысле, вера – одна. Нельзя верить по-католически, по-православному, по-иудейски ... . Знание неизбежно ограничено способностью человеческого ума к восприятию. И поэтому разделяет. Вера же способна выводить человека за пределы его знаний, пониманий, за пределы его самого. Поднимать его к единству с Богом.
Вера вводит человека в так называемое «святое незнание», духовную нищету и помогает человеку «любить ни за что», «верить, не взирая ни на что», «надеяться, когда уже не остается ничего другого». Иными словами, вера - это инструмент пути, то, что позволяет человеку, точнее требует от человека отправиться в путь за результатом. Тогда как знание - это уже достигнутый результат. Знающий не будет говорить о себе, что он не знает. О том, что он не знает будет говорить лишь верующий, который понимает, что то, что он знает - ничто по сравнению с тем, чего он не знает. Сократ, утверждающий, что он знает, что ничего не знает был именно верующим человеком. Именно вера сделала его мудрецом, но отнюдь не знание. Человек, считающий себя знающим, просто не мудр.
Так и творчество без этого выхода за пределы знаний, за пределы ума, собственно, и не является творчеством. Истинное творчество обязательно содержит в себе элемент новизны. «Вот, Я творю все новое» - говорит Бог. И человек также следует этому закону. И еще веру объединяет с творчеством элемент личностного восприятия. Как и вера, творчество невозможно без личности, без субъективизма, без личного восприятия. Знание может быть отчуждено от личности и представлено в виде общих формул и доктрин, одинаковых для всех. Но веру и творчество так представить невозможно. Да и не нужно. Даже готовое произведение искусства или творчества также нуждается в личностном восприятии и по-разному воспринимается и понимается зрителем. Каждый зритель воспринимает «Монну Лизу» по-своему и это правильно. Каждый читающий Льва Толстого по-разному воспринимает его. Каждый слушающий Баха, чувствует его по-своему. Так и должно быть. Так и вера у каждого – индивидуальная, своя. Но при всем личностном многообразии, она все равно приводит к единству, а не останавливается на разделениях. Единство, проявляющееся в многообразии. На том и стоим.
О ВДОХНОВЕНИИ
Творчество без вдохновения невозможно. В отличие от рутиной работы, во время которой, как в старом армейском анекдоте, копают канаву от забора и до обеда. Творчество без вдохновения – это просто труд. Человек навьючивает себя, как вола, монотонными операциями, и тупо и автоматически выполняет их за кусок хлеба. Собственно, творчество начинается там, где начинается вдохновение. Поэтому у многих творческих людей есть свои способы, как достигать
Его. У писателя Юрия Олеши было даже такое правило «Ни дня без строчки». Так он и назвал свои дневники.
Есть другой способ, на мой взгляд, более эффективный. Нужно научиться любить то, что ты делаешь. Или, наоборот, делать то, что любишь. Вот тогда человек от самого процесса получает наслаждение. Это и есть творчество.
Помню, когда я служил в армии, командир приказал разбросать огромную гору снега. Работы было часа на три, минимум. Но я так вдохновился, что и других вдохновил. Мне так понравилось разбрасывать снег, что мы управились за час. И я еще пожалел, что все закончилось так быстро. Я с удивлением открыл для себя, что работа может быть такой приятной и волнующей.
Нет, я вовсе не был большим любителем физического труда. Сказать обратное было бы значительно справедливее. Ну, вот в данном случае, как говорится, захотелось. Почему? Не помню. Точнее, не знаю. Пути вдохновения – непредсказуемы.
А если вы что-то действительно любите делать, то ждать вдохновения не нужно. Оно уже здесь. Вдохновение фактически та же любовь. Масло, которое подпитывает светильник. И огонь, который светит во тьме.
Если парень любит девушку, его к ней притягивает. Ему приятно быть с ней. Вряд ли кто-то будет стремиться на свидание, если девушка не нравится. Точно так же, если человек любит писать рассказы, играть на гитаре или в футбол, он будет спешить на встречу с любимым занятием, как на свидание с возлюбленной.
Вот только как полюбить что-либо? И можно ли полюбить все и вся?
Я думаю, если человек что-либо или кого-либо не любит, то от непривычки или от непонимания. Чтобы что-то полюбить нужно открыть в этом приятные и полезные стороны. Но чаще, к сожалению, бывает совсем наоборот.
Родители отбивают у своих детей любовь к искусству, из-под палки
заставляя их ходить на уроки музыки. Неумелые педагоги отбивают у учеников любовь к самому процессу обучения. А ведь познание может быть интереснейшим и увлекательнейшим делом!
Нечестивые политики сеют вражду и ненависть между народами, развязывая войны. А ведь все народы могут жить в мире и взаимопомощи друг другу!
Будучи школьником, я не понимал классической музыки. Этот язык общения был мне просто не знаком. Моя тетя ежедневно ставила пластинки на свой старый проигрыватель и с такой любовью и нежностью слушала их, что и я невольно заинтересовался и стал прислушиваться. Что она там нашла? А если нашла, значит, там есть что-то интересное! Но что именно?
Я прислушивался, напрягая свое ухо, к шипящей записи, и спустя некоторое время открыл, как могут быть приятны плавные скрипичные мелодии или серебряные переливы фортепиано. Какое наслаждение они могут доставлять и какой покой навевать! Я пристрастился к этой музыке и если долго ее не слушал, то мне ее уже начинало не хватать!
Весь мир, в котором мы живем, подобен прекрасной розе, которой можно любоваться и восхищаться! Но стебель розы покрыт шипами. И если вы неумело и неосторожно возьмете цветок, то он исколет вам руки, принеся боль и страдания. Уколы шипов могут быть так болезненны, что красота цветка может восприниматься, как чудовищное уродство. Мир так может показаться гнуснейшей клоакой. Но одновременно мир – это удивительное и прекрасное творение! Наши страдания и ненависть, раздражение и злоба – от неумения любить. От того, что мы не знаем, как это делать, и не умеем жить. Мы живем без любви, а потом нарекаем, почему мы несчастны и почему все так плохо. Истинное вдохновение приводит к любви. Речь не об азарте игрока, ставящего на кон все свое состояние. Не об алчности богатства и не о похоти вожделения. Красота это розы тебе не принадлежит, поэтому не стоит, чтобы она до умопомрачения кружила тебе голову. Тогда ты обязательно исколешься об ее острые шипы.
Речь и не о бегстве от мира в иллюзию наркотиков или алкоголя. Потому как красота этой розы реальна и вполне осязаема. Весь мир создан как выражение любви Его творца.
Текст, который написал человек, любящий писать, делающий это с вдохновением, принципиально отличается от текста, написанного без любви. Даже если последний и грамотнее, и умнее, и выглядит солиднее. Лишь вдохновение способно зажечь, родить новое вдохновение. Лишь вдохновение способно привести к любви.
Когда человек любит, он пребывает в Царстве Божьем. А если не любит, то находится в аду. Так можно ли научиться любви?
ОГЛАВЛЕНИЕ
1. Предисловие к теме………………………………………….2 стр.
2. Предисловие к книге………………………………………….3 стр.
3. Рекомендации о том, как читать эту книгу……………..4 стр.
Часть 1. Грунтовка холста (подготовка к творчеству)
4. Цивилизация потребления или о вреде советов
( Самый простой способ, как стать творцом )………………..7 стр.
5. Напутствие к творческой жизни……………………………..10 стр.
6. Что такое творчество и почему люди им занимаются……13 стр.
7. Предмет творчества или о том, нужен ли творчеству
Зритель?…………………………………………………………..17 стр.
8. Об опасности профессионализма………………………………20 стр.
9. Промывка мозгов………………………………………………….22 стр.
Часть 2. Выбор кисти (Или об источниках творчества)
10. Бездоннывй колодец…………………………………………… 25 стр.
11. Встреча с Богом…………………………………………………26 стр.
12. Как я познавал волю Божью……………………………………29 стр.
13. Как я учился молиться………………………………………….31 стр.
14. О творчестком причастии……………………………………..36 стр.
Часть 3. Выбор натуры (Или о предмете творчества)
15. О пути………………………………………………………………41 стр.
16. Знаки судьбы………………………………………………………..44 стр.
17. О цене………………………………………………………………..48 стр.
18. Об отвержении…………………………………………………….51 стр.
19. О жертвоприношении…………………………………………….54 стр.
20. О вмещении…………………………………………………………59 стр.
Часть 4. Рисунок (Об инструментах творческого процесса)
21. О форме…………………………………………………………63 стр.
22. Сотворение формы…………………………………………….66 стр.
23. О слове……………………………………………………………67 стр.
24. Об искусстве и видах творчества…………………………….71 стр.
25. Языки творчества………………………………………………74 стр.
26. О букве…………………………………………………………….77 стр.
27. О ремесле и творчестве……………………………………..80 стр.
28. Творчество и религия………………………………………..81 стр.
29. Право на ошибку или о болезни перфекционизма………..83 стр.
30. О свободе………………………………………………………86 стр.
31. О вере…………………………………………………………..88 стр.
32. О вдохновении…………………………………………………90 стр.
Александр Грайцер ©
|
