* * *
И пусть тревожно на душе,
И смутен новый день, неясен, —
Будь как берёза на меже,
Или у тропки торной ясень.
Никто не знает строк судьбы,
Последняя строка знакома.
Строги подлунные суды,
Но выше Бога нет закона.
Да, человек безмерно слаб
На фоне туч, — небесных башен.
И коль не жил ты ради зла —
Небесный суд тебе не страшен.
О Боге думал между дел?
В тебе добра гнездилась птица?
Своей душой не огрубел? —
Тогда и нечего страшиться.
* * *
Тот, кто боится смерти,
Будет плохой солдат.
Каждому в мире отмерено
Радости и преград.
Мечется ярости пума,
Болью исходит добро.
Не умоляй пулю
Ту, что летит под ребро.
* * *
Горы они не надёжны,
Это сплошной непокой,
Надо ступать осторожно,
Камень ласкать рукой.
Будь хоть того строже,
Бья ледорубом лёд.
Только ничто не поможет
Если лавина пойдёт.
* * *
Здесь у тропинки купавы,
Ты им не даришь восторга,
Ты не за ними отправлен,
Издали смотрит строгость.
Птиц рассыпается звонкость.
Хочет ребёнок стать взрослым,
Взрослый — вернуться в ребёнка.
* * *
Завял букет в хрустальной вазе,
Всего-то простоял три дня.
Сегодня смотрит на меня
Чернеющее безобразие, —
Как будто по ладони сталью,
Как чёрный пар из закутка...
Все, не единого цветка
Я больше в вазу не поставлю.
* * *
Звёзд оцени молчание,
Сердце не жги огнём,
И погаси отчаяние,
Страх перед черным днём.
Радостью звёзды искрятся,
Что им земной год.
Стоит ли нам бояться,
Что непременно придёт.
* * *
Все мы друг друга губим,
Всякий опасен час.
Сладкого просят губы,
Горькое ищет нас.
Помни вседневно про вычет,
Радости на полчаса…
В травы сухие спичку
Ту, что зажёг, не бросай.
* * *
Рассвета я пью струи,
Сладкое это вино;
Лучей ослепительны струны,
Такими им быть дано.
Роса. Середина лета.
Тысячи искр на воде.
Так мало даётся рассветов,
Но все же даётся тебе.
* * *
Хлещет прямо по зубам,
И, порой, поленом.
Что же остаётся нам —
Малость поалеем.
Но, а сон про вечный лад
Лучше пусть не снится.
Ну не все же шоколад,
Есть и хрен с горчицей.
* * *
Кому нужны твои стихи?
Они как шелест тихий листьев,
Они совсем не буйный выстрел,
Не децибелов полный хит.
Они уснут, уснут с тобой…
Разбитое белеет блюдце,
И опоясок золотой.
* * *
Так пасмурно и леденело,
И холод отведённых рук.
Весна своё свершает дело,
Похожее на зимний звук.
Не отрывать глаз от корыта,
Не замечать судьбы плетня…
Ни на копейку не открыто, —
Обыденная толкотня.
* * *
Уйти в туман и затеряться,
Зарыться в нём, не выходить,
И пусть своё выводит выпь,
Обыденность сжимает пальцы.
Сидеть, ничем не отличаться,
Отличие нужно кому?
Плести тихонечко кайму,
С обычным
каждый день встречаться.
* * *
А я ведь жил на этом свете,
А я любил стихи писать:
Увы, отточена коса,
Цветы упрятать в сено метят.
* * *
Много осеннего золота,
Много голубизны.
На берегу — зона. Там,
Нет никакой новизны.
Срок от пяти и более,
Лица черны грубы.
Люди здесь подневольные,
Злобой прошиты рабы.
* * *
Белая кувшинка.
Тихая вода.
Будто бы пришита
К черноте пруда.
Хочется ей в руки
Жаркие твои.
Хлещут не от скуки
В чаще соловьи.
Никакой щербинки,
Радости следы…
Белая кувшинка
В черноте воды.
* * *
А я давно тебя не жду,
Ты как далёкая планета,
И я уже поверил в это.
Поверил холоду, дождю.
Остыло прошлое в груди,
Исчезло мотылька порхание.
Зимы тяжёлое дыхание
Тепла не может породить.
|
