* * *
И опять акварель тихой грусти
Не искусственной грусти, живой:
Убаюканный осенью кустик,
Окропился водой дождевой.
Травы спутаны, спутаны травы,
И струинок в реке виражи.
Как обыденно, Боже Ты Правый!
Протекает подлунная жизнь.
Зацепило и не отпустит,
И другого взамен ничего…
Может куст и не знает о грусти,
Знает тот, кто глядит на него.
* * *
Ночью стволы ночные
Сколько ты их ни три, –
Словно трубы печные –
Если смотреть изнутри.
Ночью стволы зловещи.
Кроны сквозь –
Звёзды значки.
Мрачны и прочие вещи, -
Ну, например, сучки.
Влажны сигареты и спички.
Дуреет комар на носу.
Нет, не привыкнешь к привычке –
Ночь проводить в лесу.
* * *
По сухому, по веретью.
Скоро Западу зареть.
По трясине… обмереть тут…
А идти-то надо ведь.
Даже пусть служил в Морфлоте,
Весел был, на подвиг лих…
Находить в проход в болоте –
Удовольствий никаких.
* * *
Июль загажен комарами,
Укусам потеряли счёт.
Мы этими сыты дарами,
Но нам их поддают ещё.
Ах, что за прелесть дни живые! –
Морошка, прочие дары,
Лучи, цветочки луговые…
А к ним – вот эти комары.
* * *
Месяц колышет воду,
Или наоборот,
Ночи сентябрьской одурь
Тёплой тропинкой идёт.
Звёздам на небе тесно,
Небу тесно от звёзд.
Через кусты если –
Сыростью, значит, оброс.
Утром будет туманно,
Будет туманно опять.
Утром будет обманно –
Можно в лугах заплутать.
* * *
Жизнь земная – форма это –
Ночи тёмной, красок света.
Где-то в глубине вселенной
Тоже жизнь, но в форме энной.
* * *
Над лесом зорька разлилась,
Куда ещё алей.
Не выспалась ночь мая всласть –
Мешал спать соловей.
Мешал спать бедной ей бел цвет,
Вод говорливых весть.
Условия другого нет
Весенней ночи здесь.
* * *
Драпировка туч плотна,
Серый неуём,
Мятой тьмы полотна –
Вкруг по окоём.
Не отбросить, не порвать,
Всё без перемен.
Серая проходит рать
Брать планету в плен.
* * *
Заливает вода луга,
Подмывает вода берега;
Напрямик сквозь кусты несётся.
Где стояли стога,
Где шептала куга –
Дробят воды весеннее солнце.
Схлынет рыжая муть.
Могут всё повернуть
Дни спешащие вечные всходы.
Так вот в жизни у нас,
Много раз, много раз,
Приходили весенние воды.
* * *
А поле отколосится,
Жнивьё расцарапает взгляд…
Горластые, черные птицы
За лезвием плуга летят.
Летят и бросаются в пашню,
Чтоб тело насытить своё,
Набить ненасытный «загашник»,
Еду превратить в «мумиё».
Вот так травояды и гады,
И жесткокрылы и слизь
Питаются, - надо, надо…
Иначе нельзя - это жизнь.
* * *
Освободили труд когда-то,
Вот он и врезал нам лопатой.
Зверел освобождённый труд.
ГУЛАГ. Тайга. На трупе труп.
* * *
Под ногами рвань листвы –
Жухлые огрызки.
Скоро наледь, скоро стынь,
Белых мух прописки.
Серости сойдёт замес.
Ель уснёт зелёной.
И накроют тучи лес
Белою попоной.
* * *
Много что лежит внутри, -
Но полезно ли?
В голову себе вотри:
Ты – не пуп земли.
* * *
В болото залезла осока -
И стала она жестокой.
А Влаги вокруг сколько! –
Нет, жажда не будет мучить.
В болото залезла осока, -
И стала она колючей.
Вновь солнечно, влажно и жарко,
Вампирная гнусь хороводит…
Вот так же нас зависть и жадность
От мудрости и уводит.
* * *
Человек – есть смысл, мерило,
Так всегда, наверно, было.
Сам он меряльщик , линейка.
Возразить тому посмей-ка.
* * *
Закат еще не догорел,
Но догорит, кто станет спорить?
Ночь терема свои построит
И тоже двинет за предел.
Но просится в мозги ответ,
Ты рад ему, не рад.
А может тьма — и есть тот свет,
О коем говорят ?
* * *
Для высоты надо вызреть,
Покоя утробные сны.
А думать о смысле жизни –
Не то же, что жизни смысл.
|
