* * *
Не надо на завтра загадывать;
А будет ли завтра? Скажи.
Возможны лучи, может градины;
Вороны или стрижи.
Хвост глупости часто задран —
Метелит и землю, и высь...
За всё, за сегодня и завтра —
Господу поклонись.
* * *
Надавал пощёчин
Ветер тишине,
Дождь газоны мочит,
Неуютно мне.
И листвы на ветках —
Потревожен рой,
Фонари-объедки —
Книзу головой.
Хочется как лучше,
Чтоб ни дождь, ни жар.
Но волшебный ключик
В пруд глухой упал.
* * *
Всяк как-то должен проявиться,
Чтоб жизнь не вляпалась в промот:
Один — вязанием на спицах,
Другой — сбить-сколотить комод.
А кто-то самолёт сварганит,
И сам на оном полетит;
Иной стишок пробарабанит,
Когда позволит аппетит.
Строгай-пили — покуда светит,
Но помни, листьев брат, ствола,
В великие не надо метить
Верша житейские дела.
* * *
Все проходит, все проходит,
Господи, меня прости.
Были бакенбарды в моде,
Нынче — лысина в чести.
Вот любил — казалось чудом,
Затмевала все она,
Но откуда-то оттуда
Пришпандорила зима.
Я буянил словно ветер
На восходе тёплых дней.
Но теперь мне тишь на свете
Кажется, всего милей.
* * *
Любовь способна говорить ,
Когда желание горит.
* * *
Нет такой профессии — поэт.
Нет такого звания и чина
В табеле о рангах.
В чем причина?
Нет такого звания поэт.
Есть — кто восхищением объят,
Есть - кто упивается словами,
Видит и душою и глазами,
Пьёт и наслаждение, и яд.
Времени поток его снесёт
В край, откуда не приходят звуки,
Где царит всесилие разлуки.
Где покоем дышит вся и всё.
* * *
Наша свобода — это цепи, —
Одни позолоченные,
другие — ржавые;
Эти — громоздкие,
эти — помельче;
Эти — звонкие,
эти — залежалые.
Никто не сбросит их
до скончания;
Им положено за нами волочиться.
Они не звенят только ночами,
Когда мы спим,
Когда ночи не спится.
Не верьте тому,
кто вольностью бравирует,
Пусть даже деньги
у него не считаны:
Свободного он только
пародирует,
А сам на цепи вертится,
Словно чИта.
* * *
Стихи — это те же звуки,
Что птицы в лесах издают.
Поют о любви, о разлуке,
Про радость, про верность поют.
Их мало сумеет остаться,
Их много уйдёт без следа.
Всплески в воде искрятся,
Искры — та же вода.
Обиду оставь, нетерпение,
Куче обычных тел.
Исчезнет твоё пение,
Но, все-таки, ты пел.
* * *
Пыльная дорога,
Пыльная трава,
А за поворотом
Неба синева.
Ты идёшь усталый,
Полдень стелет жар.
Меньше мух не стало,
И осиных жал.
Да, тяжка землянам
Времени рука,
И дана земля нам,
Как глазам строка.
* * *
Ни с кем я ссоры не желаю,
Мне битые не любы лбы,
Меня тошнит от ссор, от лая,
Предпочитаю взгляд любви.
Но доставалось мне не раз
И просто так, и прозапас.
* * *
Что делать в этом захолустье? —
Крыш кособокость, гниль стропил.
Где вырос узколистый кустик,
Там дождь его и окропил.
В столице мог ты быть виднее,
А может быть — наоборот.
Знай, этот дом тебе роднее
У перекошенных ворот.
Столичной писанины маги
Ловки на фразы, на слова,
Они, ведь, тоже бедолаги
Уйдут, и вырастет трава.
* * *
Вот и ожили мухи
После зимы трепака.
Тощие с голодухи,
Скромные, только пока.
Но прекратят казаться,
Да, перестанут, пить дать.
Снова начнут кусаться,
Подличать, надоедать.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Стыд- - Eduard Schäfer Я не упоминал в страничке знакомства со мной, что моя христианская
жизнь была похожа на скалистые горы, где всё и прекрасные вершины и
смертоносные расселины.
Так получилось, что момент своего " обжигания " я не осознал, считая,
что это Бог меня оставил...
В общем, я оказался,как бы не было мне больно это писать, в тюрьме.
Мне дали 6-месяцев, из которых я отсидел, по милости Божией только
3 месяца. В момент моего заключения я всё осознал, понял все свои
ошибки, а самое главное я ещё крепче полюбил Бога.
У меня было много знакомств с заключёнными, я честно им рассказывал
о себе и моих отношениях с Богом,после этих бесед многие стали тянуться к Богу, к поиску истины...
Однажды, будучи уже долгое время на свободе, я поехал с братьями
отвозить одного гостя в другой город, в тот в котором я сидел, не
заметно для себя ,я оказался в районе , который прославился своей
преступностью. Мы вышли из машины, чтобы проводить брата до дома,
на какое-то время мы остановились и краем глаза на углу улицы, который
оказался "точкой" я увидел, парня с которым был в одной тюрьме,
он был "дилер". Он стоял, вид его был измучен, он смотрел в мою сторону, ища моего взгляда, видно, что он хотел со мной поговорить,
но я молча отвернулся, потом мы сели с братьями в машину...
Приехав домой я открыл Слово Божие, мне открылись вышестоящие места песания, я упал на колени долго рыдал и каялся.
Я был много раз в том городе, в том районе, но того человека я больше
не видел, и если бы Господь дал мне вновь с ним встречу, подойдя к нему, в первую очередь я бы сказал:" Прости меня, Гена..."
