* * *
Бог терпелив, но бойся гнева,
Он если выйдет из себя —
Примчатся вихри справа, слева,
Все истребляя и губя.
И будут долгие стенания,
Молитвы слезные звучать, —
Напрасны все твои старания:
Крепка Всевышнего печать.
Когда Он сам её сломает?
Когда к мольбе Он снизойдет -
Ни я, ни ты, никто не знает:
Лет через десять? Через год?
Терпи, настойчиво надейся,
Хозяин Он твоей судьбе,
И благодарностью пролейся
За все даримое тебе.
Его славь — Бога сил и жизни,
Его славь, славен только Он.
Для славы человек не вызрел
Со всех сторон, со всех сторон.
* * *
И все равно надежда не умрет,
Живому не постичь её стремления.
Не верю я в холодный вечный лед,
Не верю в безутешное смятение.
И пусть все быстротечно под луной,
И быстротечность с каждым днем смелее.
Не знаем что за черною стеной,
Но сердце пусть тревогу одолеет.
С рождения живого тянет ввысь,
Там целое, а здесь всего пылинки.
Я верю — существует высший смысл
Души людской и крохотной травинки.
* * *
Тебе тепло, светло и сухо,
За окнами гудят ветра,
И боль — ворчливая старуха
Тебя оставила с утра.
Что будет завтра, разве ведаешь?
И будет завтра ли вообще?
Последний может раз, обедаешь
Потея от горячих щей.
Котлету лишнюю положишь
И соуса добавишь к ней.
Но знай, что есть тебя моложе,
Кому бездомней, холодней.
* * *
Зимы роскошные наряды! —
Оделась так, как захотела.
Ворона каркает от радости,
Ей тоже серость надоела.
Снег крупный с высоты не падает,
Тесьма тропинки первой выткана.
Очищены до блеска дали,
Зато, какой простор улыбкам!
* * *
Твои стихи — твои следы
На щедрой снеговой пороше,
Ты их, как можешь, береги,
Не позволяй их уничтожить.
А вдруг опять закружит снег,
Или метель промчится злая,
И проходил ли человек
Еще вчера здесь? Как узнаешь?
* * *
Ну, разве знал, что встречу старость
И сморщится лица кора?
И жутко пусторотым стану —
На челюсть зуба полтора.
В суставах боль, в глазах туманы,
Недомоганий прочих цепь,
И очень скучные карманы
На фоне одуревших цен,
А от сердечного задора
Останется один скандал?..
Конечно, знал, но что так скоро
С ней встречусь — не предполагал.
* * *
Алели на опушке кисти,
Но уронил их птиц прибой.
Весьма обыденно и быстро
Расстаться нам пришлось с тобой.
Бывают длинные дороги,
Бывает малая тропа...
Воспоминанием дотронешься,
И хлещет снежная крупа.
А стоит ли вообще тревожиться
Из-за каких-то грустных нот?..
Площадка железнодорожная
В окне вагона промелькнет.
* * *
Я как и ты — пылинка,
Наш дом — простой сосуд,
Мы тенькаем здесь, тинькаем,
Пока ни унесут.
Напрасно дмимся, тянемся,
Гнилушкою горя.
Мы с пустотой останемся
Когда умрёт заря.
* * *
Надо уметь расставаться,
Надо уметь понимать:
Если тебе только двадцать —
Будет и все сорок пять.
Не удержаться от грусти, —
Время грозит нам перстом...
Радуйся, маленький кустик,
Каждым зеленым листом.
* * *
Ну, куда тебе со славой?
Ну, на дверь её прибей;
Целый день глазами лапай,
И скачи как воробей.
И со славой, и без славы,
Все однажды рухнут с ног;
Жизнь упряжки не ослабит
Будь хоть трижды полубог.
* * *
И осенью цветут цветы,
Их скоро опалит морозом;
А георгин, что бледно-розов
Еще в ладонях красоты.
Он может чем-то выше нас,
И чувствует гораздо тоньше;
Нас давят предрассудков тонны,
И веры слишком мал запас.
В весомое уперлись мы,
А видимое истребимо...
Уходит ввысь полоска дыма,
Уходит в тайные миры.
|
