Для ТЕБЯ - христианская газета

Теолог и поэт Д.В.Щедровицкий о философе Сковороде Г.С.
Публицистика

Начало О нас Статьи Христианское творчество Форум Чат Каталог-рейтинг
Начало | Поиск | Статьи | Отзывы | Газета | Христианские стихи, проза, проповеди | WWW-рейтинг | Форум | Чат
 


 Новая рубрика "Статья в газету": напиши статью - получи гонорар!

Новости Христианского творчества в формате RSS 2.0 Все рубрики [авторы]: Проза [а] Поэзия [а] Для детей [а] Драматургия [а] -- Статья в газету!
Публицистика [а] Проповеди [а] Теология [а] Свидетельство [а] Крик души [а] - Конкурс!
Найти Авторам: правила | регистрация | вход

[ ! ]    версия для печати

Теолог и поэт Д.В.Щедровицкий о философе Сковороде Г.С.


И СЛОВОМ, И УМОМ, И ЖИЗНИЮ МУДРЕЦ …

И голос Пушкина был над листвою слышен,
И nтиuы Хлебникова пели у воды.
И встретил камень я.
Был камень неподвижен,
И проступал в нем лик Сковороды ...
(Н. А. Заболоцкий)

В чем конечная цель обучения и наставления, «стратегия педагогики»? Уже с середины XVII в. сперва теоретики новых педагогических учений, а затем - и все в большей мере - практики, т.е. непосредственно обучающие детей наставники, отвечали на этот вопрос так: цель обучения - познакомить ребенка как можно глубже с окружаюшим миром, вооружить его знанием вещей и явлений. Именно это, по их мнению, должно было сделать его полезным членом социума, преуспевающим и приносящим благо другим. Притом все меньше внимания уделялось внутреннему миру ребенка, его самопознанию, его духовному строю - вплоть до полного отрицания Бога и бессмертной души прямыми наследниками прагматиков Нового времени - материалистами-атеистами. Но ведь незнание себя самого ведет к неправильной жизненной ориентации, к неверному выбору профессии, неполноте или искажению всех основных, в том числе семейных и общественных, проявлений человека. Таким образом, социум оказывается, в конце концов, состоящим в огромном большинстве из людей, не понявших своего жизненного призвания, а следовательно, и не осуществляющих его, запутавшихся в собственных отношениях с ближними и дальними. О каком же личном преуспеянии и общественном благе может в таком случае идти речь? И вот, утратив свой путь и изверившись в ложных ценностях, навязанных адептами «самой прогрессивной педагогики», эти люди начинают искать забвения в чем угодно - от военных маршей и расистских бредней до оккультизма и наркотиков ... И тогда для желающих прислушаться начинают все громче звучать голоса педагогов-философов альтернативного направления, отвечающих на вопрос о смысле обучения диаметрально противоположным образом: смысл в том, чтобы войти в свой внутренний мир, познать себя самого, в себе найти Бога, чей Образ отражен в зеркале нашей бессмертной души, и обрести те нерушимые максимы сознательного бытия, те божественные моральные заповеди, облекшись в кои как в броню, можно уже смело выходить в мир внешний для познания его, для одоления в нем зла и утверждения праведности, для успешного исполнения своей изначальной человеческой миссии. Ибо, как сказал Лев Толстой, «дверь открывается только внутрь - на себя». Одним из величайших учителей этого направления был Григорий Саввич Сковорода. Его жизнь - редчайший для Нового времени феномен полного совпадения реальной деятельности с идеальной целью, точного соответствия поступка замыслу. В отличие от кабинетных философов и педагогов-теоретиков - им же несть числа, - Сковорода воплощал свои идеи в непосредственной практической деятельности, обучая детей и взрослых, вел жизнь странника-созерцателя, сознательно уподобляясь древнегреческим философам - прежде всего киникам и, отчасти, стоикам и эпикурейцам. Последних украинский мыслитель рассматривал не сквозь призму позднейшего понимания, т.е. не как проповедников вседозволенности и гедонизма, но как своего рода «учителей счастья», утверждавших, что истинное благо возможно обрести лишь внутри себя , а отнюдь не через чувственные наслаждения. Не случайно самого Иисуса Христа Сковорода именует «еврейским Эпикуром»-, находя в евангельском учении тот же призыв к самопознанию и поискам счастья в собственной душе: Так живал афинейский, так живал и еврейский Епикур - Христос. (Из «Сада Божественных песней»). Вот почему, ведя жизнь скитальца и странника, Сковорода, ощущавший и постоянно провозглашавший себя подлинным христианином, подражал не только греческим философам, но и апостолам, ведшим, как известно, страннический образ жизни, а также ветхозаветным пророкам, о которых сказано: « ... И радовались, и говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле ...» ( Евр. 11, 13). Григорий Сковорода явился на свет в селе Чернухи Лубенского полка ( позднее Лубенской округи Киевского наместничества) в 1722 г. в казачьей семье среднего достатка, принадлежавшей к мещанскому сословию. По свидетельству верного ученика, а впоследстви и и биографа М.И.Ковалинского (из со ставленной им в 1794 г. «Жизни Григория Сковороды» мы и приводим дальнейшие сведения), родители будущего философа «честностью, правдивостью, странноприимством, набожеством, миролюбивым соседством отличались в своем кругу». Все эти черты характера и основы общения с людьми не только унаследовал, но и развил до высшей степени человеколюбия и самоотверженности их сын Григорий. Он уже в семилетнем возрасте отличался от сверстников особой набожностью, склонностью к музыкальным занятиям (в том числе к церковному пению) и к изучению различных наук, а также непреклонностью воли - «твердостью духа», - именно последнее качество Сковорода впоследствии ставил себе в заслугу, подчеркивая, что верность единожды выбранному пути истины дарует человеку внутренние мир и радость, «блюдет в покое» его душу (изречение пророка Исаии: «Твердого духом Ты хранишь в совершенном мире, ибо на Тебя уповает он» - (Ис. 26, 3). В возрасте 12 лет, в 1734 г. , Григорий по собственному желанию был отдан отцом на обучение в знаменитую Киево-Могилянскую академию, основанную еще в 1632 r. Одним из преподавателей академии был выдающийся сподвижник Петра I, философ, поэт и общественный деятель Феофан Прокопович. Его ученик Конисский, читавший курсы логики, этики, физики и «метафизики», оказал сильное влияние на юного Григория. В освоении наук, по свидетельству М.И.Ковалинского, Сковорода «скоро превзошел сверстников своих успехами и похвалами». Отчасти обучению в академии, но гораздо более собственным усилиям и любознательности украинский мыслитель обязан тем, что усвоил знание как классических греческого, латинского, отчасти древнееврейского, так и нескольких новых европейских языков, глубоко изучил наследие греческих и римских авторов - Платона, Аристотеля, Гераклита, Эпикура, Сенеки, Лукреция Кара и других, а также сочинения Отцов Церкви, трактаты средневековых богословов, как православных, так и католических (из последних прежде всего Фомы Аквинскоrо), познакомился с сочинениями естествоиспытателей эпохи Возрождения и Нового времени (например, Коперника). Из русских писателей он более всех ценил М. В. Ломоносова, чье поэтическое влияние отчасти ощущается в творчестве самого Сковороды («Сад Божественных песен»- и другие философские стихи). Но самое сильное, ни с чем не сравнимое влияние на жизнь, мышление и все творчество великого украинца оказала Библия. В некотором смысле большую часть литературного наследия Сковороды можно рассматривать как своеобразный и весьма многогранный комментарий к Книге книг. Библию в академии изучали, разумеется, в свете святоотеческих толкований, но Григорий Сковорода в своих последующих сочинениях весьма далеко отошел от этих раннесредневековых образцов экзегетики и углубился непосредственно в текст Писания, приводя и обосновывая свои, весьма оригинальные и разносторонние толкования священных текстов. К библейскому учению восходят, им обосновываются самобытные педагогические воззрения Сковороды . Впрочем, философ полагал, что в Библии концентрированно и последовательно изложены те истины, чьи проблески видны в учениях мудрецов всех времен и народов. Поэтому мысли о правильном воспитании, подобные библейским, мыслитель находил и у жрецов Египта, и у греческих философов, и у китайских мудрецов ... Музыкальные дарования и певческий талант Сковороды обратили на себя внимание высокопоставленных лиц из окружения только что взошедшеи на престол императрицы Елизаветы Петровны, и с 1741 по 1744 г. он находился в придворной капелле. Получив чин придворного уставщика, он продолжил обучение в Киево-Могилянской академии. Однако, быстро «одолев» науки, в ней преподававшиеся , молодой мыслитель возжелал увидеть своими глазами иные страны и чужеземные нравы . Случай к тому представился , когда юноша был рекомендован генерал-майору Вишневскому как знаток иностранных языков, а также церковного пения: последнее было необходимо для упорядочения православного служения в некоторых храмах Венгрии, куда Сковорода и вызвался сопровождать Вишневского. Кроме Венгрии, они посетили Вену, Офен, Пресбург и другие города Австро-Венгрии и германских княжеств. В каждом впервые посещаемом городе философ старался завести знакомства с местными учеными, как теологами, так и естествоиспытателями, и благодаря этому пополнить свои знания. По некоторым сведениям, Григорию удалось объехать и ряд городов Польши и Италии, а в Германии - слушать лекции И. Канта. Возвратившийся на родину Сковорода, не имея достаточных материальных средств, посещал дома и усадьбы своих друзей и знакомых, задерживаясь у некоторых из них на более длительные сроки , пока, наконец, епископ города Переяслава Николай Стребницкий не пригласил его в местное училище на должность преподавателя поэзии. Однако, поспорив с епископом об основах преподавания (Сковорода был одним из новаторов в русской поэзи и середины XVIII в., сторонником силлабо-тонической системы, в противоположность традиционной силлабической), философ был «отставлен» от должности. М.И.Ковалинский свидетельствует, что Сковорода с большим мужеством переносил и это и все другие выпадавшие на его долю материальные лишения - «скромно, молчаливо, безропотно, не имея тогда, как только две худые рубашки один камлотный кафтан, одни башмаки, одни черные парусные чулки ...». Вскоре, однако, философ получил должность учителя в доме местного дворянина Стефана Томары, взявшись обучать наукам его сына Василия. Удивительно свидетельство о первых проявлениях педагогического таланта Сковороды, приводимое Ковалинским: «Сковорода начал больше возделывать сердце молодого воспитанника своего и, рассматривая природные склонности его, помогать только природе в ращении направлением легким, нежным, нечувствительным, а не безвременно обременять разум его науками, - и воспитанник привязался к нему внутреннею любовью». В этом описании уже налицо все три основные предпосылки воспитания и обучения, на которых, как на обязательнейших, будет настаивать Сковорода в своих философско-педагогических трактатах: это, во-первых, «возделывание сердца», т.е. воспитание внутреннего человека; во-вторых, «помощь природе», т.е. обучение именно тому, к чему ученик имеет природную склонность и внутреннее влечение; и, в-третьих, создание атмосферы взаимного притяжения, «поля любви» между учителем и учеником (что соответствует и педагогическим взглядам древнегреческих мыслителей , в том числе Сократа и Платона). Однако протест помещика против «равного обращения» учителя с его сыном (учителя в то время рассматривались как люди подневольные, слуги) привел и на этот раз к увольнению Сковороды, который, по словам Ковалинского, остался «без места, без пропитания, без одежды, но не без надежды» ... Знаменательно и завершение жизни великого философа. Последний раз свидевшись с М.И. Ковалинским, когда тот, разочаровавшись в многолетнем увлечении светской жизнью, вернулся к «исканию мудрости» (перед этой встречей они не виделись 19 лет), утешив, ободрив и наставив своего друга, «воскресив дух его», Сковорода уехал к своему приятелю - помещику Ковалевскому в слободу Ивановку, где и скончался осенью 1794 г. Относительно обстоятельств, сопровождавших переход его в мир иной, между исследователями имеется расхождение. Согласно одной версии, он в течение многих лет явно не хранил ни постов, ни обрядов христианских, не ходил в церковь» и перед кончиной также «не приобщился , и когда ему предложили приобщиться тайн, он не захотел, сказывая, что это не нужно для него». Казалось бы, это сообщение вполне соответствует самому духу учения и жизни Сковороды, всегда отвергавшего «внешне-обрядовое благочестие» в пользу богопочитания «внутреннего, невидимого, изначального, в Духе и Истине». Однако, согласно иной версии, которой придерживается М. И. Ковалинский, философ, снисходя к религиозным чувствам окружающих и не желая «соблазнить их», «представя себе совесть слабых, немощь верующих и любовь христианскую», все же «исполнил все по уставу обрядному»... На надгробном камне своем мыслитель завещал начертать следующие слова, подводящие итог всей его подвижнической жизни: «Мир меня ловил, но не поймал». Эта краткая эпитафия была дополнена надписью со стихами, возвышенно и лаконично передающими самую суть духовных исканий и жизненного пути Сковороды. Автором стихов, по всей видимости, был М.И. Ковалинский (см. приложение: «Жизнь Григория Сковороды»). Основу философствования Сковороды составляет аллегорический метод интерпретации Священного Писания, восходящий к Филону Александрийскому (1 в. н.э.), а через него - к ессеям в Иудее и терапевтам в Египте, прямым предшественникам христианства. Будучи развит в рамках ранней ессейской образной и нтерпретации Библии в доталмудическую эпоху (жанр «мидраша» - символически-аллегорического «исследования» библейского текста) и разработан апостолом Павлом применительно к евангельско-христианской традиции, этот метод стал одним из направляющих в трудах Отцов и Учителей Церкви (Ориген, Климент Александрийский, Григорий Нисский, Василий Великий и многие другие). Для учения Сковороды характерно, что символико-аллегорический метод применяется не только при толковании Писания, но и при осмыслении всех сторон человеческой жизни, распространяясь «На весь мир - горний и дольний, ангельский и человеческий, природно-чувственный и разумно-сердечный». «Вся глубина истины» в его произведениях проясняется путем собеседования двух или нескольких «друзей - искателей правды о мире и человеке», - в форме, восходящей, в конечном счете, к платоновским диалогам. Многие произведения философа так и именуются - «Диалогами или разглаголами», а также «Беседами». Цель каждого «разглагола» всегда практическая: выяснить, достижимо ли в жизни человеческой счастье, и если да, то в чем оно состоит и на каких путях обретается. «Параметры» философских размышлений Сковороды определяются несколькими главными положениями его «мудрствования». Это, прежде всего, учение о двойственной сущности бытия (признание теснейшей взаимосвязи «двух натур - видимой и невидимой», аллегорически изображаемых в виде древесного ствола и его тени); затем - представление о «трех взаимозависимых мирах» (макрокосме, человеке как микрокосме и Библии как «символическом мирке», соотносимом тем не менее с двумя первыми по своей значимости); наконец, понятие о счастье как «сродности», как о воссоединении со своим духовным корнем - Богом - посредством духа и с окружающей природой - посредством тела. Последнее включало в себя учение, которое впоследствии Л.Н.Толстой назовет «опрощением» жизни. А эта часть мировоззрения, в свою очередь, побуждала философа часто обращаться к основам жизни и мышления простого народа, что, в частности , отразилось и на его поэтическом творчестве. Сковорода стал одним из первых русских поэтов, употреблявших в своих творениях не только ломоносовскую, но и исконно народную силлабо-тоническую систему стихосложения. Напомним, что официальной в русской придворной поэзии была в то время система силлабическая, заимствованная из польского языка (с ударением всегда на предпоследнем слоге) и не учитывавшая особенностей языка русского. Приведем в качестве примера тяжеловесные строки Антиоха Кантемира: «Буде речь моя слаба, буде нет в ней чину, // Ни связи , - должно ль о том тужить дворянину?» ( - Еккл. 1, 8 ). И один только Дух Божий, также являющий собой Бесконечность - «бездну», соединившись с духом человеческим, будучи «увиден», т.е. вмещен им, способен заполнить и этим осчастливить его (явная аллюзия на слова апостола Павла: « ... Дух все проницает, и глубины Божии. Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия. Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога ... » (1 Кор. 2, 1 О-1 2). 11 Однако надо подчеркнуть, что глубоко христианское по своей сути учение Сковороды об «отрешении от мира» и упорном поиске Бога совершенно лишено черт уныния, скорби, чрезмерной удрученности греховностью человеческой природы. Напротив, он призывает радоваться красоте и совершенству Божьего мира, весельем духовным прославляя Создателя. Внутренняя радость, по его мнению, - неотъемлемый признак духовной жизни, а печаль - смерти. Всякому городу нрав и права; Всяка имеет свой ум голова ... Всякому сердцу своя есть любовь, Всякому горлу свой есть вкус каков, - А мне одна только в свете дума, А мне одно только нейдет с ума ... Перечисляя всевозможные занятия и профессии, ввергающие смертных в суету мирскую, поэт в качестве рефрена повторяет мысль о своей «одной только в свете думе» - и в конце она оказывается мечтой о приобретении высшей мудрости. ... А мне одна только в свете дума, - Как умереть бы мне не без ума. И открывается, что истинная мудрость, неотделимая от чистоты сердца («совесть как чистый хрусталь»), одна только и может торжествовать над смертью, возводя после кончины тела бессмертный человеческий дух в его нетленные обители. Смерть страшна, замашная косо! Ты не щадишь и царских волосов. Ты не глядишь, где мужик, а где царь, - Все жрешь так, как солому пожар. Кто ж на ее плюет острую сталь? Тот, чия совесть как чистый хрусталь ... Таким образом, смерть, уравнивающая «мужика и царя», тщетно трудившихся в мире сем, не страшна лишь одному разряду людей: тем, кто свободной волей соединился с Вышней Премудростью, очистил сердце, сделав его «зерцалом Всевышнего», и уразумел, как говорит Сковорода в другом своем стихотворении и неустанно повторяет в прозе, «Что нужность не трудна, Что трудность не нужна». С этим· излюбленным афоризмом мыслитель связывает и следующее свое изречение: «Радование есть цвет человеческой жизни - оно есть главная точка всех подвигов». Прозаические произведения Сковороды сродни поэтическим: все они усеяны библейской, древнеегипетской, античными греческой и римской, украинской и русской фольклорной образностью, все они притчеобразны. «Пусть учит без притчей тот, кто пишет без красою» - вот девиз философа. В качестве примера его многочисленных аллегорических толкований Писания приведем выдержку из «Книги Асхань о познании самого себя»: «Легко могли смотреть сыны Израилевы на поверхность покрывала Моисеева. Но на Богом прославленный зрак лица его смотреть боялись. Видишь ли, что двойной Моисей? В одном Моисее тленный и славный. То же самое делается и на Фаворе. Один Христос сносен очам Петровым, второй страшен. Первого множайшии видели, второго никто, кроме учеников, в то время как дал и отверз им ум разумети писания. Тленного и мертвого все видели, а о живом никто не терпел и слышать. В силу ученики уверились, и присмотрели, и увидели. Первого смертного Христа не хочет знать и видеть его Павел, и сим гораздо разнится от прочих. Слушай, что он говорит: «Тем же и мы отныне ни единого вемы по плоти. Аще же и мы уразумехом по плоти Христа, но ныне к тому не разумеем». Скажи ж теперь, что такое разумеешь чрез сие имя (Христос)? Если разумеешь какую тлень, без сомнения, чрез имя Христово разумеешь пустошь. И се-то есть принимать имя его всуе!..» В начале приведенного отрывка автор напоминает читателю рассказ из Книги Исхода (34, 30-35): лицо Моисея сияло после его беседы со Всевышним, и народ боялся подойти к пророку. Лишь после того, как Моисей положил покрывала на лицо, окружающие смогли говорить с ним. В этом эпизоде Сковорода усматривает иносказание о двойственной сущности человека - «человеке внутреннем, духовном, нетленном» (т.е. о нашей бессмертной духовной сущности) и человеке «внешнем, плотском, тленном» (т.е. о нашем смертном физическом естестве): «Видишь ли, что двойной Моисей?» С приведеиным эпизодом из Ветхого Завета философ сопоставляет новозаветное повествование о преображении Иисуса Христа на горе Фаворской (Матф. 17, 1-9): как перед преображением, так и после него Петр и другие апостолы могли свободно «взирать на лице Иисусово>>, во время же самого преображения они «пали на лица свои и очень испугались», подобно израильтянам, узревшим сияние Моисеева лика. Заметим, что, согласно традиционным толкованиям практически всех христианских интерпретаторов, упомянутые ветхозаветный и новозаветный рассказы соотносятся как прообраз и его осуществление, т.е. Моисей предзнаменует Христа. В отличие от этого, по мысли Сковороды, оба - как Моисей, так и Христос - указуют на нашего «внутреннего человека», на бессмертный, разумный человеческий дух, скрытый, подобно телу под одеждой, под «покровом смерти и тлена» нашей душевно-физической природы. Призывая познавать именно духовную «главу» человека, а не его материальную «пяту», философ сосредоточивает наше внимание на третьем месте из Писания - на этот раз на Втором Послании Павла к Коринфянам (5, 16): «Потому отныне мы никого не знаем по плоти; если же и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем». Такой цитатой Сковорода вновь убедительно подчеркивает, что библейски мыслящий верующий должен воспринимать и себя самого, и других в качестве личностей бессмертно-духовных, находящихся на nути к совершенствованию, а отнюдь не как материально-физические объекты окружающего мира. И как напоминание, вразумление, а для многих и обличение звучит nоследняя часть приведенного отрывка: «Скажи ж теперь, что такое разумеешь чрез сие имя (Христос)? Если разумеешь какую тлень ... се-то есть принимать имя его всуе!» Лишенной высшего смысла и значения, духовной жизни, вдохновения и полета - поистине проповеданной «всуе» - может стать вся жизнь человека, который на все окружающее взирает «плотским взглядом», «смотрит мимо», Не замечая ни в чем «божественного начала и главизны». Вряд ли нам следует еще раз останавливаться на мысли о разительном отличии такой «животворной», можно смело сказать - «благодатной» педагогики от наставления учеников в основах «диалектического материализма» ... Подобный подход к толкованию Писания характерен для всего творчества Сковороды. Не менее оригинален он и в обращении с другими источниками мудрости, прежде всего с притчами разных времен, народов и культур. Например, в «Разговоре nяти путни ков о истинном счастии в жизни» приводится в переосмысленном виде знаменитая «Притча о безногом и слепом», восходящая к кругу легенд и образов древнееврейской аллегорической литературы - талмудического «мидраша» ( «истолкования» ), а впоследствии широко использовавшаяся в средневековой словесности как христиан, так и мусульман. Первоначальное содержание nритчи таково: слепой посадил безногого к себе на плечи, чтобы тот срывал яблоки в чужом саду. Услышав шаги хозяина, слепой опустил безногого на землю, и оба стали отнекиваться от содеянного: мол, никто из них не мог обобрать сад, ведь один не видит, а другой не в силах дотянуться до веток. Тогда умный хозяин поднял безногого и вновь посадил на плечи слепому, сказав: «Вот так вы действовали вместе!>> Согласно иудейской метафорике, заимствованной позднее христианством и исламом, безногий в этой притче символизирует душу, слепой - тело, сад - жизнь «века сего», а хозяин - Всевышнего. На Страшном суде как душа, так и тело станут отнекиваться от содеянных грехов: ведь тело без души неспособно мыслить или желать, а душа без тела - действовать в физической реальности. Но, воскресив человека целиком, т.е. возвратив душу в тело («вновь посадив безногого на плечи слепому»), Бог огласит грешнику свой приговор ... Сковорода совсем в ином ключе объясняет эту притчу, придав ей и сюжетное отличие от традиционного варианта. Прежде всего, у него пропадает негативный смысл соединения безногого со слепым, поскольку они сливают воедино свои усилия отнюдь не с целью ограбления, а чтобы достичь истины - совместно пройти путь к дому своего Отца Урания (т.е. Небесного). Кроме того, исчезает противопоставление души - телу, а вместо него появляется содружество двух «братьев», олицетворяющих главные нравственные качества: безногий - премудрость, а слепой - добродетель. Лишь при взаимной помощи могут они одолеть спасительный путь домой к чертогам Отца Небесного. Ведь добродетель без премудрости слепа, а мудрость без творения добра бездейственна ... Приведенная притча в оригинальной интерпретации Сковороды могла бы стать эпиграфом ко всей его философско-религиозной системе. А осуществление «закодированного» в притче жизненного содержания - целью всей его педагогической деятельности. Пожелаем же, чтобы взгляды великого украинского мыслителя стали ближе и понятнее еще многим и многим обучающим и обучаемым и чтобы в жизни всех, кто соприкоснется с его драгоценным наследием, осуществилось благословение, оставленное им каждому будущему читателю: «Желаю, чтобы душа твоя, как Ноева голубица, не обретши нигде покоя, возвратилась к сердцу своему, к Тому, Кто почивает в сердце твоем ... » А в этом случае, возможно, многие из нас ответят на «заглавный» вопрос философа «Счастие, где ты живешь?.. » его же словами: О счастие, мой свет ясный! О счастие, мой цвет красный! Ты мать и дом, ныне вижу, ныне слышу! Из «Сада Божественных песней»
(Д.В.Щедровицкий)

Об авторе все произведения автора >>>

Viktor Dolgalev, Камышин, Россия

 
Прочитано 1963 раза. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы, замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам совершенствовать свои творческие способности
Оцените произведение:
(после оценки вы также сможете оставить отзыв)
Отзывы читателей об этой статье Написать отзыв Форум
Виктор Долгалев 2015-05-01 17:16:44
Сочинения странствующего малороссийского мудреца 18 века, адаптированные под современный русский язык, можно прочитать на ПРОЗЕ.РУ и СТИХИ.РУ на моих страницах.
 
читайте в разделе Публицистика обратите внимание

1.26. От Красного моря к Синаю - Елена Гармон

Кто эти силы, готовые разрушить хрупкий мир? И обращение русских, живущих в Америке, ко всем людям - Тата Петренко

Бог есть все во всем - Надежда Лееуве

>>> Все произведения раздела Публицистика >>>

Проза :
2 ч. 24 гл. Раскаяние - Мария Кругляк-Кипрова

Крик души :
Жемчужные наставления - Кисточка

Поэзия :
План любви - Шмуль Изя

 
Назад | Христианское творчество: все разделы | Раздел Публицистика
www.ForU.ru - (c) Христианская газета Для ТЕБЯ 1998-2012 - , тел.: +38 068 478 92 77
  Каталог христианских сайтов Для ТЕБЯ


Рамочка.ру - лучшее средство опубликовать фотки в сети!

Надежный хостинг: CPanel + php5 + MySQL5 от $1.95 Hosting





Маранафа - Библия, каталог сайтов, христианский чат, форум

Rambler's Top100
Яндекс цитирования

Rambler's Top100