Глава 1. Учения Махавиры. Глава 2. Ранний период существования джайнизма. Глава 3. Джайнизм в истории Индии. Глава 4. Джайнизм входит в современный мир. Глава 5. Учения джайнизма. Часть 1. Глава 6. Учения джайнизма. Часть 2. Глава 7. Джайнский жизненный путь: духовная жизнь мирян. Глава 8. Джайнский жизненный путь: высшие ступени духовной жизни. Глава 9. Ежедневные практики. Глава 10. Ритуалы и праздники. Глава 11. Джайнизм и другие религии. Глава 12. Паломничество и святые места. Глава 13. Заключение. Как быть джайном в современном мире. Дополнение. Глоссарий.
УЧЕНИЯ МАХАВИРЫ.
Джайнизм – одна из древнейших религий мира. Многое из его ранней истории неизвестно или дошло до нас в такой форме, где исторические факты трудно отличить от сверхъестественных историй. Однако мы знаем вне всякого сомнения, что эта древняя религия была передана нам через высочайший духовный гений одного из величайших духовных учителей всех времён – Махавиру. Впрочем, с самого начала необходимо заметить, что Махавира ни в коей мере не был основателем джайнизма: он лишь систематизировал веру и философию своих предшественников, широко проповедовал их по всей стране и положил начало организованной джайнской «церкви», объединяющей монахов, монахинь и мирян, следующих его учениям. Социальный порядок, созданный им, сохранился до наших дней. Махавира не был каким-то воображаемым существом. Это был реальный человек, и мы знаем с определённостью, что его жизнь на земле закончилась чуть более 2500 лет назад, в 527 г. до Р.Х. Известны нам и многие подробности его жизни: он родился в семье, принадлежавшей к касте кшатриев; его отец, Сиддхартха, был принцем, а мать – Тришала, также происходила из благородной семьи. Считается, что место его рождения находилось вблизи современного города Патна в Бихаре. Хотя он обычно упоминается под именем «Махавира» («Великий герой»), его первоначальным именем было «Вардхамана». Лет примерно до тридцати он вёл жизнь, мало чем отличавшуюся от жизни любого другого молодого человека его социального уровня. Его родители были последователями религиозного учения Паршвы, «четырёхчленного учения» (чатуръяма дхарма) 1 : воздержания от насилия, воровства, лжи и стяжательства. Сейчас мы называем это джайнизмом. Паршва, живший примерно за 250 лет до Махавиры, 1 считается двадцать третьим тиртханкарой2 , или пророком, джайнизма. В возрасте 30 лет, вскоре после смерти своих родителей, Вардхамана, или Махавира, решил отречься от мирской жизни. Отказавшись от всего своего имущества, вплоть до одежды, он провёл последующие 12 лет в суровом аскетизме, приучая себя сносить телесные страдания и неудобства, пока не достиг абсолютного безразличия к ним. Этот бродячий аскет, ищущий знания в одиночестве в диком месте или же в обществе других искателей истины, был (да и сейчас остаётся) признанной фигурой на самой вершине индийского общества. Шестое столетие до Р.Х. было эрой интеллектуального брожения, возбуждающим периодом для молодых людей ищущего духа, когда различные группы занимались духовными поисками вне границ достаточно жесткой религиозной ортодоксии своего времени. Личностью, известной лучше всего, по крайней мере в исторической перспективе, был Будда, близкий современник Махавиры. Некоторые из ранних западных учёных, столкнувшихся с джайнизмом, не могли отличить его от буддизма (ибо между ними есть некоторое сходство, но также и заметная разница) и даже смешивали личности Махавиры и Будды. В действительности же Махавира, в отличие от Будды, стойко продолжал свой аскетический образ жизни, отмеченный долгими периодами поста, аскезами 3 и глубокой медитацией. Наконец, во время медитации на берегу реки, он пришёл к пониманию всей природы и смысла вселенной. Это полное знание или всеведение, кевала-джняна 4 , играет в джайнизме крайне важную роль. Большинство из нас порой имело опыт озадаченности чем- то, что мы не вполне понимали, затем неожиданно как будто рассеивались облака: мы получали вспышку понимания и видели решение проблемы. А можем ли мы вообразить, как такая вспышка понимания распространяется, рассеивает облака не только над нашей маленькой проблемой, но и над всеми проблемами вселенной, и приносит нам понимание всей её природы, деятельности и смысла? Это именно то, что произошло с Махавирой. И то же самое может случиться, да и на самом деле случалось и со многими другими людьми. Это всеобъемлющее знание не приходит легко: для Махавиры, в чём мы уже имели возможность убедиться, оно было результатом многих лет аскетизма и медитаций. Это было четвёртое из пяти великих событий жизни Махавиры, которые отмечаются джайнами сегодня: его зачатие, рождение, отречение и это просветление. Пятое великое событие – нирвана, или мокша, произошло тридцатью годами позже. В течение этих тридцати лет Махавира, укреплённый своим знанием, распространял своё учение среди людей. Проповедовал он не на классическом языке учёных – санскрите, а на простом разговорном ардхамагадхи, который и стал языком древнейших джайнских писаний. Некоторые люди, как мужчины, так и женщины, вдохновлённые его учением на отказ от всей без исключения собственности, принимали монашество; другие, неспособные пойти столь далеко, следовали учениям Махавиры, не оставляя дома, семьи и работы. Махавира проповедовал научное объяснение природы и смысла жизни и указывал, как нам следует поступать, чтобы применить эту природу и смысл таковой к нашей реальной жизни. Мы должны начать с трёх предметов: во-первых, нам необходима правильная вера, т.е. вера в истину; во-вторых, правильное знание, т.е. способность понять, что такое жизнь в целом; и, в-третьих, правильное поведение, т.е. такое, которое выглядит правильным с точки зрения нашей веры и нашего знания. Таковы Три Драгоценности джайнизма (Ратнатрая). Правильная вера, возможно, самое трудное: естественно, никто не сможет приказать нам, во что надо верить, и во что не надо, однако достаточно лишь взглянуть на учение Махавиры, чтобы понять, что он действительно знал, о чём говорил, и что его учение имеет смысл. Учение Махавиры содержит базис правильного знания. Жизнь – это загадка. Откуда мы 2 пришли до нашего рождения? Куда мы пойдём после смерти? Ничья жизнь не бывает до конца и всецело счастливой, но почему одни люди проводят всю жизнь в страданиях, а у других масса радости? Махавира учит нас, что это – не результат прихотей какого-то отдалённого Бога. Нет, каждый из нас является тем, чем мы себя сделали нашими делами в этой и прошлых жизнях. Каждый индивидуум (не только люди, но также и животные и растения) в своей основе – чистый дух или душа (джайнское слово для этого – джива), способная на обладание полным знанием и полной свободой. Но нашими мыслями и действиями мы, так сказать, покрыли этот чистый дух грубой материей кармы, омрачающей наше знание, ограничивающей нашу свободу и привязывающей нас к одной жизни за другой. Хотя у нас может быть масса счастья в жизни, всем нам выпадает и немалая доля несчастья. Мы хотим знать способ, с помощью которого можно было бы избавиться от ограничений кармы и достичь состояния полного знания и полной свободы, известного как мокша, или нирвана. Да, для большинства из нас это будет очень долгим, медленным путём, длящимся бесчисленные жизни, но Махавира учит нас, как дать начало процессу освобождению от ограничений и бедствий кармы. Так мы приходим к правильному поведению. Самое худшее – это сила страстей: страстей насилия, вожделения и стяжательства. Важнейший принцип, красной нитью проходящий через всё отношение Махавиры к жизни, это ахимса. Обычно это слово переводится как «ненасилие», но его смысл уходит намного дальше: в действительности оно означает величайшую возможную доброту ко всем живым существам. Избавление от насилия во всех наших действиях и даже в мыслях – вот первое и основное правило, которому мы должны постараться следовать. Да, и в мыслях тоже, ибо мысли о насилии потенциально настолько же вредны, как и насильственные действия. Учение Махавиры, если следовать ему искренне, приносит два результата: во-первых, оно создаёт лучшее общество для каждого индивидуума и, во-вторых, даёт возможность каждому улучшить свои внутренние чувства и характер. Поэтому, идя дальше от ахимсы, нас учат быть честными и воспитывать таких индивидуумов и общество, где отсутствовали бы такие вещи, как ложь, воровство и общая небезопасность. Ложь и воровство – результаты наших страстей и стяжательства. Истинный мир и гармония в обществе возможны только в том случае, если мы можем обуздывать наши страсти и желания. Поэтому Махавира учит нас, как уменьшить стремление к мирским вещам, материальному обладанию и сексу. Пока мы стремимся ко всё большим и большим наслаждениям, никакого реального душевного мира нам не достичь. Вот пять правил поведения, которым учил Махавира: ненасилие, правдивость, отказ от воровства, воздержание от стяжательства и контроль над сексуальными желаниями. Это тяжёлая программа, и отнюдь не каждый может выполнить её в полной мере, поэтому Махавира создал такую общественную структуру, в которой некоторые люди – монахи и монахини, выполняют указанную программу в полной мере человеческих сил и возможностей, тогда как все прочие – обычные миряне, стараются соблюдать указанные пять правил поведения настолько, насколько это возможно в обстоятельствах обычной жизни, не оставляя дома, семьи и привычных занятий. Если монах или монахиня может постараться избежать причинения вреда даже мельчайшим живым существам, то для простых людей, вовлечённых в обычные житейские дела, правило ненасилия должно означать нечто меньшее. Монах может отказаться от всякого имущества и не добиваться ничего большего; для большинства же из нас нестяжательство означает лишь усилия по сокращению нашего стремления к обладанию имуществом и к удовольствиям этого мира. Монахи и монахини могут пойти много дальше семейных людей в обуздании привязанности к сексу. Махавира проповедовал своё учение тридцать лет, вплоть до того момента, когда его земная 3 жизнь закончилась, и он перешёл в то состояние полной свободы, блаженства и покоя, которое мы называем мокшей. Для большинства из нас мокша – весьма далёкий путь, но он учил нас, как приблизиться к этой цели с помощью правил, ведущих к душевному миру и гармонии в человеческом обществе. Но он учил и много большему: демократической организации общины, организованной им, где все мужчины и женщины играли бы равную роль и где нет таких барьеров, как класс или каста. Он также учил терпимости и пониманию того, что на вещи можно посмотреть более чем с одной точки зрения. Но прежде всего он учил тому, что мы сами создаём свою судьбу своими делами и эмоциями: нам не стоит искать вовне какого-либо Бога, чтобы воздать хвалу, обругать или попросить милости. Когда мы оказываем почести Махавире, мы не просим его о помощи, а лишь медитируем на его пример и учения и стараемся ввести реальный смысл таковых в нашу собственную жизнь и дух. Такова суть учений Махавиры. Джайнизм – одна из древнейших религий мира и современные джайны вполне могут рассматривать её как научную, практическую и приспособленную к нуждам современного мира.
РАННИЙ ПЕРИОД СУЩЕСТВОВАНИЯ ДЖАЙНИЗМА.
Джайнизм – одна из древнейших религий, настолько древняя, что мы не можем с какой-либо точностью определить время её возникновения. Джайнская традиция говорит, что Махавира был двадцать четвёртым и последним из тиртханкаров, или пророков текущего цикла времени. Некоторые из историй о них на самом деле сверхъестественны и редко убеждают не-джайнов. Так, они наделяются невероятно большой продолжительностью жизни, гигантскими размерами и разными другими чудесными атрибутами. Но, оставив в стороне эти истории (которые, однако, не лишены назидательной ценности), мы, тем не менее, имеем кое-какие исторические детали, касающиеся некоторых из них. Первым тиртханкарой был Ришабха, и в не-джайнских документах есть некоторые упоминания, которые, кажется, согласуются с деталями джайнской традиции. Он отмечается как царь, обладавший высокими духовными способностями, который оставил свой трон, чтобы стать странствующим аскетом, бродил обнажённым (символ полного отречения от земного) и часто подвергался нападениям и оскорблениям со стороны невежественных людей. После Ришабхи джайнская традиция приводит имена и некоторые детали, касающиеся следующих двадцати тиртханкаров. Все они были мужчинами, кроме, вероятно, девятнадцатой – Малли, которая, по мнению большинства джайнов, была женщиной (хотя не все признают это)5 . Двадцать второй – Неминатха, или Ариштанеми (употребляются оба имени), считается родственником и современником индуистского бога-героя Кришны. Ну а с двадцать третьим тиртханкарой, Паршвой, современные учёные чувствуют себя на достаточно твёрдой почве. Он упоминается как сын царя Варанаси, величайшего священного города в Индии. В возрасте 30 лет он отрёкся от мира и, после небольшого периода медитаций и аскетизма, достиг просветления. После этого Паршва начал жизнь проповедника и собрал вокруг себя общину последователей. Считается, что он умер в возрасте ста лет, перейдя к окончательному пребыванию в блаженстве как освобождённая душа. Это было примерно за 250 лет до времени Махавиры. Родители Махавиры были последователями религии Паршвы. Он учил четырём из пяти великих моральных заповедей джайнизма: ненасилию, отказу от лжи, воровства и стяжательства, опуская по причинам, которые подвергались сомнению, обет сексуального воздержания, который был установлен или восстановлен Махавирой. Поэтому, вместе с Паршвой, джайнская религия ясно возникает в поле зрения истории, хотя темнота снова опускается в период между достижением мокши, или освобождения, Паршвой в горах Параснатх в Бихаре около 780 г. до Р.Х. и временем Махавиры. 4 В первой главе мы уже коснулись жизни Махавиры. Личность и учения тиртханкары оказали на современников столь мощное влияние, что по завершении своего земного пути он оставил немалое количество последователей (традиция говорит, что их было около 300000), пытавшихся разными способами – кто как монах (садху) или монахиня (садхви), кто как миряне (шравака и шравика), следовать принципам джайнизма. В течение своей жизни Махавира назначил из числа своих ближайших учеников 11 руководителей (ганадхара). Только двое из них – Индрабхути Гаутама и Судхарма были живы в момент ухода учителя в нирвану, и вся ответственность по сохранению и передаче его учений и руководству общиной легла на Судхарму. Община монахинь возглавлялась Чанданой. Назначил её на этот пост сам Махавира: женщины всегда играли в джайнизме важную роль и, говорят, что монахини под руководством Чанданы обогнали по числу монахов в соотношении более чем 2:1. Махавира и его ранние последователи жили в северо-восточной части Индии, главным образом в древнем царстве Магадха (ныне Бихар). Джайнские миссионеры посещали Кашмир и даже Непал, однако нынешние центры джайнизма – западная Индия и, в частности, Гуджарат, стали таковыми лишь несколько столетий спустя. Распространился джайнизм и в южном направлении – в царство Калинга (современная Орисса), глава которого был обращён. Этот царь, Кхаравела, жил во втором или третьем веке до Р.Х. Из древней надписи известно, что он был благочестивым джайном и поддерживал монахов, но он, по-видимому, не рассматривал военные походы как несовместимые с его религией. Эта территория стала важным центром джайнизма в те ранние столетия, хотя не надо забывать, что мы говорим о нескольких столетиях после Махавиры. Многое в индийской истории этого периода всё ещё не вполне ясно для историков, и историю распространения джайнизма приходится собирать из кусочков, из разбросанных, иногда загадочных упоминаний. Однако ясно, что в первые века центр джайнизма был в западной Индии. По всей вероятности, джайны существовали в Бенгалии с очень ранних времён. Учения джайнизма оказали значительное влияние на все классы общества. Даже существует история о том, как великий император Чандрагупта Маурья (около 300 г. до Р.Х.) в конце жизни стал джайнским монахом. Его внук, Ашока, правил империей, которая включала весь индийский субконтинент, кроме крайнего юга. Так как его столица находилась в области Магадха, не может быть никаких сомнений в том, что царь был знаком с джайнами, и они упоминаются в его эдиктах (хотя сам Ашока был буддистом). Точно известно, что один из внуков Ашоки был джайном и немало сделал для прогресса своей веры. В такой древней религии, как джайнизм, вполне естественно возникновение интересных разночтений, касающихся деталей веры. В то время, как джайны едины в фундаментальных вопросах, в пределах этого единства терпимым образом сосуществуют разные секты и школы мысли. Это могут быть последователи одного уважаемого учителя или группа, делающая ударение на определённых специфических учениях. Важное различие существует между школами шветамбара и дигамбара. «Шветамбара» означает «одетые в белое», а «дигамбара» – «одетые в одежду стран света», – ссылка на то, что монахи школы дигамбара отвергают всякое мирское имущество, включая одежду, тогда как монахи школы шветамбара носят два куска белой ткани. Шветамбары, (составляющие 2/3 всех джайнов и значительное большинство в Великобритании) обосновались, в частности, в Гуджарате и соседних областях западной Индии. Дигамбары сильнее на юге. Истоки раскола неясны. Одно сообщение говорит, что приблизительно за 300 лет до Р.Х. в Бихаре был ужасный голод. Урожай высох, люди умирали от истощения, и это продолжалось 12 лет. Некоторые джайнские монахи, руководимые Бхадрабаху, ушли из поражённой голодом области на юг. Говорят, что монахи, которые ушли, были более строгими в некоторых отношениях, чем оставшиеся и, когда после окончания голода те вернулись, обнаружилось, что две группы 5 разошлись в некоторых вопросах. В частности, согласно этому сообщению, до этого времени все джайнские монахи ходили обнажёнными, но те, которые остались на севере, теперь начали носить один кусок ткани, чтобы прикрыть себя. Другие источники помещают раскол во много более позднее время, возможно, во второе столетие после Р.Х. Вполне вероятно, это был не внезапный раскол, а медленный процесс. По крайней мере, до наших дней шветамбары и дигамбары расходятся в ряде второстепенных вопросов: не только относительно одежды монахов, но и в таких вопросах, как возможность достижения освобождения женщиной (дигамбары считают это невозможным, пока она не родится мужчиной); был ли Махавира женат до отречения от мира и в ряде других пунктов. В эти ранние столетия грамотность не была такой всеобщей, как сейчас, и религиозные учения (как и вся другая литература, история, песни) сохранялись в памяти людей. Ближайшие последователи Махавиры, по всей видимости, зафиксировали в памяти то, что он говорил в своих проповедях и, после того, как он их оставил, ответственность за передачу учений легла на нового главу общины – Судхарму, которого мы упоминали выше. В течение почти двух веков собранные учения передавались устно. Сейчас нам кажется удивительным, что человек мог сохранить в памяти 14 текстов класса Пурва 6 , каждый из которых – весьма длинная работа, формирующих базовую часть священной литературы джайнов. Но джайнские монахи тех ранних веков вели жизнь, много более простую, чем мы сейчас, без отвлечений нашей усложнённой современной цивилизации. Сверх того, они, несомненно, тренировали свою память, повторяя длинные тексты. Но даже принимая всё это во внимание, очевидно, что их память не была безупречной, и только 10 из 14 текстов Пурва сохранились через 200 лет после ухода Махавиры. А ныне утеряны они все, хотя многое из их содержания (которое считается частично восходящим ко времени Паршвы) сохранилось в других текстах: например в 12 текстах класса Анга 7 ,11 из которых сохранились до наших дней. Последним человеком, знавшим все писания наизусть, был Бхадрабаху, умерший 170 лет спустя после Махавиры. Примерно в этот период, т.е. около 360 г. до Р.Х., среди джайнов возникли опасения относительно возможности полной утери их священных текстов. Это было трудное время: во многих частях Индии свирепствовал длительный голод, многие монахи умерли или рассеялись. Поэтому в Паталипутре (ныне Патна) был проведён великий собор монахов, который и упорядочил содержание священных текстов (тех, которые не были утеряны). Сейчас не все джайны верят, что первоначальные писания сохранились в первозданном виде. Дигамбары, в общем, полагают, что первоначальные тексты в конце концов исчезли в течение весьма долгого периода времени. Некоторые современные учёные считают, что какое-то редактирование этих текстов, по всей вероятности, имело место, поэтому они существуют не в первоначальной форме. Много веков позже того собора в Паталипутре был проведён новый собор, на этот раз в Валабхи (около 460 г.), где были окончательно записаны все священные писания:12 текстов класса Анга, представляющих собой древнейший отдел, и 34 дальнейшие работы, которые признаются довольно поздними по времени их создания. Нет сомнения, что, несмотря на некоторые различия во мнениях относительно таковой, ныне джайны имеют собрание древней литературы, содержащей благородное учение Махавиры в таком виде, в каком ему следовали две тысячи и более лет назад. Очень долгое время эти писания изучались только монахами и учёными людьми. Язык ардхамагадхи, на котором они были составлены, некогда был языком обычных людей в Магадхе, поэтому учения Махавиры, проповедовавшего на этом языке, были вполне доступны для них. Но ардхамагадхи как разговорный язык давно исчез, и лишь учёные могли понимать его (хотя и сейчас большинство джайнов знают несколько древних молитв на этом прекрасном и торжественном древнем языке). Однако в недавние годы многие джайнские писания были переведены на современные индийские языки, а также на английский и другие европейские языки, для того, чтобы мы сегодня могли читать их без 6 затруднений. Мы говорим о предметах, покрывающих многие-многие столетия. Одно за другим сменялись поколения людей, мало чем отличных друг от друга, несмотря на то, что их разделяли две и более тысячи лет. Их надежды и страхи, радости и горести во все времена были теми же самыми и, точно так же, как и у джайнов нашего времени, было у них и учение Махавиры, направлявшее и поддерживавшее их жизнь.
ДЖАЙНИЗМ В ИСТОРИИ ИНДИИ.
Во второй главе мы проследили историю джайнизма в его ранние века. Завершить этот рассказ мы бы не смогли, даже если бы располагали большим пространством и временем, поскольку запутанную ткань истории древней Индии ещё предстоит распутать учёным. В этой главе мы попробуем сделать набросок некоторых моментов развития джайнизма в истории Индии. Вполне очевидно, что мы сможем лишь слегка затронуть этот предмет. Одна из причин того, почему так трудно быстро проследить историю джайнизма, состоит в том, что в течение большей части из последних 2000 лет Индия была не единым государством, а состояла из большого числа иногда маленьких, иногда больших государств с подвижными границами, и у каждого из них была своя история. Конечно, наибольшим событием можно считать постепенное распространение джайнизма с его родины на северо-востоке Индии на юг, а затем и в западную Индию: Гуджарат и Раджастхан. К сожалению, мы мало знаем о том, как это произошло в действительности. Несомненно, джайнские монахи, путешествуя, как обычно, пешком, пересекали Индию и обращали в свою веру людей в тех областях, через которые они проходили. Очевидно, что и джайнские бизнесмены приносили эту религию в отдалённые места, точно так же, как это делается и сейчас, да и другие путешественники могли помочь в этом деле. Ясно, что джайнизм достиг Гуджарата более чем 2000 лет назад. С начала четвёртого столетия и приблизительно до 600 г. северная часть Индии, вплоть до нынешнего Бомбея на юг, находилась под властью династии Гупта. Несомненно, что единая власть облегчила внутрииндийские контакты. В период правления династии Гупта Гуджарат, кажется, стал самым важным центром джайнизма в Индии, насколько мы имеем право судить по тому факту, что великий собор, на котором были окончательно записаны священные писания (около 460 г.), был проведён в Валабхи в Гуджарате. Лет 60-70 спустя джайнские писания были прочитаны на церемонии оплакивания царского сына, хотя сам царь не был джайном. Помимо Гуджарата, в этот период джайнизм прочно утвердился во многих частях Индии; а что касается Раджастхана, то его существование в этом регионе к указанному моменту не вызывает никаких сомнений. Необычное сообщение об Индии было оставлено китайским путешественником, побывавшим там в начале 7 в. У него много упоминаний о джайнах и, похоже, что по крайней мере в тех местах, где он побывал, дигамбары были сильнейшей школой. Однако шветамбары начинали увеличиваться в числе в Гуджарате и Раджастхане, в частности, благодаря тому, что они получили поддержку царей Гуджарата. Многие великие джайнские учёные внесли вклад как в джайнизм, так и во многие другие предметы. Одним из величайших был знаменитый ачарья Хемачандра из Гуджарата (1089- 1172). Царь Гуджарата Кумарапала был его стойким последователем. Хемачандра очень широко писал на различные научные и литературные темы, комментарии на древние тексты, поэзию, труды по логике, йоге и грамматике и много чего ещё. Он написал большую работу об обязанностях мирян и монахов. 7 Начиная с седьмого века среди шветамбаров развилось большое количество сект. Традиционно их насчитывается 84, хотя лишь несколько сохранилось до наших дней. Это определённо свидетельствует о жизнеспособности джайнизма в эти столетия – золотой век веры. В южной Индии, начиная с пятого века и далее в течение примерно 700 лет, джайны также пользовались покровительством власти, и многие цари так или иначе благоприятствовали им. Великие поэты и писатели процветали. Под царским покровительством Джинасена написал великий незаконченный эпос, который был завершён его учеником Гунабхадрой в 897 г. Эта длинная работа включает в себя много моральных учений об обязанностях джайнов и весьма уважается учёными из школы дигамбара. На юге одним из крупнейших центров была Шравана Белгола, прославленная своей колоссальной статуей, которая всё ещё остаётся важным центром паломничества, а в ранние времена была центром джайнского влияния на все южные регионы. В течение этого периода джайнизм расцвёл большим количеством последователей в разных классах общества. Однако со временем джайнизм начал терять почву из-под ног. Рост популярности персоналистических религиозных течений индуизма с их тёплой преданностью Богу увёл многих от религии Махавиры. Последователи Вишну и Шивы увеличивались в числе, в результате чего соперничество между вновь ожившими индуистскими культами и джайнизмом стало достаточно жёстким, затем болезненным и, в конечном счёте, не раз приводило к насилию против джайнов. Хотя и не стоит чрезмерно подчёркивать этот факт (ибо индуизм и джайнизм счастливо сосуществовали почти всегда), джайнизм в южной Индии пришёл упадок, от которого он так никогда и не оправился, по крайней мере, не смог восстановить прежнюю силу. Преданные и верные джайны продолжали практиковать свою религию с энтузиазмом, что они и сейчас делают, но их число уменьшилось. Та же ситуация имела место и на севере. Начиная с тринадцатого века мусульманские завоевания на севере Индии серьёзно затрагивали интересы джайнов. Временами завоеватели повреждали, а то и вообще разрушали джайнские храмы (да и индуистские в равной мере). В то же самое время начался и упадок религиозного пыла и практики. Число верующих уменьшилось и джайнизм, в конечном счёте, был ограничен рамками главным образом торгового и делового класса. Однако, опять же, мы не должны чрезмерно подчёркивать этот упадок: джайнизм действительно уменьшился в числе последователей, а порой и в стандартах, но джайны продолжали производить на свет великих учёных и преданных святых. Джайны, как пацифистская общественная группа, высоко ценимая за финансовую и деловую сообразительность, пользовались достаточной степенью терпимости к себе и, говоря по правде, нередко назначались на важные правительственные посты. Строительство храмов и искусство продолжали процветать. В шестнадцатом веке император Акбар, величайший правитель из династии Моголов, хотя сам и был мусульманином, поддерживал близкие контакты с джайнским монахом Хиравиджаей Сури. В 1582 г. Акбар пригласил Хиравиджаю на свой двор, где они провели немало времени в беседах на религиозные и философские темы. Вдохновлённый этим, император наложил ограничения на убийство животных в своих владениях, и сам отказался от некогда любимой им спортивной охоты. В то же самое время, когда на севере и в центре Индии господствовали мусульмане, на юге с начала четырнадцатого и до конца шестнадцатого века правили великие индуистские цари Виджаянагара. Здесь джайны были под защитой власти, и многие занимали важные позиции в общественной жизни, правительстве и армии так же, как в финансах, торговле и научной среде. Принимая во внимание джайнскую настойчивость в вопросе ненасилия, для некоторых может быть неожиданностью узнать, что иногда джайнские миряне занимали 8 военные посты. На вопрос о том, допускает ли правило ахимсы необходимую оборону своей страны, обычно отвечают тем аргументом, что некоторая степень необходимого вреда неизбежна для мирян, хотя, конечно, строго возбраняется для монахов. Но если быть честными до конца, мы имеем полное право спросить, не ушли ли военные подвиги некоторых джайнских правителей в индийской истории за пределы необходимой самообороны. Строительство храмов и установка статуй издревле были традициями джайнизма, но однажды возникла ветвь шветамбаров, не признающих поклонения изображениям. Секта стханакваси, о которой идёт речь, возникла в конце семнадцатого века, хотя её корни можно найти в 1394 г. в другой группе, которая также отвергла изображения. Хотя большинство джайнов придерживается древних ритуалов и поклонения изображениям, стханакваси, которые встречаются в простых залах для медитации, привлекли немало последователей и произвели множество учёных и благочестивых членов.
ДЖАЙНИЗМ ВХОДИТ В СОВРЕМЕННЫЙ МИР.
Как уже упоминалось, в средние века число последователей джайнизма уменьшилось. В некотором смысле это усилило джайнизм, поскольку возникли тесно связанные сообщества джайнов с общими интересами и преданностью своей вере, подкрепляемой их близостью внутри группы. Так, если взять начало девятнадцатого века, то речь, скорее, нужно вести о сообществах, чем о единой джайнской общине, так как внутри широкой джайнской структуры существовало немало, да и всё ещё существует некоторое количество частично перекрывающих друг друга ветвей. Помимо самого широкого разделения, проходящего между шветамбарами, сильнейшими в западной Индии, и дигамбарами, существующими в основном на юге, есть и секта стханакваси (внутри шветамбаров), отвергающая поклонение изображениям. Терапантхи, отпрыск стханакваси, ведёт начало с 1760 г. и стало хорошо организованным и активным движением. Школа шветамбара в большей степени, чем дигамбара, проявляла тенденцию к формированию групп вокруг отдельных учителей и их преемников. Близость к какому-то храму часто может быть параллелью близости к семье или касте. Необходимо признать факт, что, как в любой другой живой и активной организации – религиозной или мирской, различия во мнениях могут возникать внутри широкого единства джайнской веры. В девятнадцатом и двадцатом веках можно выделить определённые главные направления развития. Во-первых, рост современных коммуникаций дал толчок развитию всеиндийских объединений разных видов. Во-вторых, джайнская учёность, образование и письменность расширялись, охватывая всё новые и новые уровни: от простой помощи детям до научных изданий священных текстов и университетских диссертаций на джайнские темы. В-третьих, джайны стали более внимательными к широкой публике: без попыток посчитать головы новообращённых, как во многих религиях, они начали распространять знание о своей религии и поощрять соблюдение её принципов. Параллельно тому имел место некоторый рост (хотя всё ещё незначительный) интереса учёных и других людей на Западе, а также и не-джайнов в Индии. И, наконец, первый раз в джайнской истории, джайнизм был перенесён в Африку, Европу и Северную Америку, где обосновались и процветают джайнские общины. Джайны имеют долгую историческую связь с финансами и коммерцией и, как следствие, играют весомую роль в экономическом развитии современной Индии. В девятнадцатом веке имел место приток джайнов в Бомбей и Калькутту – большие коммерческие и промышленные центры. Развитие шло не без эксцессов: когда джайнские бизнесмены впервые занялись текстильным производством в Ахмедабаде, они подверглись критике со стороны некоторых единоверцев, опасавшихся причинения вреда мельчайшим живым 9 существам в процессе работы новых машин. Однако честная деловая репутация джайнских бизнесменов вместе с простым образом жизни сделали своё дело, и многие оказались чрезвычайно успешными. Материальное процветание вновь оживило джайнскую преданность делам благотворительности. Строительство храмов, некоторые из которых были неописуемой красоты и богатства, типа того большого беломраморного комплекса, возведённого в Ахмедабаде в 1848 г. видным бизнесменом и посвящённого пятнадцатому тиртханкаре, успешно продолжалось в девятнадцатом и двадцатом веках. Были основаны образовательные учреждения и поддерживалась публикация религиозной литературы. В частности, поддерживаются такие специфические джайнские заведения, как приюты для больных животных. Щедрость людей всех доходных групп в джайнских делах – главная черта джайнов, но эта щедрость не ограничивается лишь джайнскими делами. Давайте теперь выберем несколько, всего лишь несколько, примеров выдающихся людей, которые проявляли особое внимание к продвижению джайнской веры и принципов в течение прошлого века. В 1893 г., когда в США шла подготовка к созыву Мирового Парламента Религий, организаторы искали представителя джайнов. Приглашение было направлено ачарье Атмарамджи, но он, поскольку был монахом, не имел права пользоваться каким-либо транспортом, и задача быть представителем ачарьи и первым джайном, который объяснил бы свою религию большому заокеанскому собранию, была возложена на Шри Вирчанда Ганди, почётного секретаря Джайнской Ассоциации Индии. Его лекции в США принесли ему серебряную медаль Парламента Религий за ораторское искусство. Он получил и другие награды, а затем было учреждено и философское общество, названное в его честь. Поехав далее в Англию, он продолжил свои лекции (всего их было 535). Одним из его учеников был Герберт Уоррен, который стал секретарём Общества джайнской литературы, основанного с помощью Вирчанда Ганди. Герберт Уоррен написал две успешные книги по джайнизму, в которых объяснил предмет прямым современным языком. Вирчанд Ганди безвременно умер в возрасте 37 лет. Другим учёным мирянином был Чампат Рай Джайн, адвокат по профессии. Он свободно говорил на хинди, урду и английском, изучал христианство и ислам, и утверждал, что их послание было по существу тем же, что и таковое джайнизма. В двадцатые и тридцатые годы он опубликовал дюжину книг, включая «Ключ к знанию», «Джайнский закон» и «Что такое джайнизм?» В своих книгах и лекциях он объяснял религию в терминах двадцатого века, используя понятия науки и психологии. Шримада Раджчандру особенно помнят в качестве духовного учителя махатмы Ганди. Махатма, хотя сам не был джайном, находился под глубоким влиянием джайнских доктрин, в особенности ненасилия. Раджчандра написал много книг, с упором на душу и её очищение. Он умер молодым, но его работа продолжает жить во многих религиозных центрах, основанных его последователями. Монашеский орден знал многих, кто внёс важный вклад в джайнскую учёность и религию в девятнадцатом веке. Ачарья Валлабхавиджая Сури родился в 1870 г. и жил 84 года. Шок от потери обеих родителей в детстве обратил его к духовным поискам, и в 17 лет он принял монашество, став учеником знаменитого Атмарамджи. У учителя было почти что умершее желание, чтобы Валлабхавиджая посвятил себя основанию образовательных учреждений, и именно за эту работу его и помнят. За свою 10 долгую жизнь он основал школы и колледжи. Махавира Джайна Видхьялая, основанный под его руководством с целью обеспечения университетскими общежитиями и религиозным образованием, а также для помощи бедным студентам в получении высшего образования, имеет сейчас семь ветвей, и дал очень много выпускников. Ачарья Валлабхавиджая был простым и убедительным проповедником, свободным от сектантского уклона, с любовью к людям всех вер и преданностью своей родной земле и делу её независимости. Школа терапантхи, которая, подобно стханакваси, от которой она отделилась в восемнадцатом веке, имеет одного духовного руководителя, или ачарью. В 1936 г. этот пост перешёл к двадцатиоднолетнему ачарье Тулси. Это был вдохновенный выбор, ибо этому молодому человеку предстояло реформировать терапантхов. Он путешествовал почти во все части Индии. Он проявлял особую заботу об образовании и проповедовании, подчёркивая важность изучения, исследования и составления письменных работ монахами и монахинями. Джайнский Всеиндийский институт, возникший благодаря его деятельности, – это учреждение для высшего образования в джайнской области. Движение Ануврат 8 , начало которому он положил в 1949 г., действует с целью морального возвышения, развития честности и создания свободного от насилия и эксплуатации общества, а некоторые из его членов – не-джайны. В 1980 г. он ввёл другое нововведение, посвятив нескольких мужчин и женщин в новый орден «мирских монахов» и «мирских монахинь», шрамана и шрамани, которые, будучи посвящёнными в монашескую жизнь, избавлены от запретов на поездки на транспортных средствах и на приём пищи с мирянами (и на приготовление пищи для самих себя, если надо), а также от ряда туалетных правил, возложенных на полных монахов. Канджи-свами сначала был стханаквасином, но после долгих поисков счёл школу дигамбара лучше отвечающей его духовным нуждам. Он известен своей работой о Кунда-Кунде, великом южноиндийском джайнском писателе, жившем около 3-4 веков. Движение, основанное им в 1934 г., и подчёркивающее, что внутренняя мысль важнее внешнего ритуала, привлекло много последователей, высоко чтящих его. Другой выдающийся учёный – Виджая Дхарма Сури (1868 – 1922), написал много книг по джайнской философии и этике на санскрите, гуджаратском и хинди. Он редактировал тексты, посвятительные надписи, начал важную серию публикаций под названием «Яшовиджая джайна грантхамала» 9 (названа в честь учёного Яшовиджаи, жившего в девятнадцатом веке), основал школы и переписывался со многими индийскими и европейскими учёными. Этот список мог бы продолжаться долго! Давайте закончим его, упомянув Ратначандраджи Махараджа, который в 1932 г. завершил публикацию четырёхтомного словаря ардхамагадхи – языка древних джайнских писаний, с пояснениями на санскрите, хинди, гуджаратском и английском. Важным продвижением в последние десятилетия была публикация хороших современных изданий, часто с переводами на современные языки, священных книг джайнизма, что сделало писания, ранее доступные лишь монахам, доступными широкой публике. Начало печатанию джайнских агам положил в 1880-ые годы Рай Дхампати Симха Бахадур. В серии «Священные книги джайнов», которую начал Кумар Девендра Прасад Джайн, начиная с 1917 г. публиковались различные тексты дигамбаров с английскими переводами и комментариями. «Бхаратия Джнянпитх» в Варанаси занимается исследованиями и публикацией; из Института индологии в Ахмедабаде также идёт устойчивый поток публикаций. Этот институт собирает важную коллекцию джайнских рукописей в оригиналах и на микрофильмах. Фактически в Индии полно публикаций в джайнской сфере, варьирующих от детских книг до университетских диссертаций на узкоспециальные темы, 11 идущих от коммерческих издательств и от джайнских учреждений. Качество их весьма разнообразно: великолепные (и часто дорогие) книги о джайнском искусстве и труды серьёзных учёных можно увидеть бок о бок с любительскими (но искренними) брошюрами. Периодика разного рода распространялась с 1857 г.: можно насчитать свыше 120 наименований, включая англоязычный «The Jain Journal» (Калькутта) и «The Jain» – трёхъязычный (английский, гуджаратский, хинди), публикуемый обществом Jain Samaj Europe. Пять университетов в Индии имеют профессоров джайнизма, а новое учреждение в Дели вполне может стать главным центром в этой области. Вызов со стороны мусульманских и христианских миссионеров к концу девятнадцатого века стал одним из факторов в пользу учреждения общенациональных джайнских организаций, но они также дают джайнам возможность сообща отвечать на вызовы современного мира. Всеиндийская конференция дигамбара джайнов впервые собралась в 1893 г. Подобная же конференция шветамбаров имела место в 1903, а проведённое в 1934г. собрание 700 монахов этой школы подтвердило традиционные правила. Стханакваси провели свою первую национальную конференцию в 1906 г. и предприняли важный шаг в 1952, когда они признали Атмаранджи Садади единственным главным ачарьей своей школы (его нынешний наследник – ачарья Анандаруши). Более широкий размах джайнскому единству был придан формированием в 1899 г. Джайнской молодёжной ассоциации, которая в 1910 стала Всеиндийской джайнской ассоциацией. В 1973 г. 2500-ая годовщина нирваны Махавиры стала поводом для широких празднований и была отмечена новым возрождением джайнского духа. Эмиграция из Индии привела к возникновению джайнских общин на востоке Африки, в Европе и Северной Америке. Джайнские храмы были возведены в Момбасе и Найроби, а первый храм в Европе – в Лестере. В Америке различные джайнские общины объединены в федерацию. Интерес к джайнизму на Западе растёт, хотя и медленно. Много работы было сделано западными учёными с тех пор, как майор Колин Макензи опубликовал в «Журнале Азиатского Общества Бенгалии» свой «Доклад о джайнах» в 1807 г. Немцы стали наиболее активными в области джайнских исследований. Важной вехой была публикация в 1884 г. двух томов джайнских сутр, переведённых на английский Германом Якоби. Здесь неуместно приводить длинный каталог имён, но он бы включал английских, немецких, французских, итальянских и даже японских учёных. Хотя хорошие общие сведения о джайнской религии были давно доступны на немецком и французском, не было ни одной такой работы английского писателя, кроме «Сердца джайнизма» М. Стивенсон (опубликовано в 1915) – дружественной книги, но расцвеченной сильным христианским миссионерским духом. Ну а на более популярном уровне знание о джайнизме и джайнах крайне медленно просачивается в западное сознание. Внутри джайнского сообщества есть желание сделать принципы джайнизма известными широкому миру, и это принесло бы лишь пользу. Нет сомнения, что сейчас, в двадцатом веке, джайнизм находится в добром здравии. Великие центры паломничества популярны, религиозные практики и церемонии привлекают много людей, джайнская благотворительность щедра. Джайнизм распространился за пределы Индии и амбициозный Джайнский центр в Лестере – пример тому.
УЧЕНИЯ ДЖАЙНИЗМА.
Давайте начнём с кармы (пусть у вас не вызывает отвращение тот факт, что некоторые из этих терминов далеки от простого повседневного языка: каждая наука имеет собственные 12 технические слова, и религиозная наука – не исключение). «Карма» означает просто «действия» или «поступки». Когда мы говорим о законе кармы, то всё, что мы хотим сказать, это то, что в физическом и ментальном строении личности и её судьбе в этой жизни можно проследить результаты его или её прежних действий в этой или более ранней жизни. Это – действительно здравый смысл. Если я переедаю, то растолстею (результат моих действий), а если контролирую аппетит, то не растолстею. Если я не контролирую моё желание материального обладания, то стану жадным и отталкивающим. Если я не контролирую своё отношение к другим живым существам, то буду неприятным и склонным к насилию. Давайте подытожим: все мои действия и мысли помогают создавать тот род личности, которым я являюсь. И, безусловно, они сказываются на моём положении в жизни. Да, несомненно то, что в краткосрочной перспективе насильственные, жадные и бесчестные люди часто внешне преуспевают, достигают высокого положения, накапливают богатство и живут в комфорте, хотя их боятся и не любят более честные люди. Но джайны рассматривают этот вопрос в долгосрочной перспективе. Они считают, что насилие, жадность и бесчестность создают внутри индивидуума такие условия, которые, в конечном счёте, принесут свои плоды. Каждое действие, физическое или ментальное, приносит определённый результат. Человек, постоянно совершающий насилие, обнаружит, что он становится всё более и более связанным с применением насилия, и что его личность приобретает всё более и более извращённые и отталкивающие черты. Да, созревание плодов может занять два-три жизненных периода, а то и больше, но уйти от них невозможно. Естественно, что и благие дела: доброта, ненасилие и щедрость в равной мере сказываются на жизни и личности индивидуума. Это относится не только к внешним действиям, но и к внутренним мыслям. Сила обстоятельств может помешать человеку, подверженному внутренним страстям, дать им внешнее выражение. Вполне очевидно, что нет никакой добродетели в воздержании от насилия или стяжательства, если вам препятствуют делать это обстоятельства, которые вы не можете контролировать. Предположим, вы хотите причинить кому-то вред и нападаете на неодушевлённый манекен, полностью веря, что это именно тот человек. Вы не будете виновны по закону, но морально вы столь же виновны, как это было бы, если бы вас не ввели в заблуждение. Конечно, если вы имеете насильственные или алчные мысли и сознательно пытаетесь их контролировать, вы менее достойны порицания. Вот почему несколькими строками выше мы сказали, что любое действие, физическое или ментальное, имеет свой результат. Наше состояние в жизни – это результат того, что мы делаем и думаем, наших дел и нашего отношения. Джайнизм особо занимается этикой, вопросами добра и зла, моралью в её широчайшем смысле. Это будет очевидно читателю этой маленькой книги. В связи с этим вопросом давайте вспомним, что джайны насчитывают пять великих этических принципов. Самый важный из них – неприменение насилия ко всем живым существам. Другие четыре – это правдивость, отказ от присвоения чужого, отказ от накопления излишков и целомудрие. Итак, результаты кармы проявляются в течение многих жизненных периодов индивидуума. Мы знаем, что некоторые люди считают смерть физического тела концом индивидуума. Откровенно говоря, это выглядит не слишком правдоподобно: кажется ли вам возможным, чтобы все мысли и чувства, идеи и идеалы, любовь и ненависть, которые формируют меня и вас, вдруг внезапно остановились бы со смертью тела? Джайны верят, как и большинство индийских (и западных) религиозных мыслителей, что физическое тело – только вместилище чего-то много более важного – подлинного индивидуума внутри него. Этот подлинный 13 индивидуум (джайны называют это «джива») оставляет тело в момент смерти и живёт очередную жизнь. Обычно джива, являющаяся подлинной личностью индивидуума, связана результатами его предыдущего поведения, т.е. своей кармой. Состояние дживы, находящейся под влиянием прежней кармы, определит, в какой вид новой жизни она войдёт. Результатом жизни, полной насилия и жадности, могут быть многие жизненные периоды бедствий, пока индивидуум не выработает все дурные плоды из «системы». Равным образом индивидуум, чья личность была сформирована добрым и любящим поведением в прошлых жизнях, сейчас может вести благополучную и приятную жизнь. Очень важно помнить, что любое живое существо, а не только люди, в своей основе – джива. Во вселенной пребывают мириады джив, содержащихся в разных формах: от простейших одноклеточных тварей до сложных существ со многими чувствами и высоким уровнем развития сознания, подобных людям. От существ настолько крохотных, что мы не можем видеть их, до растений, птиц и животных, всё – джива. А ещё есть существа вне пределов нашего нормального понимания, живущие в соответствии со своей кармой, на небесах или в адах. В наших предыдущих жизнях мы прошли через многие различные формы, и в бесчисленных жизнях, которые ещё будут, пройдём ещё больше. Это, конечно, и есть причина того, почему джайны так подчёркивают ненасилие: все живые существа – дживы; все они важны, все мельчайшие и внешне незначительные, и истинный джайн примет все меры, чтобы избежать причинения им вреда. Джайнские учёные с самых ранних времён вплоть до сего дня, посвящали много времени истолкованию и расширению существовавших объяснений кармических процессов, согласно тому, как они даны в древних джайнских писаниях. Не просто выразить это простыми словами. Как сказано ранее, слово «карма» означает «действие». Но индийские мыслители используют это слово для процесса, или связующего звена, посредством которого действия индивидуума производят свой эффект на душу. В большинстве индийских школ карма рассматривается как некий вид нематериальной энергии или силы, порождаемой мыслями и чувствами индивидуума, которая затем создаёт результаты тех действий в душе. Джайнизм внёс уникальный вклад в изучение кармы: здесь она описывается не как нематериальная сила, а как крохотные материальные частицы. Это соответствует джайнскому взгляду на вселенную как имеющую действительное материальное бытие, которое не может быть простой иллюзией, когда полностью понята её глубочайшая природа. Эти частицы пронизывают всю вселенную, и некоторые из них втекают в душу индивидуума – процесс, известный как асрава 10 , или просто приток, втекание. При обычном ходе событий душа, или джива, подвержена чувствам вожделения или ненависти, что делает её восприимчивой к частицам кармы, которые, так сказать, прилипают или связываются с душой («бандха» значит «связывание» и т.п.). В медицинских терминах кармическую материю можно охарактеризовать как нечто, подобное вирусу. При определённых состояниях тела вирус может проникнуть и остаться в нём, создавая изменения, ведущие к болезни. Подобным же образом при определённых состояниях души, т.е. когда индивидуум повержен страстям вожделения или ненависти, частицы кармы проникают в душу, становясь причинами ухудшения состояния последней. Совершенное функционирование становится невозможным, и индивидуум изменяется, всё более и более погружаясь в невежество и заблуждение. Действительно, как вирус может произвести такой эффект на тело, что вся жизнь человека изменяется: возможно, из активного и занятого он становятся прикованным к постели и беспомощным, так и карма так влияет на душу, что затрагивает всё бытие в одной жизни или серии жизней. Джайнские мыслители развили теорию кармы и описали много её типов. Но вхождение в детали находится вне цели этой маленькой книги. Говоря кратко, типы кармы распадаются 14 на два подразделения. Первое подразделение определяет наши будущие жизни. Один тип кармы определяет, как долго она будет продолжаться, будет ли она в человеческой, животной или какой-то иной; другой определяет наше телесное состояние и судьбу; третий – наш статус и окружающие обстоятельства; четвёртый тип этого подразделения определяет радость, горе, удовольствие и боль в жизни. Считается, что эти типы кармы должны выработать себя: мы ничего не можем сделать, чтобы предотвратить их последствия. Карма второго подразделения, однако, может быть вычищена из души с помощью аскетизма и духовной дисциплины. В ней тоже четыре типа: эффект каждого из них должен препятствовать, или омрачать, одно из качеств души: её интуицию, её знание, её энергию или её блаженство. Итак, суммируем: в этой жизни мы являемся тем, что мы есть, из-за влияния кармы. Наши собственные мысли и действия в прошлом (в этой жизни и в прошлых), наша ненависть и желания, создали такие условия в душе, которые позволили частицам кармы прилипнуть и препятствовать функционированию души. Сейчас мы – то, чем сами сделали себя своими делами в прошлом. Это фундаментально важно: мы не можем свалить вину за наше теперешнее поведение или положение в жизни на какого-либо отдалённого Бога, слепую судьбу или удачу. Говоря словами одного английского поэта: «Я господин судьбы, я капитан своей души». Итак, ключ ко всему этому – страсть. Именно наши чувства, наша ненависть к тем, кто огорчает нас, к тем, кто раздражает нас, и наше желание иметь собственность, престиж, комфорт, секс и прочие наслаждения создают такие условия в душе, которые позволяют частицам кармы прилипнуть к ней. Избавьтесь от этих чувств ненависти и желания – и частицы кармы отпадут, и приток кармы будет остановлен. Однако это нелегко; на самом деле это очень даже трудно. Насколько мы можем посмотреть назад, в вечность времени, каждая джива имела какие-либо несовершенства в себе, которые и позволили вползти страстям. А те, в свою очередь, дают возможность частицам кармы сохранять свой приток. Вот потому джива и движется вперёд к другому рождению: возможно, лучшему, а возможно, и худшему, чем прошлое. И так далее и так далее. Мы привязаны к этой почти бесконечной цепи смертей и рождений. Как можно разорвать эту цепь? Только искоренением кармы, накопленной в нашей душе, и остановкой притока другой. Этот процесс подразделяется на две стадии: во-первых, приток кармических частиц должен быть остановлен (самвара, т.е. прекращение); во-вторых, накопленные частицы кармы должны быть сброшены (нирджара, т.е. сбрасывание). При нормальном ходе событий частицы кармы должным образом принесут свои плоды и отпадут, но моральные и духовные практики могут ускорить этот процесс, чтобы душа стала свободной от накопленной кармы. Ключ, конечно, лежит в избавлении от всякой страсти. Давайте рассмотрим это подробнее. Базовые страсти – гнев и вожделение, хотя можно подразделить их и на четыре: гнев и гордость, обман и жадность. Никто не свободен от страстей и, если их не сдерживать, то они будут расти, ведя ко всё более и более разрушительным мыслям и поведению. Избавиться от этих помех крайне трудно, это займёт много времени и потребует больших духовных усилий. Даже когда индивидуум контролирует их, легко можно соскользнуть назад. Путь всё ещё труден, и индивидуум должен подготовиться к избеганию самых вредных действий: убийства, накопления богатства, воровства и т.д. Этого должен избегать каждый джайн. Но есть другая, более строгая стадия, возможная только для монахов и монахинь, отказавшихся от всякого мирского имущества и амбиций. Даже монахи могут обнаружить, что они неспособны контролировать свои страсти настолько, чтобы избежать всех вредоносных действий. Даже если они пытаются, они могут страдать от недостатка энергии и целеустремлённости, которые привели бы их к окончательному избавлению от страстей. 15 Но давайте сделаем краткую паузу. Какова цель всего этого? Зачем надо избавляться от страстей и кармы? Зачем разрывать цепь смертей и рождений? В самом деле: иногда мы несчастны, но иногда бываем счастливы. Достойно ли это усилий? Это общая точка зрения: многие люди никогда и не приближались к тому, чтобы подумать об этом серьёзно (джайны верят, что есть такие дживы, которые никогда не сделают этого) или хотя бы рассмотреть это. Действительно, во всех мирах лишь человек имеет реальное понимание, чтобы полностью следовать этой цели. Но стоит ли это делать? Джива обладает множеством качеств, самые важные из которых – знание и блаженство. Мы имеем знание, мы знаем много вещей, мы можем посмотреть на мир вокруг нас или, в самом деле, на религиозную доктрину и понять кое-что из неё. А не чувствуем ли мы иногда лежащее где-то в глубине чувство блаженства, счастья, покоя? Иногда мы сильно переживаем всё это в течение краткого отрезка времени, но часто, на самом деле большую часть времени, оно скрыто, точно так же, как и большинство фактов мира, вселенной, религии скрыты от нас. Итак, джива реально в своей основе имеет способность постигать и обладать всем знанием и, равным образом, она имеет потенциал полного и неограниченного блаженства и покоя. Важно правильно понять базовую внутреннюю природу дживы, или души, или сущностного индивидуального «я». В своём чистейшем состоянии каждый индивидуум наделён способностью всеведения, т.е. восприятия и знания всего, что есть во вселенной. Всеобъемлющее знание (кевала-джняна) – трудная для понимания идея. Мы встречаем людей, которыми восхищаются за их обширный диапазон познаний, но даже они знают только осколок, крохотный осколок предметов, которые можно познать. Человеческое знание крайне ограничено, крайне несовершенно. Кевала-джняна, всеобъемлющее знание, совершенное знание – нечто совсем иное, безграничное по охвату, не ограниченное пространством и временем, совершенное и спонтанное понимание всей вселенной. Глубоко внутри каждого индивидуального «Я» есть эта способность универсального понимания. Другая главная характеристика чистой дживы – полное блаженство или покой. Опять же, это состояние, которое нелегко понять. Счастье, удовлетворённость, покой, мимолётны в этом мире. Даже самым безмятежным людям досаждают заботы и хлопоты человеческой жизни. Ум никогда не прекращает свою деятельность, внешние мысли возмущают редкие моменты покоя, которыми мы можем наслаждаться. В её глубочайшей сути покой – естественное состояние души, но только в чистом и совершенном состоянии индивидуальная джива может вернуться к этому. Что же, в таком случае, закрывает свет безграничного знания, беспокоит и возмущает чистое блаженство совершенного индивидуума? Частицы кармы мешают дживе осознать свой полный потенциал и привязывают её к циклу рождения и смерти. Мы лишь смутно можем представить такое состояние, где карма полностью искоренена из нашей души, и мы свободны, полностью свободны, с неограниченным знанием и совершенным покоем. Это состояние называется «мокша», и именно оно и является целью всех духовных усилий. Когда индивидуум стал полностью свободным от всей кармы и достиг безграничного знания, но, тем не менее, остаётся в этом мире, то такой человек известен как архат. В конце концов архат оставляет этот мир и, как сиддха, входит в окончательное состояние мокши. Мы рассмотрели идеи кармы и дживы. Именно их необходимо понять в первую очередь, и лишь затем мы можем исследовать, что нужно делать, чтобы следовать пути, который указан нам. Джайнизм предлагает программу духовного развития для каждого. Она отнюдь не легка и не коротка: нет, она тяжела и долга. Но это будет обсуждаться позже в этой книге. Итак, вся цель джайнской философии – очищение души, чтобы та могла обрести постоянное 16 блаженство и счастье. Весь джайнский образ жизни направлен к этой конечной цели.
УЧЕНИЯ ДЖАЙНИЗМА. ЧАСТЬ 2.
Джайнские писания и работы джайнских учёных в течение многих столетий и вплоть до наших дней рассматривали запутанный вопрос природы вселенной. Современная наука может научит нас многому о Солнечной системе и других системах звёзд вне её. С другой стороны, учёные исследовали природу мельчайших единиц материи. Мы много знаем о биологической природе растений, животных и людей. Великие мыслители джайнизма рассматривали те же самые предметы и предложили решения многих из тех проблем, которые долгое время ставили в тупик, да и поныне часто продолжают озадачивать учёных и философов. Конечно, язык и форма, в которых выражены эти решения, весьма отличны от языка учёных двадцатого века, поэтому для современных ушей они могут звучать странно и чужеродно. (Наши способы самовыражения будут труднодоступны людям двадцать пятого века.) Вы, вероятно, спросите: «А истинны ли джайнские решения?» Никакой ответ в письменной форме не будет для вас убедительным. Есть разные способы познания вещей (и джайнские мыслители провели много времени, анализируя их). Некоторые вещи вы знаете, потому что пережили это на опыте: трава зелёная, потому что вы видите это; лёд холодный, потому что вы чувствуете это. Другие вещи вам приходится принимать, потому что знающие люди говорят вам о них: в Малайзии есть джунгли, поверхность Луны холодная и голая. А другие объекты вы познаёте через какое-то странное чувство, которое вы не можете понять: например, мысли близкого друга или что должно случиться с вами. Так и с вещами, которые мы обсуждаем в этой главе. Что-то соответствует нашему действительному опыту или же мы чувствуем инстинктивно, что они верны. Но гораздо больше мы принимаем (или можем отвергнуть), потому что люди, которые знают (или говорят, что знают), объяснили это. (Джайнская традиция говорит, что многие из этих вопросов были первоначально объяснены человеком, который достиг высочайшего вида знания, или всеведения.) Во многих случаях мы близко приближаемся или даже уходим за пределы человеческого знания, какое оно есть сейчас, но можно сказать, что лишь незначительная часть джайнской науки и философии несовместима с теориями науки двадцатого века. Джайнская наука во многих своих аспектах уходит далеко за пределы конвенциональной науки, однако конфликтуют они редко. Это приводит нас к самому важному аспекту джайнского взгляда на вещи. Джайнские мыслители подчёркивают, что есть разные способы рассмотрения каждого частного предмета, и что истина может принимать различные, даже внешне противоречивые формы, соответствующие той или иной точке зрения. Затрагиваемый здесь мыслительный процесс называется анекантавада, буквально «точка зрения неодносторонности» 11 , т.е. взгляд на вещи со всех точек зрения. В таком случае мыслительный процесс выражается в утверждении, что в некоторых отношениях определённый факт истинен, тогда как в других он ложен. Этот способ выражения различных граней реальности известен как сьядвада 12 , утверждение, что в некоторых отношениях нечто истинно. Это иллюстрируется хорошо известной историей о слепых и слоне. Один потрогал его за хвост и сказал, что слон подобен канату; другой пощупал за бок и сказал, что слон подобен стене и т.д. Ну а тот, кто проанализировал слона со всех точек зрения, т.е. подумал о нём с точки зрения «неодносторонности», уточнил бы утверждения слепых людей, сказав, что в некотором смысле слон подобен канату и т.д. Или возьмём другой пример: прочно ли что-нибудь, алмаз, например? Мы знаем, что алмаз производится из углерода под большим давлением и при высокой температуре. Поэтому в одном аспекте алмаз твёрд, а в другом, как углерод, не твёрд. Или мы говорим, что Индия на 17 востоке, но для китайца это запад. Сьядвада не ведёт, как некоторые толкуют её, к неопределённости в мышлении, но к очень точному и доскональному охвату реальности. (А ещё к терпимости к другим взглядам.) Джайнское объяснение вселенной основывается на двух фундаментальных принципах. Во- первых, вселенная вечна 13 и имеет действительное материальное бытие (эта точка зрения отлична от буддийской, утверждающей, что ничто не имеет постоянного бытия или какой- либо реальной материальной основы). Во-вторых, нет никакого вечного всесильного существа, т.е. Бога, который сотворил вселенную и контролирует её. Если вселенная вечна, то творец исключается, и вселенная действует и изменяется как результат определённых сил, «встроенных» в неё. Всё во вселенной либо живое, либо неживое (джива и аджива). Давайте сначала рассмотрим неживую часть. Очевидно, здесь мы будем думать о настоящей материи, твёрдой или текучей, хотя на базовом уровне она будет в форме атомов. Данная материя, которая имеет форму и которую можно потрогать или иначе узнать нашими органами чувств, называется пудгала 14 . Но существуют ещё четыре вида неживой субстанции (возможно, мы бы не подумали о них, как о субстанциях, но это полезный способ их рассмотрения). Первые два понять легко: время и пространство. Другие два представляют собой важный джайнский вклад: принцип движения и принцип покоя, которые мы могли бы назвать «старт» и «стоп». Когда действует «старт», вещи развиваются или изменяются, когда «стоп» действует на что- либо, оно прекращает развиваться и пребывает в покое. Итак, неживая часть вселенной состоит из материи, расположенной во времени и пространстве, и изменяющейся или не изменяющейся, когда на неё влияют принципы движения или покоя. Это не слишком трудно понять не-философам. Живая часть вселенной также затрагивается пространством и временем, движением и покоем. Слово «аджива» используется для неживых субстанций, поэтому «джива» обозначает живую. Целые книги были написаны на тему дживы. Джайнские учёные, склонные к созданию изощрённых схем классификации каждой постижимой вещи, подразделили дживу на многочисленные типы. Мы должны осознавать, что единственный вид дживы – это независимая индивидуальная душа. Каждое живое существо, от самых больших до мельчайших, является индивидуальной вечной дживой. Джива, как и всё остальноё во вселенной, вечна, хотя и изменяет своё материальное тело, переходя из одной формы жизни в другую. На самом низком уровне находятся существа класса нигода, бесконечно маленькие и столь же мало живущие, но существующие во всех частях вселенной. Земля, воздух, огонь и вода населены крохотными дживами, едва ли большими, чем нигода. Выше тех находятся дживы, принявшие материальную жизнь во всех материальных формах растений, животных и т.д. Некоторые из этих форм жизни имеют только одно чувство – осязание, другие – два, три, четыре или, в случае человека и высших животных, пять, включая сюда вкус, обоняние, зрение и слух. Человеческие существа входят в обособленную категорию, ибо обладают разными видами способностей, отличающими их от растений и животных. Сверх того считается, что сферы вне этого мира населены небесными существами (можно называть их «богами», только надо отдавать себе отчёт в том, что речь не идёт о всесильном Боге западной религии) и, в низших сферах, адскими существами. Эти четыре категории жизни, в любой из которых может воплотиться индивидуальная душа: животные и растения, боги, обитатели ада и люди, часто символически представляются четырьмя руками свастики. (Свастика – очень древний индийский символ. К сожалению, многие люди ассоциируют её с нацистами, укравшими её в двадцатые годы, чтобы сделать своей эмблемой.) Джива – это живые существа, т.е. они имеют сознание, способны на познание вещей. А ещё 18 они способны на ощущение блаженства. Идея о том, что истинное состояние живого существа – это состояние совершенного знания и совершенного блаженства, хотя оно и омрачено частицами кармы (кроме случая всецело освобождённой души), фундаментально для джайнской мысли. Помимо сознания и блаженства душа имеет то, что описывается как «энергия», да это и в самом деле энергия в современном научном смысле: сила, которая (подобно электричеству в лампе или машине) действительно заставляет душу функционировать. Всё это достаточно прямо: если мы думаем о себе, как об индивидууме, значит, у нас есть сознание и способность познавать вещи, мы имеем (хотя и не всегда) способность чувствовать благополучие и счастье, и мы имеем что-то ещё – некий род жизненной силы, которая заставляет нас действовать. Хотя для индивидуальной души возможно перерождение в качестве бога в небесных сферах, это, однако, не высочайшая форма жизни. Высочайшее состояние жизни, коренным образом отличающееся от любой другой формы, которого может достичь индивидуальная душа, это состояние освобождённой души – сиддха. Это кульминация почти бесконечных серий жизней, в которых душа постоянно продвигалась вперёд (хотя и со многими регрессами), пока в последней человеческой жизни не были вычищены последние следы кармы, препятствующей духовному прогрессу души, и индивидуум стал архатом, обладающим знанием, расширенным до бесконечности. Когда последнее земное тело этой просветлённой души умирает, освобождённая душа достигает состояния мокши, или нирваны, и переходит в новое и окончательное состояние в месте пребывания сиддхов. (Архат очистился от тех форм кармы, которые мешают истинному функционированию души, хотя те виды кармы, которые определяют природу телесной жизни, будут вырабатывать себя до тех пор, пока освобождённая душа не достигнет мокши. В каждом великом полуцикле времени 24 архата становятся тиртханкарами: они – учителя религии, и некоторые авторы возбраняют употреблять термин «архат» по отношению к ним.) Во многих джайнских книгах можно найти диаграммы, изображающие вселенную. Они показывают населённую вселенную, которая обычно изображается как имеющая более- менее человеческую форму, более широкую на дне, где её ноги расставлены, сужающуюся к талии, расширяющуюся опять и затем сужающуюся у макушки. Это удобный символический способ показать её. На самой вершине – место покоя сиддхов, освобождённых душ. Ниже этого – высшие миры, или небеса, занимающие туловище человекоподобной формы. Тот мир, который известен нам, а также другие миры, населённые людьми, животными и растениями, находятся в «талии». Ниже их – ады. Снаружи нет ничего, кроме бесконечного пустого пространства без жизни, движения и материи. Конечно, в наше время такая диаграмма будет рассматриваться многими людьми как просто символическое представление, но она очень удобно показывает в диаграмматической форме, где находятся разные формы жизни. В этих двух главах были рассмотрены очень упрощённым способом главные принципы джайнизма. Джайны говорят о девяти основах, что является суммой всех принципов джайнизма. Вот они: Структура вселенной: 1) живые души (джива) 2) неживая субстанция (аджива) Принципы поведения: 3) заслуги, благие результаты в карме (пунья) 4) проступки, дурные результаты в карме (папа 15 ) 19 Развитие кармы: 5) приток кармы в душу (асрава) 6) остановка притока (самвара) 7) связывание кармы с душой (бандха) 8) очищение от кармы (нирджара) Конечная цель: 9) окончательное освобождение души (мокша) Если вы перечитаете эти главы, вы увидите, как эти девять составляют весь джайнизм.
ДЖАЙНСКИЙ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ. ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ МИРЯН.
Как мы видели ранее, Махавира основал четырёхчастную общину, состоящую из монахов и монахинь, которые могут следовать его учениям в полной мере человеческих способностей, и мирян, следующих им в рамках обычной жизни. Все могут достичь освобождения, но монахи и монахини, поскольку у них нет привязанностей, могут продвигаться по пути очищения быстрее. Люди, рождённые в джайнском сообществе, имеют больше шансов на освоение истинного пути, но любого человека, следующего учениям Махавиры, можно рассматривать как истинного джайна. Цель джайнского пути в жизни – освобождение души и достижение мокши. Сущестуют определённые правила, установленные для мирян и монахов. Одна вещь может поразить человека, приведённого в джайнское общество, или того, кто смотрит на джайнизм извне: а именно то, что правильная вера и правильное знание должны сопровождаться правильным поведением. Поведение джайнского мирянина можно рассматривать под разными углами зрения. Во-первых, существует внешняя практика ритуалов, праздников, постов и паломничеств; а во-вторых, существует частный образ жизни, установленный в виде пяти принципов: ненасилия, правдивости, отказа от воровства, отказа от стяжательства и воздержания в сексе. Но джайнизм состоит не только из внешних ритуалов вкупе с нравственным образом жизни. Частный образ жизни джайна включает в себя изучение писаний, размышление и медитацию, которые приводят внешние практики и нравственную жизнь в гармонию с истинной религиозной жизнью. На ненасилии настаивают многие религии, но в джайнизме оно возвышено до высочайшего принципа поведения. Как же это выглядит на практике? Вполне очевидно, джайн будет избегать таких занятий и видов спорта, которые включают в себя насилие по отношению к живым существам: охоты и рыбалки, например. Иногда насилие выглядит неизбежным: любой джайн должен стараться избежать причинения вреда даже мельчайшим существам, но понятно, что мирянин неизбежно причинит вред мелким существа, обладающим одним чувством. Невозможно жить без причинения им вреда. Простые действия, будь то зажигание огня или копание огорода неизбежно повреждают или разрушают маленькие формы жизни. Дезинфицирующие средства и антибиотики действуют, разрушая жизнь мельчайших живых существ: джайны верят, что они имеют души точно так же, как и мы. Однако джайнов часто можно найти в медицине и даже среди военных. В индийской истории отмечены джайнские генералы, которые, по-видимому, рационально объясняли уничтожение врага как акт неизбежного насилия для защиты своей страны. Очевидно, что в индивидуальной практике ахимсы могут быть серьёзные внутренние противоречия и трудности, но необходимо помнить, что насилие – это акт в равной мере ментальный и физический. По крайней мере часть влияния, оказанного насилием на личность, которая совершает его, если этот акт делается не по дикарски, не безрассудно, но с подлинным чувством печали и сожаления, устраняется. Некоторое насилие при выполнении каждодневных обязанностей мирянами 20 приходится допускать, поскольку оно неизбежно (но оно полностью запрещено монахам). Кроме того, необходимо помнить, что насилие не всегда принимает физическую форму: нанесение вреда чьим-то чувствам может быть в такой же мере актом насилия, как и вред телу. Для внешнего наблюдателя самым очевидным признаком джайнского внимания к ненасилию будет джайнская пища. Джайны верят, что живые существа могут обладать одним, двумя, тремя, четырьмя или пятью чувствами (человеческие существа имеют эти пять и специальную способность – ум). Конечно, наше человеческое тело даёт нам возможность убрать карму из души с помощью правильного поведения. Для поддержки тела мы должны принимать пищу, но мы можем сократить до минимума насилие и боль, причиняемые этим другим существам, ограничивая нашу диету теми формами жизни, у которых только одно чувство. Таким образом, джайны избегают всякой пищи, кроме растительной. Да и тогда нужно быть внимательными, поскольку в растениях может кишеть микроскопическая жизнь. Джайны избегают корнеплодов, которые, как всегда считалось, содержат множество мельчайших существ. Определённые индийские фрукты семейства фиговых тоже были запрещены с древних времён. Считается, что процесс ферментации порождает мельчайшие формы жизни, поэтому необходимо избегать алкоголя (а также из-за его отупляющих качеств). Точно так же запрещены и яйца, в том числе и те, которые «без петуха». Пища не принимается ночью, когда можно непреднамеренно проглотить насекомых. Базовые правила просты: нельзя полностью избежать вреда, но для его минимализации необходимо избегать мяса, рыбы, яиц, корнеплодов и алкоголя. Несмотря на все ограничения джайнская пища здорова и изысканна. Различные формы бобов дают белок, витамины поступают из фруктов и овощей, специи добавляют аромат, а молочные продукты – молоко и йогурт, вполне приемлемы. При должном балансе они составляют здоровую диету. В индийской кухне обнаруживаются явные признаки влияния джайнизма. Правдивость – второй из пяти обетов. Здесь имеется в виду непричинение вреда другим, менее насильственным, образом. Правдивость означает не только точность, но и избегание вредоносных и клеветнических слов о других. Это означает искренность и честность в деловой и общественной жизни и в личных отношениях. Неприсвоение чужого – третья добродетель. Воровство приносит вред и жертве и вору, поскольку оно связано со стяжательством. Воровство – это выражение желания владеть материальным имуществом. Воровство может принимать утончённые формы: маленькие случаи мошенничества, уклонение от налогов, недобросовестные сделки и т.п. Принимая во внимание такую настойчивость на добродетели честности, нет ничего удивительного в том, что из джайнской среды выходили весьма успешные бизнесмены. Последние два из пяти обетов вполне уживаются вместе. Джайны стараются контролировать страсть к вещам этого мира: к сексу и материальному имуществу. Для мирянина это не значит полное воздержание от таковых, но заключение их в определённые границы. Эти границы исключают внебрачные связи и выставление напоказ имущества, ненужного для подержания разумного уровня жизни. (Существует традиционный совет: жить на половину дохода, четверть оставлять на старость, болезнь и т.д., а остальное отдавать на благотворительность.) Джайнский жизненный путь включает в себя культивацию самоконтроля, избегание страстей вожделения и ненависти и спокойное отношение к трудностям и лишениям. Мирянин, занятый семьёй и работой, не может просто так оставить дела этого мира, но он должен принять все меры по сокращению зависимости от них. Следуя джайнскому пути, он будет 21 обладать высокими этическими стандартами. Это включает в себя жизнь в пределах своих возможностей, гостеприимство и внимательность к другим, контроль настроения и избегание грубых и клеветнических слов, должную оценку положительных черт других. Насилие и другие проступки будут поводом для сожаления и печали. Такой человек будет культивировать невозмутимость, которая поможет совладать и с радостями, и с горестями жизни. Для помощи в соблюдении этих пяти обетов существуют несколько дополнительных правил, которые мирянин может попытаться соблюдать. Они представляют собой форму самодисциплины: например, не выходить за пределы определённой территории в течение определённого времени – либо обширной (страны или далее гор или реки), либо малой (собственная деревня или сад, например). В первом случае обет будет действовать всю жизнь, во втором – день и т.д., вплоть до года. Это первые два дополнительных обета. Третий подразумевает воздержание от действий, мыслей и слов, которые вредны и бесцельны: это может варьировать от праздной болтовни до непотребных речей и включает накопление ненужного имущества. В-четвёртых, индивидуум может принять обет, согласно которому сократит привязанность к материальным вещам, отказываясь от определённых видов пищи и других предметов на определённый период. Далее идёт самайика, или медитация. Реально это означает достижение спокойствия и должно практиковаться два-три раза в день. Шестой обет: в определённые дни месяца должен соблюдаться пост наряду с другими ограничениями, чтобы в эти дни как можно больше приблизить жизнь мирянина к жизни монаха. Последним идёт обет в какой-либо день не принимать пищу самому, пока не удовлетворишь нужды монаха, монахини или кого-то ещё. Пять основных и семь дополнительных обетов составляют базовый кодекс поведения мирянина. Ещё одна, окончательная, стадия остаётся для мирянина или, на практике, для монаха: та, которая известна как саллекхана. Когда старость и немощь продвинулись слишком далеко, и тело больше не годится для благих целей, джайн может довести до логического завершения отречение от вещей этого мира с помощью спокойного и постепенного отказа от всякой еды и питья, поддерживая ум погружённым в медитацию и религиозную деятельность, пока не последует смерть. Джайны не любят применять слово «самоубийство» для этого, ибо здесь не подразумевается никакого насилия в уме или действиях. Наоборот: это высочайшая форма ненасилия, когда насилие в уме и действии избегаются в максимальной степени и, таким образом, это помогает духовному продвижению души. (Подобная практика существовала в секте катаров в средневековой Европе.) Саллекхана – это предел духовной дисциплины, которому следуют, конечно, очень немногие люди, но который рассматривается как приведение этой жизни к добродетельному завершению.
ДЖАЙНСКИЙ ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ. ВЫСШИЕ СТУПЕНИ ДУХОВНОЙ ЖИЗНИ.
Хотя вполне возможно вести религиозную жизнь в качестве мирянина, совершенная преданность религии подразумевает полный отказ от забот обычной жизни. В большинстве религий можно найти группы людей, обычно весьма малочисленные, которые оставили дом, семью и занятия, чтобы посвятить себя монашеской жизни. Нам говорят, что Махавира организовал джайнское сообщество в виде четырёх подразделений: монахов и монахинь, которые могут следовать его учениям в полнейшей степени, а также мирских мужчин и женщин. Конечно, монахи и монахини составляют лишь малую часть джайнского сообщества, но они – очень важная часть. В религии, не имеющей священников, монахи и монахини служат религиозными учителями. Большинство великих джайнских учёных прошлого были монахами, и даже сейчас, когда существуют видные учёные среди мирян, многие из важных работ по джайнской религии пишутся монахами. Монахи и монахини 22 установили пример религиозной жизни для мирян: их обязанность – осуществление духовного блага своих душ, да и душ других людей тоже. Их приветствуют и с ними обращаются с великим почтением, и для домохозяина будет большой заслугой накормить или как-то иначе удовлетворить их нужды. У них нет никакой собственности, кроме необходимого минимума: пары кусков ткани, служащих одеждой (монахи школы дигамбара не имеют и того и ходят обнажёнными), фляги, посоха, мягкой кисти для удаления насекомых и одного-двух других предметов, вместе с книгами и письменными принадлежностями. Верующие удовлетворяют их обычные нужды. Хотя и разрешается принимать монашество мальчику в возрасте восьми лет, если он демонстрирует исключительные способности к религиозной жизни, большинство людей делает это взрослыми или в подростковом возрасте. В действительности это вполне обычно, когда люди среднего возраста начинают монашескую жизнь. Кандидат в монахи должен быть свободен от физических изъянов и моральных недостатков и должен получить разрешение от родителей. Кандидат ищет учителя (гуру) в общине, который затем удостоверяется, что этот человек во всех отношениях годен к монашеской жизни, и который будет его учителем всю жизнь. Дикша, или ритуал посвящения, будет поводом для большой церемонии, во время которой кандидат отказывается от мирского имущества и получает предметы, необходимые для новой жизни. Его волосы вырываются в память о том, что сделал Махавира, когда отрёкся от мирской жизни. Посвящаемый принимает новое имя, чтобы показать, что он полностью оставил дом, семью и всю прежнюю жизнь. Семейная жизнь, бизнес, политика не должны беспокоить джайнского монаха. Первый год или два новичок тренируется в правилах и практиках монашеской жизни, прежде чем будет подтверждён в своём призвании. Садху и садхви обязаны соблюдать пять великих моральных заповедей во всей их полноте. Ненасилие означает для монаха самую щепетильную заботу о том, чтобы избежать вреда даже мельчайшим живым существам, обладающим только одним чувством (осязанием). (Признаётся, что мирянин не всегда может избежать причинения им вреда.) Это отмечает мягкое подметание пола, если надо очистить его от живых существ, внимательное удаление насекомых, а иногда и использование закрывающей рот повязки, чтобы не повредить самым маленьким существам, обитающим в воздухе. Обеты правдивости и отказа от воровства толкуются строжайшим образом: монах не может взять даже самые тривиальные предметы без разрешения владельца. Половое воздержание – полное, нестяжательство означает полный отказ от материального имущества. Человек, принявший монашество, должен культивировать десять качеств. Во-первых, это всепрощение по отношению к тем, кто причинил вред и избегание гнева. Затем – скромность (ни малейшей гордости своими духовными достижениями), избегание лжи и утаивания своих недостатков, удовлетворённость и избегание жадности, обучение других высоким идеалам писаний, внимательность с целью избежать вреда другим существам, аскетизм без надежды на материальное вознаграждение, избегание вкусной пищи и комфортабельных жилищ, полное отречение от желания владеть имуществом и, наконец, ограничения на общение с противоположным полом. Самоконтроль и бдительность в каждом действии с целью непричинения вреда – вот две главные добродетели. Обычная жизнь садху или садхви упорядочена и регулируема. Монах встаёт со своей простой постели за несколько часов до восхода солнца. Он произносит пятичленную форму приветствия высшим существам, известную как Панча намаскара и почтительно приветствует своего учителя. Затем следует период медитации, после чего он начитывает ритуал покаяния (пратикрамана) за любое насилие и дурные поступки, которые он мог совершить. Он внимательно проверяет свою одежду и убирает всех маленьких существ, 23 которым можно причинить вред (он делает это как минимум дважды в день). К этому времени восходит солнце, и он может провести пару часов в изучении писаний (монах не использует искусственное освещение). Учителя дают наставления монахам и мирянам. Затем он идёт в храм на поклонение тиртханкаре. Детальные правила регулируют то, как монахи и монахини должны добывать пищу: они должны ходить каждый день в разные дома, принимать только ту пищу, которая даётся с готовностью и сделана не специально для них и, конечно, которая приемлема с точки зрения монашеских обетов. По возвращении с поисков пищи монах преподносит её учителю и делится ею с другими монахами, которые, по болезни или иным причинам, не могут сходить за ней сами, и только после этого принимает пищу сам. Вторая половина дня посвящается дальнейшему изучению писаний и медитации, а также таким небольшим делам, как написание писем, что приходится делать даже монахам. Затем, ближе к вечеру, будет второй выход за пищей, чтобы съесть её до темноты. День заканчивается ещё одним посещением храма, ещё одним ритуалом покаяния, после чего монах идёт спать, простив тех, кто причинил вред ему, и попросив прощения у всех. Жизнь садху и садхви тяжела, но они учатся преодолевать трудности и встречают их с непоколебимостью и отстранённостью. Духовная жизнь джайна уподобляется лестнице. На этой лестнице четырнадцать ступеней. В писаниях они описываются весьма детально. Всё начинается с того, что индивидуум даже и не начинает восхождение и имеет тотально ошибочное отношение ума к реальности. Если индивидуум может избавиться от заблуждений, тогда душа достигает успехов в продвижении к четвёртой ступени лестницы, но её положение всё ещё непрочно и она может соскользнуть назад на два различных уровня колеблющегося состояния, а то и в самое начало. Но если индивидуум может контролировать страсти вожделения и ненависти в разумной степени, то восхождение началось. Теперь он чувствует спокойствие духа, имеет способность различения добра и зла, хочет избежать чисто материальных наслаждений, добросердечен к другим и имеет чистое видение истины. Такое состояние ума естественно приводит его к соблюдению пяти великих моральных заповедей, что будет следующей ступенью лестницы. Мы видели в предыдущей главе, как мирянин сокращает привязанность к вещам этого мира и развивает привязанность к религии. Этот процесс имеет место именно на этой стадии развития. Следующая ступенька на лестнице отмечена великим решением, ибо к этому моменту индивидуум продвинулся так далеко, что уже собирается отречься от мира и принять монашество. С этого времени жизнь полностью посвящена духовному прогрессу. Великие обеты соблюдаются во всей их полноте и индивидуум достигает стадии искоренения всех сильных страстей. Ежедневный самоэкзамен и сожаление о нарушениях, совершённых сознательно или несознательно, теперь обязательны, и индивидуум, преуспевающий в дисциплине шестой ступени, поднимается дальше, к следующей ступени. Страсти, фактически, подчиняются, но бдительность всё ещё необходима, чтобы предотвратить регресс. Стремящийся поднимается на следующие три ступени, добиваясь на каждой стадии всё большего контроля над собой. Одиннадцатая стадия тоже небезопасна: даже сейчас, приближаясь к вершине лестницы, индивидуальная душа может пасть назад, желания и ненависть могут подняться вновь и придётся заново начинать медленное восхождение. Некоторые индивидуумы, очень малочисленные в любое время, достигают двенадцатой стадии. Заблуждения и желания уже искоренены и расчищен путь к тринадцатой стадии, где душа достигает совершенного просветления, всецелого знания. На четырнадцатой стадии душа задерживается на краткий миг, быстро переходя через неё, чтобы достичь мокши или окончательного освобождения. Это долгий процесс. Каждая индивидуальная душа проходит через бесчисленные жизни. Прогресс иногда есть, иногда нет. Даже перед монахами, всецело посвятившими себя 24 духовному самосовершенствованию, лежит, тем не менее, долгий путь. Даже когда самоконтроль почти достигнут, и ложные взгляды на природу жизни и вселенной исчезли для тех немногих, кто смог подняться до стадии, известной как десятая ступенька лестницы, т.е. завершения того, что может быть названо конструктивными этапами мистической жизни, даже тогда старые подавленные страсти могут восстать и, если душа впадает в старые привычки, старые чувства и старые заблуждения, окончательная цель опять удаляется. В течение всей своей духовной жизни индивидуум имеет перед собой пример тиртханкары. Согласно джайнской традиции, в каждом великом цикле времени, длящемся бесчисленные тысячелетия, некоторые люди достигают всецелого просветления. Из них 24 в каждом полуцикле известны как тиртханкары. Это те, кто, достигнув всецелого знания сами, передают его людям, прежде чем оставить мир и достичь окончательного состояния мокши. Конечно, Махавира был двадцать четвёртым тиртханкарой текущего полуцикла времени. На всех стадиях религиозной жизни тиртханкары рассматриваются как помощь стремящейся душе, они – ближайшее соответствие Бога в джайнизме, фактически, они даже иногда называются богами. Образу тиртханкары поклоняются в джайнских храмах и с ним обращаются с великой преданностью и почтением. Но индивидуум должен понимать, что тиртханкару следует воспринимать как высочайший пример духовной борьбы и успеха, а не как дарователя милостей или автора удачи и неудачи. Индивидуум сам должен осуществить своё спасение, но будет большой помощью и очень похвальным делом медитировать на образ тиртханкары (в присутствии образа или же без материальной фигуры перед глазами), воспринимать тиртханкару как идеал и следовать пути, который он показал.
ЕЖЕДНЕВНЫЕ ПРАКТИКИ.
Джайнским мирянам рекомендуются шесть практик. Это не принудительные правила, а практики, рекомендуемые для помощи в духовном развитии. Вот они: 1. Медитация и молитва. 2. Оказание почестей тиртханкарам. 3. Оказание почестей духовным учителям. 4. Покаяние в содеянных дурных поступках. 5. Контроль над телом с помощью поддержания фиксированной позиции во время медитации. 6. Отказ от определённых удовольствий, дел, пищи и т.д. на установленное время. Сомадева, великий учитель 10 в., включал в широко известный список обязанностей благотворительность и чтение писаний. Регулярная рутина религиозных практик содействует духовному прогрессу индивидуума. Хотя религия и пропитывает всю жизнь благочестивого джайна, он также может пожелать побыть в уединении, чтобы сосредоточить ум на религии. Это может дать время медитации и может сопровождаться ритуальными действиями; может иметь место дома или в храме, если удобно, или в зале для медитаций. У каждого из нас есть возможность ежедневно проводить немного времени (традиционный период – 48 минут) в спокойном месте. Ум успокаивается, страсти уменьшаются, самоконтроль развивается. Ранее была упомянута Панча намаскара, самая популярная молитва джайнов. Это формула сдачи, а не просьбы, к пяти категориям достойных похвалы индивидуумов. Раскатистые звуки древнего языка раздаются на каждом джайнском религиозном собрании, их поют все люди, которые выучили это в детстве: 25 Намо арихантанам. Поклонение просветлённым душам. Намо сиддханам. Поклонение освобождённым душам. Намо айярьянам. Поклонение религиозным руководителям. Намо уваджджхаянам. Поклонение религиозным учителям. Намо лое савва сахунам. Поклонение всем монахам в мире. Эсо панча намоккаро савва паваппанасано. Мангаланам ча саввесим падхамам хавай мангалам. Это пятичленное приветствие, которое разрушает все грехи, является самым благотворным из всех благотворных вещей 16 . «Самайика» означает «спокойствие». Практика самайики подразумевает медитацию, обычно в течение установленного периода продолжительностью 48 минут. В самой простейшей форме она выполняется в любом спокойном месте. Человек спокойно сидит, скрестив ноги, подобно монаху (самайика иногда рассматривается как временное аскетическое состояние), обращает ум к состраданию и дружелюбию ко всем живым существам и к удалению от вожделения и ненависти. Иногда практикующий начитывает стихи, выученные на древнем языке ардхамагадхи, прося прощения за грехи, обещая вести себя добродетельно и восхваляя великие фигуры джайнской религии. Иногда самайика может выполняться в присутствии духовного учителя. Практикующий кланяется монаху и читает формулу преданности и покаяния, прежде чем начать медитацию. Духовное присутствие учителя будет иметь благотворный эффект. Джайны часто используют простую религиозную формулу в качестве фокуса для медитации или медитируют перед образом тиртханкары или, возможно, перед диаграммой на ткани или металле, изображающей в графической форме объекты веры. В джайнском доме всегда найдётся хотя бы один образ тиртханкары, возможно, в прекрасной и искусной раке. Некоторые джайны (стханакваси) не верят в необходимость использования изображений, но большинство джайнов отстаивают более разработанные ритуалы. Важно помнить, что ритуалы предназначены для концентрации ума. Материальные предметы, действия, слова – все могут быть средствами достижения этой цели, но не целью сами по себе. Различные группы джайнов в разных частях Индии, конечно, выполняют ритуалы с некоторыми вариациями. Благочестивый джайн, живущий на удобном расстоянии от храма, может выполнить поклонение образу тиртханкары в храме до того, как идти на работу. В иной ситуации это можно сделать и дома. Вымывшись и одевшись попроще – можно в два куска ткани, как монах, он совершает поклон перед образом и читает молитву Панча намаскара. Далее он трижды обходит вокруг образа (в храме статуи ставятся на некотором расстоянии от задней стены) и, кроме того, может совершить ритуальное статуи водой с молоком, сандаловым экстрактом и шафраном, но это может быть сделано и храмовым служителем. Женщины играют активную роль в ритуалах, но она упрощена. Далее перед образом делаются различные подношения. Из зёрен риса собирается символическая фигура джайнизма – свастика (указывающая на четыре возможных формы перерождения: в качестве небесных существ, людей, низших существ и обитателей ада), над ней – три точки (три драгоценности: правильная вера, правильное знание и правильное 26 поведение), а на вершине – одна точка внутри полумесяца, символизирующая место окончательного покоя освобождённых душ. Другие подношения могут включать в себя цветы, благовония, фрукты и сладости, хотя практики варьируют. По завершении прочих молитв повторяется Панча намаскара. За этим следует Чайтья вандана – храмовые молитвы почтительного приветствия: они начинаются с формулы покаяния за любой вред, причинённый живым существам по пути в храм, потом следуют приветствия двадцати четырём тиртханкарам и всем монахам и монахиням, затем вспоминаются добродетели и благодеяния всех тиртханкаров и молящийся выражает желание и намерение повторить их. В своём выражении преданности поклоняющийся не ищет мирского одобрения, но рассматривает джину как божественный пример, достойный уважения и следования. Поклонение завершается прекрасной церемонией арати: возжиганием пятичленных светильников перед образом. Конечно, этот образ – лишь символ тиртханкары и ни в коем случае не живой бог. Тем не менее, считается необходимым, чтобы полностью освящённый образ был объектом ежедневного внимания и поклонения. Особая красота придаётся ритуалам языком, на котором они совершаются. Ардхамагадхи был языком древней Магадхи – региона в северо-восточной Индии, где жил Махавира. Он был родным языком народа: пракритом, или народным языком, отличным от классического санскрита ортодоксальных учёных. Хотя это больше не разговорный язык, ардхамагадхи сегодня используется в джайнских молитвах и ритуалах, не только из-за звучащей красоты его раскатистых звуков, но и потому, что джайны, независимо от их родных языков, могут начитывать общие молитвы и песнопения. Каждый джайн с детства знает хотя бы несколько молитв и может участвовать в храмовых молитвах вместе с другими джайнами притом, что они могут и не говорить на одном современном языке. Существуют и другие практики, рекомендуемые как благотворные для духовного развития личности. Монахи и монахини получают от мирян великие почести, и такое оказание им формального почёта, а также исповедь грехов и проступков на установленных условиях считаются большой добродетелью. Конечно, другой обязанностью мирянина, да ещё и создающей великие заслуги, будет снабжение монахов пищей и другими необходимыми вещами. Другая рекомендуемая практика, которую необходимо отметить, – это чтение писаний, ибо они взращивают мудрость и подают пример, который может помочь на духовном пути. Джайны весьма щедры в делах джайнской благотворительности: это тоже содействует накоплению заслуг у того индивидуума, который содействует храмовому строительству, религиозному образованию, приютам для животных и т.п. Нет нужды говорить, что не каждый джайн может выполнять полное расписание религиозных обязанностей каждый рабочий день. То, что реально имеет место, это простая ежедневная рутина, рекомендуемая для благочестивого джайна. Он встаёт часа за полтора до восхода и начинает день с чтения Панча намаскары и других молитв. Размышляя о духовном продвижении души, благочестивый джайн искренне начитывает пратикраману – формулу покаяния за вред и дурные дела. Затем, как описано выше, следует визит в храм. Затем наносится визит монахам, они почтительно приветствуются, а их нужды удовлетворяются или, если монахов нет, что-то делается единоверцам или другим нуждающимся. Если есть время, можно послушать проповедь учёного монаха. Религиозный человек не ест ночью, а также в первые 48 минут дня, поэтому завтрак откладывается до этого момента. Дневная работа, естественно, займёт большую часть дня, с перерывом для молитв перед обедом. Последний приём пищи должен закончиться до захода солнца. Ещё должен быть вечерний визит в храм для поклонения и арати. День заканчивается ещё одним повторением покаянной молитвы и, возможно, чтением писаний. Со спокойным умом, прощая всех и прося прощения, джайн идёт спать и, если сон нарушается, успокаивает ум опять чтением писаний или Панча намаскарой. 27 Важная часть джайнской духовной тренировки – контроль над телом настолько, что трудности и страдания принимаются спокойно, страсти сокращаются, приток кармы уменьшается, а существующая карма сбрасывается. Мирянин участвует, но в меньшей степени, в аскетических практиках монашеской жизни. Аскеза (тапас) может принимать разнообразные формы. Однако, весьма важно то, что к этому надо подходить с правильным отношением, не ища мирского вознаграждения и не допуская ментального возбуждения. Из шести «внешних» аскез четыре связаны с пищей: пост (который часто проводится в определённые дни месяца); приём меньшего количества пищи, чем надо для удовлетворения голода; обхождение без пищи вообще, если тому не мешают какие-то непреодолимые внешние обстоятельства; воздержание от вкусной пищи. Джайны воспринимают это вполне серьёзно и ограничения на пищу являются обычной формой самодисциплины. Уединение во избежание искушений – пятый вид аскезы, а шестой – добровольное принятие физических испытаний в той или иной форме. С ними соединены и шесть внутренних видов аскезы: покаяние, почтение к монахам и монахиням, служение им, изучение священных писаний, отрешённость от тела и страстей и, наконец, глубокая медитация. Все они входят в духовную тренировку монаха, но мирянин тоже может, хотя и без такой преданности этому делу, участвовать в таких аскетических практиках.
РИТУАЛЫ И ПРАЗДНИКИ.
Джайнская жизнь весьма богата ритуалами и праздниками. Необходимо помнить, что это – не просто пустые игровые представления, ибо все они имеют глубокое значение, благотворное как для участников, так и наблюдателей. Ритуалы должны сосредоточивать ум на великих религиозных истинах: индивидууму необходимо попытаться понять глубокое значение, выраженное в спокойных или, наоборот, кишащих народом и красочных ритуалах. События из жизни Махавиры часто воспроизводятся в символической форме, а символы, действия, слова и образы служат тому, чтобы привести ум и дух верующего к пониманию и союзу с жизнью и учением Махавиры. Тем довольно-таки многочисленным людям, для которых более глубокие аспекты религиозной философии представляют собой закрытую книгу, ритуалы дают направление, фокус, для выражения преданности тиртханкаре. Верующий совершает поклонение с умом сосредоточенным, чистым, свободным от насилия и вреда, и в этом состоянии рассеивает накопленную карму. Ритуалы, конечно, не предназначены только для простых и малообразованных людей, поскольку они сближают тех, чья учёность даёт им понимание глубочайшего значения этих ритуалов с теми, кто удовлетворён потерей себя в экстазе преданности. Обычная жизнь благочестивого джайна переплетается с ритуальными действиями. Разбрасывание зёрен для птиц по утрам, фильтрование и кипячение воды для использования в последующие часы – всё это ритуальные действия благотворительности и ненасилия. Самайика, т.е. практика безмятежности, что приблизительно переводится как «медитация», – это ритуальный акт, совершаемый рано утром и, возможно, в полночь. Оно продолжается 48 минут и обычно включает в себя не только спокойное памятование о чём-либо, но и повторение ритуальных молитв. Пратикрамана 17 совершается утром в покаяние за ошибки, совершенные в течение ночи, ещё раз вечером и, в дополнение, в определённые периоды года. Выполняя её, джайн выражает раскаяние за причинённый вред, совершённые ошибки и невыполненные обязанности. Поклонение образу джины было описано в предыдущей главе. Совершение поклонов образу и возжигание светильника перед ним будет хорошим началом дня. Более сложное поклонение (пуджа) – это регулярный ежедневный ритуал, возможно, в храме (в который верующий входит со словами: «Намо Джинанам», т.е. «Поклонение Победителю» и повторив трижды: «Нисихи», чтобы оставить мирские мысли), но и простой домашний 28 алтарь создаёт подходящую для пуджи обстановку. Поклонение, или пуджа, может принимать многие формы. Ритуальное омовение образа считается восходящим к омовению новорождённого тиртханкары богами. Кроме того, омовение образа имеет место во время ритуала «Панч кальянак пуджа», совершаемого в воспоминание пяти великих событий жизни тиртханкары: его зачатия, рождения, отречения, достижения всеведения и мокши. Антарая карма пуджа включает в себя серию молитв, способствующих устранению кармы, вводящей в заблуждение и кармы, препятствующей душе. Долгий храмовый ритуал, продолжающийся целых три дня, называется Ариханта пуджа, т.е. поклонение архатам, или всеведущим душам, и длинному ряду других существ. А ещё существует ритуальная молитва, фокусом которой служит сиддхачакра – имеющий форму лотоса диск, носящий символы архата, освобождённой души (сиддхи), религиозного учителя (упадхьяи), религиозного лидера (ачарьи) и монаха (пять существ, достойных поклонения), а также четырёх качеств: восприятия, знания, поведения и аскетизма. Необходимо заметить, что между символизмом и суеверием проходит очень узкая разделительная черта. Некоторые люди, претендующие на рациональность, отвергают все ритуальные акты как суеверия, но это – абсолютно неправильное понимание их природы: образ джины не имеет никаких чудесных сил. Не стоит забывать, что и обычная жизнь также полна ритуалов: от обычных приветствий до ритуализированного поведения на публичных собраниях. Религиозные ритуалы не должны рассматриваться как цель сами по себе: они выражают в простой или более разработанной форме желание и намерение индивидуума следовать учению Махавиры. Великолепие храма, красота слов и песнопений – всё помогает поклоняющемуся привести ум в благоговейное состояние. Некоторые люди могут обходиться без этих внешних опор, но они не должны презирать тех, кто ценит их. В Индии европейский календарь обычно используется для деловых и государственных вопросов, а религиозные праздники приурочены к индийскому календарю. Этот календарь прост сам по себе, но поскольку он лунный, то, в отличие от солнечного европейского, даты в нём из года в год различаются. Каждый серьёзный джайн в той или иной степени постится или предпринимает другие религиозные практики во многие дни года. Десять дней каждого месяца индийского календаря благочестивыми людьми считаются постными (хотя другие могут поститься меньше). Первый день каждого из трёх сезонов индийского календаря также особо священен. Дважды в год: в марте-апреле и сентябре-октябре соблюдается девятидневный период полупоста, называемый Оли, когда лишь один раз в день принимают очень простую пищу. Маунагиярас 18 выпадает на ноябрь-декабрь: это день полного молчания, поста и медитации, направленной на пять святых существ: монахов, учителей, религиозных руководителей, архатов и сиддхов. Он также рассматривается как день рождения многих тиртханкаров. Вероятно, Махавира родился в 599 г. до Р.Х., и точная дата определяется в писаниях как тринадцатый день светлой половины (т.е. когда луна прибывает) месяца чайтра. В европейских календарях это выпадает на март-апрель. В память об этом событии проводится праздник Махавира Джаянти. Джайны собираются вместе для слушания учения Махавиры с пояснениями, чтобы они могли следовать его учениям и примеру. Сны его матери перед его рождением театрализовано представляются, а обстоятельства рождения, как изложено в писаниях, объясняются собравшимся людям. Совершается ритуальное омовение образа Махавиры, после чего его качают в люльке. Во многих местах по улицам ходят процессии, несущие образ Махавиры, получающий почести, и во многих регионах Индии это обычный общественный праздник. С ним связан обычай разбивать кокос по завершении всех прочих 29 ритуалов и раздавать кусочки собравшимся. Парьюшана – самый важный период джайнского года. Это восьмидневный период поста и религиозной активности, выпадающий на месяцы шравана и бхадра (август-сентябрь). Во время сезона дождей в Индии джайнские монахи прекращают ходить по домам и остаются в каком-то постоянном месте, чтобы сократить возможность причинения вреда живым существам, появляющимся в это время в большом количестве. Часто город приглашает какого-либо уважаемого монаха пожить там в течение сезона дождей (иногда посылается прекрасное каллиграфическое приглашение) и люди принимают его с большой помпой и ритуалами. Курс лекций или проповедей монаха или другого уважаемого лица – обычное дело в это время. Слово «парьюшана» происходит от двух слов, означающих «год» и «возвращение»: это период покаяния за дела, совершённые в прошлом году и аскетических практик для сбрасывания накопленной кармы. Необходимо помнить, что цель – не сам аскетизм, а контроль над желанием владеть материальным имуществом как часть духовной тренировки. В течение этого периода некоторые люд постятся все восемь дней, некоторые – меньше (писания устанавливают трёхдневный минимум, но считается обязательным поститься в последний день Парьюшаны). Пост обычно подразумевает полное воздержание от любой пищи и напитков, хотя некоторые люди днём пьют кипячёную воду. В это время проводятся регулярные церемонии в храмах и медитационных залах, где собранию верующих читается Кальпа-сутра, содержащая детальную информацию о жизни Махавиры. На третий день Парьюшаны Кальпа-сутре воздают особые почести: процессия приносит её в дом того члена общины, который сделал ей наиболее щедрые пожертвования, в признание его заслуг, и там ей поклоняются всю ночь с религиозными песнями. На пятый день на особой церемонии проводится театрализованное представление, воспроизводящее благоприятные сны матери Махавиры перед его рождением. Самые главные дела в это время: слушание Кальпа-сутры, позитивные шаги для предотвращения убийства живых существ (можно платить деньги мясникам для прекращения забоя), братские чувства к единоверцам, всепрощение ко всем существам, визиты во все соседние храмы. Последний день Парьюшаны – самый важный. В этот день иногда воздаются особые почести тем, кто строго соблюдал пост, чтобы вдохновить других следовать их примеру. Кроме того, в этот день джайны просят прощения у семьи и друзей за любые проступки, совершённые в прошлом году. Это считается определённым этапом в духовной жизни – не держать зло более года, поэтому ежегодный повод для покаяния и прощения весьма важен. Нормальный обычай – проводить вскоре после Парьюшаны так называемый «обед Свами Ватсьялая», на который приглашаются и сидят вместе все джайны, независимо от их социального положения. Дивали – самый важный праздник в Индии, а в джайнизме он занимает второе место после Парьюшаны. Для джайнов Дивали представляет собой празднование достижения мокши Махавирой в конце его земной жизни в 527 г. до Р.Х. (а также достижения всеведения его главным последователем – Гаутамой Индрабхути). Этот праздник бывает в последний день месяца ашвина, в конце года по индийскому календарю (в октябре-ноябре), но церемония начинается утром предыдущего дня, поскольку именно тогда Махавира начал свою последнюю проповедь, продолжавшуюся до поздней ночи Дивали, когда он оставил своё земное тело и достиг освобождения. Легенда говорит, что 18 царей северной Индии, которые присутствовали при этом, решили, что свет знания их владыки должен быть сохранён символически – в виде зажигания светильников. Поэтому он и называется «дипавали»: от «дипа» – светильник, или Дивали. Главный ученик Махавиры, Гаутама Индрабхути, оказался 30 неспособным преодолеть привязанность к учителю, что отодвинуло достижение освобождения им самим. Барьер был сломан только после периода горя, когда он, наконец, установил ту высочайшую степень непривязанности, которая позволила ему достичь состояния всеведения или просветления. Джайны празднуют эти два дня с религиозным пылом: некоторые постятся все два дня по примеру Махавиры, другие празднуют Дивали традиционным индийским образом. Сам по себе Дивали – большой праздник с подарками для детей и фейерверками по всей Индии. В этот день джайнский бизнесмен подводит счета за год и проводит простую церемонию в присутствии своих бухгалтерских книг. Новый год начинается на следующий день и представляет собой повод для радостных собраний джайнов, где все желают друг другу счастливого нового года. Пятый день нового года известен как Джняна панчам, день знания, когда верующие с благоговением поклоняются писаниям, передающим знание. Самая известная молитва джайнов уже упоминалась и полностью дана в предыдущей главе. Это Панча намаскара, формула почтения пяти категориям великих существ: архатам, сиддхам, религиозным руководителям, учителям и монахам. Её другое название – Намаскара мантра. Намаскара мантра, прочтённая семь или восемь раз, будет первой молитвой джайна по вставании утром и последней перед тем, как идти спать. Она начинает храмовые и частные ритуалы и используется как фокус для медитации многими людьми (которые могут начитывать её на чётках из 108 бусин). Каждый джайн запоминает её в детстве, и она остаётся с ним на всю жизнь. Другая благородная молитва переводится так: Пусть будет благословен весь космос. Пусть все существа заботятся о благополучии друг друга. Пусть все слабости, болезни и проступки уменьшатся и исчезнут. Пусть каждый повсюду будет счастлив и умиротворён. Конечно, она заучивается на первоначальном языке, чтобы все джайны, каким бы ни был их язык, могли понять её: Шивмасту сарва джагатах. Парахита нирата бхаванту бхутагунах. Дошах праянту нашам. Сарватра сукхи бхавату локах. Невозможно в доступном здесь месте описать всё разнообразие джайнских ритуалов и праздников. Церемонии сопровождают посвящение в монахи, освящение храма или установку статуи. Два последних – многолюдные и возбуждающие мероприятия, сопровождаемые молитвами, ритуалами, гимнами и песнопениями. Миряне возбуждённо соревнуются за привилегию занятия лидирующих ролей, так что по такому поводу можно собрать немалые суммы на работу храма (собранные в таких случаях деньги должны использоваться только для строительства и обновления храмов, фонды для других целей собираются отдельно). В джайнизме нет священников как таковых, хотя иногда индуистские брахманы выполняют церемониальные функции для джайнов. Монахи и монахини играют важную роль в некоторых церемониях (и, конечно, они – активные религиозные учителя). И ещё весьма замечательно то, что джайнские миряне, как мужчины, так и женщины, принимают самое активное участие во всех аспектах религиозной жизни, включая ритуалы в храмах и повсюду. Давайте закончим эту главу джайнской молитвой всепрощения. Джайны ищут прощения не у всемогущего Бога, но у тех живых существ, кому они причинили вред. 31 Кхамеми савве дживе. Савве джива кхаманту ме. Мити ме савва бхуесу. Верам маджджам на кенай. Я прощаю всех живых существ. Пусть все живые существа простят меня. Все в этом мире мои друзья. У меня нет врагов.
ДЖАЙНИЗМ И ДРУГИЕ РЕЛИГИИ.
В мире существуют две великие религиозные традиции (но это не значит, что нет нескольких важных религиозных традиций вне этих границ). Это, во-первых, индийская традиция, во- вторых, западная. Индийская традиция охватывает весь диапазон духовного опыта Индии в течение последних 3000 лет. Это, конечно, включает индуизм (единственное название, пригодное, чтобы покрыть неизмеримый спектр религиозных верований и практик). В дополнение к тому, индийская традиция дала рождение буддизму. Джайнизм, естественно, находится в рамках индийской традиции. На западной сцене господствуют иудаизм, христианство и ислам – три религии, имеющие близкие связи (хотя и не всегда гармоничные), источник которых прослеживается на древнем Ближнем Востоке. Однако прежде, чем мы посмотрим на разные религиозные традиции по отдельности, необходимо указать на наиболее существенные различия между ними. В Индии глубоко укоренилась вера в перерождение, вера в то, что сущностная часть индивидуума – душа, переходит после смерти в другое тело и снова рождается как другое живое существо: возможно, человек, но, возможно, и не человек. Таким образом, все мы переходим в течение почти бесконечных веков от одной формы жизни к другой; природа нашего рождения (благоприятное оно или неблагоприятное) определяется накопленным эффектом наших дл, отношения, образа жизни в предыдущих жизненных периодах. Накопленный эффект предыдущих жизней называется кармой. Мы не можем избежать её и не будем свободны от неё, пока каждая, так сказать, единица нашей кармы не выработает себя в последующих жизнях, ног к этому времени она, естественно, будет заменена другими накоплениями кармических сил. В противоположность тому западные религии принимают другую точку зрения, согласно которой у нас только одна жизнь на земле, которая ведёт к вечной последующей жизни, не всегда ясно определённой, но включающей в себя некоторую идею награды (небеса) или наказания (ад) за наше поведение в этом мире. Другие фундаментальные различия между западной и индийской традициями лежат в понимании природы Бога. Для мусульман, христиан и евреев Бог один – единое всемогущее существо, сотворившее вселенную, наблюдающее за ней, контролирующее её, на которое могут оказывать влияние молитвы людей. Для большинства индийских мыслителей идея Бога, исключающего всех прочих, чужеродна. Вселенная часто (но не всегда) рассматривается как самосуществующая, не нуждающаяся в творце и инспекторе. Так, для ряда школ мысли Бог в некотором смысле – унитарная сила или энергия, но выражает она себя во многих формах многих различных богов. Буддизм и джайнизм не принимают идею Бога вообще, по крайней мере в той форме, которая понятна представителям других религий: они даже описываются как 32 атеистические религии. Но на самом деле это, скорее всего, сверхупрощение, как поймёт всякий изучающий джайнизм. Давайте теперь посмотрим на джайнскую религию в связи с другими религиями. Джайнизм имеет наиболее близкую связь с индуизмом. Хотя учения Махавиры и представляют собой реакцию против правил современных ему индуистских лидеров, тем не менее в течение 2500 лет после Махавиры джайнизм был живой силой, сохраняющей древнюю веру без окостенения, развиваясь на фоне преимущественно индуистского окружения. Большую часть этого периода индусы и джайны сосуществовали счастливо, с взаимной терпимостью и уважением. Во многих отношениях джайнское сообщество подвергалось влиянию обычаев и традиций более широкого индуистского сообщества. В вопросах ритуала и социальных обычаях влияние очевидно. Джайнское поклонение направлено в основном к тиртханкаре, освобождённым и просветлённым душам, религиозным учителям и монахам. Однако некоторые из богов и богинь индуизма принимают, хотя и иным образом, поклонение многих джайнов. Лакшми, богиня изобилия, и Сарасвати, богиня учёности, почитаются таким способом, который не кажется противоречащим тому колоссальному почитанию и обожанию, которые полагаются тиртханкаре. Джайнское влияние на индуизм должно включать в себя ненасилие и вегетарианство. Отлично известно, что Махатма Ганди находился под глубоким влиянием джайнизма, особенно в вопросе ненасилия. Джайнизм часто сравнивается с буддизмом, а западные учёные в начале девятнадцатого века часто смешивали их. Действительно, сходство между ними существует. Будда и Махавира были близкими современниками, и оба восстали против сверхжёсткой ортодоксии учёных своего времени. Учения обеих были сохранены не на классическом санскрите, а на разговорных языках, на которых они проповедовали. Каждый установил курс тренировки, ведущий к окончательному освобождению – мокше или нирване. Оба подчёркивали ненасилие и сильно осуждали убийство живых существ. В обеих важное значение имеет монашество. Однако и различия между буддизмом и джайнизмом значительны. Необходимо помнить, что Махавира внёс новую энергию в религию, которая к тому времени уже была древней. Будда был основателем новой религии. Курс духовной тренировки джайнов делает куда большее ударение на аскетизме и суровой самодисциплине, чем «срединный путь» в буддизме. Великие философы джайнизма развили взгляд на вселенную как на материальную и постоянную, что будет сильным контрастом буддийскому взгляду, согласно которому всё иллюзорно и преходяще. Иллюзорна и преходяща даже индивидуальная душа: для буддиста нирвана или мокша означает слияние или угасание индивидуальности в недифференцированном окончательном состоянии, тогда как для джайна это освобождение души в индивидуальном состоянии всецелого знания и блаженства. Христианство и иудаизм делят общее религиозное наследие, поскольку ранние руководители христианства были евреями, последовавшими зову Иисуса Христа, который сам был евреем. Священные писания евреев формируют Ветхий Завет христианской Библии. Иудаизм, подобно джайнизму, является и религией и сообществом: тесно связанным сообществом с общим образом жизни и поклонения, ставящим религию на центральное место в обществе. В отличие от джайнизма иудейская религия вращается вокруг поклонения единому всесильному Богу-творцу. Кодекс о добре и зле строг, но иудаизм уделяет меньшее внимание к жизни после смерти, чем любая другая религия. Для христиан Бог тоже един (хотя и считается имеющим три аспекта). Правильное поведение весьма важно, ненасилие выражается так: «но кто ударит тебя в правую щёку твою, подставь ему и другую», это суммируется в любви к людям и всё это приносит после 33 смерти награду на небесах, где индивидуальная душа вечно живёт в блаженстве в присутствии Бога. Один христианский писатель, писавший о джайнизме, хотя и восхищался многим из джайнской веры, сильно ощущал недостаток личного Бога, прибежища в трудный час. Однако другие видят в этом силу джайнизма: индивидуум чувствует себя господином своей судьбы, а не зависимым просителем. Ислам – самая новая из трёх монотеистических религий. Здесь мы видим силу и единство Бога, выраженные в самых сильных терминах. Связать любое другое существо с Богом будет худшим видом ереси. Моральный кодекс строг, и в своей самой фундаменталистской форме ислам накладывает правила на каждый аспект человеческой жизни. Ислам не сторонится мира, скорее он наслаждается им как божьим творением, однако рай невообразимого блаженства ожидает правоверного после смерти. Все ли религии равно истинны? Это трудный вопрос. Есть люди, которые страстно утверждают, что только они обладают истиной, а все остальные заблуждаются. На другом полюсе находится искажение учений разных религий в попытке доказать, что все они имеют в виду то же самое. Ну а где должен находиться джайн? Очевидно, что убеждённый джайн чувствует, что учения Махавиры, как они были истолкованы и развиты в течение последних 2500 лет, формируют выдающееся руководство к пониманию природы жизни и вселенной и к поведению, которое ведёт к окончательной свободе. Но фундаментальная джайнская вера – анекантавада, согласно которой истину можно увидеть с разных точек зрения и разными способами. Поэтому для джайна уверенность не должна вести к нетерпимости, но к понимающему уважению к способам подхода к истине, к которым обращаются последователи других религий.
ПАЛОМНИЧЕСТВО И СВЯТЫЕ МЕСТА.
В Индии существует много мест, особо важных для джайнов вследствие их связи с великими личностями прошлого. В одних из них просветлённые минувших дней оставили этот мир и достигли окончательного освобождения, в других празднуются происходившие там религиозные события, в третьих стоит какой-либо знаменитый храм (часто несколько храмов) или статуя, привлекающие паломников. Паломничество по святым местам популярно издавна. Считается, что их посещение создаёт великую заслугу: в былые времена (да и сегодня достаточно часто) трудности путешествия были формой аскетической практики, учащей выдержке и контролю над телом. Религиозная атмосфера и знание, наполняющие эти места, благословенные пребыванием там великих личностей прошлого и исхоженные бесчисленными джайнскими паломниками, внушают чувства благоговения и почтения. Паломники, посещающие святые места, могут быть как монахами и монахинями, которые путешествуют, порой на большие расстояния, пешком (в связи с высокой вероятностью уничтожения под колёсами мельчайших живых существ монахам запрещается пользоваться машинами и другими транспортными средствами), так и мирянами, совершающими такие поездки в одиночку, семьями или большими организованными группами. Поскольку для некоторых подобное путешествие может оказаться затруднительным, преуспевающие люди часто берутся за похвальную задачу помощи другим в таком предприятии. Иногда богатый джайн организует большой паломнический «караван». Так, в паломничестве, устроенном видным бизнесменом из Ахмедабада около 50 лет назад, участвовало 15000 человек с 400 монахами и 700 монахинями. Пятьсот помощников – поваров и сторожей, обслуживали их, поскольку они шли медленными переходами, главным образом пешком, хотя иногда и на лошадях или машинах, в Гирнар (где двадцать второй тиртханкара достиг мокши) и к знаменитому собранию храмов в Сатрунджае. 1300 воловьих повозок, а также грузовики, 34 везли палатки, кухни и прочий паломнический багаж. Когда они останавливались на ночь, то ряды палаток, суматоха и фонари, женщины, исполняющие религиозные танцы и песни, создавали впечатление маленького города. Конечно, сейчас большие группы паломников ездят современным транспортом (неудобств меньше, но благочестивое намерение – то же самое, а организация и финансирование таких мероприятий всё ещё остаётся практикой богатых джайнов), но большие собрания паломников – тысяча и больше, совершают священные путешествия пешком, да и отдельные лица тоже. Большинство из великих мест паломничества отдалены от населённых центров, почти всегда находятся на вершинах холмов или гор, и часто в окружении естественной красоты, способствующей преданности и медитации. Джайнские храмы в Индии известны своей чистотой и священной атмосферой. Поклоняющийся входит внутрь с подготовленным духом и умом в состоянии почтения и в чистых одеждах. Обувь, трости и зонты оставляются снаружи. Внутри храма не должно быть никакой мирской деятельности, сна и сидения в случайных разговорах. Архитектура и резьба часто равны любым другим, которые Индия, земля великолепной скульптуры и храмовой архитектуры, может продемонстрировать. Фокусом является образ тиртханкары, представленный сидящим или стоящим в глубокой медитации, с глазами, направленными на кончик носа, выражение лица торжественное и спокойное. Статуя обнажена или, самое большее, одета в один кусок ткани, что символиирует отречение от мирских вещей, но грудь часто украшена алмазоподобной фигурой. Шветамбары часто украшают статуи драгоценностями, но в храмах дигамбаров они остаются неукрашенными. Богатая резьба по камню, возможно, со слонами, другими животными, птицами, человеческими фигурами и небесными служителями, выделяет простой образ. Каждый тиртханкара имеет отличительный знак: Ришабха – быка, Махавира – льва и т.д., который отмечен на пьедестале. Двадцать третий тиртханкара, Паршва, показан под куполом из семи змей с «капюшонами». В местах, часто посещаемых паломниками, имеется простое бесплатное жильё, хотя по обычаю паломники оставляют денежные пожертвования на содержание храма. Одно из великих мест джайнского паломничества, причём место непревзойдённой святости, это гора Параснатх, или Самметшикхара, в Бихаре, поскольку считается, что не менее 20 из 24 тиртханкаров оставили свои последние земные тела и достигли мокши именно здесь. Гора статно поднимается от своих поросших лесом нижних склонов к неровной вершине, усеянной храмами. Все эти храмы относительно современны в том виде, в каком они существуют сегодня. На юго-восточном склоне горы стоит прекраснейший из местных храмов: храм Паршванатхи с пятью выемчатыми куполами, в котором находится статуя Паршвы из чёрного мрамора, заложенный в 1765 году. Сюда приходит большое число паломников, а самые благочестивые, посетив каждый храм, завершают своё паломничество обходом пешком тридцатимильного основания горы. От Самметшикхары паломнический путь может проходить в Павапури, тоже в Бихаре. Это место большой природной красоты, особенно в период цветения лотосов на большом озере. Как повествует легенда, озеро создавалось многие столетия бесчисленными паломниками, каждый из которых брал щепотку глины, чтобы пометить лоб. На этой святой земле, в том месте, где, как считается, Махавира достиг мокши, стоит храм, а другой – там, где его тело было кремировано. Последний находится на острове среди озера, соединённом с берегом гатью, и это мерцающее сооружение, отражающееся в заросших лотосами водах, представляет собой замечательное зрелище. Оба храма подвергались значительным обновлениям. Праздник Дивали – ежегодное воспоминание нирваны Махавиры, конечно, отмечается здесь с большой помпой. 35 Хотя колыбелью джайнизма было древнее государство Магадха (ныне Бихар), сейчас джайнское сообщество наиболее сильно в западной Индии. Раджастхан и Гуджарат наиболее богаты храмами и местами паломничества. Отмечалось, что семьсот лет назад на западе Индии было более 300 храмов, 200 из них – в Гуджарате. В Раджастхане Джайсалмер издавна привлекал учёных благодаря его знаменитой библиотеке джайнских рукописей со многими тысячами религиозных книг. Не только учёные, но и многие другие джайны предпринимают паломничество к украшенным великолепной резьбой храмам из жёлтого камня. Ранакапур также находится в Раджастхане. Величественный местный храм или, лучше сказать, храмовый комплекс, восходит к пятнадцатому веку. Он занимает 40000 квадратных футов на возвышенном основании и окружён, что обычно для джайнских храмов, высокой стеной. Соответствующее достаточно распространённому стилю главное святилище содержит 4 беломраморных шестифутовых статуи Ришабхи – первого тиртханкары, ориентированные в четырёх направлениях, поэтому комплексный план храма предусматривает четыре подхода к ним. Бесчисленные колонны (говорят, их 1444), богато украшенные резьбой и все разные, создают бесконечные виды сквозь 29 залов, перекрываемые открытыми дворами. В тринадцатом столетии джайнский царь Гуджарата Кумарапала основал храм в Таранге. Когда его преемник пошёл против джайнизма, храм был в значительной степени разрушен, но затем обновлён при императоре Акбаре из династии Моголов. Он живописно располагается на вершине холма, трудности подъёма на который испытывают выдержку паломников. Несомненно, шедеврами джайнской архитектуры, почти непревзойдёнными в Индии по красоте и искусству резьбы, являются величественные храмы Дильвара на горе Абу в Раджастхане. Беломраморная резьба настолько тонка, что выглядит прозрачной: резчики скорее чистили мрамор, чем резали и, говорят, им платили по весу убранной мраморной пыли. Одна только транспортировка каменных блоков издалека должна была быть очень трудоёмкой и дорогой. В этом месте стоят два главных храмовых комплекса. Один был построен около 1030 г. Вимала Шахом19 , богатым торговцем, и посвящён первому тиртханкаре, затем был восстановлен в 1322. 48 колонн главного зала, вероятно, не имеют себе равных по декору, а купол из 11 чередующихся колец, одни из которых украшены фигурами людей, а другие – животных, впечатляющ. Более поздний храм, посвящённый тиртханкаре Неминатхе, больше 155 футов длиной. Он был построен около 1230 г. Теджапалой, который, вместе со своим братом Ваступалой, премьер-министром у регента Гуджарата, был ответственным за строительство более чем 50 религиозных сооружений, включая строительство в Сатрунджае и Гирнаре. Каждый храмовый комплекс стоит на окружённой стеной прямоугольной территории и украшен статуями в нишах по своей окружности. Не только храмы, но и великолепный панорамный вид с высоты 4000 футов над уровнем моря, сделали это место знаменитой достопримечательностью так же, как и местом глубокого религиозного значения. Два места в Гуджарате – Гирнар и Сатрунджая настолько богаты храмами, что их называют «городами храмов». Гирнар известен как место, где тиртханкара Неминатха достиг мокши. Одному знаменитому храму на вершине горы Гирнар более тысячи лет: была найдена надпись, сообщающая, что он был отремонтирован в 1278 г. Он представляет собой прямоугольный двор, окружённый примерно 70 статуями тиртханкаров. Это самый большой храм, но там есть и много других, включая храм, заложенный Ваступалой в 1231 г. и 36 посвященный тиртханкаре Маллинатхе. Сатрунджая – древнее место джайнского паломничества, так как именно здесь первый джайнский тиртханкара Ришабха и его главный последователь достигли мокши. Многие сотни храмов и маленьких святилищ стоят на девяти окружённых стенами участках. Хотя большинство из них – современные, в значительной части относящиеся к девятнадцатому столетию, у этого места – долгая история, и традиционные сообщения говорят о 16 восстановлениях, начиная с глубокой древности. Новый храм Ришабхи заменил старый в середине двенадцатого столетия, а Ваступала в 1231 г. построил перед ним семь новых святилищ. Начало некоторых храмов, если не их настоящую форму, можно проследить до двенадцатого века. К сожалению, Сатрунджая подвергалась значительным разрушениям во время мусульманских завоеваний в четырнадцатом и пятнадцатом веках, но были и перестройки после 1500 и в 1582 г., когда император Акбар формально передал джайнам землю, которую они здесь занимали. Некоторые большие храмы с куполами, подобными сахарным головам, и шпилями (типичные черты джайнской храмовой архитектуры), действительно великолепны, тогда как маленькие часто обладают простой и впечатляющей интимностью. Храмовое строительство не прекратилось, и новые храмовые комплексы, возведенные в семидесятые годы, вполне могли бы состязаться с более ранними. Богатые орнаменты и скульптуры встречаются в изобилии и демонстрируют мастерство их авторов. С конца семнадцатого столетия Сатрунджая становилась всё более и более важной. Поскольку здесь в большом количестве собирались паломники, для них были написаны путеводители, указывающие маршруты, по которым благочестивый паломник мог бы пройти и помолиться перед многими статуями. В определенное время каждого года паломники, число которых доходит до 20000, предпринимают двенадцатимильный двойной круговой обход: это тяжело, но пережитое блаженство делает такое предприятие достойным. Очень тяжёлый двадцатичетырёхмильный маршрут можно пройти пешком. Специальные церемонии проводятся в определённые дни каждого года. Для паломников установлены определённые молитвы и ритуалы. Великая заслуга создаётся самим паломничеством в Сатрунджаю, постом или поклонением там, или даже простой попыткой пойти туда, хотя это и не получается; говорят, что эта заслуга больше, чем от посещения прочих великих мест джайнского паломничества. Все места, которые мы упомянули, находятся в северной Индии, однако и южная имеет свои великие места паломничества. Самое известное из них – Шравана Белгола, в 62 милях от Майсура. Здесь, на высоте 470 футов над равниной, до куда можно добраться, пройдя почти 500 ступеней, стоит колоссальная статуя Бахубали: 58 футов высотой, 27 футов шириной в плечах, высеченная из монолита в 980 г.; её окружает монастырь, построенный в 1116. Это самая большая в мире свободностоящая статуя из монолита. Бахубали, или Гоммата, был сыном Ришабхи, первого тиртханкары. Говорят, что он так глубоко погрузился в медитацию, что оброс растениями. Статуя представляет его обнажённым в знак полного отречения от мира, с членами, обвитыми вьющимися растениями. На юге Индии есть и другие статуи Бахубали, но эта – самая большая, и это – важный центр паломничества джайнов как с севера, так и с юга Индии. В джайнском храме ритуал омовения статуи совершается каждый день, что является частью поклонения, воздаваемого образу. Но статуя в Шравана Белголе настолько велика, что этот ритуал можно совершить только с ногами образа. Однако через определённые промежутки времени – 12-15 лет, вокруг неё воздвигаются леса, и статуя омывается из горшков водой, смешанной с сандаловым экстрактом, кокосовым молоком и сахаром. Полмиллиона людей присутствовали на такой церемонии в 1967 г. Та же самая церемония, проведённая в 1981, имела особое значение, так как отмечала тысячелетие освящения статуи. 37 Паломничество по святым местам входит в традицию почти каждой религии мира. Трудности путешествия дисциплинируют тело, общество паломников укрепляет веру. Молиться и поклоняться на месте, которое было сделано святым традицией или освящением или поклонением многих поколений верующих, стоять на месте, где когда-то стояли великие религиозные лидеры и святые – всё это вдохновляет и возвышает. Душа получает заслугу, ум получает мир. Но разные люди интерпретируют паломничество по-разному. Некоторые простые люди довольны тем, что теряют себя в благоговении и следуют без тени сомнения ритуалам и молитвам. Другие могут предпочитать более интеллектуальные воззрения, отвергать сверхъестественные легенды или, скорее, рассматривать их как благочестивые и назидательные истории, чем как буквальную истину, но лишь немногие, побывав в паломничестве по святым местам, могут уйти незатронутыми. Паломничества и храмы – это живая часть джайнской религии, а не какая-то умирающая традиция прошлого. В Лестере, в Англии, строится новый храм с первыми на Западе полностью освящёнными образами тиртханкаров. Они будут помещены в украшенную великолепной резьбой каменную раку внутри джайнского центра. Эта работа стала возможной благодаря пожертвованиям джайнов со всего мира, чтобы паломники из Великобритании, из Европы, из Индии и изо всех частей мира могли молиться перед образами Шантинатхи, Паршвы и Махавиры.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. КАК БЫТЬ ДЖАЙНОМ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ.
В этих главах мы рассмотрели джайнизм в разных аспектах. Целью было представить его как джайнам, так и не-джайнам, как здравый и рациональный способ объяснения жизни и вселенной, с таким курсом поведения и деятельности, который может привести индивидуума в отдалённой перспективе к высочайшей цели, а в краткосрочном плане даёт руководство к нравственной и удовлетворительной жизни в современном обществе. Это было изложено в общем контексте джайнской истории и джайнского образа жизни. В этом коротком заключении мы рассмотрим способы, которыми джайн мог бы примирить порой конфликтующие требования религии и обычной жизни в современном мире. Существуют пять великих моральных заповедей. Первая и самая важная из них – ненасилие (ахимса). Возможно, непричинение вреда будет лучшим переводом. Мы не можем избежать причинения вреда живым существам в обычной жизни, однако можно сохранять бдительность настолько, что вред избегается всегда, когда это возможно. Стоит ли нам использовать антибиотики или инсектициды, разрушающие маленькие формы жизни? Можем ли мы участвовать или морально поддерживать войну? Любой индивидуум встречается со многими проблемами такого рода, на которые не всегда есть ясный ответ. Эти проблемы могут и должны вызывать глубокое размышление и, когда вред кажется неизбежным, истинное сожаление. Ибо ахимса выражается не только во внешних действиях, но и во внутреннем отношении ума. Мирянин не может избежать причинения вреда живым существам полностью, однако, ради его минимизации, может действовать с предосторожностью и истинным сожалением. Правдивость, вторая заповедь, должна рассматриваться не просто как забота о точности, но и как избегание таких форм лжи, как клевета и мошенничество, которые причиняют вред другим. Воздержание от воровства кажется самой лёгкой добродетелью, поскольку всем нам приятно чувствовать, что мы не воры. Но здесь современное общество предлагает нам массу возможностей на грани воровства: уклонение от налогов, пустые растраты, собирание ничейной собственности. Сексуальное самообуздание является глубоко личным делом, и мы не будем добавлять 38 ничего к большому тому советов и увещеваний из различных источников, доступных сегодня. Его можно соединить с последней из пяти великих моральных заповедей – нестяжательством. Вполне понятно, что после насилия, страсть вожделения к вещам этого мира, причём любого рода, представляет собой величайшее препятствие миру в уме и духовному прогрессу. Современное общество – это общество накопления. Вся современная экономика зависит от желания всех нас копить всё больше и больше имущества. Здесь опять индивидуум встречается с многочисленными и глубокими проблемами сверх той степени, на которую можно согласиться. Самообуздание – это сила, способствующая гармонии в семье и обществе. Джайн должен отдавать часть своего дохода на достойные цели: самым щедрым рекомендуется отдавать 25%, хотя средняя норма – процентов 6 или 10. Для некоторых это действительно может оказаться затруднительным, но мы должны серьёзно подумать, действительно ли некоторые «предметы первой необходимости» современной жизни нужны нам. Благотворительность, осуществляемая не в поисках славы, но из истинной заботы о деле, которому она посвящена, будет самой похвальной. Если другие люди желают похвалить жертвователя, он должен принять похвалу с полным смирением и с чувством благодарности, что было возможно совершить благотворительный акт. Некоторые полагают, что каждого человека, следующего образу жизни, базирующемуся на этих принципах, можно считать джайном. Однако религия не означает только хорошее поведение: правильное поведение в джайнском смысле не может быть достигнуто без правильного знания и правильной веры. Может показаться, что сейчас получить знание легче, чем когда-либо в истории джайнизма. Книги и журналы сейчас доступны мирянам и женщинам – не так легко, как надо бы, но всё же более доступны, чем в прошлом. В Индии существует множество джайнских ассоциаций и несколько – за границей (включая Jain Samaj Europe), занятых распространением знаний о джайнизме среди джайнов и не-джайнов. Формальное изучение может быть одним из способов получения знания (это реально помогает, поскольку большинство джайнов порой слышат вопрос: «Ты джайн? А что это значит?»), но для большинства людей разговоры с друзьями на религиозные темы имеют почти равную важность. Сейчас происходит общее возрождение интереса к религии во многих странах, главным образом среди молодых людей. Можно надеяться, что достаточно молодых людей прочитает эту книгу и что она поможет поставить джайнизм в центр внимания современного мира. Правильная вера – самое трудное. Знание можно усвоить, поведение можно выработать, но никто не может навязать вам истинную внутреннюю веру. Джайн в современном мире должен стараться проводить некоторое время в медитации, т.е. в состоянии спокойной мысли. Он должен глубоко подумать о действительном смысле, находящемся по ту сторону ритуалов и практик религии, увидеть, что они не просто архаичные игры, но постоянные средства для помощи индивидууму, объяснения ему природы и значения джайнской религии. Никто не собирается разбогатеть на религии: очень мало людей могут хотя бы заработать на жизнь таким способом. У всех нас есть мирские дела: карьера, амбиции, семья, развлечения, дом, общественная жизнь. Так что религию вполне можно вытеснить отсюда. Современный джайн, однако, имеет нечто, дающее ему уверенность относительно его места в этом мире, во времени, во всей схеме веще. Это даёт руководство к жизни и может дать величайшее благо из всех: внутреннее счастье и мир ума.
ДОПОЛНЕНИЕ. ЗАМЕТКИ О СВЯЩЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ДЖАЙНОВ.
Священные писания джайнов – очень древние, и учёные не могут сказать ничего определённого относительно времени их возникновения и того, как они были составлены. 39 Первоначально существовало 60 текстов, собранных в три группы, известные как Пурва, Анга и Ангабахья. 45 текстов сохранились до наших дней: 14 текстов класса Пурва и двенадцатая Анга (которые, как считается, были кратким изложением текстов Пурва) были утеряны. Считается, что тексты Пурва восходят ко временам Паршвы, т.е. на 250 лет ранее Махавиры. Из ссылок на них в других работах следует, что они содержали аргументы для опровержения воззрений оппонентов, а также джайнские взгляды на астрономию, природу вселенной, такие эзотерические вопросы, как астрология и развитие оккультных сил, дискуссию о душе и её связанности материей и кармой. Потерянный теперь двенадцатый текст Анга содержал пять отделов, которые давали главные учения класса Пурва, а также включал традиционную историю до времени Махавиры, ставшую основой для более поздних сочинений Считается, что окончательные письменные версии писаний, ранее передававшихся из уст в уста многими поколениями монахов, были собраны на соборе в Валабхи в 450 г. Они написаны на языке ардхамагадхи: пракрите, или народном разговорном языке, и содержат разнообразные материалы, связанные с джайнской доктриной, джайнским образом жизни, правилами для монахов и монахинь и истории, иллюстрирующие моральные и религиозные вопросы. Тексты Анга составляют древнейшую сохранившуюся группу из числа общепринятой религиозной литературы. Действительный процесс составления этих текстов в таком виде, какими мы имеем их сегодня, всё ещё остаётся вопросом, требующим научного исследования, но они, несомненно, включают в себя значительное количество очень древнего материала. Ангабахья – собирательное наименование остальных частей канона, которые считаются дополняющими класс Анга. Эти 34 текста включают в себя группы Упанга (12), Ччхедасутра (6), Пракирна (10), Муласутра (4) и два независимых текста Чуликасутра. Однако, если шветамбары принимают тексты Анга и Ангабахья как священный канон, то традиция дигамбаров – другая. Помимо этих писаний джайнские учёные монахи позже произвели огромное количество работ, известных как толкования (ануйога). Эти сочинения, написанные как шветамбарами, так и дигамбарами, можно подразделить на четыре группы, включающие соответственно биографические, научные, дисциплинарные и философские работы. По времени возникновения они варьируют от первого века до средневековых и более поздних времён. Из числа шветамбаров можно упомянуть Харибхадру (8 в.), Хемачандру (12 в.) и Яшовиджаю (17 в.). Кунда-Кунда (около 2 в.), Джинасена (9 в.) и Сомадева (10 в.) могут быть упомянуты как представители дигамбаров. Детали жизни Кунда-Кунды затемнены, но из его работ самая широко читаемая – Самаясара, важный философский трактат, рассматривающий природу души (дживы). Если Кунда-Кунда писал на пракрите, то Умасвати, автор знаменитой Таттвартха-сутры, использовал научный санскрит. Эта работа представляет собой конспект джайнской философии в 357 шлоках. Дхармабинду Харибхадры – это хорошо известное руководство по морали и аскетизму. Один из самых популярных джайнских текстов – Кальпа-сутра, очень древняя работа, дающая биографии 24 тиртханкаров, последовательность джайнских руководителей в течение многих поколений и правила монашеской жизни во время сезона дождей. Её широко читают в течение Парьюшаны, и люди слушают это с преданностью. Джайнские монахи-поэты написали хвалебные гимны тиртханкарам; поэмы, прославляющие джайнское учение и образ жизни, и внесли важный вклад в базовые молитвы, используемые людьми для поклонения. Проповедники использовали народные языки как в назидательных, так и в занимательных целях и, помимо пракритов и санскрита, джайнская литература существует на каннара, тамили, телугу, хинди, раджастхани, гуджарати, маратхи и других индийских языках. А с недавних пор джайнские учёные начали переводить свою священную 40 литературу на английский (процесс был начат европейскими учёными в девятнадцатом веке), чтобы сделать её доступной учёным и прочим людям на Западе. ТИРТХАНКАРЫ ТЕКУЩЕГО ПОЛУЦИКЛА ВРЕМЕНИ. Образы тиртханкаров можно идентифицировать по эмблемам, изображаемым на пьедестале: все они будут перечислены ниже. Так, Паршва изображается под куполом из семи змей с капюшонами, Супаршва имеет подобный купол, но не из семи, а из пяти или девяти змей. Согласно традиции, Малли была женщиной, но это не всегда признаётся. Суффикс «натха» 20 часто добавляется к именам большинства тиртханкаров. Ришабха, или Адинатха (бык) Аджита (слон) Самбхава (конь) Абхинандана (обезьяна) Сумати (птица: кроншнеп, серая куропатка или красный гусь) Падмапрабха (лотос) Супаршва (свастика) Чандрапрабха (луна) Сувидхи, или Пушпаданта (крокодил, иногда дельфин или краб) Шитала (эмблема с четырьмя лепестками) Шреямса (носорог) Васупуджья (буйвол) Вимала (кабан) Ананта (ястреб или медведь) Дхарма (молния) Шанти (олень) Кунтху (коза) Ара (более детализированная свастика или рыба) Малли (кувшин с водой) Мунисуврата (черепаха) Нами (голубой лотос) Неми, или Ариштанеми (раковина) Паршва (змеи) Махавира (лев) ДЖАЙНСКИЙ КАЛЕНДАРЬ. Регулярные праздники джайнского года связаны с традиционным индийским календарём, поэтому эти даты в какой-то мере варьируют в европейском календаре. Каждый индийский месяц подразделяется на светлую половину (когда луна прибывает) и тёмную половину, и дни считаются в пределах каждой половины. Индийские месяцы даны ниже параллельно с европейскими месяцами, которым они соответствуют. Год часто даётся в соответствии с эрой Викрам Самват, которая началась в 57 г. до Р.Х., или, в джайнских кругах, в соответствии с эрой Нирвана Самват, начинающейся с нирваны Махавиры в 527 г. до Р.Х. Необходимо помнить, что индийский Новый год имеет место около октября по европейскому календарю. Приведённая ниже таблица показывает самые важные даты джайнского календаря. Джайны также отмечают пять великих событий жизни каждого тиртханкары (зачатие, рождение, отречение, достижение всеведения, освобождение). Это поводы для поста, полупоста и другой религиозной деятельности. Хотя в один день может быть и несколько празднований, они слишком многочисленны, чтобы поместиться здесь. Сверх того, благочестивые джайны 41 полностью или частично постятся на 2-й, 4-й, 8-й, 11-й и 14-й день каждого полумесяца или же занимаются другой религиозной деятельностью. индийский месяц европейский месяц светлая или тёмная половина день праздник карттика маргаширша пауша магха пхалгуна чайтра октябрь- ноябрь ноябрь-декабрь декабрь-январь январь-февраль февраль-март март-апрель светлая светлая светлая светлая светлая тёмная светлая тёмная -- светлая светлая светлая 1 5 8-15 14 15 10 11 13 -- 8-15 14 7-15 Новый Год. Джняна Панчам (День знания). Карттики Аттхай. Восьмидневный пост и поклонение, особенно сиддхачакре. Чатурдаши (ритуал покаяния, выполняемый раз в 4 месяца). Окончание четырёхдневного затворничества сезона дождей. Возобновление паломничества в Сатрунджаю. Отречение Махавиры. Маунагиярас (День молчания) Нирвана Ришабхи. 15 дней этого месяца посвящены 19 великим событиям, связанным с 14 тиртханкарами. Пхалгуни Аттхай (восьмидневный пост и поклонение). Чатурдаши (ритуал покаяния раз в 4 месяца). Оли (девятидневный 42 в а й с а кха д ж ь я й ш тха а с а дха шра в а н а бха дра п а д а а пре л ь-м а й м а й-и ю н ь и ю н ь-и ю л ь и ю л ь-а в гус т а в гус т-с е н т я брь с в е т л ая с в е т л ая с в е т л ая с в е т л ая т ё м н ая т ё м н ая -- светлая светлая светлая тёмная тёмная светлая светлая 13 153 10 13 14 -- 6 8-15 14 12 1514 полупос т). М аха в ира д ж а я н т и (Д е н ь рож д е н и я М аха в иры ) Ва ж н ая д а т а п а лом н и ч е ч т в а в Са трун д ж а ю . А к ш ая трут и я (Р и ш а бха прерв а л годовой пос т, в ы п и в трос т н и ков ы й сок, и в ерую щ и е д е л а ю т то ж е с а мое). Дос т и ж е н и е в с е в е д е н и я М аха в ирой . Рож д е н и е и н ирв а н а Ш а н т и н а тхи . О тре ч е н и е Ш а н т и н а тхи . 7 в е л и к и х соб ы т и й , с в я з а н н ых с 6 т иртха н к ара м и . З а ч а т и е М аха в иры . А с а дхи А т тха й (вос ь м и д н е в н ы й пос т и пок лон е н и е). Ча турд а ш и (ри туа л пок ая н и я ра з в 4 м е с я ц а ) Н а ч а л о вос ь м и д н е в ной п арь ю ш а н ы (ш в е т а м б ара ) Пуб л и ч ное ч т е н и е Ка л ь п а - сутры . Чт е н и е о рож д е н и и М аха в иры и з Ка л ь п а-сутры . Са м в а т с ари (пос л е д н и й д е н ь П арь ю ш а н ы). 43 ашвина сентябрь- октябрь светлая светлая тёмная тёмная 5-14 7-15 14 15 Парьюшана (дигамбара). Оли (девятидневный полупост). Рупа Чатурдаши (последняя проповедь Махавиры). Дивали (нирвана Махавиры). ГЛОССАРИЙ. Аджива: неживая субстанция. Анга: класс священных писаний джайнов. Анекантавада: доктрина неодносторонности. Арати: церемония возжигания светильников. Ардхамагадхи: пракрит, на котором написаны джайнские писания и молитвы. Архат (ариханта): просветлённая душа; тот, кто достиг стадии, последней перед освобождением. Ариханта пуджа: форма поклонения архатам и другим существам. Асрава: приток кармы в душу. Ахимса: ненасилие. Ачарья: руководитель общины монахов. Бандха: связывание кармы с душой. Брахман: священническая каста. Ганадхара: 11 главных учеников Махавиры. Гунастхана: 14 стадий на пути духовного прогресса. Гуру: учитель. Джая Джинендра: почести Джине (джайнское приветствие). Джива: душа. Джина: победитель (над страстями). Обычный эпитет тиртханкары. Джняна панчам: пятый день года, день знания, когда читается Кальпа-сутра. Дивали: индийский праздник. Джайны в этот день вспоминают освобождение Махавиры. Дигамбара: буквально «одетый в одежду стран света», одна из двух главных ветвей джайнизма. Дикша: посвящение в монахи. Дипа: светильник. Дхьяна: медитация. Карма: действие. Кевала джняна: полное знание, всеведение. Кшатрия: военная и административная каста. Маунагиярас: день молчания и поста. Махавира джаянти: День рождения Махавиры. Моголы: мусульманская династия в Индии, правившая в 16-18 вв. Мокша: освобождение (или нирвана). Муни: монах 21 . 44 Намо: начальное слово в молитвах, означающее «поклонение». Нигода: очень маленькие живые существа. Нирвана: освобождение (или мокша). Нирджара: сбрасывание кармы. Нисихи: произносимая при входе в храм фраза, указывающая на оставление мирских мыслей. Оли: девятидневный период полупоста дважды в год. Панча намаскара: формула поклонения пяти категориям высших существ. Папа: недостаток, дурной результат в будущем. Парьюшана: ежегодный период восьмидневного поста и религиозной деятельности. Пратикрамана: ритуал покаяния. Пудгала: материя, неживая субстанция. Пуджа: поклонение. Пунья: добродетель. Пурва: утерянные писания джайнов. Ратнатрая: три драгоценности. Садхви: монахиня. Садху: монах 22 . Саллекхана: принятие смерти через добровольный отказ от пищи. Самайика: спокойствие, достигнутое с помощью медитации и молитвы. Самвара: прекращение притока кармы в душу. Свастика: древний благотворный символ. Сиддха: освобождённая душа. Сиддхачакра: металлический диск со священными образами. Стханакваси: джайнская школа, отвергающая поклонение изображениям. Сутра: религиозный текст. Сьядвада: утверждение, что в некоторых отношениях факт истинен, хотя в других может быть и не так. Тапас: аскетическая практика. Терапантхи: школа, выделившаяся из стханакваси в 18 в. Тиртханкара: 24 просветлённые души в каждом полуцикле времени, обновляющие джайнскую религию. Упадхьяя: учёный монах, наставник монахов. Упашрая: медитационный зал. Чайтья вандана: храмовые молитвы. Чатуръяма дхарма: «четырёхчленное учение» двадцать третьего тиртханкары, т.е. воздержание от насилия, воровства, лжи и стяжательства. Шветамбара: «одетые в белое», одна из двух главных ветвей джайнизма. Шравака: мирянин. Шравика: мирянка. Шрамана и шрамани: монах и монахиня школы терапантхов, принявшие частичные обеты. Примечания переводчика. 45 1 букв.: учение четырёх самоограничений. 2 Тиртханкара: указывающий брод, переправу. 3 Употреблённое в оригинале слово «епитимья» заменено как неуместное для джайнской религии: епитимья в христианстве представляет собой наказание, налагаемое исповедующим священником за грехи, тогда как санскритское слово «тапасья», происходящее от глагола «тап» – «быть горячим, жечь», означает аскезу. 4 Кевала: 1) исключительный, единственный; 2) весь, целый, полный; буква «джня» в настоящее время читается «гья» 5 Грамматически это слово – только женского рода. 6 Пурва: первый, начальный. 7 Анга: часть тела, член; также название для дополнительных текстов, к Ведам, например. 8 Ануврата: «малые обеты», принимаемые мирянами. Конечное краткое «а» в хинди не читается. 9 Грантхамала: собрание сочинений. 10 Такая орфография применяется в древних текстах, однако в современном хинди мне не встречалась. В хинди употребляется также перешедшее из санскрита слово «ашрав», означающее «принятие», а также, любопытно отметить, «мучение». Обращаю внимание читателя на то, что в переводной литертуре могут иметь место оба варианта. 11 Анека: 1)многократный; 2)разнообразный; анта: 1) конец; 2) край, граница, предел; вада (в составных): говорящий. 12 Возможны разные варианты перевода: «доктрина «может быть», «доктрина возможного». 13 Джайнизм не признаёт существующую в индуизме и буддизме концепцию дней и ночей Брахмы. 14 В данном случае – «тело», но может применяться к душе и личности. 15 Как существительное мужского рода: 1) злой человек; 2) грешник; среднего рода: 1) зло, вред; 2) несчастье; 3) вина, проступок. 16 Данная молитва составлена на языке ардхамагадхи, поэтому произношение многих слов отличается от более привычного российскому читателю санскритского: «айярья» вместо «ачарья», «уваджджхая» вместо «упадхьяя», «савва» вместо «сарва», опускается «д» в «садху», «намоккаро» вместо «намаскара». Звук «нг» в «мангала» соответствует английскому «ng». 17 Слово, имеющее значение движения назад: приставка «прати» – против; «крамана» – шагание, наступание (в составных); «пратикрама» – обратный порядок. обратный порядок 18 От «мауна» – «молчание». 19 Иначе: Бхишадева. 20 Натха: покровитель, защитник, повелитель. 21 Букв.: мудрец. 22 В индуизме – святой.
ПРЕДИСЛОВИЯ.
ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ.
В настоящее время ощущается необходимость в написании небольшой книги на простом английском языке, содержащей элементарные знания о джайнизме. Не только на Западе, где в последнее время заметно возрос интерес к джайнизму, но и среди молодого поколения индийцев, знающих английский, часто можно услышать такой вопрос: «Не могли бы вы предложить какую-нибудь небольшую книгу о джайнизме на простом английском?»
Конечно, существует некоторое количество книг по джайнизму на английском языке, написанных различными западными учёными, особенно немецкими, да и некоторые индийские авторы, в том числе Дж.Л. Джайни («Контуры джайнизма», 1916), Ч.Р. Джайн
(«Основы джайнизма», 1916) и другие написали ряд хороших книг на эту тему. Однако уровень данных изданий был слишком высок, чтобы быть легко понятным для обычных мирян. Это научные работы, комментирующие джайнские священные тексты. Такие книги предполагают, что читатель уже основательно знаком с предметом, что делает их достаточно тяжёлыми для начинающих.
Язык, используемый в большинстве таких книг, насыщен санскритскими и пракритскими терминами, связанными с джайнизмом, хотя и не нужно долго искать причину того: вполне очевидно, что в английском языке трудно найти точные соответствия ряда пракритских и санскритских понятий. Так, например, очень трудно точно перевести такие слова, как тиртханкара, сиддха, дравья, карма и т.д. А результат таков, что чтение книг содержащих столь тяжёлую дозу восточных терминов, становится трудным для мирянина.
Такие книги, безусловно, очень полезны как справочные пособия, но они не привлекают внимание читателей и не отвечают потребности, указанной в начале предисловия.
Кроме того, охоту к чтению отбивают и частые ссылки на древнюю географию и мифологию, которые, как и везде, содержат материал, который может показаться некомпетентному и непосвящённому читателю простым преувеличением. Ну а простое собирание фактов безотносительно контекста и без указания их места в системе, оставляет читателя в недоумении и с таким туманным и поверхностным знанием о джайнизме, где зерно перемешано с мякиной.
Поэтому, чтобы дать элементарное знание о джайнизме, мы попытались описать все важные аспекты этой религии в сжатых независимых главах и на простом языке. Поскольку главы независимы, некоторые пункты могут повторяться. Поэтому сборник и был назван «Первые шаги в джайнизме», а каждая глава называется «шагом». Мы позаботились о том, чтобы избежать вышеупомянутых недостатков ради того, чтобы удовлетворить рациональные вопросы о джайнском взгляде на жизнь и вдохновить читателей на дальнейшее изучение джайнских воззрений и образа жизни.
По плану, данная работа должна раскрыть все важнейшие черты джайнизма: метафизические, этические, теологические и психологические, в двух частях. Первая часть, касающаяся подготовительных и самых существенных черт, находится перед вами. Эта часть начинается с главы «Исходные положения», которая подготавливает почву для дальнейшего изучения, давая общую идею предмета, чтобы ознакомить с ним читателя. Это обзор джайнской традиции, её главных догматов и учений, так сказать, с высоты птичьего полёта.
Последующие пять глав называются «пятью шагами», каждый из которых раскрывает значение определённых аспектов джайнского учения.
1. Первый шаг: шесть субстанций (дравья). Эта глава содержит краткое описание вселенной и её составляющих частей согласно джайнской метафизике. Эта тема вызывала большой интерес у всего человечества во все века, поэтому мы хотим рассмотреть её в самом начале и показать простой и логичный подход джайнизма к теме вселенной и её измерений во времени и пространстве. Согласно джайнизму, главные элементы, составляющие вселенную, таковы: живые существа, время, пространство, посредник движения, посредник покоя и материя
[1]. Мы сделали попытку показать, что эта вселенная представляет собой некое состояние, в котором живые существа (души) и неживая материя (аджива) взаимодействуют с помощью четырёх других составляющих вселенную частей.
2. Шаг второй: семь основ (таттва)[2]. В этой главе мы попытаемся детально изложить процесс взаимодействия между душой и материей в его различных фазах и аспектах. Эта тема представляет собой ядро или фундаментальную часть джайнской мысли, указывая путь, которому необходимо следовать для того, чтобы душа могла бы с победой выйти из борьбы с материей, что является конечной целью и уделом человеческой души. Процесс взаимодействия между душой и материей включает в себя приток кармического вещества в душу, порабощение души, остановку притока, разрушение связи с кармой и окончательное освобождение.
3. Шаг третий: Три Драгоценности (ратна). Чтобы освободить душу из вечного рабства и дать ей возможность раскрыть свою силу во всей полноте, джайнизм предписывает благородный путь, состоящий из трёх элементов, известных как Три Драгоценности джайнизма: правильная вера, правильное знание, правильное поведение[3].Такой трёхчастный подход описывается в этой главе. Отмечалось, что правильная вера является фундаментом, на котором строится всё здание правильного знания и правильного поведения. Подобным же образом, правильное знание руководит поведением живых существ.
4. Шаг четвёртый: три отличительных черты (лакшана)[4]. Этическая часть джайнизма настолько же проста, как логическая, и настолько же возвышенна, как метафизическая. На практике она демонстрирует высочайшую стадию развития цивилизации, достигнутую человечеством. В каждодневной жизни джайнизм предписывает практиковать ненасилие, самоконтроль и аскетизм для достижения счастья в этой и следующей жизнях. В этой главе мы попытаемся объяснить область действия этих отличительных черт, их целесообразность и важность в обычной жизни индивидуума и общества. Эти отличительные черты джайнизма и то значение, которое им придается, привлекают в последнее время внимание всего мыслящего мира, в частности, благодаря практическому использованию Махатмой Ганди концепции ненасилия для решения человеческих проблем.
5. Шаг пятый: поклонение Пяти Высочайшим (панча парамештхи)[5]. Джайнская молитва пяти категориям высших существ представляет собой другой пример его широты и универсальности. Эта молитва разбирается в деталях в соответствующей главе, чтобы пролить свет на качества высших существ.
Во второй части мы будем иметь дело с более разработанными и глубокими аспектами джайнизма, такими, как анекантавада (теория неодносторонности)[6], теория причинности (кармавада), этапы духовной эволюции (гунастхана) и т.д.
Прежде, чем закончить данное предисловие, мы просим вас понять, что наши усилия следует рассматривать как попытку ознакомления с предметом с тем, чтобы вдохновить читателей на дальнейшее изучение этой древней религии. Авторы не претендуют ни на какой научный или авторитетный подход и будут благодарны всем, кто прочитает эту книгу и пришлёт свои предложения о том, как её улучшить. Все эти усилия основаны на вдохновении и благословении гуру, который направил нас на этот благородный путь. Если будут замечены какие-то недостатки, мы будем благодарны за советы относительно таковых и заранее приносим глубочайшие извинения со сложенными руками.
Асу Лал Санчети, Манак Мал Бхандари, Джодхпур, 31 июля 1984 г.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ.
Прежде чем была подготовлена вторая часть этой книги, первое издание первой части было распродано. Но, поскольку существует спрос на неё, второе издание публикуется в твёрдом переплёте.
А.Л. Санчети, М.М. Бхандари, Джодхпур, 31 июля 1989 г.
ПРЕДИСЛОВИЕ К ТРЕТЬЕМУ ИЗДАНИЮ.
Итак, спустя пять лет с момента публикации первого издания, третье издание книги лежит перед читателями. Вторая часть книги была опубликована в ноябре 1994 г. В это издание было включено дополнение в виде 32 вклеек, иллюстрирующих джайнское искусство: каллиграфию, живопись, скульптуру, и архитектуру.
Приносим благодарность Шриману Шанти Чанджи Сахибу Бхандари, из чьей коллекции фотографий и живописи мы заимствовали значительную часть наших вклеек. Также мы благодарим других коллекционеров и издателей, у которых мы брали материал для иллюстраций.
А.Л. Санчети, М.М. Бхандари, Джодхпур, октябрь 1995 г.
[1] Последние пять объединяются в неживую субстанцию.
[2] Таттва: 1) истина, правда; 2) действительность, реальность; 3) филос. принцип.
[3] Возможно, используемый некоторыми авторами перевод понятия «самьяг даршана» как «правильная вера» не вполне соответствует действительности, но и предлагаемый авторами данной книги перевод – «Right Vision», т.е. «правильное видение» не более удачен. «Даршана» как существительное имеет не менее 15 значений, в их числе «видение», «восприятие», «познание», «мнение», «философская система». Однако сами авторы, подробно объясняя в главе Три Драгоценности» это понятие, употребляют по отношению к каждому из трёх его аспектов слово «вера» (belief). Любопытно также и то, что прилагательное «самьянч» («самьяг» – его форма) может значить «соединённый» и «целый».
[4] Лакшана: качество.
[5] Парамештхин: высочайший, первейший (эпитет богов, героев и мудрецов).
[6] Авторы переводят это как «неабсолютизм».
ГЛАВА 1.
ИСХОДНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ.
Джайнизм, как указывает его название, это религия, проповедуемая джинами. Религия подразумевает определённую систему верований. Буквально слово «джина» означает «победитель», но джины, проповедовавшие систему верований, известную, как джайнизм, не были обычными победителями. В обычном смысле это слово подразумевает победу силой над какой-то территорией, однако те джины были победителями своих собственных «я». Они были победителями над своими страстями, своими чувствами и желаниями. Джины достигли божественного состояния, стали совершенными существами, наделёнными совершенной верой, совершенной мудростью и вечным блаженством. Они навеки освободились от страданий и рабства этой жизни.
Жизненный путь (и система воззрений), который проповедовали эти джины, был тем же путём, который практиковали они сами: путём ненасилия, самоконтроля и аскетизма, с помощью которого они достигли совершенства. Они проповедовали эту религию ради блага всех страдающих существ во вселенной, ради избавления их от страданий – панацею, которой жаждет человечество, и которую каждая религия пытается дать в своём собственном варианте.
В древней литературе джины также описывались как джайны, поэтому их религия может быть названа джайнизмом. Последователи джин тоже известны как джайны, так что и религии, практикуемой этими людьми, можно дать имя «джайнизм».
В текущем цикле времени (чуть позже мы узнаем больше о джайнских подразделениях времени) рождались многочисленные джины, 24 из которых стали тиртханкарами
[1], или пророками[2], или просветлёнными существами, создавшими общины, распространявшие правильную веру, правильное знание и правильное поведение ради спасения человечества[3].
Первым из этих джин был Ришабха, иначе известный как Адинатха[4], который основал джайнскую традицию в настоящем цикле времени. Последним же из тиртханкаров[5] был Махавира, живший около 2500 лет назад, которого ошибочно считают основателем джайнизма.
Социальная структура, установленная джайнскими тиртханкарами, состоит из четырёх групп: монахи и монахини, миряне и мирянки. Эти установления всё ещё продолжают существовать, и данный факт показывает, что джайнизм – это живая религия, процветающая по всей Индии. Многочисленные монахи и монахини, а также миллионы последователей в миру продолжают следовать установлениям, данным в седой древности, и они следуют именно тому пути, который был предписан джинами. Джайнские монахи и монахини всё ещё ходят пешком от Кашмира до Кералы и от Гуджарата до Бенгалии. Они довольствуются минимумом имущества, а в некоторых случаях отвергают даже и одежда. Джайнские миряне придерживаются строгого вегетарианства, воздерживаясь от любого рода плотской пищи. Они практикуют различные виды аскезы: например, постятся по несколько дней, иногда без воды. В то же самое время джайнское сообщество высоко образовано и процветает экономически. Джайны занимают ведущие позиции в промышленности, бизнесе, образовании и политике.
Вклад джайнизма в индийскую мысль и жизнь очень значителен. Например, вегетарианство как привычка, господствующая на всём индийском субконтиненте и свойственная большинству населения, является прямым свидетельством джайнского влияния. Индийская литература, скульптура, архитектура и живопись, да и другие аспекты жизни, тоже подверглись такому влиянию джайнизма, что потребовалась бы отдельная книга, чтобы отдать всему этому должное. Достаточно сказать, что каждый студент, изучающий индийскую культуру, или турист, посетивший Индию, находятся под большим впечатлением от скульптуры и искусства джайнских храмов, джайнской живописи и «неистощимых запасов джайнской литературы».
Географически джайнизм всегда процветал в Индии и, за исключением индийских джайнов, работающих за границей, едва ли можно найти сколько-нибудь значительное число джайнов или их учреждений за её пределами. Все тиртханкары родились в различных частях Индии, проповедовали и достигли освобождения[6] в этой стране. Джайнской вере были свойственны такая широта и отсутствие догматического подхода, что любой, кто проповедовал и практиковал три отличительные черты джайнизма: ненасилие, самоконтроль и аскетизм вкупе с Тремя Драгоценностями, т.е. правильной верой, правильным знанием и правильным поведением, рассматривались и почитались как лидеры джайнской мысли. Подобным же образом последователи этого пути, независимо от их касты, цвета кожи и верований могут справедливо рассматриваться как джайны. В джайнских писаниях говорится, что в других землях, в других галактиках в настоящее время существуют джины, проповедующие принципы джайнизма во всей их чистоте и славе.
В результате исторических исследований было установлено, что Махавира[7], был не основателем джайнизма, а 24-м и последним его реформатором в текущем цикле времени. В действительности, до Махавиры было ещё 23 тиртханкары, которые практиковали и проповедовали то же самое учение. Первый из них – Ришабха, часто упоминается в ведической литературе: так, Бхагавата-пурана в деталях описывает его жизнь, аскезы и освобождение. Научные исследования подтвердили историческое существование 22-ого и 23-его тиртханкаров – Неми и Паршвы. Неми был двоюродным братом Кришны, а Паршва жил в Варанаси около 700 г. до Р.Х. Некоторые открытия, сделанные не так давно в Мохенджо-Даро и Хараппе, указывают, что джайнизм мог преобладать в Индии в те времена. Однако, если мы опять бросим взгляд на джайнскую мифологию, которая может содержать зёрна истины, то увидим, что такие тиртханкары рождаются в каждую эпоху и будут продолжать время от времени рождаться и проповедовать те же самые святые заповеди. Таким образом, как вселенная безначальна и бесконечна, так и джайнские учения и практики, процветавшие во все века, будут продолжать процветать и в будущем.
Мы затронули универсальность и широту кругозора, очевидные в джайнской мысли. Подобным же образом, другими важными атрибутами джайнизма являются его гармоничный и миролюбивый подход к жизни, оптимистичный и здоровый взгляд на будущее человечества и принцип неодносторонности.
Ненасилие – это краеугольный камень джайнской религии. Она учит тому, что надо позволять жить другим и верит, что жизнь слишком священна, чтобы наносить ей вред даже в её мельчайших формах. Запрещается даже уничтожение травы и деревьев, и существуют предписания против бесполезной траты воды и других ресурсов. Таким образом экология, о которой можно так много услышать в наши дни, автоматически сохраняется под эгидой джайнских принципов.
Принцип неодносторонности пытается найти единство, исходя из разных точек зрения, и признаёт, что элемент истины присутствует во всех религиях, которые являются лишь различными подходами к проблемам человечества с разных точек зрения. Это помогает разрешить ненужные противоречия до такой степени, что этот доктрина неодносторонности рассматривается как принцип интеллектуального ненасилия.
Хотя джайнизм и был назван «духовной математикой», его базовый подход в своей основе прост и естественен. Золотое правило «обращайся со своим соседом так, как хочешь, чтобы обращались с тобой» расширяется здесь до всего творения и доводится до своего логического завершения в принципе ненасилия. В действительности, это золотое правило – родоначальник принципа ненасилия, которое, в свою очередь, требует самоконтроля, а чтобы практиковать самоконтроль, человек должен практиковать аскетизм. Таковы отличительные черты всей джайнской философии.
Индийский субконтинент был местом рождения многих школ мысли: джайнизма, буддизма, веданты, санкхьи, ньяи, мимансы и т.д., и всё это широко известно как индийская традиция. Она, в свою очередь, может быть разделена на две различающиеся группы, известные как ведическая и шраманическая традиции. Эти традиции сосуществовали многие века и, естественно, подверглись такому взаимному влиянию, что разделительная линия становится порой неразличимой. Ведическая традиция продолжает существовать как религия большинства населения Индии. Эта группа включает санкхью, веданту и т.д. В шраманической традиции мы находим джайнизм, буддизм, адживику и т.д. По ряду причин только джайнизм сохранился в Индии как живая религия, тогда как буддизм и остальные подверглись почти полному забвению в этой стране, хотя буддизм и продолжает процветать в других частях мира.
Ведическая школа мысли принимает одного высшего Бога как творца мира и проповедует преданность ему и ряду меньших богов, выражающуюся в жертвоприношениях и прочем, в качестве одного из путей освобождения человека. Ведическая традиция разделила жизнь человека на четыре периода, предназначенных для обучения, семейной жизни, религиозных занятий и полного отречения. Кроме того, она разделила людей на четыре касты: брахманов, кшатриев, вайшьев и шудр. Вследствие того значения, которое придаётся брахманам, эта традиция была названа брахманской.
В джайнизме и других шраманических школах идея Бога-творца не принимается. Далее, ударение ставится не на преданности, а на собственных делах как на способе освобождения от страданий этого мира. Они также рассматривают разделение жизни на периоды и кастовые различия как искусственные. Джайнизм ясно провозглашает, что человека не следует осуждать из-за его рождения в той или иной группе, но что его статус в обществе должен прямо определяться его собственными делами. Также джайнизм проповедует, что эта жизнь слишком мимолётна и неопределённа, и потому не надо дожидаться старости, чтобы посвятить себя религиозным занятиям.
Джайнская философия, как и все прочие, отвечает на фундаментальные вопросы относительно вселенной, её создания, происхождения человека, его обязанностей и его судьбы. Она также подробно разбирает вопрос достижения божественного состояния[8] и показывает, как индивидуальная душа может достичь божественного состояния, практикуя трёхчленный путь правильной веры, правильного знания и правильного поведения, а также ненасилие, самоконтроль и аскетизм.
Не следует думать, что джайнизм проповедует атеизм. Наоборот, джайнизм верит в потенциальную способность каждой души достичь божественного состояния.
Если следовать этому пути, то он, в конечном счёте, приведёт к счастью как каждого отдельно взятого индивидуума, так и всё общество. Джайнизм утверждает, что не существует никакого существенного конфликта между двумя людьми, между человеком и обществом и человеком и государством. В действительности они взаимозависимы, и такая взаимозависимость существует не только между двумя людьми, но и между человечеством и животным миром и всей природой.
Должно быть ясно, что джайнизм считает этот мир таким местом, в котором можно жить и что человек имеет высшую цель в жизни. В нем нет никакого пессимизма, а есть оптимистический подход, согласно которому при должных усилиях человечество могло бы достичь не только сверхобычных сил, но и божественного состояния.
Прежде, чем закончить эту главу, полезно будет сказать несколько слов об исторической эволюции джайнизма со времён Паршвы и Махавиры. Если Паршва предписывал менее жёсткий путь, позволяя монахам носить разноцветные одежды, то Махавира ужесточил дисциплину и предписал обнажённость для монахов мужского пола, а также белые одежды в ограниченной степени. Это, вкупе с рядом меньших различий, привело к расколу джайнской «церкви» на две главные ветви: дигамбара («одетые в одежду стран света») и шветамбара («одетые в белое»). В дальнейшем эти две ветви разделились на признающих поклонение изображениям и не признающих такового и т.д. Однако в своих сущностных чертах джайнизм остаётся единым даже спустя 2500 лет после Махавиры. В метафизических, этических и теологических деталях среди джайнов существует полное единство. Могут быть незначительные различия, подчеркивающие те или иные детали или ритуалы, признаваемые одними сектами и отвергаемые другими. Это только подчёркивает сущностную прочность системы воззрений, проповеданной тиртханкарами с безначальных времён.
[1] Тиртханкара: указывающий брод, переправу.
[2] Слово «пророк» в контексте джайнской религии неуместно, поскольку пророк определяется как человек, получивший откровение свыше и сообщающий людям волю Бога, тогда как тиртханкары достигают своей реализации самостоятельно и не сообщают ничьей воли.
[3] Тиртханкары отличаются от архатов именно тем, что обновляют религию и, иногда, основывают монашеский орден, тогда как степень их духовной реализации одинакова.
[4] «ади»: первый; «натха»: покровитель, защитник, повелитель.
[5] Употребленное в оригинале слово «пророк» заменено по вышеуказанной причине и будет заменяться впредь.
[6] В англоязычной литературе по джайнизму и в этой книге в частности часто можно встретить слово «спасение», предлагаемое авторами в качестве эквивалента санскритских терминов «нирвана» и «мокша». Однако эти понятия принципиально различны: спасение в христианстве означает спасение от греха и вечных мук впоследствии (к чему следует добавить, что источник всех грехов – в первородном грехе), кроме того, жизнь в этом мире не воспринимается христианством как страдание и бегство из него не считается целью; тогда как джайнизм и буддизм воспринимают сансару как страдание и ставят целью уход из неё, отсюда и их метод духовного развития – борьба не столько с грехом, сколько со страданием, принципиально отличен от христианского. По данным причинам переводчик считает необходимым отказаться от дословного перевода и использовать в дальнейшем слово «освобождение».
[7] Постоянно употребляемый авторами эпитет «lord», т.е. «господь», опускается, чтобы не вызывать у читателя ложного эха индуистской доктрины аватаров, отсутствующей в джайнизме.
[8] «Godhood» – сохраняется терминология авторов, пытавшихся, вероятно, сделать свою книгу более доступной европейскому религиозному сознанию. Во избежание ложных ассоциаций необходимо заметить, что в джайнизме освобождение не означает слияние с Богом, как в некоторых разновидностях индуизма.
ГЛАВА 2.
ШАГ ПЕРВЫЙ: ШЕСТЬ СУБСТАНЦИЙ (ДРАВЬЯ).
С момента своего появления на свет цивилизованное человечество во все времена и в разных местах пыталось разрешить загадку вселенной. Оно пыталось узнать, что такое вселенная, каково её начало и судьба, её размер и форма, кто сотворил её, почему, как и когда? В результате таких размышлений возникло большое число теорий, которые приняли форму различных философских школ. Ответы, даваемые различными школами мысли в значительной степени расходятся, иногда даже противоречат друг другу, и тайна, скорее, только углубилась, чем приблизилась к своему разрешению.
Точно также и наука в процессе своего развития оказалось неспособной полностью раскрыть тайну того, что же такое вселенная, и все эти вопросы остались без ответа. Успехи исследований в ядерной области и выход человека в космос оставили его даже в большем недоумении и неведении относительно природы вселенной. Сегодня учёные чувствуют, что чем больше они знают о великих космических явлениях, тем меньше и меньше они знают в действительности. Учёные обнаруживают, что они быстро отбрасывают старые теории, ранее принимавшиеся за евангельские истины. Волей-неволей человеку приходится возвращаться в царство религии и философии, которые, хотя и дают различные толкования проблем, окружающих космос, по крайней мере, последовательны и логичны сами по себе.
Среди всего множества философских систем джайнская философия даёт такие ответы на эти вопросы, которые кажутся простыми и, в то же время, логичными и убедительными. Согласно джайнской метафизике, вселенная – несотворённая сущность, которая всегда существовала и всегда будет существовать. У неё не было начала и не будет конца. Другими словами, вселенная никогда не была сотворена и никогда не будет разрушена, она не имеет ни начала в прошлом, ни конца в будущем. Поскольку вселенная никогда не была сотворена, то и вопрос о творце и творении не возникает.
Это разрешает все вопросы, возникающие, когда выдвигается концепция высшего творца: например, такой: «А кто сотворил творца?» Далее, если нет никакого процесса творения, то нет и никакой нужды в поисках оправдания творению вселенной или моменту вхождения её в бытие. Вселенная, согласно джайнской философии, является самоочевидным и самосуществующим феноменом, не нуждающимся ни в каком подтверждении. Эта концепция одновременно так проста и так возвышенна, что первоначально может шокировать и даже вызвать сопротивление её лёгкому принятию. Однако чем больше размышляешь над такой концепцией, тем более удовлетворительной она будет казаться не только интеллекту, но также и сердцу и душе.
Согласно джайнской философии, вселенная обладает качеством безначальности и бесконечности во времени. Она длится в прошлом до бесконечности, и в будущем она также имеет бесконечную продолжительность времени перед собой. С другой точки зрения можно сказать, что вселенная имеет в будущем столько же времени, сколько она уже прошла в прошлом.
Понятие «бесконечность» требует пояснений. Некая величина, обозначаемая как бесконечность, такова, что даже если от неё отнять бесконечное количество чего-то, то оставшаяся часть будет всё равно бесконечной. Это слово также используется для указания на бога или абсолютное бытие.
Мы уже знаем, что вселенная, согласно джайнской вере, является бесконечной сущностью во временном измерении. Однако в том, что касается пространственного измерения, вселенная, хотя и колоссальна, но не бесконечна. Это ограниченная масса различных (шести) составляющих частей, взаимодействующих в пределах ограниченного пространства вселенной с безначальных времён. Однако этот громадный колосс заперт или, иначе говоря, содержится в пространстве, которое бесконечно. Между бесконечным пространством и ограниченной вселенной существуют отношения симбиоза: первое полностью окружает и пропитывает вселенную, что мы вскоре увидим. К слову, необходимо заметить, что даже бесконечное пространство, называемое не-вселенной, содержащее вселенную, может быть охвачено сознанием совершенных существ, подобно фрукту на ладони.
В джайнской мысли форма вселенной описывается, как подобная цифре 8 или человеку, стоящему подбоченившись. Пространство от макушки до низа описывается как 14 раджджу
[1]. Этот раджджу обладает неисчислимым, но всё же ограниченным размером, как было сказано в предыдущем абзаце.
Если мера, равная 100000 йоджан (1 йоджана равна 2500 миль) удваивается в геометрической прогрессии бесчисленное количество раз, это будет один раджджу. Неисчислимое количество раз можно изобразить как равное числу мельчайших кусочков волоса, которого будет достаточно, чтобы заполнить миллиарды ям, каждая из которых 8 миль длиной, 8 миль шириной и 8 миль глубиной. Утверждается, что размер вселенной – 14 таких раджджу сверху донизу, как упоминалось выше. В середине вселенная составляет один раджджу в ширину, а в области «выпуклостей» варьирует от пяти до восьми раджджу. Ближе к макушке она сужается до одного раджджу.
Главное различие между вселенной и не-вселенной состоит в том, что последнее представляет собой только пространство, тогда как в первой содержатся пять других элементов помимо пространства: живая субстанция (джива), материя, время, посредник движения и посредник покоя. Где бы ни существовали эти пять элементов, это будет границами распространения вселенной, за пределами которых существует только пространство, т.е. не-вселенная. Любая попытка рассмотреть вселенную и не-вселенную со всеми ее измерениями в пространстве и времени, пугает ум. Однако созерцание таковой возвышает ум и рекомендуется как средство, ведущее к возвышению души. Полный охват вселенной и не-вселенной возможен только для совершенных существ, наделённых совершенной верой и совершенным знанием. Именно благодаря доброте таких совершенных существ простым смертным даётся проблеск великого видения.
Итак, мы подошли к шести субстанциям (дравья), конституирующим вселенную. Давайте разберём их по порядку.
1. Живые существа (джива). Самый важный, вернее, центральный, элемент или субстанция вселенной, это живая субстанция, также называемая душой или дживой. Существует бесконечное количество душ, каждая из которых обладает независимым и самодостаточным бытием. Они всегда сосуществовали со вселенной и так же безначальны и бесконечны. В то же самое время количество душ во вселенной подобно любой другой субстанции, и не может быть ни увеличено, ни уменьшено. Душа не умирает и не рождается, что становится очевидным, когда тело умирает или рождается. Душа лишь меняет тела, расширяясь или сжимаясь, чтобы соответствовать телу, которое она занимает, подобно огню свечи.
Несмотря на то, что душа не поддаётся описанию, она называется бесформенной сущностью, центральное качество которой – сознание. Этот атрибут отличает душу или одушевлённое существо от других частей, составляющих вселенную, лишённых сознания. Другие качества души – это её потенциальная способность обладать совершенным счастьем, совершенным знанием и бесконечной силой. В действительности, в своём чистом состоянии душа обладает всеми этими качествами, однако, вследствие связи души с материей, которая безначальна, но не бесконечна, чистота души и её естественные силы затемняются и уменьшаются. Усилия души по реализации её истинной славы – это и есть задача человека, которую джайнизм описывает как конечную цель. Души, реализовавшие свою истинную природу, т.е. бесконечное знание, счастье, блаженство и т.д. – это освобождённые души. А во вторую категорию входят мирские души, циркулирующие во вселенной, которые могут пытаться достичь совершенства и освобождения.
Мирские души относятся к различным классам в соответствии с уровнем внешне проявляющегося сознания. Так, на самом дне шкалы находятся неподвижные существа, имеющие только одно чувство – осязание. Эти души населяют минеральные тела, воду, огонь, воздух и овощи. Джайнизм всегда утверждал, что жизнь существует в деревьях и прочих растениях и даже в земле, воде, огне и воздухе. Эти существа имеют только чувство осязания.
Вторая категория душ состоит из тех, кто обладает двумя чувствами: осязанием и вкусом. Их можно найти среди элементарных форм жизни, проявляющих признаки движения: бактерий, моллюсков и т.д.
Третья категория охватывает души, живущие в телах, обладающих четырьмя чувствами: осязанием, вкусом, обонянием и зрением. Это мухи, пчёлы и т.д.
Наконец, есть души, обитающие в телах с пятью чувствами, т.е. в телах людей и животных, обладающих всеми чувствами: осязанием, вкусом, обонянием, зрением и слухом. Как было сказано ранее, душа не умирает со смертью тела, которое она занимает, но меняет тела подобно одежде. Таким образом, джайнизм учит пустоте смерти, и твёрдо верит в переселение души, которое продолжалось с безначального прошлого и будет продолжаться, пока душа не достигнет освобождения, сбросив всё ярмо кармы. Причина такого переселения души – её связь с материей, которая пересиливает естественные качества души (душа принимает микроскопические формы, подобные волнам, известные как карма)[2]. Эта связь души и кармы безначальна и так сильна, что под влиянием кармы душа забывает свои подлинные качества. Тема борьбы между душой и кармической материей будет рассмотрена отдельно, сейчас же достаточно сказать, что такое взаимодействие является причиной мирского бытия, которое длилось без начала и будет продолжаться без конца.
2. Материя (пудгала)[3]. Второй важный элемент вселенной – это материя. Безжизненное, неодушевлённое и бессознательное вещество имеет форму, его можно потрогать, попробовать на вкус, увидеть или понюхать. Это единственный элемент из шести составляющих вселенную субстанций, обладающий формой. Наименьшая частица материи, которая описывается в джайнской философии, настолько мала, что нам придется принять её традиционное наименование – «параману»[4]. Если сравнить параману с атомом науки, то они будут как прыщик и гора. Современные учёные уже знают, что атом состоит из элементарных частиц, которые сами делимы. Параману, однако, представляет собой мельчайшую неделимую частицу вещества, а когда такие частицы соединяются, это формирует пудгалу. Если качества души (знание, покой, блаженство) такие же бесформенные, как и она сама, то характеристики материи – безжизненность и форма, состоящая из плотности, очертаний, звука, вкуса, запаха и цвета. Хотя мельчайшие частицы – параману очень маленькие сами по себе, они могут соединяться, формируя таким образом комбинации огромных размеров. Джайнизм признаёт шесть комбинаций материи: самую утончённую (параману пудгала сама по себе), тонкую (волны, которые не воспринимаются чувствами), тонко-грубую (звук), грубо-тонкую (видимые вещи: свет, например), грубую (жидкости) и самую грубую (твёрдые тела).
Всё, что можно увидеть во вселенной, представляет собой ту или иную форму параману в той или иной из шести комбинаций. Хотя параману могут менять форму, они сами остаются постоянными сущностями без начала и конца. Количество вещества во вселенной бесконечно и, опять же, оно не может быть ни увеличено, ни уменьшено.
Связь души и материи безначальна, но когда они разошлись, это будет окончательным разделением. Не может быть никакой дальнейшей связи между материей и освобождённой душой. Однако не следует рассматривать параману, или материю как главного злодея в драме. Душа сама привлекает материю, которая связывает её, и сама должна освободить себя из состояния связанности материей.
3. Время (кала). Следующая из субстанций, составляющих вселенную, это время; вне вселенной не существует никакого времени. Отличительный признак времени – его течение, и именно посредством этого качества время вызывает видоизменения в других субстанциях. Время нематериально и не имеет цвета, запаха, плотности и вкуса. Время вечно, но состоит из единиц. Наименьшая единица времени называется «самая»: это время, которое требуется одной пудгале на переход от одной единицы пространства к другой. Следующая единица – нимиша, которая равна бесчисленным самаям. В практических терминах это будет время, необходимое, чтобы поднять глазное веко. Джайнские единицы измерения времени изложены в этой таблице:
1
самая
наименьшая единица, как объяснено выше
2
нимиша
бесчисленные самаи, как объяснено выше
3
каштха
15 нимиша
4
кала
20 каштха
5
гхати
20 кала и немного ещё
6
мухурта
2 гхати
7
сутки
30 мухурт
8
месяц
30 суток
9
год
12 месяцев
Все эти меры известны как исчислимые. Но, поскольку время вечно, джайнизм имеет такие единицы измерения, перед которыми и миллиард лет покажется незначительным. Одна из таких мер называется «сагаропама», и она описывается ниже.
Резервуар длиной 8 миль, шириной 8 миль и глубиной 8 миль, наполнен мельчайшими частицами размером с кончик волоса. Каждые 100 лет из резервуара вынимают одну такую частицу. Время, которое потребуется, чтобы таким образом опустошить резервуар, будет равно одной пальопаме. А бесчисленные пальопамы составляют сагаропаму. Эти меры известны как неисчислимые.
Можно добавить, что, раз вселенная безначальна, то уже прошло время, равное бесчисленным сагаропамам, и это будет продолжаться до бесконечности.
4. Пространство (акаша). Следующая составная часть вселенной – пространство. Функция пространства состоит в том, что оно вмещает остальные субстанции. А особая черта пространства такова, что оно, в отличие от других субстанций, не ограничено одной вселенной, но простирается и вне её.
5 и 6. Посредники движения и покоя. Наконец, мы подошли к выдающейся черте джайнизма: это две субстанции, называемые посредниками движения и покоя. Ни в какой другой философии нет ничего подобного. Функция посредника движения состоит в том, что он помогает душе и материи двигаться, подобно тому, как вода помогает двигаться рыбе. А посредник покоя даёт им возможность оставаться неподвижными на одном месте, как тень, дающая путешественнику возможность отдохнуть.
Эти субстанции также нематериальны, и они единой массой распространены по всей вселенной. Фактически, протяжённость этих элементов определяет границы вселенной. Поскольку отсутствие этих субстанций не позволило бы другим субстанциям двигаться, вселенная кончается, где кончаются они.
Прежде, чем закончить эту главу, давайте укажем суммарные характеристики различных субстанций вселенной:
1. Из шести субстанций только одна – живая (душа), а остальные – неживые.
2. Только одна субстанция, т.е. материя, имеет форму и может быть материалом, а остальные пять не могут быть материалом и не имеют формы.
3. Три элемента: посредник движения, посредник покоя и пространство – единые и неделимые на части, тогда как время и материя подразделяются на части, а души многочисленны.
Все эти субстанции вечны. Они не могут быть взаимозаменяемыми, их количество не может быть увеличено или уменьшено. Хотя они и независимы друг от друга, они помогают друг другу в действии и ответе на него. Например, между душой и материей происходит борьба, время создаёт видоизменения, пространство даёт арену, посредник движения помогает им двигаться, а посредник покоя содействует им в отдыхе. Это эволюция и судьба вселенной, которую нельзя ни изменить, ни остановить.
Вы, должно быть, заметили, что центральная и самая важная субстанция – это душа. Материя только мешает реализации полных сил души. Джайнские тиртханкары предписали путь и метод, которые помогают душе сбросить ярмо материи и, таким образом, реализовать
её полную силу всеведения, вечного блаженства и славы.
[1] В обычном языке это означает верёвку или канат.
[2] В индийской литературе слово «карма» часто употребляется во множественном числе, но, поскольку в русском языке оно уже закрепилось только в форме единственного числа, множественное будет опускаться.
[3] В данном случае – «тело», но может применяться также к душе и личности.
[4] «Парама» как наречие: «в высшей степени, очень»; «ану» может быть существительным «атом» или прилагательным «очень маленький».
ГЛАВА 3.
ШАГ ВТОРОЙ: СЕМЬ ОСНОВ (ТАТТВА).
Причины, приведшие к появлению жизни во всём разнообразии её форм, всегда подвергали испытаниям воображение всех мыслящих людей так же, как и причины возникновения вселенной. Если все души в своей сущности одинаковы, будучи бесформенными и сознательными существами, откуда же такое разнообразие живых существ, начиная от тех, кто обладает одним чувством (неподвижные растения), до человеческих существ с пятью чувствами? Да и однородное по сути человечество, проявляющееся в людях с различными способностями, поведением и чувствами боли и удовольствия не поддаётся логическому и убедительному объяснению.
Почему этот мир полон страдания? «Рождение есть страдание, старость есть страдание, болезнь есть страдание, смерть есть страдание, разлука с приятным – страдание, соединение с неприятным – страдание…». К такому выводу пришёл Будда и отверг трон. Подобным же образом беспомощность человека по отношению к своей судьбе или природе отправила многих святых в пещеры или горы на поиски решений этих проблем.
Будда проповедовал срединный путь, Моисей проповедовал Десять Заповедей, другие пророки и лидеры людей предлагали каждый собственную панацею от болезней мира. Говоря в общем, некоторые школы мысли принимали личного Бога не только как творца вселенной, но и как творца жизни во всём её разнообразии и как судью. Другую крайность представляют собой те, кто полагает, что весь процесс жизни, смерти и творения во всех своих проявлениях не является ничем, кроме модификации материи и частью естественного процесса.
Джайнизм не принимает личного Бога в качестве творца всего разнообразия жизни и распределителя счастья и страдания. Материя сама по себе рассматривается как мёртвая, инертная и потому неспособная быть ответственной за творение и его вариации. Всё вышеприведённое – в лучшем случае «уклонистские» ответы, чуждые джайнизму. Джайнизм утверждает, что индивидуальная душа сама ответственна за свои действия, свою судьбу, свои счастье и страдание.
Джайнская метафизика учит семи основам, что не только предлагает удовлетворительное решение загадки творения, рождения, смерти, счастья и страдания, но и устанавливает путь к освобождению души от страдания и к реализации всех её потенциальных способностей. Эти семь известны как таттвы, или основания, или истины. Они и будут предметом этой главы. Они формируют ядро джайнской религии и широко проповедовались и практиковались во все века последовательностью тиртханкаров, последним из которых был Махавира.
Прежде, чем приступить к этим семи основам, необходимо повторить, что джайнизм считает вселенную состоящей из двух главных частей: живой сознательной субстанции, т.е. души и неживого элемента (группы из пяти субстанций: материи, пространства, времени, посредника движения и посредника покоя). Эти два подразделения: живое (джива) и неживое (аджива) – наиболее важные основы из семи. Их можно назвать сутью всей сути. Вера в и знание об этих двух представляет собой фундамент, на котором строится вся структура семи основ. В действительности, семь основ – не более, чем перестановки и комбинации этих двух.
Рассмотрев неживую субстанцию, мы увидели, что четыре бесформенные субстанции играют второстепенную роль в драме жизни. Повторим, что пространство функционирует как вместилище, время вызывает видоизменения, а посредники покоя и движения содействуют соответственно остановке и движению живой души и неживой материи. Должно быть ясно, что из двух последних только душа может быть активным и сознательным фактором, материя же инертна и бессознательна.
Сцепление материи с душой безначально точно так же, как безначальна вселенная, и именно под влиянием материи душа вынуждена проходить цикл рождения и смерти, с сопутствующими счастьем и страданием, меняя тела, во что джайнизм, как и большинство восточных традиций, твёрдо верит.
Взаимодействие души (джива) и материи (аджива) происходит в форме (1) притока кармической материи в душа (асрава), (2) прикрепления или связывания материи с душой (бандха), (3) остановки притока (самвара), (4) разрыва такой связи (нирджара) и окончательного освобождения души (мокша). Помимо дживы и адживы это – пять основ, составляющих в целом семь.
Можно повторить, что из числа пяти неживых субстанций лишь материя имеет форму, которая ограничивает и омрачает силы души. Но, чтобы так пересилить бесформенную душу, мельчайшие неделимые частицы материи принимают такую форму невидимых частиц, которая известна как карма. Это подводит нас к джайнской теории кармы – теории неизбежных последствий собственных действий, беглое упоминание о которой необходимо на этом этапе. Естественно, мы разберём этот предмет более подробно в отдельной главе.
Медициной признаётся, что любая человеческая эмоция: радость, горе или гнев или вызванные напряжением химические секреции из гланд будут иметь своим результатом или болезнь или физическое благополучие. Джайнизм делает шаг дальше, утверждая, что любая деятельность любого существа – будь то мысль, слово или действие, производят такую вибрацию в душе, которая привлекает волны материи из окружающего пространства, которые входят в тело, становясь кармической материей. Это препятствует продвижению души к реализации её величия. Эта кармическая материя может появиться в настоящей жизни или в жизни после смерти, так как она определяет участь души после смерти. Таким образом, слово «карма» подразумевает не только действия, как оно обычно толкуется, но и материю, состоящую из силы, или энергии, или волн, слишком утончённую, чтобы быть различимой для чувств но, в тоже время, реальную и мощную.
Поэтому, когда мы говорим о притоке вещества в душу (асрава) или связывании с ним (бандха), мы имеем в виду материю в ограниченном смысле, т.е. её кармическую форму. Эта карма может быть вредоносной или благотворной, приносящей физическое или ментальное страдание или удовольствие в такой степени, какая определена нашими собственными действиями. Если действия благие: благотворительность, например, или дурные: насилие, например, то они результируют в счастье и страдание соответственно. Иногда эти два, называемые заслугой (пунья) и грехом (папа), включаются в список основ, и их число доводится до девяти. Но обычно они рассматриваются как часть притока или связывания. Должно быть ясно, однако, что и грех и добродетель являются оковами души: оковы могут быть как золотыми, так и железными, а для окончательного освобождения души необходимо избавиться от обеих видов.
На таком фоне мы приступим теперь к описанию семи основ.
1. ПЕРВАЯ ОСНОВА: ДЖИВА (ЖИВАЯ ДУША).
Хотя на тему души были написаны и всё ещё пишутся целые тома, мы уже рассмотрели её вкратце в предыдущей главе. Душа является центром всей джайнской философии, и мы можем повторить, что это нематериальная, вечная и сознательная субстанция, обладающая совершенным восприятием, сознанием, блаженством и силой. Она ответственна за свои действия и пожинает плоды впоследствии. Это бесчастная, целостная сущность, наполняющая тело и стремящаяся подняться выше. Свободный перевод поэмы доктора Бхарилла из Джайпура суммирует качества души. Здесь душа описывает себя в таких терминах:
Я самодостаточен и без следа чего-либо другого.
Безвкусный, бесформенный, я не имею отношений ни с кем.
Без цвета, без привязанности, без ненависти, я уникален.
Я – неделимое тело, состоящее из сознания, счастливое в себе самом.
Я отвечаю за свой успех или неудачу и никто другой.
Я пребываю в себе, не нуждаясь в пристанище где-либо ещё.
Я чист, всеведущ, един, незатронут чужим действием.
Я осуществляюсь через себя, я – знание, я – совершенное блаженство.
2. ВТОРАЯ ОСНОВА: АДЖИВА (НЕЖИВАЯ МАТЕРИЯ).
С этим предметом мы тоже разбирались ранее. Хотя вся эта группа: материя, время, пространство и т.д. составляет неживую основу, они весьма отличны друг от друга. Роль, выполняемая материей – самая главная, и именно материей мы более всего занимаемся в этой дискуссии. Можно добавить, что кармическое вещество имеет безначальную связь с душой. Оно настолько утончённое, что ничто не может остановить его. Оно проходит через всё и не может встать на пути чего-либо другого. Оно путешествует с душой из одного тела в другое.
3. ТРЕТЬЯ ОСНОВА: ПРИТОК КАРМЫ (АСРАВА).
Все мирские существа постоянно заняты той или иной деятельностью: умственной, речевой и физической. Любая такая деятельность вызывает «возмущение» в душе и привлекает определённое количество вещества в форме кармических частиц. Такое втекание кармического вещества в душу называется «асрава» – это третья основа. Деятельность существ, которая привлекает приток – это субъективный приток (бхава асрава), а подлинный приток кармического вещества в душу будет материальным (дравья асрава). В джайнских писаниях все виды деятельности, вызывающей приток кармы, были разделены на многочисленные подразделения, общее описание которых даётся ниже.
1. Заблуждение: ложные воззрения, скептицизм, неведение относительно истинного пути и т.д.
2. Недисциплинированная жизнь: насилие, ложь, воровство, половая распущенность и накопление излишков.
3. Небрежность: это включает отсутствие бдительности, пустословие, излишний сон
(всего здесь 15 видов).
4. Неблагоразумие в использовании тела, речи и ума вследствие привязанности, отвращения или безрассудной страсти.
5. Страсти: гнев, гордость, жадность и лживость.
Данный перечень отнюдь не исчерпывающий, даже если рассматривается только тёмная сторона человеческой природы. Вполне очевидно, что необходимо избегать такого рода деятельности. Подобным же образом и положительная, светлая сторона человеческой натуры, имеет своим результатом деятельность девяти видов: благотворительность, служение и т.д. Однако их результатом тоже будет приток кармического вещества, только положительного типа, что будет подробнее изложено ниже.
4. ЧЕТВЁРТАЯ ОСНОВА: СВЯЗЫВАНИЕ ДУШИ С КАРМОЙ (БАНДХА).
Кармическое вещество, зависящее от интенсивности деятельности тела, речи и ума, прикрепляется к душе или смешивается с ней, как вода с молоком. Это называется связыванием
: субъективное связывание является состоянием души, а объективное – реальным прикреплением материи.
На продвинутой стадии духовного развития такая связанность длится весьма незначительное время. Ну а в противном случае душа связана кармическим веществом, зависящим от степени вовлечённости тела, речи и ума в деятельность. Чем сильнее страсти, тем сильнее эта связь. Эта интенсивность определяет природу, продолжительность, характер и величину связанности кармой, которая, в свою очередь, определяет будущее движение души в этом мире и впоследствии. Природа кармы исчерпывающе объясняется в джайнских писаниях, и этому будет посвящена отдельная глава в настоящей книге.
А пока будет достаточно сжатого объяснения природы, продолжительности, характера и величины связанности:
1. Природа связанности кармой подразумевает положительные или отрицательные плоды, которые пожнёт душа.
2. Продолжительность связанности определяет время, которое потребуется на истощение этой кармы.
3. Характер связанности определяет интенсивность плодов той или иной кармы.
4. Величина связанности подразумевает количество кармических частиц, абсорбированных душой.
Должно быть ясно, что приток и связывание необязательно болезненны или греховны. Они могут вылиться в удовольствие, если возникают из добродетельной деятельности: благотворительности, смирения и т.д., выраженных через ум, речь или тело. Такая добродетельная деятельность, противоположная греховной, будет иметь результатом такие приток и связанность, которые принесут богатство и уважение в этой жизни и в будущем. Однако это также связывает душу, и от этого придётся избавляться ради окончательного освобождения души.
Может возникнуть вопрос: «А как нужно действовать или вести себя, чтобы не привлекать приток кармы и связанность ею, если, с одной стороны, как благие, так и дурные дела приводят к связанности, а с другой – невозможно избежать активности того или иного рода, пока живёшь?» Джайнские писания ясно отвечают на этот вопрос: необходимо действовать с предельной бдительностью, без слишком сильного вовлечения себя в деятельность и её результат. А результат своих действий должен приниматься со спокойствием и безразличием. Простая формула для жизни в этом мире без привлечения притока кармы и связанности ею, что ускоряет самореализацию и освобождение души, такова:
Когда действуешь, практикуй максимальную бдительность.
Когда принимаешь плоды, практикуй безразличие.
5. ПЯТАЯ ОСНОВА: ОСТАНОВКА ПРИТОКА (САМВАРА).
Пятая основа подразумевает, что душа, будучи свободным фактором, должна воздерживаться от такой деятельности, которая вызывает приток кармы. Два средства служат прекращению или минимизации такого притока: во-первых, отказ от потворства себе в таких делах, которые вызывают приток кармы, а во-вторых, позитивное воздержание, постоянно практикуемое телом, речью и умом.
Существует пять факторов остановки (или предотвращения) притока кармы, каждый из которых имеет свою противоположность, вызывающую приток. Они приведены ниже в таблице.
1
причина притока
причина остановки
2
ложная вера
правильная вера
3
недисциплинированная жизнь
дисциплинированная жизнь
4
небрежность
бдительность
5
неблагоразумие
благоразумие
6
страсти
контроль над страстями
Остановка автоматически достигается, если следовать разработанным весьма детально правилам поведения для монахов и мирян, которые сжато изложены здесь:
1. Пять обетов: ненасилие, правдивость, отказ от воровства, целомудрие и нестяжательство.
2. Контроль над телом, речью и умом.
3. Бдительность при передвижении, в речи, при приёме пищи, обращении с вещами и отправлении естественных нужд.
4. Соблюдение десяти заповедей джайнизма: всепрощения смирения, честности, правдивости, чистоты ума, милосердия, аскетизма, отречения, избегания жадности, целомудрия.
5. Медитация на 12 тем: вселенную, религию, непостоянство жизни и т.д.
6. Терпение при страданиях двадцати двух видов: голод, жажда, холод, жара, укусы насекомых, болезни, колючки, грязь и т.д.
Понятно, что вся эта дискуссия подводит нас к джайнской этике, весьма детально описывающей обязанности монахов и мирян. Это – самая прославленная часть джайнизма. И, в то же самое время, она проста и выполнима на практике, что ведёт к огромному благу большого числа людей. Суммируя всё это кратко, можно сказать, что тот, кто хочет опустошить резервуар с водой, должен остановить её приток и удалить накопленную воду; подобным же образом тот, кто хочет достичь освобождения души от накоплений кармы должен, практикуя указанные методы предотвращения, остановить приток кармической материи в душу и проложить путь к отделению аккумулированных кармических частиц от души, что будет темой следующего пункта.
6. ШЕСТАЯ ОСНОВА: ОЧИЩЕНИЕ ОТ КАРМЫ (НИРДЖАРА).
Беспрестанная активность души может быть добровольной, т.е. в качестве свободного фактора, и это имеет своим результатом приток кармической материи и связывание её с душой, как сказано ранее. Но душа не всегда свободна. Она, скорее, раб кармы, которую она уже усвоила через приток и связывание вследствие её прошлой активности. Такое ярмо прошлого вынуждает душу вести себя определённым образом и претерпевать последующую боль или удовольствие. Это и есть секрет человеческого удела и причина разнообразия среди людей, даже в одной семье. Такое разнообразие, являющееся следствием своего нечистого источника, ошибочно приписывается судьбе, случаю, Богу или природе.
Действительно, очень трудно отнести деятельность живого существа к его прошлой карме или к настоящим добровольным усилиям, ведущим к притоку и связыванию. Точно это могут сделать только совершенные существа, обладающие совершенным знанием. Однако, как результат той или иной деятельности души, кармические частицы, принеся плоды, автоматически отделяются от тела. Этот процесс отделения, или нирджара, известен как отделение по принесении плодов.
Однако джайнизм ставит ударение на усилиях души и предлагает путь по отделению кармической материи от души с помощью добровольных усилий с целью облегчения ноши и ускорения процесса освобождения. Это путь аскетизма, и он называется отделением без принесения плодов.
Этот путь аскетизма не должен пугать кого-либо, хотя некоторые методы действительно суровы. Кстати, простое хорошее поведение и смирение – тоже элементы аскетизма. Есть 12 видов аскез: 6 предназначаются для тела и 6 – для ума.
Подробно всё это описано в учёных трактатах, мы же будем довольствоваться простым перечислением этих методов.
Телесные, или внешние аскезы: пост; принятие меньшего количества пищи, чем требуется; употребление в пищу только того, что получено как подаяние; употребление безвкусной пищи; терпение телесной боли; уклонение от удовлетворения телесных нужд.
Умственные, или внутренние аскезы: покаяние; смирение; служение; изучение писаний; медитация; безразличие к телу и его нуждам.
С помощью этих методов связывающие души кармические путы облегчаются и медленно отделяются в дополнение к естественному процессу вызревания плодов кармы. Давайте возьмём в качестве примера сырую одежду: если её свалить в кучу, она будет сохнуть, сколько ей хочется, но если её повесить на солнце или на ветру, она высохнет куда быстрее.
С отделением кармической материи от души её естественные силы начинают проявляться, и душа сияет в своей истинной славе и совершенстве знания, веры, силы и блаженства, что является последней и самой важной из семи основ.
7. СЕДЬМАЯ ОСНОВА: ОСВОБОЖДЕНИЕ (МОКША).
Полное отделение души от материи – это освобождение. Это цель каждого живого существа – достичь освобождения от нескончаемого рабства у чужеродного элемента, т.е. материи. Ну а когда это достигнуто, то не будет никакого страдания, рождения, смерти и перевоплощения. Как только душа полностью отделилась от материи, никакая карма не может осквернить её, поскольку душа и материя – полностью отличные друг от друга субстанции, а первоначальное осквернение существовало вследствие безначального привлечения материи в душу.
Хотя освобождение – весьма трудный процесс, занимающий многие тысячелетия, этот путь отнюдь не заброшен и не безлюден. Бесконечное число душ уже достигло освобождения и продолжит делать это в будущем. Ну а те, кто лелеет заботу о судьбе вселенной, которая может опустеть от мирских душ, не должны беспокоиться на сей счёт: если бы такой феномен должен был случиться, она бы уже опустела. Но, раз в прошлом этого не случилось, то и в будущем не случится, потому что число душ бесконечно, а бесконечность никогда не кончается.
Следует заметить, что процесс очищения от кармических оков не лишён своей красоты. Этот предмет будет рассмотрен отдельно, а пока можно сказать, что даже частичное очищение ведёт к интеллектуальному развитию, физическому здоровью и общему материальному счастью и процветанию индивидуума. Поэтому не надо дожидаться полного освобождения души, что является конечной целью: благословения начинаются уже на пути к освобождению.
Достижение освобождения не представляет собой ничего необычного для души, поскольку в действительности она осознаёт свою истинную природу, и это должно рассматриваться как естественный процесс. Это подобно тому, как человека, воспитанного зверями, учат быть человеком, которым он является в действительности. Вследствие прошлой связи с чужеродной материей душа забыла свои истинные внутренне присущие силы и качества. С освобождением она утверждается на своём первоначальном пьедестале.
Все освобождённые души подобны друг другу, и нет никакой разницы между одной освобождённой душой и другой. Все они обладают всеми качествами совершенного знания, блаженства и веры. Там нет пола, касты, цвета и формы. Будучи бесформенными, как свет лампы, они не занимают никакого места. Так же, как комната может освещаться светом одной лампы или же светом 100 ламп одновременно, любое количество душ может занимать ограниченную территорию. Хотя и нет никакого места, предназначенного для пребывания освобождённых душ, когда они освобождаются от ярма кармы, то по своей природе, свойство которой – подъём вверх, поднимаются, и в одну самаю достигают вершины вселенной, находящейся на границе с не-вселенной. А дальше пойти невозможно, поскольку там нет гравитационных посредников движения и покоя.
В заключение этой главы процитируем санскритский текст, переведённый на английский, который описывает качества освобождённой души:
«Всеведение, безграничное видение, неограниченное знание, бесконечная сила, совершенное блаженство, нерушимость, бытие без формы, тело, которое ни легкое, ни тяжёлое – вот характеристики освобождённых душ».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Прежде, чем закончить эту главу, можно повторить, что как первая основа – душа, так и седьмая основа – тоже душа, хотя в первом случае описывается мирская душа, а во втором – освобождённая. Фактически, не считая второй основы – неживой субстанции, вся глава и все основы описывают различные этапы процесса эволюции души по отношению к кармической материи. В этом процессе весь секрет бытия, рождения и смерти, страдания и счастья, различий между индивидуумами, случая и удачи, раскрывается в виде поведения
души. Сверх того, ясно отмечается и определяется путь к разрешению проблемы человеческого страдания. Действительно, характер связи души с материей, сцепление между ними, предотвращение притока кармы и очищение от неё всецело зависят от добровольных или недобровольных усилий души. Всё это элементарно, просто и автоматично, поэтому не требует никакого посредника типа Бога или Верховного Существа. Джайнизм вводит элемент прямоты (или непосредственности) в закон воздаяния или правило причины и результата и применяет его к духовному миру.
Простота и упорядоченность джайнской теории семи основ очевидна, и это находится в созвучии с теорией безначальной вселенной и верой в душу, которые просты и прямы в своём подходе. Всё это находится в созвучии с природными законами, которые тоже просты по сути и прямы в подходе, поскольку сама природа презирает усложненность.
ГЛАВА 4.
ШАГ ТРЕТИЙ: ТРИ ДРАГОЦЕННОСТИ (РАТНАТРАЯ).
«Тогда к самим катящимся небесам я воззвал,
Спрашивая: «Какой светильник имеет удел вести
Её маленьких детей, спотыкающихся в темноте?»
И небеса ответили: «Слепая вера».
Действительно, старый Омар из Найшапура, должно быть, был разочарован ответом, который он получил от «катящихся небес». Он просил о светильнике для руководства человечеством, спотыкающимся в темноте мира, но полученный им ответ гласил: «Слепая вера».
Иначе дело обстоит с джайнизмом, который предлагает рациональное, объективное и логичное руководство «детям, спотыкающимся в темноте». Проанализировав вечные космические феномены и две главных составных части вселенной: дживу (живую субстанцию) и адживу (неживую субстанцию) вместе с их взаимодействием через приток (асрава[1]), связывание (бандха), остановку (самвара) и очищение от кармы (нирджара), джайнизм предоставляет три лучезарных светильника для руководства «детьми», чтобы те могли избежать опасностей на жизненном пути и достичь цели – окончательного освобождения. Они называются Тремя Драгоценностями джайнизма и включают правильную веру, правильное знание и правильное поведение. В этих трёх содержится вся джайнская философия и этика, более того – даже вся джайнская религия. Ничего удивительного в том, что целые тома были написаны для разработки и объяснения важности Трёх Драгоценностей. Умасвати, великий комментатор, живший в первые столетия н.э., в первой части своей классической работы, известной как Таттвартха-сутра, назвал эти три «быстрым путём к освобождению»: «Самьягджняна-даршана-чаритрани мокша марга», т.е. «Правильная вера, правильное знание и правильное поведение вместе составляют быстрый путь к освобождению».
Это подразумевает, что душа, которая движется по этой царской дороге, автоматически останавливает приток кармы, преодолевает связанность ею и, таким образом, достигает освобождения, как уже было объяснено в предыдущей главе. Поэтому, если семь основ формируют теоретический базис, то Три Драгоценности представляют собой практический путь к реализации цели души.
В сравнительных целях можно заметить, что некоторые важные религиозные системы также суммировали свои воззрения в виде трёх элементов: Будда, Дхарма и Сангха[2] – это Три Драгоценности буддизма; в зороастризме – святой ум, святая речь и святые дела[3]; в исламе – счастье, милосердие и молитва; в христианстве – вера, надежда и любовь.
Три Драгоценности объясняются ниже по порядку. Однако необходимо уточнить, что правильное поведение обычно включает в себя и правильную аскезу, хотя некоторые, выделяя последнюю в отдельный пункт, говорят о «четырёхчленном пути».
ПРАВИЛЬНАЯ ВЕРА (САМЬЯГ-ДАРШАНА).
Это понятие определено и описано многими авторитетами в различных терминах. По самому приемлемому, широкому и обобщённому определению правильная вера означает принятие истины за истину, а неистины за неистину. Везде правильная вера описывается как
склонность к обоснованному определению истинной природы вещей, являющихся целью в духовном развитии.
Более практично правильную веру можно описать так:
1. Вера в разделение вселенной на живой и неживой элементы.
2. Вера во взаимодействие души и материи через процесс семи основ.
3. Вера в тиртханкаров, истинные писания и истинных учителей.
Это описывает позитивную сторону правильной веры. С негативной стороны, которая в равной мере важна, правильная вера требует отказа от неистины и скептицизма. Также не следует верить в ложные божества, ложные книги и ложных учителей.
Важность правильной веры не может быть преувеличена. Ей даётся первое место среди Трёх Драгоценностей поскольку, если индивидуум не верит в то, что он знает, как он будет следовать этому? Это как цифра «1», которая, если стоит перед другими цифрами, придаёт им новою величину. Знание и поведение без веры будут лишены смысла, как те цифры без «1» перед ними. Как дерево не вырастет без семени, так и правильное знание и правильное поведение невозможны без правильной веры. Именно правильная вера трансформирует знание в правильное знание, а поведение – в правильное поведение. Верующий движется в сторону развития самообуздания в поведении и спокойствия в уме, развивая чувство отречения, т.е. свободы от влечения и отвращения к мирским вещам.
Душа может переживать правильную веру как естественный процесс благодаря её качественной трансформации по ходу духовной эволюции. В ином случае это требует помощи какого-то внешнего фактора. Это подобно двум людям, один из которых изучает скульптуру с помощью мастера, а другой самостоятельно. Внешними средствами, ведущими к правильной вере, могут быть чтение религиозных текстов, слушание наставника или подходящая компания.
Существуют 5 отличительных признаков того, кто обладает правильной верой:
1. Духовное спокойствие (прасанна)[4].
2. Желание освобождения (самвега)[5].
3. Непривязанность к миру (нирведа)[6]
4. Сострадание (анукампа)[7]
5. Вера в основы (астикья)[8]
Человек, обладающий правильной верой, свободен от следующих восьми видов гордости:
Он также должен удовлетворять восьми требованиям, стараясь достичь:
1. свободы от сомнения,
2. свободы от желания мирских удобств,
3. почтения к истинным верующим,
4. свободы от влечения и отвращения,
5. свободы от склонности к ложному пути,
6. спасения неверующих,
7. утверждения правильной веры,
8. распространения истинного учения.
ПРАВИЛЬНОЕ ЗНАНИЕ (САМЬЯГ-ДЖНЯНА).
Душа – сознательное существо и, вследствие этого, всегда обладает определённым знанием. Но это не всегда правильное знание. То знание, которым обладает душа, наделённая правильной верой, и которое ведёт к её духовному развитию, называется правильным знанием. Таким образом, правильное знание должно отвечать следующим критериям:
1) Ему непременно должно предшествовать правильное восприятие (если восприятие ложное, то и знание будет ложное)[9].
2) Оно должно полностью раскрывать природу вещей, т.е. это будет знанием субстанций, составляющих вселенную, основ, описывающих процесс освобождения и т.д., и оно должно вести к духовному развитию души.
Как сказано ранее, душа никогда не бывает без знания, поскольку это – её естественное качество. Однако, как только душа усваивает правильную веру с помощью любого из двух ранее упомянутых процессов, её знание становится правильным знанием. Иначе это можно выразить так: с очищением души от пут кармической материи, омрачающей правильное знание, оно частично или полностью проявляет себя.
Правильное знание разделяется на пять категорий, появление которых зависит от прогресса в духовном развитии души или возрастающего проявления её качеств. Вот они:
1) знание, получаемое посредством чувств (мати-джняна)[10]
2) знание, полученное посредством слушания (шрута-джняна)[11]
3) ясновидение (авадхи-джняна)
4) знание мыслей других людей (манахпарьяя)[12]
5) всеведение (кевала-джняна)[13].
Прогресс души на пути реализации этих сил возможен при помощи отделения тени, наброшенной на душу кармой, подобно тому, как зеркало, покрытое пылью, начинает сиять, когда пыль убрана.
Эти пять видов разделяются на две группы: прямое и непрямое знание, пратьякша и парокша соответственно[14]. Первые два – непрямые, поскольку они проходят через посредничество чувств и ума, а остальные три рассматриваются как прямые, поскольку в этих случаях душа воспринимает напрямую, без посредников.
Хотя различие между неведением (аджняна), ложным знанием (митхья-джняна) и правильным знанием уже должно стать очевидным, это можно проиллюстрировать примером трёх комнат: одна из которых совсем тёмная, другая освещена разноцветным светом, а третья – естественным ярким светом, Тёмная комната подобна неведению, когда вообще ничего неизвестно. В разноцветной комнате каждая вещь предстаёт в ложном виде. отличном от того, что она есть на самом деле. А комната с естественным освещением показывает вещи в их истинной форме и подобна правильному знанию.
А сейчас давайте перейдём к обсуждению отдельных видов знания.
ЗНАНИЕ, ПОЛУЧАЕМОЕ ПОСРЕДСТВОМ ЧУВСТВ (МАТИ-ДЖНЯНА).
Это знание, полученное с помощью органов чувств: глаз, ушей и пр., и ума. Оно может быть ложным или истинным, в зависимости от чистоты восприятия или видения. Есть четыре стадии, через которые проходит процесс получения такого знания:
1) Аваграха, или восприятие: это когда объект входит в контакт с органами чувств или умом и сознание начинает возбуждаться, но без точного понимания предмета.
2) Иха, или размышление: это вторая стадия, когда ум делает усилие по определению объекта[15].
3) Апая, или суждение: это постижение истинной природы предмета.
4) Дхарана, или удержание: это удержание в уме усвоенного знания.
На основании этого четырёхступенчатого разделения, его применения к чувствам и уму, а также ряда других критериев выделяется не менее 336 подразделений знания, получаемого посредством чувств. СогласноТаттвартха-сутре, это также известно как смрити (память, воспоминание), санджня (распознавание), чинта (индукция) и абхинбодха (дедукция).
ЗНАНИЕ, ПОЛУЧЕННОЕ ПОСРЕДСТВОМ СЛУШАНИЯ (ШРУТА-ДЖНЯНА).
Это означает знание писаний и происходит от «шру» – «слушать» и «джняна» – «знание». Оно бывает двух видов: анга-джняна и ананга-джняна[16]. В первом – 12 видов, связанных с 12 текстами Анга, во втором – много видов.
Знанию, полученному посредством слушания, всегда предшествует предыдущий вид. Знание, полученное посредством слушания, также называется собранием лучшего продукта знания, полученного посредством чувств, когда последнее превращается в слова, что делает разницу между ними почти незаметной. В Таттвартха-сутре говорится, что если знание, полученное посредством чувств – молоко, то знание, полученное, посредством слушания – молочный продукт.
ЯСНОВИДЕНИЕ, ИЛИ ЗНАНИЕ НА РАССТОЯНИИ (АВАДХИ-ДЖНЯНА).
Это точное знание отдалённых физических объектов, полученное прямо, т.е. без посредничества чувств и ума. Оно бывает двух видов: бхава пратьяя, которое по рождению свойственно существам типа нараков или девов, и гуна пратьяя, которое приобретается с помощью разрушения кармы.
ЗНАНИЕ МЫСЛЕЙ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ (МАНПАРЬЯЯ-ДЖНЯНА).
Все живые существа, обладающие разумом, когда думают, придают различные очертания своему уму в соответствии с объектами своей мысли. Знание, которое может постичь эти «очертания» умов или мыслей, и имеется здесь в виду. Оно может быть двух видов: в одном случае мысль постигается в общем, в другом – вместе с её отдельными чертами. Второе является более чистым, чем первое.
Между знанием на расстоянии и чтением мыслей других людей есть различия:
1) первое менее чистое, чем второе
2) первое может охватывать всю вселенную, зона действия второго ограничена
3) первое может быть освоено всеми классами существ, второе – только некоторыми людьми
4) первое может визуализировать субстанции и их многочисленные формы, а второе – только мысли людей.
ВСЕВЕДЕНИЕ (КЕВАЛА-ДЖНЯНА).
Это неограниченное знание всей реальности, которое душа воспринимает непосредственно. Оно охватывает все субстанции и их формы. Оно описывается как совершенное, полное, уникальное, абсолютное, чистое, всеобъемлющее и бесконечное. Это логический вывод из теории прогрессивного устранения из души кармы, омрачающей знание. Поэтому, когда основная карма полностью уничтожена, душа сияет во всём своём великолепии и достигает всеведения, в котором воспринимает все субстанции со всеми их формами.
О всеведении можно сказать много больше, но мы сделаем лишь несколько замечаний. Как только появляется всеведение, все остальные виды знания исчезают примерно так же, как звёзды исчезают с неба, когда поднимается солнце. Причина этого состоит в том, что всеведение возникает при полном разрушении кармы, омрачающей знание, тогда как для остальных видов знания полного разрушения таковой не требуется.
Ну а раз всеведение возникло, то душа готова к освобождению. Это или сайога кевали в качестве тиртханкары с некоторой второстепенной кармой, поддерживающей тело, и такие люди проповедуют истину, или айога кевали, находящийся на последней стадии пути, за которой последует восхождение души в нирвану.
Всеведение, таким образом, представляет собой кульминацию не только джайнской теории познания, но и этики и метафизики. В джайнизме все они встречаются во всеведении без какого-либо противоречия или путаницы.
Душа может иметь одновременно один, два, три или четыре вида знания. Если одно, то это будет совершенное знание, поскольку, когда оно достигнуто, не остаётся ничего неизвестного. Если два вида, то это будут знание, полученное посредством чувств и посредством слушания. Если три, то это два вышеупомянутых и знание на расстоянии или же знание мыслей. Если четыре, то все, кроме совершенного знания.
В своём подходе джайнизм разделяет все эти виды знания на многочисленные подразделения. Однако следует повторить, что в своей сущности все эти виды знания являются проявлениями сил, присущих душе. Эти силы закрыты или омрачены кармической
материей вследствие действий души с безначальных времён. В какой степени душа способна сбросить путы той или иной кармы, в такой же степени в ней проявляется то или иное знание. Это объясняет, почему некоторые люди менее развиты, чем другие. Даже в одной семье, даже среди близнецов, один может быть идиотом, а другой гением. Одни люди имеют превосходные способности к чтению мыслей, а другие могут видеть отдалённые вещи или события в прошлом или будущем. Всё это проявления той или иной степени связанности кармой, сопровождающей душу из жизни в жизнь.
Однако паломник на пути духовного прогресса должен прилагать усилия к расширению своего знания в свете выработанной правильной веры. Он должен применять свой ум и чувства для ознакомления с истинной природой таких вещей, как душа, материя и их взаимодействие и извлекать пользу из такого знания ради следования по пути правильного поведения, включающего правильную аскезу. С помощью правильного поведения и аскезы он должен попытаться разорвать ярмо кармы, чтобы выработать высшие типы знания вплоть до всеведения, после чего не останется ничего такого, что нужно узнать или сделать. Это подводит нас к теме правильного поведения.
ПРАВИЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ И ПРАВИЛЬНАЯ АСКЕЗА (САМЬЯК-ЧАРИТРА И САМЬЯК-ТАПА).
Как сказано выше, выработав правильную веру и правильное знание, духовный искатель должен пойти дальше по пути правильного поведения, практикуя то, что было изучено ранее, с целью достижения успеха в деле самореализации и освобождения из цикла рождения и смерти. Точно так же, как больной, верящий в своё лекарство, не излечится от болезни, если не будет принимать его в соответствии с рекомендациями, индивидуум, обладающий правильной верой и правильным знанием, не достигнет успеха, если не практикует правильное поведение.
Говоря в общем, правильное поведение подразумевает самодисциплину или самообуздание как противоположность самопотаканию. Это требует контроля над желаниями, поскольку человеческие желания ненасытны. Другими словами, воздержанная жизнь, дисциплинируемая с помощью контроля над умом, речью и телом – это и есть путь правильного поведения.
С другой точки зрения правильное поведение связано с состоянием ума. Если он сохраняет спокойствие как среди напастей, так и в процветании, если он свободен от страсти, заблуждения, отвращения и ненависти, то вся жизнь такого человека будет правильным поведением. Именно здесь входят в игру правильная вера и правильное знание. Первое даёт уверенность, а второе расчищает ум, помогая достичь спокойствия, непривязанности и самообуздания.
В то же самое время необходимо предпринять позитивные шаги, чтобы продвинуться по пути правильного поведения. Эти шаги делятся на три группы: ненасилие, самообуздание и аскетизм. Это требует практических усилий, которые облегчаются соблюдением чётких правил поведения в форме обетов. Они устанавливают всё, что разрешено или запрещено в обычной жизни. Эти правила и обеты не только понятны, но и просты, логичны и выполнимы для большинства типов людей. Их конечная цель – вести такой образ жизни, чтобы не накопить свежей кармы, отделить от души старую карму и, в то же самое время, жить в покое.
Прежде, чем отправиться дальше, можно повторить, что правильное поведение также включает правильную аскезу, являющуюся очень важной частью джайнской этики, причём некоторые школы считают её настолько важной, что упоминают её отдельно, утверждая, что путь к освобождению состоит из правильной веры, правильного знания, правильного поведения и правильной аскезы.
Интересный аспект правильного поведения состоит в том, что на этом пути найдётся место для каждого: как для начинающего, который называется последователем пути (марганусари), так и для самых продвинутых – монахов. В дальнейшем этот упорядоченный подход охватит все аспекты человеческой жизни: социальные, персональные, экономические и, конечно, духовные, ведя к полноценному развитию индивидуума.
Кроме того, этот путь открыт для всех безотносительно касты, взглядов или класса, для джайнов и не-джайнов. М. Стивенсон правильно замечает, что «даже европейцы и американцы, хотя они могли и не слышать о джайнизме, если будут следовать, пусть и несознательно, правилам и поведению, разрушат свою карму и быстро достигнут освобождения, как стрела, выпущенная из лука».
Для начала давайте вспомним 35 правил поведения, предписанных для начинающего и составляющих для него правильное поведение.
Последователь пути (марганусари):
1. зарабатывает на жизнь честным способом,
2. высоко ценит тех, кто превосходит его духовно и следует им,
3. вступает в брак с равными и порядочными людьми,
4. опасается совершения греха,
5. следует обычаям времени и места,
6. не отзывается дурно о других,
7. живёт в хорошей местности и в безопасном жилище,
8. придерживается хорошей компании,
9. почитает родителей,
10. уходит из небезопасных мест и мест с дурной репутацией,
11. отказывается совершать дурные поступки,
12. живёт в пределах своих финансовых возможностей,
13. одевается по статусу и обычаям,
14. развивается интеллектуально,
15. ежедневно слушает беседы на религиозные темы,
16. ест в должное время,
17. отказывается от еды, когда страдает от несварения,
18. осуществляет три цели: религию, богатство и удовольствия без вреда другим,
19. даёт подаяние монахам и нуждающимся,
20. свободен от упрямства,
21. причастен добродетели,
22. не посещает недозволенные места,
23. действует по своим способностям,
24. почитает мудрых,
25. заботится о тех, кто от него зависит,
26. дальновиден,
27. специализируется в своей области,
28. благодарен тем, кто ему помогает,
29. оказывает благотворное воздействие на других,
30. сдержан,
31. милосерден,
32. находится в ясном состоянии ума,
33. благожелателен,
34. борется с шестью внутренними врагами: желанием, гневом, алчностью, гордостью,
возбуждением и завистью,
35. контролирует пять чувств[17].
Как уже сказано, такой подход предназначен для начинающего и подготавливает его к дальнейшему продвижению. Для дальнейшего прогресса на этом пути необходимо придерживаться 5 великих или 12 малых обетов (махаврата и ануврата), практиковать три вида контроля (гупти), соблюдать пять видов бдительности (самити) и десять заповедей (дхарма), и медитировать на двенадцать предметов (бхавана), упомянутых ранее как средства остановки притока и отделения кармы от души. Всё это – различные аспекты одного вопроса – правильного поведения.
Однако на этом благородном пути существуют большие различия между группами людей, зависящие от их способности придерживаться правильного поведения полностью или частично.
Первая группа состоит из монахов и монахинь[18], а вторая – из мирян и мирянок. Этот четырёхчастный порядок рассматривается как организационное чудо, где каждая часть поддерживает, ведёт и помогает другой части, что сохранило джайнскую религиозную структуру в почти первозданной чистоте. Это устройство позволяет отдельным последователям практиковать правильное поведение по способностям: монахам и монахиням оно даёт возможность вести полностью духовную жизнь, отрёкшись от мира, а миряне могут следовать этому пути в ограниченной степени по мере своих сил. Это подводит нас к обсуждению вопроса о трёх методах и трёх посредниках, связанных с диапазоном нашей активности и, следовательно, с диапазоном контроля над такой активностью.
ПОСРЕДНИКИ (ЙОГА) И МЕТОДЫ (КАРАНА).
Живые существа всегда вовлечены в какую-либо деятельность, зависящую от их способностей (например, дерево не может говорить). Такая деятельность происходит через ум, который мыслит, через речь с помощью произнесения звуков и через тело, совершающее физические поступки. Таковы три посредника действия (йога), которые необходимо контролировать. Кроме того, любой индивидуум может выполнять акты мышления, произнесения слов и физические действия самостоятельно, либо побуждать других делать это, либо одобрять действия других. Таковы три метода (карана) осуществления любого действия и они тоже требуют наблюдения и регулирования.
Чтобы проиллюстрировать телесную активность, можно взять в качестве примера человека, совершающего насилие собственной рукой, либо просящего кого-то другого сделать это, либо одобряющего какое-то совершённое насилие теми или иными знаками: хлопаньем, например. Это примеры телесного насилия как такового, побуждения других совершить его и одобрения соответственно. Подобные иллюстрации можно привести и для действий речи и ума.
Практикуя правильное поведение, монахи отвергают все виды греховной деятельности, совершаемой через три посредника и три метода. Миряне могут воздерживаться от греховной деятельности в ограниченной степени: например, отказываясь от насилия через один посредник (тело) и один метод. Также это можно делать в течение ограниченного периода времени, затем индивидуум будет поэтапно прогрессировать.
Хотя это и удлинит обсуждение этого вопроса, всё-таки будет интересно указать 49 комбинаций этих трёх методов и посредников, что, в свою очередь, покажет ту сферу, которую охватывает практика самоконтроля. Это также продемонстрирует подробное исследование предмета, что является характерной чертой джайнизма, известного как «духовная математика».
Ниже указаны семь комбинаций трёх методов и трёх посредников. Поскольку мы говорим об ограничении активности методов, к ним добавляется приставка «не».
МЕТОДЫ. ПОСРЕДНИКИ.
1. не делать умом
2. не побуждать других речью
3. не одобрять телом
4. не делать и не побуждать других умом и речью
5. не делать и не одобрять умом и телом
6. не побуждать и не одобрять речью и телом
7. не делать, не побуждать и не одобрять умом, речью и телом
Каждый из названных семи методов, когда соединяется с любым из посредников, даст 49 комбинаций, приведённых в таблице. В качестве примера было взято воздержание от убийства.
посредники
методы
умом
речью
телом
умом и
речью
умом и
телом
речью и
телом
умом,
речью и телом
1
не убивать
не убивать умом
1:1
не убивать
речью
1:1
не убивать
телом
1:1
не убивать
умом и речью
1:2
не убивать телом и умом
1:2
не убивать
телом и речью
1:2
не убивать
умом, речью и
телом
1:3=7
2
не побуждать
к убийству
не побуждать
умом
1:1
не побуждать речью
1:1
не побуждать
телом
1:1
не побуждать умом и речью
1:2
не побуждать умом и телом
1:2
не побуждать
речью и телом
1:2
не побуждать
умом, речью и телом
1:3=7
3
не одобрять
убийство
не одобрять умом
1:1
не одобрять речью
1:1
не одобрять телом
1:1
не одобрять умом и речью
1:2
не одобрять умом и телом
1:2
не одобрять убийство
речью и телом
1:2
не одобрять
умом, речью и телом
1:3=7
4
не убивать
и не побуждать
к убийству
не убивать и не побуждать
умом
2:1
не убивать и не побуждать
речью
2:1
не убивать и не побуждать
телом
2:1
не убивать и не побуждать
умом и речью
2:2
не убивать и не побуждать умом и телом
2:2
не убивать и не побуждать речью и
телом
2:2
не убивать и не побуждать умом, речью и телом
2:3=7
5
не убивать
и не одобрять
убийство
не убивать и не одобрять
умом
2:1
не убивать и не одобрять речью
2:1
не убивать и не одобрять телом
2:1
не убивать и не одобрять
умом и речью
2:2
не убивать и не одобрять умом и телом
2:2
не убивать и не одобрять речью и телом
2:2
не убивать
и не одобрять
умом, речью и телом
2:3=7
6
не побуждать
и не одобрять
убийство
не побуждать и не одобрять
умом
2:1
не побуждать и не одобрять речью
2:1
не побуждать и не одобрять телом
2:1
не побуждать и не одобрять умом и речью
2:2
не побуждать и не одобрять умом и телом
2:2
не побуждать и не одобрять
речью и телом
2:2
не побуждать и не одобрять умом, речью и телом
2:3=7
7
не убивать, не побуждать
и не одобрять
убийство
не убивать, не побуждать
и не одобрять
умом
3:1
не убивать, не побуждать и не одобрять
речью
3:1
не убивать, не побуждать и не одобрять телом
3:1
не убивать, не побуждать и не одобрять умом и речью
3:2
не убивать, не побуждать и не одобрять
умом и телом
3:2
не убивать, не побуждать и не одобрять
речью и телом
3:2
не убивать, не побуждать и не одобрять
умом, речью и
телом
3:3=7
49 комбинаций можно классифицировать по посредникам и методам, что обычно и делается:
I
комбинация одного метода и одного посредника обозначается
1:1
II
комбинация одного метода и двух посредников обозначается
1:2
III
комбинация одного метода и трёх посредников обозначается
1:3
IV
комбинация двух методов и одного посредника обозначается
2:1
V
комбинация двух методов и двух посредников обозначается
2:2
VI
комбинация двух методов и трёх посредников обозначается
2:3
VII
комбинация трёх методов и одного посредника обозначается
3:1
VIII
комбинация трёх методов и двух посредников обозначается
3:2
IX
комбинация трёх методов и трёх посредников обозначается
3:3
49
Всё это следует рассматривать не как праздное жонглерство, а как исчерпывающий анализ, проливающий свет на предмет под углом всех возможных видов деятельности. Это позволяет рассудительно применять ум и энергию для регулирования наших мыслей, слов и дел и практиковать самоконтроль, чтобы очистить все наши грехи.
Должно быть ясно, что 49-ая комбинация – воздержание на основе трёх методов и трёх посредников применима лишь к монахам. Мирянин может выбрать любую из 49 комбинаций: можно начать с одного метода и одного посредника и так развить воздержание от греха на пути правильного поведения.
Необходимо уточнить, что 49 комбинаций отнюдь не взаимоисключающи. Например, последняя комбинация охватывает все остальные 48, комбинация 1:1 автоматически покрывается комбинацией 1:2 и т.д.
Данный анализ также демонстрирует и простоту природы пути правильного поведения, где найдётся место и для начинающего, и для более продвинутого, и для совершенного практика.
А сейчас мы разберём ряд важных шаги, предписываемых в форме обетов для монахов и мирян.
Монахи практикуют правильное поведение полностью. Это подразумевает соблюдение пяти великих обетов (махаврата), трёх видов контроля (гупти)[19], пяти видов бдительности (самити) и соблюдение десяти заповедей (дхарма). Правильное поведения для мирян ограничено и включает в себя соблюдение пяти малых обетов, следование трём качественным (гунаврата) и четырём дисциплинарным (шикшаврата) обетам[20]. Общими практиками монахов и мирян являются 12 видов аскезы, 12 видов медитации и саллекхана.
Самая важная часть правильного поведения – это пять обетов: великих или малых, а остальные предназначены для укрепления нашей решимости и поддержки наших усилий на этом пути.
Сами по себе эти пять обетов одинаковы для всех, разница между великими и малыми состоит в той степени, в которой они практикуются. Пять обетов – это воздержание от насилия, лжи, воровства, половой распущенности и стяжательства. Джайнизм верит, что эти пять являются «каналами греха» и источником всех проблем в мире, а также причинами притока кармы в душу. Пять обетов предназначены для того, чтобы перекрыть эти «каналы греха».
Хотя эти обеты ясно предписывают воздержание от греха, они также включают в себя и позитивный аспект добродетельной деятельности и, поэтому, не должны интерпретироваться как бездействие. Отсюда, соблюдение этих обетов может быть описано как практика ненасилия, правдивости, воздержания от воровства, целомудрия и нестяжательства.
Всё это, однако, две стороны одних и тех же обетов, и для того, чтобы выполнять их требования, необходимо не только воздерживаться от зла, но и заниматься добродетельной деятельностью. Всё это будет разъяснено в нижеследующих пунктах.
ПЕРВЫЙ ОБЕТ: ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ НАСИЛИЯ И ПРАКТИКА НЕНАСИЛИЯ (АХИМСА).
Насилие описывается как причинение вреда любому живому существу вследствие неконтролируемого поведения. Воздержание от насилия всегда и полностью или же частично и даже в течение ограниченного периода времени – это и будет великим или малым обетом ненасилия соответственно. С позитивной стороны это означает помощь нуждающимся, спасение умирающих, благотворительность, сострадание и т.д.: всё это средства для активного соблюдения обета ненасилия.
Ненасилие – краеугольный камень джайнизма. В широком смысле это включает и все остальные обеты, можно сказать, всю джайнскую этику. Оно вообще синонимично правильному поведению. Это – главная отличительная черта джайнизма, которая будет обсуждаться в следующей главе. Джайнизм без ненасилия – как тело без души. Также это главная помощь джайнизма человечеству и живым существам. Во всей Индии ненасилие выражается в форме вегетарианства миллионов людей всех каст и религий, джайнов и не-джайнов, которые никогда не пробовали, да и не думали о том, чтобы попробовать мясо, рыбу или даже яйца. Это шире, чем библейская заповедь «не убий» и представляет собой расширение этого золотого правила на всех живых существ.
ВТОРОЙ ОБЕТ: ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ ЛЖИ И ПРАКТИКА ПРАВДИВОСТИ (САТЬЯ-ВРАТА).
Умышленно или неумышленно говорить ложь или нечто недолжное – это лживость. Воздержание от неё будет практикой правдивости, которая, с положительной стороны, также требует воздержания от такой истины, которая могла бы причинить вред другим. Полное соблюдение этого обета будет великим обетом. Различия между принятием полного обета и его частичной практикой были объяснены ранее и будут применяться ко всем обетам.
Существуют пять нарушений этого обета: распространение ложных учений, злословие за спиной, подделки, раскрытие тайн и невыполнение обещаний. Этого должны избегать и миряне.
ТРЕТИЙ ОБЕТ: ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ ВОРОВСТВА (АСТЕЯ-ВРАТА).
Умышленное присвоение того, что не было нам дано, определяется как воровство, а воздержание от таких действий – третий обет. С позитивной стороны он расширяется до воздержания от присвоения себе и отдачи кому-либо ещё и той собственности, владелец которой неизвестен или оставленной, брошенной, забытой или отданной в залог.
Существуют пять возможных нарушений этого обета, которых следует остерегаться мирянам: обучение методам воровства, хранение ворованной собственности, контрабанда или уклонение от соблюдения закона, подделки и использование, например, подведённых весов и других сфальсифицированных мер. Всё это говорит о том, какую широкую сферу охватывает обет воздержания от воровства.
ЧЕТВЁРТЫЙ ОБЕТ: ВОЗДЕРЖАНИЕ ОТ БЛУДА И ПРАКТИКА ЦЕЛОМУДРИЯ (БРАХМАЧАРЬЯ-ВРАТА).
Любой акт – ментальный, вербальный или физический, вызванный сексуальной страстью, называется невоздержанностью. Воздержание от этого будет обетом целомудрия. Важность этого обета очевидна и подчёркивалась не только джайнизмом, но и всеми религиями в той или иной степени. Монахи соблюдают этот обет полностью, а миряне – частично, довольствуясь сексуальными отношениями только с собственной женой (мужем). Пять нарушений этого обета таковы: внебрачные связи, противоестественное удовлетворение, непристойное поведение, чрезмерная страсть даже к собственной жене и связи с лицами аморального поведения. Этого должны остерегаться миряне.
ПЯТЫЙ ОБЕТ: НЕСТЯЖАТЕЛЬСТВО (АПАРИГРАХА).
Непривязанность к вещам или отсутствие влечения к ним – подлинный критерий соблюдения обета нестяжательства. Монахи пытаются преодолеть всякую привязанность к любому типу собственности, а мирянам предписываются ограничения собственности, которые они не должны превышать.
Мирянин может ограничить своё имущество тремя способами: установив предел на уровне, превышающем реальное количество собственности (низший тип нестяжательства); установив предел на уровне, которым он обладает в данный момент (средний тип нестяжательства); или установив предел нам уровне ниже того, который есть реально (лучший тип нестяжательства).
Итак, мы изложили концепцию великих и малых обетов джайнизма, являющуюся синонимом правильного поведения. Давайте вкратце повторим, что пять великих обетов для монахов требуют полного отречения от насилия, лжи, воровства, секса и имущества или совершенного соблюдения принципов ненасилия, правдивости, воздержания от воровства, безбрачия и нестяжательства. Полное отречение подразумевает постоянное избегание всех пяти грехов, совершаемых через трёх посредников: ум, речь и тело, и через три метода: собственноручное совершение греха, побуждение других и одобрение, как объяснено ранее.
Что касается малых обетов, то мирянин должен воздерживаться от пяти грехов любым из 49 указанных ранее способов в течение некоторого периода времени. Обеты могут быть даже микроскопическими, как в случае с 35 качествами начинающего. Принятые джайнские обеты должны охраняться как святая святых, и эта святость, приписываемая им, отлично известна. Можно, например, вспомнить, что мать Махатмы Ганди, апостола ненасилия в наше время, убедила его перед его отъездом в Англию принять от джайнского святого Пуджья Бечарджи, обет воздержания от мяса, вина и женщин.
Для содействия процессу выполнения великих и малых обетов предписываются некоторые вспомогательные меры, различные для монахов и мирян.
Монахи должны практиковать три вида контроля (гупти):
1. Контроль над умом (мано гупти).
2. Контроль над речью (вачана гупти).
3. Контроль над телом (кая гупти).
Монахи должны практиковать пять видов бдительности (самити):
1. Бдительность при ходьбе: монах смотрит вперёд на 10,5 фута прежде, чем продолжить ходьбу (ирья самити).
2. Бдительность в разговоре: монах говорит только уместные вещи и в соответствии с писаниями (бхаша самити).
3. Бдительность при приёме пищи: монах принимает только чистую пищу, разрешаемую правилами (ашана самити).
4. Бдительность при обращении с вещами: при использовании своих вещей монах должен быть внимательным, чтобы не причинить вред живым существам (адана бханда самити или адана никшепана самити)[21].
5. Бдительность при отправлении естественных нужд: монах должен внимательно выбирать место для испражнений и прочих отходов (утсарга самити).
Монах также должен следовать
десяти благочестивым обязанностям (дхарма):
1. Всепрощение (уттама кшама)[22].
2. Скромность (мардава)
3. Прямодушие (арджава).
4. Истина (сатья).
5. Чистота (шучи)[23].
6. Самоконтроль (самьяма).
7. Аскеза (тапа).
8. Отречение (тьягя).
9. Непривязанность (акинчанья)[24].
10. Целомудрие (брахмачарья).
Подходя к дополнительным требованиям, предписываемым мирянам помимо малых обетов, мы находим, что существуют ещё семь обетов: три из них известны как качественные (гунаврата), а четыре – как дисциплинарные обеты (шикшаврата).
КАЧЕСТВЕННЫЕ ОБЕТЫ (ГУНАВРАТА).
Обет ограниченной территории (дигаврата). Приняв этот обет, мирянин устанавливает границы в десяти направлениях, за пределы которых он не будет выходить.
Обет ограничения использования вещей (бхога-упабхога врата). Приняв этот обет, мирянин ограничивает использование вещей в соответствии со своими нуждами и способностями[25].
Обет избегания бесцельных грехов (анартха-данда врата). Этот обет предписывает ограничения бесцельной активности ума, речи и тела[26].
ДИСЦИПЛИНАРНЫЕ ОБЕТЫ (ШИКШАВРАТА).
1. Самайика-врата. Это требует воздержания от всех недобродетельных действий и занятия медитацией, молитвой, чтением писаний и т.д. в течение некоторого периода времени, но не менее чем 48 минут.
2. Дешавакашика-врата. Этот обет устанавливает новые ограничения в пределах таковых, уже установленных обетами ограниченной территории и ограниченного использования вещей. Мирянин даёт обет не выходить за определённые границы в течение дня или иного периода времени[27].
3. Паушадха-врата. Это приближение жизни мирянина к жизни монаха. Мирянин воздерживается от пищи (а иногда и от воды) на сутки и отказывается от какой-либо деятельности, кроме духовной[28].
4. Атитхи-самвибхага врата. В соответствии с этим обетом мирянин предлагает пищу, питьё, одежду, медикаменты и пр. монахам[29].
Эти семь вкупе с пятью малыми обетами составляют двенадцать обетов мирянина, называемого «шравака». Они предназначены для того, чтобы дать ему возможность вести мирную и дисциплинированную жизнь. Они выполнимы, и с их помощью домохозяин может успешно продвигаться по пути правильного поведения.
ОБЩИЕ ОБЯЗАННОСТИ МОНАХОВ И МИРЯН.
А сейчас мы подошли к некоторым обязанностям, предписываемым всем: и монахам, и мирянам. Но здесь тоже есть различия, зависящие от способностей и степени продвижения индивидуума на пути. Самое главное здесь – правильная аскеза, которая настолько же важна, как и остальные из Трёх Драгоценностей, что оправдывает предоставление ей отдельного места в одном ряду с ними. Однако, как уже было сказано, мы включили её в правильное поведение.
ПРАВИЛЬНАЯ АСКЕЗА.
Правильная аскеза включает в себя 12 практик. Как было сказано ранее, чтобы быть правильной аскезой, она должна соединяться с правильной верой и правильным знанием.12 видов правильной аскезы лишь перечисляются ниже. Детально они будут объяснены в следующей главе.
ВНЕШНЯЯ АСКЕЗА.
1. Пост (анашана).
2. Принятие меньшего количества пищи, чем необходимо (унодари).
3. Жизнь на подаяние (бхикшачари).
4. Безвкусная пища (раса паритьяга).
5. Терпение телесной боли (кая клеша).
6. Уход от внешних дел, или уединение (саллината).
12 МЕДИТАЦИЙ (БХАВАНА).
Как и аскеза, медитация входит в число обязанностей, предписанных монахам и мирянам с целью контроля над умом с одной стороны и направления его в правильное русло с другой. Поэтому для размышления предлагаются 12 тем, которые возвышают душу, чтобы
привести её корабль к берегу, находящемуся за пределами страдания.
1. Размышление о непостоянстве (анитья бхавана). Здесь имеется в виду созерцание непостоянства бытия в мире.
2. Размышление о беспомощности (ашарана бхавана). Это размышление о том, что у души нет никакого крова, помощника и защиты, кроме религии.
3. Размышление о сансаре (сансара бхавана). Это требует размышления о цикле рождения и смерти, который проходит душа с безначальных времён.
4. Размышление об одиночестве (экатва бхавана). Здесь размышляют о том, что душа проходит весь путь в одиночестве. Никто не сопровождает её.
5. Размышление о различии (аньятва бхавана). Здесь имеется в виду размышление о различии души и тела.
6. Размышление о нечистоте (ашучи бхавана). В человеческом теле нечем гордиться.
Оно всегда грязное, несмотря на все усилия по его очистке. Оно наполнено кровью, костями
и склонно к болезням.
7. Размышление о притоке (асрава бхавана). Это третья из основ, обсуждавшихся в предыдущей главе, означающая приток кармы в душу.
8. Размышление об остановке (самвара бхавана). Это пятая основа, обсуждавшаяся ранее.
9. Размышление об очищении от кармы (нирджара бхавана). Это шестая из основ, обсуждавшихся ранее.
10. Размышление о вселенной (лока бхавана). Это созерцание природы вселенной с её различными составными частями.
11. Размышление о трудности нахождения пути к освобождению (бодхи дурлабха бхавана). Здесь думают о том, как трудно выработать правильную веру, правильное знание и правильное поведение[33].
12. Размышление о дхарме (дхарма бхавана). Это размышление об истинной природе религии ненасилия, самоконтроля и аскезы[34].
САЛЛЕКХАНА.
Наконец, джайнская религия предполагает, что как монаху, так и мирянину следует встретить смерть со стойкостью. Действительно, способу умирания придаётся большое значение и указывается что, соблюдая в течение жизни правильное поведение, истинный последователь должен приветствовать смерть. Это делается с помощью обета саллекханы, представляющего собой специфическую черту джайнского способа умирания.
Когда тело более неспособно выполнять свои обязанности, когда смерть близка и определённа вследствие какого-то неизбежного бедствия или болезни, добровольное оставление тела будет смертью самадхи, или обетом саллекханы. Это необходимо отличать от самоубийства, которое совершается в отчаянии и страхе и ведёт к бесплодной смерти, заковывающей душу в дальнейшие кармические оковы. Саллекхана практикуется в полном психологическом равновесии, без страсти и отвращения, с чистым умом, отвержением всех грехов и всепрощением. Такая смерть называется плодотворной смертью и сокращает ярмо кармы.
Даже сейчас, по прошествии 2500 лет со времён Махавиры, саллекхана практикуется некоторыми монахами и мирянами. Вообще, это искреннее желание каждого истинного джайна – встретить смерть таким способом, когда тело отбрасывается подобно старым одеждам. Последним широко известным примером практики саллекханы был джайнский святой Винода Бхаве, оставивший тело таким способом.
Эту главу нельзя закончить без упоминания о запрете на еду после захода солнца, которому придаётся равная другим обетам важность, хотя его и нет среди списка первоначальных обетов. Преимущества приёма пищи только в дневные часы настолько очевидны, даже для физического здоровья, что даже сегодня многие люди, и не только джайны, придерживаются этой традиции.
Ну а тем искателям, которым правильное поведение может показаться слишком детально разработанным, усложнённым, невыполнимым или трудным, Махавира дал широко известный ответ. Поскольку вся вселенная наполнена жизнью и живыми существами, был задан вопрос о том, как надо ходить, сидеть, стоять или лежать и о том, как надо есть и разговаривать, чтобы избежать вовлечения в насилие и последующей кармы. Ответ содержался в одном-единственном слове, согласно которому необходимо есть, спать и стоять с «джаяна», что означает бдительность, осмотрительность, благоразумие и заботу, взятые вместе. Таким образом, если бы кому-то пришлось действовать с «джаяна» то, даже если бы он совершил насилие, он не навлёк бы на себя новой кармы.
Итак, мы завершаем обсуждение темы правильной веры, правильного знания и правильного поведения. Эти три вместе составляют джайнский кодекс поведения. Три Драгоценности взаимодополняющи. Они неполны и неэффективны по отдельности, но формируют три части целого. Верно было замечено, что без веры знание и поведение были бы бесплодны, без знания вера и поведение – слепые, а без поведения вера и знание – хромые.
А с другой стороны Три Драгоценности неразделимы. Устойчивая правильная вера выливается в правильное знание и правильное поведение, истинное озарение правильного знания приносит правильную веру и правильное поведение, а точное соблюдение правильного поведения в конечном счёте обеспечит правильную веру и правильное знание.
Правильная вера имеет своим результатом успокоение ума и отречение от мира. Она освобождает душу от страсти и отвращения, которые связывают её с кармой. Следовательно, каждое действие верующего свободно от паутины кармы. Подобным же образом истинное знание сообщает человеку ясность восприятия, которая показывает все его действия в истинном свете. Поэтому он полон самообуздания и бдительности, которые не подпускают карму.
Отличительная черта такого подхода – его сущностная простота и логичность. Он соединяет интересы индивидуума с интересами общества. Действительно, влияние криминалитета в джайнском сообществе меньше, по сравнению с другими. В то же самое время следование этому пути не мешает продвижению индивидуума в мирских делах. На практике, джайны отнюдь не отстают в образовании, бизнесе, политике и т.д.
Наконец, Три Драгоценности показывают полное единство между джайнской метафизикой и этикой. Между этими двумя нет никакого конфликта или противоречия.
Хотя эта глава и оказалась длинной, некоторые аспекты были затронуты лишь мельком, а кое-что и вовсе опущено. Однако если читатель пожелает узнать больше, то ему доступны многие тома из неистощимого запаса джайнской литературы. Его можно заверить в том, что дальнейшие усилия по изучению предмета будут щедро вознаграждены. В свою очередь, если такой интерес пробуждён в читателях, то и авторы данной книги почувствуют себя щедро вознаграждёнными, ибо вся цель наших усилий и состоит в пробуждении интереса к этому прекрасному предмету и его изучению.
[1] Орфография данного слова может несколько различаться: в древних текстах «асрава», в современном хинди – «ашрав» (присущий букве-слогу краткий «а» не читается).
[2] Необходимо заметить, что в Махаяне под «Драгоценностью Общины» может пониматься один Бодхисаттва.
[3] В русских переводах может быть иначе: добрые мысли, добрые слова и добрые дела.
[4] Прилагательное «спокойный», существительное будет «прасанната».
[5] Буквальный перевод этого слова (чаще «самвриддхи») – «созревание» (от «вега»: «стремительность, сила, напор» и приставки «сам/сан» (резонирующий звук), придающей значение направленности).
[6] Нирведа: безразличие.
[7] Авторы пишут «kindness», т.е. «доброта», но буквальный перевод санскритского слова «анукампа» – «сострадание».
[8] Можно перевести как «набожность», хотя это и не вполне уместно в джайнском контексте.
[9] Здесь необходимо иметь в виду, что слово «даршана» имеет, как указывалось ранее, не менее 15 значений, поэтому в данном случае более правильным переводом будет «восприятие».
[10] Это буквальный перевод, но здесь имеется в виду всякое знание, получаемое посредством чувств и ума.
[11] Точно такое же понятие существует и в буддизме.
[12] Авторы перевели это как «телепатия», но это включает не только телепатию.
[13] Кевала: 1) исключительный, единственный; 2) весь, целый, полный. Важно отметить, что в хинди, помимо вышеприведённых, также имеет и третье значение: «чистый».
[14] Пратьякша: заметный, очевидный, доступный восприятию; парокша: 1) вне поля зрения; 2) неизвестный.
[15] «Иха» буквально переводится как «усилие».
[16] Анга – класс джайнских священных текстов; приставка «ан» означает «не».
[17] Порядок данных 35 правил может сильно различаться.
[18] Авторы буквально переводят санскритское слово «садху» как «saint». На практике к святым оно относится в индуизме, а в джайнизме – ко всем монахам.
[19] Иногда это переводится как «правила для избегания дурного поведения», но буквальное значение слова – «защита, охрана».
[20] «Качественные обеты» – это буквальный перевод их санскритского названия. В англоязычной литературе по джайнизму они иногда называются дополнительными или вспомогательными, поскольку они предназначены для содействия соблюдению пяти малых обетов. Следующую группу – «шикшаврата», авторы называют «образовательными обетами». Действительно, существительное «шикша» означает «поучение, наставление, знание», но сам характер этих обетов требует переводить их название как «дисциплинарные», что и делают некоторые авторы.
[21] Второе название, содержащее слово «никшепа» – «пристальный взгляд», точнее отражает суть обета.
[22] Необходимо помнить, что «кшама» также может значить и «терпение».
[23] «Шучи» может значить и «честность»
[24] Буквально это значит «необладание»
[25] Здесь имеется в виду использование или наслаждение вещами, которые можно использовать только один (еда, например) или несколько раз (мебель, например). Этот обет также предусматривает временной лимит на совершение грехов, не запрещаемых малым обетом нестяжательства.
[26] «Ан»: приставка «не»; «артха» имеет много значений, в т.ч. «цель» и «смысл», а «данда» может быть смысловой игрой, поскольку может значить не только «трость, палка», но и «дурные последствия». Этот обет означает усилия по избежанию дурных результатов действий, не приносящих пользы никому.
[27] Это ограничение до минимума пространства, в пределах которого возможно передвижение: до комнаты или дома, например. Делается это хотя бы раз в году.
[28] Можно соблюдать великие обеты в течение суток. Этот обет считается подготовкой к монашеской жизни.
[29] Точнее, это приглашение монаха в дом, чтобы принять участие в совместной трапезе. «Атитхи» – «гость», «самбхудж» – «совместно есть».
[30] Авторы переводят это как «humility», но к смирению это имеет лишь косвенное отношение. Все значения этого слова таковы: руководство; воспитание; почтительность; вежливость; а также монашеская дисциплина в буддизме. Здесь оно имеет значение почтения к монахам.
[31] Изучение писаний.
[32] От тела и страстей.
[33] Точнее, о том, что для перерождающейся души трудно найти таковые.
[34] А также о труднодоступности истинного учителя, писаний и религии, и о том, что они – лучшее прибежище в этом мире.
ГЛАВА 5.
ШАГ ЧЕТВЁРТЫЙ: ТРИ ОТЛИЧИТЕЛЬНЫХ ЧЕРТЫ (ЛАКШАНА).
Дхаммо мангала муккитхам
Ахимса санджамо таво,
Дева ви тан намасанти
Джасс дхамме сая мано.
Самая благотворная религия –
Ненасилие, самоконтроль и аскеза.
Даже боги почитают того,
Чей ум всегда занят религией.
Это четвёртая гатха знаменитой Дашавайкалика-сутры, написанной Шьямабхавачарьей, четвёртым главой джайнской общины после Махавиры, жившим где-то в пределах 100 лет после его освобождения. Невозможно не заметить широту определения лучшей религии в этой гатхе. Она даёт только три критерия: ненасилие, самоконтроль и аскезу, и любая религия, предписывающая этот трёхчленный путь, может рассматриваться как лучшая религия, хотя она может иметь любое название. Здесь даже не упоминаются джайнизм под названием «ниргрантха» («освободившийся от уз или оков»), под которым он был известен в те времена. Однако гатха ясно провозглашает три отличительные черты джайнизма и джайнского образа жизни на простом языке, и именно так он принимается и понимается всеми без исключения.
Эти отличительные черты лишь суммируют принципы правильного поведения в виде трёх пунктов: ненасилия, самоконтроля и аскезы и рельефно выделяют их. Как дерево узнается по стволу, ветвям и листьям, хотя земля, на которой оно стоит, и невидимые корни равно важны, так и джайнизм узнаётся по стволу и ветвям, состоящим из правильного поведения (в форме ненасилия, самоконтроля и аскезы), в то время, как правильная вера представляет собой почву, в которой это дерево пустило свои корни правильного знания.
Необходимо заметить, что в своём широком смысле ненасилие включает в себя самоконтроль и аскезу и, поэтому, все обеты, определяя таким образом правильный путь. Может возникнуть законный вопрос о том, зачем нам нужны эти три отличительные черты, если правильное поведение уже было изложено и разъяснено? Ответ состоит в том, что мирянин может вовсе не интересоваться философскими дискуссиями на темы семи основ или Трёх Драгоценностей, ему может быть трудно усвоить такие утончённые детали. Если такой человек хочет узнать, что такое джайнизм и чем он отличается от остальных религий, то три отличительные черты представляют собой готовый ответ, что джайнизм – это религия ненасилия, самоконтроля и аскезы, или что эти три составляют всю джайнскую религию. С практической точки зрения такое утверждение не может быть ошибочным, поскольку эти три составляют правильное поведение (чаритра), и было верно замечено, что поведение – высшая религия.
Далее, если бы кто-то захотел найти одну черту джайнизма – самую выдающуюся черту, то это было бы ненасилие. Было правильно замечено, что «Ахимса пармо дхарма», т.е. «Ненасилие – высший долг». С этой точки зрения все остальные аспекты религии, включая самоконтроль и аскезу, являются лишь частями широкого спектра ненасилия. Действительно, невозможно практиковать ненасилие должным образом, если не контролируешь свои мысли, речь и действия. Например, любое невнимательное движение при ходьбе может причинить вред живым существам, что делает неизбежной необходимость контроля над членами тела, т.е. самоконтроля.
Кроме того, если индивидуум, несмотря на все усилия, оказывается неспособным практиковать самоконтроль, особенно над умом и чувствами, то аскетизм будет средством достижения этой цели. С помощью аскетических практик можно эффективно контролировать не только тело, но и речь и ум, что ведёт к ненасильственному образу жизни. Таким образом, самоконтроль и аскеза являются лишь шагами к ненасилию.
Но функции и применение этих отличительных черт различны. Главная цель ненасилия – избежать причинения вреда живым существам, тогда как практическая цель самоконтроля – контроль над умом, речью и телом, а аскеза посвящается контролю над чувствами и желаниями. Первые два занимаются в основном остановкой притока кармы (самвара), а последнее, т.е. аскеза, – отделением кармы от души. Хотя они и близко связаны, каждый элемент обладает отличительной функцией и идентичностью, чтобы заслужить упоминания в качестве отдельной отличительной черты. А сейчас мы разберём каждыё из них по отдельности.
Ахимса – первая отличительная черта. Краткие упоминания о ненасилии встречались в предыдущих главах, что подчёркивает его важность и неизбежность при любой дискуссии относительно любого аспекта джайнизма. И почему только джайнизма? Каждая религия и каждый духовный лидер проповедовали ненасилие в той или иной форме. Первая заповедь Моисея была «Не убий». Христос проповедовал любовь, а Мухаммед учил равенству. Будда проповедовал учение о сострадании. Те же самые течения мысли можно проследить до настоящего дня, когда все мыслящие люди (Махатма Ганди, например) думали в терминах ненасилия и считали его единственным реальным способом разрешения конфликтов в мире.
Однако важность, придаваемая ненасилию в джайнизме, не имеет параллелей нигде. Если другие системы делали исключения и позволяли насилие под маской религиозных жертвоприношений или рассматривают человека как особенное творение, для которого животные могут служить пищей, джайнизм не делает никаких таких уступок. Более того, 22-й тиртханкара – Неминатха, отказался от жены и от мира, узнав, что на его свадьбе собираются принести в жертву животных.
Принцип ненасилия в джайнизме охватывает не только человеческое и животное царства, но также и деревья, овощи, землю, воздух и воду, поскольку все они рассматриваются как живые существа, обладающие душами. Они также чувствуют боль, когда их повреждают или разрушают, поэтому индивидуум совершает насилие, когда потворствует себе в таких действиях, как рубка деревьев или небрежное копание земли. Между прочим, все экологи приходят к тому же самому выводу в результате последних успехов науки. Существует движение в защиту животных, поскольку осознаётся, что каждое существо, даже самое крохотное, имеет своё место в схеме природы. Вырубка лесов, загрязнение воды и бесполезная выемка грунта вызывают протесты. Мир приходит к тому же самому пути, который проповедовался джайнизмом тысячи лет назад.
Согласно джайнской мысли, рациональным основанием ненасилия является равенство всех живых существ, ибо все души – будь они с одним или пятью чувствами, в своей основе одинаковы. Поэтому никто не имеет права обращаться с другим способом, отличным от того отношения, которое он хотел бы иметь к себе: таково золотое правило. Кроме того, никому не нравятся боль, порабощение или смерть: каждое существо хочет жить, причём без боли и страха. Если так, то какое право имеет одно существо причинять боль другому, когда оно само не хочет того же для себя?
Согласно теории причинности, насилие ведёт к связыванию души с кармой и её загрязнению, что задерживает освобождение души. Душа, причиняющая вред, страдает от собственных страстей, сопровождающих этот акт, а душа, страдающая от вреда, формирует чувство вражды и ненависти. Такое загрязнение обеих душ увековечивает цикл рождения и смерти.
Пользуясь более простыми и понятными терминами, невозможно представить себе мир, полный насилия или мир без насилия. Несмотря на долгое подчёркивание важности ненасилия всеми духовными лидерами, жизнь в мире всё ещё трудна и полна бедствий. Человек содрогается при виде такого мира, где преобладает насилие. Есть некоторые люди, которые придерживаются такой точки зрения, согласно которой, жизнь выживает за счёт другой жизни. Но они забывают то, что жизнь выживает в большей степени с помощью другой жизни. Именно взаимная помощь, любовь, сострадание и милосердие делают мир местом, пригодным для жизни. Следовательно, ненасилие является практической необходимостью, настолько очевидной, что это не нуждается в дополнительных аргументах.
Общие наблюдения выявляют широкое влияние ненасилия на джайнскую мысль, о чём мы узнаем больше, когда займёмся более глубоким изучением предмета под разными углами зрения.
Ненасилие представляет собой отрицание насилия. Чтобы понять значение ненасилия, необходимо в первую очередь понять, что такое насилие. Джайнские мыслители глубоко изучили этот предмет, и общепринятое определение насилия говорит, что это причинение вреда жизненной силе (прана) действиями, вызванными невнимательностью или страстями (праматта-йога). Это простое но, тем не менее, глубокое определение насилия исполнено глубокого смысла и содержит результат прозрения совершенных существ и их преемников – ачарий и не нуждается в каком-либо разъяснении.
Согласно данному определению, насилие слагают два элемента:
1. причинение вреда жизненной силе и
2. действия, вызванные невнимательностью и страстями.
Давайте сначала разъясним, что такое жизненная сила и причинение ей вреда. Всего у нас 10 видов жизненной силы (прана), но их число варьирует от одного класса существ к другому в зависимости от степени эволюции. Это пять чувств, дыхание, продолжительность жизни, энергия тела, речь и ум. Как уже сказано, число жизненных сил варьирует от класса к классу: например, существа с одним чувством имеют четыре жизненные силы, тогда как существа с пятью чувствами и умом имеют все десять сил. Это будет более понятно по таблице, приводимой ниже.
жизненная сила
существа с
одним чувством
существа с двумя чувствами
существа с тремя чувствами
существа с четырьмя чувствами
существа с пятью чувствами, но без ума
существа с пятью чувствами и умом
1. осязания
1
1
1
1
1
1
2. вкуса
-
1
1
1
1
1
3. обоняния
-
-
1
1
1
1
4. зрения
-
-
-
1
1
1
5. слуха
-
-
-
-
1
1
6. дыхания
1
1
1
1
1
1
7. продолжительности жизни
1
1
1
1
1
1
8. энергия тела
1
1
1
1
1
1
9. речи
-
1
1
1
1
1
10. ума
-
-
-
-
-
1
общее число пран:
4
6
7
8
9
10
Из вышеприведённой классификации живых существ следует, что с ростом числа жизненных сил возрастает сознание и способность чувствовать боль и удовольствие. В то же самое время варьирует и количество насилия, заключающееся в актах причинения вреда различным классам существ. Это проявляется двумя способами. Например, количество страсти, генерированной в убийце животных, превосходит количество страсти, накопленной при рубке деревьев, поскольку требуются большие усилия, подготовка и решимость. Во-вторых, животное чувствует большую боль и предпринимает больше усилий по избежанию смерти, чем дерево. Таким образом, нарушение принципа ненасилия и загрязнение души будут большими в случае убийства животных, чем при рубке деревьев. (Это, однако, не даёт лицензии на причинение вреда существам с меньшим числом пран.)
Каждое живое существо: будь то человек, животное, червь или дерево желает свободно наслаждаться всеми своими жизненными силами, и любые возможные препятствия такому наслаждению причиняют боль тем существам. Такие препятствия или лишения со стороны кого-либо другого могут иметь форму нанесения физического ущерба по отношению к одной из жизненных сил (отрезание носа, например), связывания или иного ограничения свободы тела, физических перегрузок и перенапряжения, лишения пищи или причинения боли любым другим способом. Подобная деятельность является одной из частей насилия. Однако не одно это составляет насилие, особенно когда мотивы такового – благие: например, когда врач делает укол, то он, очевидно, причиняет боль, но это не определяется как насилие. Это приводит нас к следующей составной части насилия: действиям, вызванным невнимательностью или страстью. Невнимательность (прамада) является результатом влияния 15 причин:
1. интоксикации,
2. сонливости,
3-6. четырёх страстей (гнев, гордость, лживость, жадность),
7-11. злоупотребления пятью чувствами,
12. пустословия о еде, сексе, политике и начальстве.
Деятельность (йога) бывает трёх видов: деятельность ума, т.е. мышление; деятельность речи, т.е. слова; деятельность тела, т.е. физические действия. Таким образом, вторая составная часть насилия – это действия любого из данных видов, сопровождаемые невнимательностью, а если такие действия приводят к причинению вреда любой из 10 жизненных сил, это будет насилием.
Итак, мы возвращаемся к практическому значению насилия, которое представляет собой причинение вреда любой из жизненных сил любого существа вследствие невнимательной деятельности, хотя в ряде случаев это называется деятельностью, вызванной страстями. Воздержание от такой деятельности будет соблюдением ненасилия. Обсуждение вопроса подошло к четырём комбинациям двух вышеназванных элементов:
1. Отсутствуют как невнимательность, так и вред жизненным силам существа.
2. Нет невнимательности, но есть вред жизненным силам живого существа.
3. Есть невнимательность, но нет вреда жизненным силам.
4. Есть как невнимательность, так и вред жизненным силам.
Первая комбинация представляет собой совершенный пример ненасилия, поскольку нет ни невнимательности, ни страсти, ни вреда. Во втором случае, хотя и есть вред, но невнимательности нет. Следовательно, это случай видимого насилия, известного как дравья химса, но это не загрязняет душу. В третьем случае нет вреда какой-либо жизненной силе, но вовлечённый индивидуум полон невнимательности. Это будет случаем насилия, называемого бхава химса, когда принцип ненасилия нарушается и происходит загрязнение души. Последний случай – это худший пример насилия.
Проанализировав природу насилия (и его противоположности) мы выделили различные его подразделения. В любом виде деятельности существуют три стадии: планирование, подготовка и исполнение. Так же и в случае насилия. Каждая из этих трёх стадий может осуществляться под влиянием любой из четырёх страстей: гнева, гордости, жадности или лживости, что даёт нам двенадцать видов насилия. Каждый из этих двенадцати видов может быть осуществлён с помощью любого из трёх посредников: ума, речи и тела, т.е. человек, побуждаемый жадностью, может планировать в своём уме убийство и т.д. Это даёт 36 категорий насилия. Кроме того, мы знаем, что действие можно совершить самостоятельно, или побудить другого, или одобрять нечто, совершаемое кем-то другим. Помножив эти 3 метода на 36 категорий, мы получим 108 видов насилия.
Совершенная практика ненасилия подразумевает избегание любого из 108 видов насилия, и это является обязанностью джайнских монахов. Таким образом, джайнский монах не должен планировать, готовить или осуществлять под влиянием гнева, гордости, лживости или жадности, посредством ума, речи или тела, самостоятельно или через побуждение других или одобрение любой акт, который причинит вред любой из жизненных сил любого существа. Это – совершенное ненасилие.
Но для мирянина предписания ненасилия не настолько жёсткие. Он может попытаться воздерживаться от ненасилия в возможной для него степени и может продвигаться от одной стадии к другой по мере своих способностей. Идеалом будет полное отвержение насилия.
С другой точки зрения насилие можно подразделить на следующие четыре категории:
1. Санкальпи: умышленное и бесцельное причинение вреда живым существам, например, организация петушиных боёв.
2. Арамбхи: ненамеренное причинение вреда живым существам при осуществлении действий, необходимых для нормальной жизни.
3. Удйоги: ущерб, происходящий от промышленной и сельскохозяйственной деятельности.
4. Виродхи: ущерб, происходящий от сопротивления покушениям на собственную жизнь, собственность или страну.
Монахи воздерживаются от всех четырёх типов, но мирянин может отвергнуть лишь первый, тогда как остальные ему придётся допустить, хотя и с бдительностью и вниманием.
Существуют и другие подразделения насилия и ненасилия, если посмотреть на них с разных точек зрения. В писаниях достаточно дискуссий на эту тему, полных осуждения насилия и хвалы ненасилию. Среди 60 имён, под которыми ненасилие описывается в Прашна-вьякарана-сутре, фигурируют такие, как любовь (дая)
[i], мир (шанти), радость (рати), удовлетворённость (трипти) и т.д. Это приводит нас к позитивной стороне ненасилия.
Позитивная сторона насилия также важна, как и негативная. Этот аспект не всегда должным образом оценивается, и люди вводятся в заблуждение негативом, содержащимся в приставке «не», что подразумевает только несовершение насилия. Однако джайнизм всегда подчёркивает и позитивную сторону поведения. Он не только запрещает греховные мысли, слова и дела, но и воздаёт хвалу благим мыслям, словам и делам, а делается это на том простом основании, что лишь смерть может оставаться совсем неподвижной, а жизнь должна сопровождаться какой-либо активностью.
Позитивный аспект ненасилия включает в себя всепрощение, сострадание, милосердие, служение и т.д. Это может быть обеспечение голодающих пищей, бездомных – крышей над головой, короче говоря, любое служение нуждающимся. А ещё это подразумевает спасение животных от смерти.
Джайнизм предлагает совершенное руководство для соблюдения ненасилия в обычной жизни. Практика великих и малых обетов облегчает это. Кроме того, есть пять вещей, содействующих соблюдению ненасилия, а именно: контроль над речью, контроль над мыслями, регулирование движения, внимательность в разговоре и планировании своих дел, проверка еды и питья.
Индивидуум, соблюдающий ненасилие, должен быть исполнен благожелательности ко всем живым существам, показывать радость при виде добродетельных людей, утешать несчастных и демонстрировать терпимость к лицам дурного поведения. Для должного поддержания принципа ненасилия необходимо избегать пищи, одежды и других предметов, изготовление которых подразумевает убийство животных, рыб, птиц и т.д. Необходимо избегать интоксикаций всех видов. Подобным же образом, необходимо избегать таких способов заработка, как торговля алкоголем, рыболовство или забой скота.
Но прежде всего источник ненасилия находится в состоянии ума[ii]. Ум всегда должен быть бдительным, внимательным и тактичным. Это помогает избегать четырёх страстей: гнева, гордости, лживости и жадности. Все действия, осуществляемые таким человеком, будут свободны от насилия. Это авторитетно утверждается в Дашавайкалика-сутре. Принимая во внимание, что нет ни одного кусочка пространства, которое было бы свободно от жизни, и что любое движение в форме мысли, речи или физического акта влечёт некоторый вред какой-либо форме жизни (а жизнь подразумевает некоторое движение), был задан такой вопрос: «Как надо ходить, стоять, сидеть, спать, есть и говорить, чтобы дурная карма не нарастала?» Ответ был таков: «С бдительностью надо ходить, стоять, сидеть, спать, есть и говорить, тогда дурная карма не будет увеличиваться».
Такое бдительное поведение позволяет избежать загрязнения души кармой или грехами, что, в конечном счёте, ведёт к освобождению от кармических пут. Но даже если не касаться будущей жизни, практика ненасилия способствует формированию лучшей жизни
здесь и сейчас. Это гарантирует мир между природой и человеком, между человеком и обществом или государством и между разными государствами. Все конфликты будут разрешаться ненасильственным способом, если принцип ненасилия будет введён в практику на всех уровнях.
В настоящее время ощущается огромная нужда в ненасилии в поведении отдельного человека и общества в целом. Встретившись с опасностью экологических катастроф с одной стороны и невоздержанным материализмом с другой, человечество ощупью ищет луч света в темноте, который сохранил бы саму его жизнь. И такой луч света даёт практика ненасилия на всех уровнях. Нет ничего удивительного в том, что Махавира называл ненасилие богиней – Ахимса Бхагавати.
Вторая отличительная черта джайнизма – самоконтроль (самьяма)[iii]. Пракритский термин в шлоке, открывающей эту главу, звучит как «санджама». Этот термин имеет очень широкие и варьирующие дополнительные значения. С одной стороны, т.е. в обыкновенном языке, когда кто-то становится джайнским монахом, говорят, что он принял самьяму. В этом случае самьяма значит отречение от мира и принятие монашеской жизни с её аскетизмом, обетами и прочими ограничениями, свойственными монашеству: всё это описывалось в предыдущей главе как правильное поведение для монахов. Можно повторить, что правильное поведение для монахов означает высочайший тип дисциплины, включая сюда пять великих обетов (махаврата), трёх видов контроля (гупти), пяти видов бдительности (самити), десяти заповедей (дхарма) и т.д. Соответственно, под самьямой в этом контексте понимается высочайший тип правильного поведения, являющийся также идеалом джайнской этической жизни.
В более узком смысле самьяма представляет собой одну из десяти заповедей (дхарма), вместе с всепрощением, смирением и чистотой и т.д., что является средствами для остановки притока кармы. Здесь самьяма определяется как «подавление страстей и регулирование посредников (ум, речь и тело)». Отсюда следует, что любые шаги к подавлению гнева, гордости, лживости и скупости и любые действия по регулированию ума, речи и тела будут шагами по направлению к самьяме. Таким образом, даже новичок, или тот, кто соблюдает лишь одну из 49 комбинаций по предотвращению греховной деятельности, находится на пути самоконтроля и, следовательно, на пути к предотвращению притока кармы и связывания ею.
А на противоположном конце шкалы находится такая форма самьямы, которая включает в себя полное подавление страстей и контроль над посредниками, что характеризуется высшей чистотой и высшей твёрдостью, за которыми следует достижение нирваны.
Между этими двумя краями шкалы находятся бесчисленные стадии дисциплины (самьямстхана). На низших стадиях страсти весьма сильны. На более поздних стадиях страсти имеют тенденцию к исчезновению, но посредники продолжают осквернять душу. К моменту достижения контроля над посредниками (йога), страсти уже контролируются, и достигается высшая, чистая и устойчивая стадия, за которой следует нирвана. Необходимо подчеркнуть, что на этих бесконечных стадиях дисциплины чистота каждой последующей ступени намного больше чистоты предыдущей ступени.
Больший свет на джайнскую концепцию самоконтроля проливают его многочисленные подразделения, что является стандартным методом джайнского исследования. Но прежде необходимо заметить, что само слово «самьяма» состоит из двух элементов: «сам», т.е. «самъяк» – «правильный, верный» и «яма» – «регулирование, контроль»[iv]. Таким образом, это означает правильное регулирование или правильный контроль.
Сперва мы находим два подразделения самьямы: контроль над чувствами (индрия-самьяма) и контроль по отношению к живым существам (прана-самьяма). Это значит, что необходимо контролировать пять чувств и избегать насилия по отношению к любому роду живых существ.
Везде можно найти подразделение самьямы на четыре части: контроль над умом, контроль над речью, контроль над телом и контроль над вещами.
Существуют две общепринятых группы, каждая из которых состоит из 17 подразделений самоконтроля, проливающих свет на ту широкую область, которую самьяма занимает в джайнской мысли.
Первая группа:
Самоконтроль по отношению к пяти видам неподвижных существ:
1. Не причинять вреда существам в земле.
2. Не причинять вреда существам в воде.
3. Не причинять вреда существам в огне.
4. Не причинять вреда существам в воздухе.
5. Не причинять вреда овощам.
Самоконтроль по отношению к четырём видам подвижных существ:
6. Не причинять вреда существам с двумя чувствами.
7. Не причинять вреда существам с тремя чувствами.
8. Не причинять вреда существам с четырьмя чувствами.
9. Не причинять вреда существам с пятью чувствами
10. Избегать таких неживых предметов, которые представляют ценность (чтобы избежать влечения к ним).
11. Быть внимательными при сидении, ходьбе, сне и т.д.
12. Безразличие по отношению к мирской деятельности.
13. Внимательный выбор места для отправления естественных нужд.
14. Внимательный уход за одеждой и прочими вещами.
15. Контроль над умом.
16. Контроль над речью.
17. Контроль над телом.
Вторая группа:
Контроль над пятью чувствами:
1. Контроль над осязанием.
2. Контроль над вкусом.
3. Контроль над обонянием.
4. Контроль над зрением.
5. Контроль над слухом.
Отречение от пяти грехов:
6. Отречение от насилия.
7. Отречение от лжи.
8. Отречение от воровства.
9. Отречение от блуда.
10. Отречение от стяжательства.
Победа над четырьмя страстями:
11. Победа над гневом.
12. Победа над гордостью.
13. Победа над лживостью.
14. Победа над жадностью.
Контроль над тремя посредниками:
15. Контроль над умом.
16. Контроль над речью.
17. Контроль над телом.
Эта аналитическая классификация только подчёркивает то громадное значение, которое придаётся самоконтролю в джайнской этике. Фактически, ни один аспект духовной или материальной жизни не выпадает из сферы его действия. Например, ранее утверждалось, что самоконтроль необходим для воздержания от насилия, но вышеприведённый анализ показывает, что ненасилие весьма существенно для должной практики самоконтроля. Таким образом, все аспекты духовной жизни взаимозависимы: один поддерживает другой и сам, в свою очередь, поддерживается другими. Главное значение на протяжении всей практики самоконтроля придаётся регулированию и дисциплинированию чувств, речи, тела и ума, а также обузданию желаний. Это, однако, трудная задача, и потому провидцы, осознавая трудности практиков самьямы – ведь, несмотря на все усилия, чувства и ум оказывают сопротивление, в качестве помощи предложили аскезу, что является третьей и последней отличительной чертой джайнизма.
Аскеза (тапа) – третья отличительная черта джайнизма. Все религиозные системы рекомендуют аскезу как средство самоконтроля. Например, в исламе мы находим соблюдение уразы в течение месяца Рамазан, когда не разрешается принимать пищу и питьё в течение дневных часов. В индийской религиозной системе аскета называют «тапасви», что значит «практикующий аскезу», которая является существенной частью жизненной дисциплины каждого монаха. Однако в джайнизме аскеза, наряду с ненасилием и самоконтролем, была поднята на высочайшую вершину славы. Все джайнские тиртханкары практиковали аскетизм самого сурового типа, обходясь без пищи и воды (?) неделями и месяцами. Пост Махавиры, продолжавшийся 6 месяцев, детально описывается в писаниях.
Основания для такого отношения к аскезе состоят в том, что она не только ведёт к самоконтролю и искоренению привязанностей и желаний, не только содействует остановке притока кармы, но и обеспечивает отделение кармы от души (нирджара), освобождая тем самым душу от порабощения и ускоряя достижение освобождения. Поэтому, как уже говорилось, аскеза является основным компонентом правильного поведения.
Аскеза может выполняться для достижения какого-то результата: например, голодание для зарабатывания денег. Также хорошо известно, что аскеза может наделить практика сверхъестественными силами: способностью летать, например. Все эти достижения (лабдхи) подробно перечисляются в писаниях. Но такая аскеза называется незрелой и обычно осуждается. Причина в том, что аскеза предназначена для контроля над желаниями, а не для потворства им. Поэтому попытки использовать аскезу для осуществления мирских желаний пусты и контрпродуктивны.
Подлинная аскеза выполняется без ожидания какого-либо вознаграждения или результата, кроме освобождения души. В действительности, целью аскезы является уничтожение всех мирских желаний. Это приводит нас к необходимости правильного отношения ума к этому предмету, который требует от нас свободы от четырёх страстей: гнева, гордости, лживости и жадности. Такое отношение будет способствовать тому, что аскеза станет правильной аскезой и частью правильного поведения, которое, вместе с правильной верой и правильным знанием ведёт к освобождению.
Аскеза делится на две категории: внешнюю и внутреннюю, в каждой из которых по 6 видов. Аскеза, касающаяся прежде всего тела – внешняя, а аскеза, затрагивающая в первую очередь ум, – внутренняя. Первая в большей мере очевидна для других, чем вторая. Однако между ними нет жёсткого разделения, поскольку каждая из двух категорий дополняет другую, а в противном случае они были бы неполны. Целью обеих является очищение души, обе должны поддерживаться отсутствием страстей и сопровождаться правильной верой и правильным знанием.
ВИДЫ ВНЕШНЕЙ АСКЕЗЫ.
1. Пост (анашана). Это добровольный отказ от всех видов еды и питья и даже от желания таковых. Это очень трудная форма аскезы и когда она выполняется без страстей, то очищает тело, ум и душу. Она может проводиться в течение ограниченного периода времени или до смерти (саллекхана). Первый вид может продолжаться от 48 минут (мухурта – индийский час) до нескольких месяцев. Есть много видов ограниченного по времени поста: однодневный, двухдневный, с чередованием дней и прочие комбинации. Пост, проводимый до смерти – это добровольный отказ от тела, когда этого требуют обстоятельства, уже упоминался в предыдущей главе. Это – высочайшая форма отречения и аскетизма, с помощью которой тот, кто её осуществляет, храбро встречает смерть и отбрасывает тело с готовностью, как старые одежды, осознавая, что душа и тело различны.
2. Сокращённый приём пищи (унодари). Это подразумевает приём меньшего количества пищи, чем надо. Ну а более широко это понимается как использование минимума вещей и одежд, чтобы минимизировать страсти добровольным усилием. Можно обходиться без пищи и питья, но отказываться от них, когда они легко доступны – это уже требует немалой физической и ментальной самодисциплины. Главная цель–сокращение наших нужд до минимума и, в Ио же самое время, поддержка тела как средства освобождения. Это также содействует контролю над сном, медитации и самопознанию.
3. Жизнь на подаяние (бхикшачари). Добывание еды и вещей нищенством – третья форма аскезы. Такое нищенство происходит не от бедности или нежелания работать, но используется ради дальнейшего обуздания пристрастия к пище. Такое нищенство подчиняется ряду условий, главное из которых состоит в том, что пища должна быть чистой и изготовленной без причинения вреда кому бы то ни было. В джайнизме нищенство называется «мадхукари», т.е. «принимающий пищу подобно пчеле». Как пчела собирает нектар с разных цветов без различия и без причинения им вреда, так и джайнский монах просит немного еды у разных домохозяев, не проводя различия между богатыми и бедными и не придавая значения предложенному количеству пищи. Вполне обычными являются ограничения на приём определённых видов пищи или на круг лиц, от которых можно её принимать. А если такие условия не удовлетворяются, то монах готов обойтись без еды.
4. Безвкусная пища (расапаритьяга). В соответствии с более широким взглядом на этот вид аскезы лицо, практикующее её, отказывается от такой пищи, которая вкусна или привлекательна для чувств. Причина этого в том, что мы едим, чтобы жить, а не живём, чтобы есть. Следует заметить особо, что в этом случае необходимо воздерживаться от таких видов пищи, как молоко, творог, топлёное масло (гхи), растительное масло, сахар и соль, поскольку они увеличивают привязанность к пище. (В любом случае необходимо полностью избегать мяса, вина, мёда и нетоплёного сливочного масла.)
5. Терпение телесной боли (кая клеша)[v]. С целью тренировки тела и устранения привязанности к телу и физическому комфорту ученик практикует разнообразные позы, терпит жару и холод, вырывает волосы, спит сидя и т.д. Всё это входит в данный вид аскезы. Однако тело не должно быть уничтожено или повреждено: здесь нет никакой враждебности к телу. Тело необходимо поддерживать как средство для практики религии. Но, в то же время, оно должно быть под контролем. Кроме того, ученик не чувствует боли в процессе выполнения данной практики, или даже получает удовольствие и удовлетворение от этих усилий, подобно альпинисту, получающему удовлетворение от своего тяжёлого труда и трудностей, которые он встречает во время восхождения на вершину.
6. Уход от внешних дел (саллината). Этот вид аскезы представляет собой уход души от мирских дел ради собственного возвышения. Другими словами, это подразумевает усилия по обращению души внутрь себя. Это требует постоянного наблюдения за активностью посредников (ум, речь и тело) и направления их внутрь, что подразумевает постоянное наблюдение за чувствами, контроль над страстями и т.д. Место, которое используется для такой практики, должно быть свободно от раздражающих вещей: звуков, запахов и т.д.
ВИДЫ ВНУТРЕННЕЙ АСКЕЗЫ:
1. Покаяние. Это признание собственных проступков и грехов вследствие небрежности и страстей и усилия по уменьшению таковых, чтобы избежать их повторения.
2. Почтительность (к монахам). Это демонстрация почтения к лицам, превосходящим нас в знании, вере и поведении. Также это включает практику самоконтроля, дисциплины и смирения. Почтение должно оказываться через три посредника: тело, речь и ум.
3. Служение. Это помощь делами и материальными предметами лицам, заслуживающим таковой и осуществляемая без эгоистического мотива. Служение ставится даже выше приобретения знания. Служение может быть в форме снабжения пищей, питьём, жильём, медикаментами и т.д. Всё это также должно делаться без эгоистического мотива и со спокойствием в уме: например, недопустимо отвращение при обслуживании больного.
4. Изучение писаний. Сюда входит изучение писаний согласно установленным правилам и с почтением. Это рассматривается как высший тип аскезы, поскольку содействует получению правильного знания и разрушению кармы, омрачающей знание. Это подразделяется на уроки, даваемые учителем, исследование, повторение, размышление и проповедь.
5. Медитация. Это отключение ума от разных объектов и фиксация его на одном объекте. Она бывает четырёх видов:
1. Медитация о печальном. Это размышление об избавлении от неприятных объектов
и получении приятных.
2. Медитация о жестоком. Это размышление о насилии, лжи, воровстве и чувственном удовольствии
3. Медитация о добродетельном. Это размышление об учениях Победителей, источниках греха и методах их устранения, карме и вселенной. Лучший вид медитации этого рода – концентрация на «Я» при оставлении всех прочих мыслей.
4. Шукла-медитация[vi]. Это высочайший вид медитации, когда все желания исчезли, страсти истощились, и ум достиг абсолютной чистоты, без единого следа мирских мыслей.
Первые два вида ведут к увеличению кармы, и их желательно избегать, а последние два ведут к освобождению.
6. Отречение от тела и страстей. Эта аскеза бывает двух видов: отречение от внешних привязанностей (к дому, богатству) и отречение от внутренних привязанностей (к страстям, например) и даже к телу. Эта аскеза предназначена для развития бесстрашия и непривязанности.
Прежде, чем завершить обсуждение джайнской аскезы, можно повторить, какую широкую сферу охватывает её практика, если это ещё не понятно кому-либо из-за того, что джайнская аскеза обычно осуждается как слишком жестокая и трудная. На самом деле, даже такие простые действия, как изучение писаний и съедание на один кусочек меньше, чем хочется, равнозначны аскезе очень высокого типа. Таким образом, каждый волен выбирать и практиковать то, что соответствует его силам и способностям. Естественно, свобода от мирских желаний и страстей необходима как фон для такой практики. От небольшого начала можно подняться до высочайших вершин, что было продемонстрировано многими предшественниками. Да и не надо далеко ходить за такими примерами, когда практика небольших и лёгких типов аскезы облегчала ношу души и приводила её на путь к освобождению. Ну а в краткосрочной перспективе такие практики имеют своим результатом удовлетворённое и мирное существование в этом мире, что не так уж и мало.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Итак, мы подошли к концу описания трёх отличительных черт джайнизма: ненасилия, самоконтроля и аскезы, которые покрывают всю сферу правильного поведения и, следовательно, джайнской этики. Фактически, эти три настолько взаимосвязаны, что практика одного содействует и включает в себя практику другого. Все три вместе создают такой жизненный путь, который полон счастья, удовлетворения и радости как в этой жизни, так и в следующей. Даже для тех, кто не верит в следующую жизнь, счастливая, удовлетворённая и мирная жизнь здесь сама по себе будет величайшей наградой за такое поведение. Счастливые и удовлетворённые индивидуумы создают счастливое и удовлетворённое общество и тот мир утопии или мечты, о котором молились философы, государственные деятели и пророки. Здесь содержится панацея от всех болезней мира: простая по содержанию и лёгкая на практике. Пусть же мир проснётся, встанет и пойдёт по этому благородному пути!
[i] Это может значить также «сострадание» и «жалость»
[ii] Вообще «attitude» значит «отношение», но если применяется с существительным «ум», то «состояние». В джайнской литературе на английском языке постоянно встречается выражение «right attitude of mind», перевод которого по указанной причине может зависеть от контекста.
[iii] В русской транслитерации может быть «н» вместо «м», поскольку здесь резонирующий звук.
[iv] Необходимо иметь в виду, что бывает слово «яма» с долгим первым «а», означающее «прекращение», но здесь – с кратким.
[v] Здесь не имеются в виду буддийские клеши; в данном случае это слово понимается буквально.
[vi] Шукла: белый, чистый, светлый.
ГЛАВА 6.
ШАГ ПЯТЫЙ: ПОКЛОНЕНИЕ ПЯТИ ВЫСОЧАЙШИМ.
Из зачаточного знания о джайнизме, собранного в предыдущих главах, должен стать вполне очевидным тот факт, что джайнизм – это религия «самопомощи»: она ведёт к освобождению души без какого-либо внешнего фактора, даже Бога. Душа – свой собственный разрушитель и освободитель. Это одновременно и дерево, исполняющее желания, и ядовитое растение. Душе придётся выработать правильные веру и знание и следовать пути правильного поведения. Таким образом, она сама может стать богом, но никакой Бог не может помочь ей, разве что указать путь, который душа должна пройти сама: своими собственными усилиями и по своей воле. Джайнизм – это пример чистого и простого рационализма, сухого и лишённого всякой сентиментальности, слишком очевидной повсюду, где Бог рассматривается не только как творец, но и как сохранитель и разрушитель жизни и, следовательно, ответственен за всё добро и зло в мире.
Поэтому в джайнизме нет места для поклонения; лишь знание и поведение держат в нём власть. Тем не менее, мы находим джайнские храмы, статуи, ступы и пещеры, построенные в течение 2500 лет и почитаемые с преданностью. Джайнская литература содержит изобилие гимнов и молитв. Каждый джайн молится по утрам и вечерам и выполняет поклонение в храме, как и другие верующие: мусульмане в мечетях, христиане в церквях, сикхи в гурудварах и индуисты в своих храмах.
Конечно, многое из джайнского способа поклонения представляет собой подражание другим религиям вследствие их взаимного влияния. Некоторые джайны даже совершают омовение в Ганге, чтобы смыть свои грехи. Существует такой практический подход (вьявахара), вследствие которого джайны, забывая свою веру, молятся ради мирских благ: это, в конце концов, более лёгкий путь, чем суровое правильное поведение с его обетами и аскезами. Да и концепция всемогущего творца, сохранителя и разрушителя, ответственного за всё добро и зло, кажется более привлекательной: ведь в этом случае можно уйти от собственной ответственности и оставить всё на волю и милость такого творца, вместо того, чтобы принять на себя всю ответственность за своё прошлое, настоящее и будущее.
Тем не менее, в джайнизме есть место для поклонения и молитвы, а основание и оправдание того восхитительно суммированы Пуджьяпадачарьей в начале его комментария на Таттварха-сутру, называемого Сарвартха-сиддхи:
Руководителям на пути освобождения,
Разрушителям гор кармы,
Знающим всю реальность,
Я поклоняюсь, чтобы приобрести их качества.
Согласно сказанному, джайны поклоняются и молятся качествам руководителей на пути к освобождению: качествам правильного знания и правильного поведения, с помощью которых они разрушили ярмо кармы. Причина здесь в том, что такие качества поклоняющийся может приобрести, следуя по стопам этих руководителей: в конце концов, учимся-то мы по чьим-либо примерам. Нигде не подразумевается, однако, что руководитель будет нести своего последователя, или хотя бы подержит его за руку.
Кроме того, важное место уделяется поклонению и почитанию в аскезе: как указано в предыдущей главе, они являются средствами разрушения кармических пут и достижения смирения. Итак, мы находим, что джайны прибегают к пятичленной формуле поклонения, которая практикуется всеми школами джайнизма и называется Намаскара-мантра (или Панча намаскара). Считается, что эта мантра содержит сливки всех писаний джайнизма. Вот она:
1. Намо арихантанам.
Поклонение архатам (просветлённым душам).
2. Намо сиддханам.
Поклонение сиддхам (освобождённым душам).
3. Намо айярьянам.
Поклонение ачарьям (религиозным руководителям).
4. Намо уваджджхаянам.
Поклонение упадхьяям (религиозным учителям).
5. Намо лое савва сахунам.
Поклонение всем монахам в мире
[1].
(окончание см. ниже)
Невозможно не поразиться широтой, универсальностью и безличным тоном этой мантры. Поклонение совершается всем достойным душам во вселенной, безотносительно каких-либо различий в касте, вере, времени и местности. Почитается не тот или иной индивидуум, а совокупность качеств. Кто бы ни удовлетворял характеристикам святого (или прочих из пяти высших существ) – ему поклоняются: будь он христианин или буддист, индиец или китаец (или даже обитает в другой галактике).
Давайте вкратце опишем каждый из пяти объектов поклонения.
1. Архат (ариханта). «Ари» буквально значит «враг», а «хант» – «убивающий, уничтожающий. Но враги здесь – не внешние, а внутренние, т.е. четыре страсти: гнев, гордость, лживость и жадность, которые вызывают приток кармы. Те живые существа, которые полностью уничтожили этих внутренних врагов и освободились от связанности кармой четырёх главных видов, называются архатами. Это высшая стадия, которой живое существо может достичь в физическом теле. Архаты обладают совершенной верой, совершенным знанием и совершенным поведением. Само их присутствие распространяет вокруг мир и процветание. У всех живых существ они вызывают почтение. Они проповедуют и обращают своими словами на путь ненасилия, самоконтроля и аскезы всех и каждого. Благодаря разрушению того вида кармы, который омрачает знание, они обладают неограниченным знанием (которое даёт возможность знать прошлое, настоящее и будущее, а также всю вселенную и пространство вне её), неограниченным видением и неограниченным блаженством.
2. Сиддха. Это освобождённые души, достигшие нирваны, полностью разрушив всю карму. Они не имеют никаких препятствий, включая тело. Они обладают совершенным знанием, совершенным видением и совершенным блаженством; они ни тяжелы, ни легки, проницаемы и находятся вне чувственного восприятия, поскольку нематериальны. Они свободны от цикла рождения и смерти. Они достигли божественного состояния, но сохраняют самоидентичность, хотя и неотличимы друг от друга, как различные лучи чистого света.
Это идеал, к которому стремится каждое живое существо: архаты становятся сиддхами по оставлении своих тел (когда истощаются четыре второстепенных вида кармы). Строго говоря, сиддхи должны предшествовать архатам в порядке поклонения, почему же тогда первое место отдаётся архатам? Причина заключается в том, что именно архаты, познав всю истину, проповедуют её страдающим существам, чтобы дать им возможность успешно следовать по благородному пути к конечной цели – освобождению.
3. Ачарья. Это джайнские монахи, возглавляющие общины не только монахов, но и мирян. Они не только сами строго следуют правилам поведения для монахов, но и следят, монахи под их началом делали то же самое, а также за соблюдение мирянами правил, предписанных для них. Они учат правильному поведению и наказывают нарушителей, чтобы направить их на должный путь. Это – духовные главы джайнов, ответственные за сохранение и распространение благородного пути.
4. Упадхьяя. Это монахи, ответственные за обучение писаниям и распространение знания среди монахов и мирян. Если ачарьи – главы, управляющие сангхой и поддерживающие дисциплину в ней, то упадхьяи занимаются обучением. Таким образом, это сугубо духовные учителя.
5. Монахи. Это те, кто отказались от мира ради духовных поисков. Они соблюдают пять великих обетов (махаврата), три вида контроля (гупти), пять видов бдительности (самити), десять заповедей (дхарма), двенадцать видов аскезы и т.д. От монахов требуется строгое соблюдение этих правил.
Все три последних объекта поклонения – джайнские монахи, следующие монашеским обязанностям, независимо от их прочих функций. Они тоже идут по пути освобождения и, хотя достойны поклонения мирян, сами почитают сиддхов и архатов, входящих в категорию богов. Таким образом, это пятичленное поколение может быть сужено до трёхчленного: архатам, сиддхам и монахам. С этой точки зрения архаты попадают в категорию богов, а остальные три являются учителями (гуру).
Вернёмся к мантре. Известно, что она начинается с «намо», что значит «поклонение». Это поклонение бывает двух видов: физическое и ментальное. Первое включает в себя складывание ладоней и поклоны. А под ментальным поклонением имеется в виду удаление ума от отвлекающих моментов и концентрация его на поклонении каким-либо качествам. Чтобы поклонение было полным, в нём должны участвовать как тело, так и ум.
Эта Намаскара-мантра также известна как Панча парамештхи мантра, поскольку так почитаются пять наиболее уважаемых существ[2]. Другое её название – «Навокара», что значит «девять слов»[3]. Пять из них мы уже знаем, а вот остающиеся четыре:
6. Эсо панча намоккаро
7. Савва паваппанасано
8. Мангаланам ча саввесим
9. Падхамам хавай мангалам.
Это пятичленное поклонение (приветствие) (6), разрушающее все грехи (7), среди всех благотворных вещей (8), является самым благотворным (9)[4].
А по другой традиции добавляются четыре других элемента:
6. Намо наннасса.
Поклонение знанию.
7. Намо дассанасса.
Поклонение вере.
8. Намо чаритасса.
Поклонение поведению.
9. Намо тавасса.
Поклонение аскезе[5].
Нет нужды напоминать, что все они означают правильную веру, правильное знание, правильное поведение и правильную аскезу, которые мы уже объяснили ранее, и нет также никакой нужды снова указывать на их важность. Однако должно быть ясно, что это подразумевает поклонение качествам, а не индивидуумам, что лишь подчеркивает широту молитвы.
Аббревиатура этой мантры начитывается так: «А»-«Си»-«АА»-«У»-«Са», а дальнейшее сокращение – как «Ом», что считается кратчайшей формой данной мантры. Это объясняется в нижеследующей таблице:
первая форма
вторая форма
1
архат
А
А
2
сиддха
Си
А (также известны как «ашарири» – бестелесные)
3
ачарья
АА
АА
4
упадхьяя
У
У
5
садху или муни
Са
М (для мудреца)
Сокращённая форма возникает из среднего столбца: А-Си-АА-У-Са. А в последнем столбце мы находим А-А-АА-У-М, т.е. Ом, что пишется полумесяцем и звездой наверху, указывающими на освобождённую душу. Обе эти формы называются биджа-мантрами («семенными») и часто используются для медитации.
Как уже было сказано, начитывание этой мантры – обязанность каждого джайна. Он может не знать больше ничего, но знает эту мантру. В расширенном виде она содержит не только джайнскую теологию, но также метафизику и этику. Потому правильно говорят, что
Намаскара-мантра содержит суть всех писаний. Регулярная медитация на ней согласно установленным правилам: в должной позиции, одежде, с должной диетой, концентрацией и верой, приносит большую пользу. Эта польза подобна лечению болезни или предотвращению опасности. Но эта мантра должна практиковаться под должным руководством учителя и с целью возвышения души, разрушения кармы и следования по стопам тех пяти высших существ на этом благородном пути.
[1] Данная молитва составлена на языке ардхамагадхи, поэтому произношение многих слов отличается от санскритского: «айярья» вместо «ачарья», «уваджджхая» вместо «упадхьяя», «савва» вместо «сарва», опускается «д» в «садху»
[2] Парамештхин: высочайший, первейший.
[3] «Кара» может также значить «слово» или «звук»
[4] Очевидна тенденция к редукции гласных: теоретически, между двумя «п» в седьмой строчке должна быть «а», поскольку «грех» на санскрите и ардхамагадхи «папа», но такая редукция встречается постоянно.
[5] Здесь тоже на языке ардхамагадхи: «нанна» вместо «джняна», «дассана» вместо «даршана», «чарита» вместо «чаритра», «тава» вместо «тапа».
Асу Лал Санчети pdf-версия от Манак Мал Бхандари 12.01.07.
1. Предисловие. 2. Доктрина кармы. Часть 1. 3. Доктрина кармы. Часть 2. 4. Доктрина кармы. Часть 3. 5. Гунастханы: этапы духовного прогресса. 6. Пять тел. 7. Теория неодносторонности. 8. Свобода воли. Приложение I: Натхмал Татья, Анекантавада. Приложение II: Д.С. Котхари, Современная физика и сьядвада.
ПРЕДИСЛОВИЕ.
С благословения нашего гуру вторая часть «Первых шагов в джайнизме» лежит перед читателем. Первая часть вышла в 1984 и была переиздана в 1989. С тех пор мы работали над второй частью, что заняло немало времени. Частично это объясняется сложной природой предметов, излагаемых в этой части книги: учения о карме и центральной философии джайнизма – анекантавады. Другая причина задержки состояла в том, что мы хотели объяснить предметы более детально, чтобы сделать книгу исчерпывающей и, в то же время, говорящей понятным языком. Однако анекантавада, или теория неодносторонности, стала теперь настолько широкой, что трудно идти в ногу с её последними продвижениями. Разработки выдающихся учёных: д-ра Д.С. Котхари и проф. П.Ч. Махаланобиса сильно расширили сферу, охватываемую анекантавадой и сьядвадой, подкрепив их выводами физики и статистики. Даже эксперты в этих вопросах не могут пролить должный свет на открытия упомянутых великих учёных, поскольку для их полного понимания необходимо иметь не только научное знание, но также быть сведущим в философских предметах, а такие комбинации весьма редки. Однако необходимость в издании второй части книги возрастала, и нас спрашивали, когда она будет опубликована. Поэтому, в соответствующих главах данной книги мы изложили простым языком то, что мы поняли в этих сложных предметах, и заранее приносим извинения тем читателям, которые найдут там какие-либо «белые пятна». Из вышесказанного должно быть ясно, что главы этой книги следует рассматривать как шаги к сокровищнице знания. Но всё-таки читатели не останутся совершенно несведущими в предмете по прочтении этих глав, и в них может пробудиться жажда получения больших знаний. Даже если так, то это будет источником удовлетворения для авторов. А для тех, кто настроен на получение большего знания, существует обильная литература на эти темы. Вполне очевидно, эту книгу следует читать как продолжение первой, в которой были даны указания на её содержание. Однако та часть имела дело с базовой информацией 2 относительно отличительных черт джайнизма, путём, предлагаемым для всестороннего развития человеческой личности, местом человека во вселенной и его обязанностями. Ниже мы дадим краткий обзор содержания этой части. Доктрина кармы. В первых главах этой части мы будем заниматься доктриной кары. В джайнской метафизике учение о карме занимает столь же высокое место, какое Бог занимает повсюду, выступая главной движущей силой. Хотя концепция кармы принимается всеми индийскими религиозными системами, ни в одной другой системе не учат о карме в столь конкретной, реалистичной и физической форме, как в джайнизме, где карма понимается как материальные частицы с психологическими качествами и такими характерными чертами, как способность связывания с душой и принесения результатов. В этих главах была сделана попытка описать карму в ее разнообразных аспектах и разновидностях. Мы немало цитировали из исследовательской работы д-ра Гельмута фон Глазенаппа «Доктрина кармы в джайнской философии», впервые опубликованной в Германии в начале 20-ого века и переизданной в Индии в 1942. Она представляет собой действительно исчерпывающее изложение этого предмета и пример немецкой учёности и серьёзного исследования. За эту работу Боннский университет присудил автору степень доктора философии. Этапы прогресса души: четырнадцать гунастхан. В этой главе джайнский путь движения души к освобождению описывается в виде 14 гунастхан, или «мильных камней». Это показывает, что по мере сокращения кармической ноши душа поднимается по шкале духовного развития и продвигается по пути к освобождению. Поэтому данная глава прямо связана с учением о карме. Следующая глава рассказывает о пяти телах, которые время от времени приобретает человеческая душа с безначальных времён. Здесь тоже рассматривается вопрос о карме, так как она прикрепляется к душе в форме кармического тела. Но, поскольку эти тела сами по себе представляют лишь вопрос общего интереса, они объясняются вкратце. Анекантавада: центральная философия джайнизма. Эта глава касается философской теории джайнизма, которая ныне подтверждается последними открытиями учёных: от математиков до физиков. Такая философия содержит в себе семя синтеза противоположных взглядов и доказывает, что те вещи, которые кажутся противоречащими друг другу, на самом деле взаимодополняющи. Это подтверждается открытием «Принципа дополнительности, которым мы обязаны Нильсу Бору, – возможно, самого важной и революционной концепции современной физики» (цитата из статьи д-ра Д.С. Котхари «Современная физика и сьядвада»). Как уже сказано, сфера, охватываемая анекантавадой, расширяется вместе с открытиями выдающихся учёных. Например, интересная точка зрения на этот предмет была высказана д-ром Б.К. Матилалом в его лекциях, проведённых в Институте индологии в Ахмедабаде, согласно которой анекантавада, подобно буддийскому «срединному пути», является разновидностью вибхаджьявады. Буддийский подход, однако, исключительно аналитический, и может быть определён как «исключающая середина», тогда как анекантаваду Махавиры следует назвать «включающей серединой», поскольку она содержит как анализ, так и синтез. Далее учёный доктор упоминает, что точки зрения, или найи, были классифицированы по типам, чтобы принять во внимание различные философские взгляды, преобладавшие в классической Индии. То, что эти старые принципы нашли поддержку по ходу прогресса науки, лишний раз доказывает, как были правы джины, воспринимавшие вечные истины и требует от нас подхода к ним с открытыми глазами и уважением, вместо критики и насмешек, что случалось временами. 3 Свобода воли. В последней главе мы изложим джайнский взгляд на проблему решения старой загадки о том, определена ли судьба человека свыше или же является плодом его собственных усилий. Джайнизм даёт удовлетворительный ответ на этот вопрос, который, можно надеяться, будет интересен для читателей. Мы выражаем благодарность всем, кто помогал нам в этой работе, а особого упоминания заслуживают Шриман Джохари Малджи Сахиб Паракх и д-р Сагар Малджи Сахиб из Варанаси. Асу Лал Санчети, Манак Мал Бхандари; Джодхпур, 1994 г.
ДОКТРИНА КАРМЫ. ЧАСТЬ 1.
Это учение о карме представляет собой расширение древнего и хорошо известного принципа «что посеешь, то и пожнёшь». Другими словами, это учение – ни что иное, как расширение одного физического феномена, наблюдаемого в нашем каждодневном опыте: на каждое действие в природе существует реакция, каждый результат имеет причину и наоборот. Согласно доктрине кармы ход жизни каждого живого существа здесь и впоследствии определяется кармой или его поступками: благочестивая жизнь ведёт к комфорту, довольству и общему благополучию в настоящей жизни и к дальнейшему перерождению в высших и лучших формах бытия; дурные дела имеют результатом перерождение в низших формах бытия в будущей жизни и несчастье в настоящей. Кратко учение о карме можно определить как «теорию неизбежных последствий собственных действий». Эта доктрина развивалась вместе с другими учениями о ходе развития мира. Они включают калаваду или доктрину времени (считающую время определяющим фактором), свабхававаду, или учение о природе (в котором природа вещей считается единственным определяющим фактором), теорию предопределения и т.д. Их предполагается обсудить отдельно в этой книге. Здесь будет достаточно упомянуть, что в джайнской мысли, вследствие её неодностороннего подхода, должное место отдается каждому из этих факторов, как определяющих ход развития жизни, наряду с учением о карме. Но главное место отводится именно учению о карме, так как оно включает элемент свободной воли индивидуума вместе с ответственностью за собственные поступки, и является живым или активным, в отличие от инертной или пассивной природы других факторов: времени, природы и пр. Все религиозные системы, зародившиеся в Индии, в т.ч. индуизм, буддизм и джайнизм, в общих чертах принимают учение о карме. Все эти основные системы дают доктрине кармы главное место в схеме духовных вещей, хотя и подчёркивают разные её аспекты. Но удивительно то, что доктрина кармы не нашла того места, которое она заслужила, в трёх западных религиях: христианстве, иудаизме и исламе, хотя и известно, что пророк Мухаммед предупреждал свою дочь, что Бог будет судить её в день суда за её дела при жизни, а не за то, что она была дочерью пророка. Возможно, что концепция всесильного Бога не позволяет возвести доктрину кармы на то место, которого она по праву заслуживает. Однако нигде, кроме джайнизма, принципу кармы не придаётся такого значения. Вкупе с идеей о душе и её переселении в непрерывном цикле рождений и смертей, джайнизм также утверждает, что именно карма в первую очередь определяет будущий удел и ход жизни всех 4 душ. В этой концепции нет места для всесильного Бога, который даже не определяет судьбу, а скорее мешает живым существам, как в некоторых других религиях. Как было сказано в первой части, джайнизм не верит в такого всесильного Бога. Положение судьи человеческих судеб, занимаемое Богом в других религиях, заменяется в джайнской философии кармой существ. В этом процессе индивидуум поднимается на высокий пьедестал, поскольку он сам способен определять свой удел и достаточно компетентен, чтобы начертать собственную судьбу. Учение о карме разом разрешает все диспуты и сомнения, окружающие концепцию всесильного и ревнивого Бога. В то же самое время концепция кармы и вера в неё вдохновляет и поддерживает этическое поведение в верующих, и делается это не засчёт «страха Божия», а на том простом основании, что нам придётся встретиться с плодами собственного поведения: благими, дурными и нейтральными, в этой жизни или впоследствии. Сверх того, учение о карме даёт удовлетворительное объяснение иначе необъяснимым расхождениям в жизни: богатству и бедности, здоровью и болезни, счастью и несчастью, которые затрагивают каждого на любом этапе жизни, и которые неоправданно приписываются всемогущему Богу, тогда как в действительности являются плодами наших собственных действий. Итак, на этом фоне мы займёмся подробным обсуждением учения о карме в джайнской философии. Общепринятое в индуизме, буддизме и джайнизме значение слова «карма» таково: деятельность, работа, поступок и т.д. Ещё оно обозначает жертвоприношения при выполнении индуистских ритуалов и ряд предписываемых верующим формальностей, таких, как пост и иные формы поклонения, называемые Карма-канда. Однако в джайнской философии значение слова «карма» покрывает любую форму активности в виде мысли, слова или поступка, сопровождаемых любой из страстей, а также являющиеся результатом таковых материальные частицы (пудгала), которые связываются с душой. Таким образом, в джайнской схеме это представляет собой «комплекс очень тонкой материи, невоспринимаемой чувствами, которая, входя в душу, вызывает в ней значительные изменения». Это может нуждаться в небольшом разъяснении, хотя оно может включать в себя элемент повторения. Согласно джайнской философии, безначальная, бесконечная и несотворённая вселенная состоит из шести субстанций: живой субстанции, или души (джива), материи (пудгала), времени (кала), пространства (акаша), посредника покоя (адхарма) и посредника движения (дхарма). Из них только живые существа или души обладают сознанием или потенциалом бесконечного знания, бесконечного восприятия, блаженства и т.д. Освобождённые души обладают этими качествами и потому считаются совершенными душами или сиддхами. В случае мирских душ эти силы «закованы» вследствие их связи с чужеродной субстанцией – материей, которая сама неживая и лишённая сознания, но обладает формой и является единственной субстанцией из шести, которая обладает формой. Связь бесформенных живых душ с несознательной и осязаемой материей безначальна (но, как мы увидим, не бесконечна). Эта безначальная связь является устоявшейся концепцией и общепринятым в джайнизме фактом, подобно концепции безначальной вселенной. Эта связь постоянно обновляется (до полного отделения кармы от души) путём сбрасывания старой материи и поглощения свежей вследствие действий и поступков живого существа. Тот род материи, который таким образом связан с душами, известен как карма пудгала, или кармическая материя, и включается в расширенное значение слова «карма». Таким образом, когда говорится, что некто занят кармой ходьбы или разговора, в широком смысле это подразумевает, что он не только осуществляет акт ходьбы или разговора, но и абсорбирует 5 кармическую материю, являющуюся результатом этих действий. Строго говоря, слово «карма» должно обозначать лишь действие, а связывание материи с душой более корректно обозначается словом «карма-бандха», или «связывание кармой» 1 . Однако существует такой факт, что в разговорном языке термин «карма» используется не только действий, но и их последствий. В результате этого порой встречается ложное понимание, являющееся как бы платой за небольшое отклонение от точного смысла. Когда сравнивают содержание Бхагавад-гиты с джайнскими учениями, обычно говорят, что первая учит деятельности, или карме, а вторые – против кармы, или деятельности. Такое мнение едва ли оправдано. Джайнизм не учит бездействию просто потому, что невозможно отказаться от всякого рода деятельности, покуда мы живём. Это ясно сказано в начале Ачаранга-сутры, одной их самых ранних и аутентичных компиляций джайнского канона. Что действительно предписывается джайнским учением, это избегание связывания кармой (карма-бандха), которое слишком свободно интерпретируется как карма, или деятельность. В действительности же можно найти значительное сходство между посланием Гиты и джайнскими предписаниями относительно правильного образа жизни. Гита учит деятельности без надежды на результат, и в джайнизме мы находим проповедь действия с бдительностью (карма и джаяна), т.е. без страстей, и сохранения спокойствия и безразличия при получении плодов. В этом случае действие не приведёт к связыванию кармой. После этого небольшого отклонения мы затронем пару естественно возникающих вопросов о принципе кармы: во-первых, что такое кармическое вещество и, во-вторых, как оно прикрепляется к душе и сбрасывается с неё? Давайте рассмотри эти вопросы по порядку, чтобы пролить дальнейший свет на тему кармы. Что такое кармическая материя? Мы уже видели, что материя – единственная субстанция во вселенной, обладающая формой, состоит из бесконечного числа пудгал – неделимых частиц вещества, намного меньших в размере, чем атом. Они настолько утончённы, что в каждой части пространства может содержаться бесконечное количество комбинаций пудгал в их тонкой (сукшма) форме. Каждая из этих частиц имеет как минимум четыре качества: осязаемость, вкус, запах и цвет. Существует много видов комбинаций этих пудгал, называемых варганами2 . Эти варганы бывают восьми видов (со многими подвидами): бхаша варгана, или категория речи, шарира варгана, или категория тела, мано варгана, или категория ума и т.д. Одна из таких категорий пудгал – карма варгана, т.е. пудгалы, обладающие способностью превращения в кармическую материю и сцепления с душой. Именно эта частная категория материи, называемая карма варгана, поглощается загрязнённой и, вследствие этого, материальной душой, благодаря её деятельности и страстям и превращается в кармическое тело (кармана шарира), подобно тому, как масляная лампа, потребляя масло, превращает его в пламя. Как указывалось ранее, кармическое вещество поглощается загрязнённой душой. Это нуждается в разъяснении. В своей основе душа – чистое сознание, незагрязнена и нематериальна. Освобождённые души – сиддхи, именно таковы. Такие чистые души не могут быть загрязнены кармой, поскольку джива (живая душа) и аджива (неживая материя) представляют собой в корне различные категории. Однако вследствие безначального загрязнения материей (т.е. кармой) чистая нематериальная форма души также становится частично материальной и, следовательно, может и далее загрязняться. Как сказано ранее, соединяющиеся с душой пудгалы находятся в форме карма варгана, каждый подвид которой содержит бесчисленное количество пудгал в их тонкой (сукшма) форме, и это создаёт кармическое тело души. Эти карма варганы – самые тонкие из всех варган: они содержат 6 наибольшее количество пудгал, но занимают наименьшее место в пространстве (это будет объяснено в отдельной главе). Всё кармическое вещество, связанное с душой, формирует кармическое тело души (кармана шарира), являющееся одним из пяти тел последней (аударика-шарира, вайкрия-шарира, ахарака-шарира, теджас-шарира, кармана-шарира). Здесь будет достаточно сказать, что: 1. кармическое тело имеет безначальную связь с душой, постоянно обновляется путём сбрасывания старой кармы и приобретения новой, и может быть устранено только при полном освобождении души; 2. оно состоит из бесконечного числа пудгал и является самым тонким из всех тел; 3. никакие препятствия не останавливают его; 4. оно всегда путешествует вместе с душой, переселяясь из одного тела в другое; 5. оно определяет судьбу и ход жизни души в этом мире и следующем, и эта судьба зависит от природы кармического тела, сопровождающего душу и порождающего результаты. Как карма прикрепляется к душе? Разобравшись с кармической материей, мы подошли ко второму и более важному вопросу о природе связывания кармической материи с душой. Этот пункт, являющийся ядром и сердцем всей джайнской мысли, был слегка затронут в первой части, когда мы объясняли семь основ. Однако там предмет излагался с точки зрения души и её путешествия в этом мире, здесь же мы коснёмся того же самого предмета с точки зрения кармы. Процесс связывания кармы с душой можно разделить на две части: вхождение кармы в душу и связывание или, иначе говоря, удержание кармы душой. Первое называется асрава (приток), а второе известно как бандха (связывание), так как они обозначают соответственно вхождение кармы в душу и связывание ею. Вхождение кармы в душу. За притоком кармы в душу может последовать, а может и не последовать связывание ею, но в любом случае приток предшествует связыванию. На более высоких этапах духовного развития (гунастханы будут обсуждаться позднее), когда душа бесстрастна, карма, входящая в душу, спонтанно оставляет её, задерживаясь лишь на одну самаю (минимальное подразделение времени), что не может привести к связыванию. Однако связыванию души кармой (бандха) обязательно должен предшествовать приток (асрава), так как без такого притока карма не может связать душу. Разделительная черта между этими двумя настолько утончённа, что идея связывания в её более широком смысле включает в себя и приток, а причины притока включаются в список причин связывания. Это станет яснее по мере продолжения обсуждения этого предмета. Но давайте в первую очередь обсудим приток кармы в душу. Несвободная мирская (сансари), или загрязняемая кармой, душа постоянно претерпевает вибрации, являющиеся результатом прошлой кармы, уже соединившейся с душой. Эти вибрации внутри «пространства души» называются йогой: в смысле, отличном от более распространённых значений данного слова. Во внешнем мире они проявляются через тело, которое может занимать душа. Эта йога бывает трёх видов, в зависимости от того, где выражаются вибрации души: в теле, речи или уме. Если вибрации имеют своим результатом активность тела, это называется кая (телесная) йога. Если они проявляются в активности 7 речи, это называется вачана (речевая) йога. А если их результат – умственный процесс, то это будет мано (умственная) йога. Именно вследствие этих вибраций души, называющихся «тремя йогами», возникает волнение в зоне влияния души и её тела в мире. Потенциальное кармическое вещество (карма варгана), состоящее из бесчисленного количества частиц, в результате таких вибраций втягивается в душу, и именно это и называется притоком (асрава) 3 . Этот приток может быть положительным, или благим (шубха, или пунья), или дурным и греховным (ашубха, или папа). Всё это определяется намерением, лежащим в основе активности тела, речи и ума. Если намерение дурное, окрашиваемое четырьмя страстями, то оно приведёт к дурной, греховной (ашубха) йоге и асраве, если же намерение добродетельное, сопровождаемое обузданием тех страстей, йога и асрава будут благими. В качестве примеров шубха, или пунья асравы можно привести следующие действия: 1. Благая телесная йога: милосердие, обуздание страстей, служение. 2. Благая речевая йога: правдивые, благожелательные разговоры. 3. Благая умственная йога: желание добра другим в мысли, положительная медитация. А вот примеры дурной, или ашубха йоги, или папа асравы. 1. Дурная телесная йога: насилие, воровство и т.д. 2. Дурная речевая йога: лживые или вредоносные разговоры. 3. Дурная умственная йога: злые мысли о других. А если посмотреть под другим углом, то главными злодеями в мировой драме, ведущими к четырём страстям, являются привязанность и ненависть или иная вовлечённость в мирские дела, т.е. рага (влечение) и двеша (отвращение). Именно благодаря их присутствию приток кармы превращается в связывание, если же их нет, то связывание не возникает. Когда это не приводит к связыванию, это называется ирьяпатхика-асрава4 , т.е. незатрагивающая карма, которая, придя в душу, тут же и уходит. Приток кармы, сопровождаемый влечением или отвращением, называется сампарайика-асрава, или затрагивающий приток, который связывает кармическое вещество с душой, результатом чего является связывание. Причины последнего вида притока даются ниже, хотя в общем весь этот спектр причин покрывается влечением и отвращением: 1.Три йоги: деятельность ума, речи и тела. 2. Пять авирати: несоблюдение обетов ненасилия, правдивости, неприсвоения чужого, сексуального воздержания и нестяжательства. 3. Четыре страсти: гнев, гордость, лживость, жадность. 4. Пять чувств и их деятельность. 5. Двадцать пять видов деятельности, включая сюда ложную веру, небрежность, привязанность и т.д. Итак, душа, действующая через ум, речь и тело, под влиянием влечения, отвращения или страстей привлекает карму, которая прилипает к ней подобно тому, как пыль, гонимая ветром, прилипает к мокрой или испачканной маслом одежде, следствием чего является связывание (бандха). Этот тип притока имеет затрагивающую природу и называется сампарайика-карма-асрава. Душа другого рода, которая тоже действует, но без влечения, отвращения и страстей, может привлечь карму, но она не прилипает к такой душе, а отпадает как мяч, ударившийся об сухую стену. Это известно как незатрагивающая, или ирьяпатхика карма. В какой-то мере это затрагивает вторую и главную часть нашего вопроса: «Как карма связывается с душой и сохраняется в ней?», на который мы сейчас ответим подробнее. 8 Связывание или удержание кармы душой. Говоря прямо, утверждение о том, что карма связывается с душой и сохраняется в ней, может показаться некорректным, поскольку, как мы уже видели, карма является несознательным и неживым существом и, следовательно, пассивным фактором. В действительности сама душа – сознательная и активная, своими вибрациями, проявляющимися через действия тела, речи и ума, привлекает и сохраняет карму и, таким образом, сама связывает себя. Однако необходимо помнить, что душа – не совсем свободный фактор (хотя иногда бывает и так), и действует под влиянием прошлой кармы, с которой имеет безначальную связь, и которая, в свою очередь, руководит действиями души, ведущими к созреванию плодов кармы. Далее, хотя карма и считается безжизненной и бессознательной, вследствие своей связи с душой она принимает сознательный характер и приносит плоды. Кроме того, хотя сама душа и представляет собой невидимую бесформенную сущность, вследствие своей близкой связи с кармой она принимает на себя кармическое тело, имеющее форму и являющееся постоянным спутником души. Выше было указано, что, вследствие трёх йог (телесной, речевой и умственной) в материальном мире возникает волнение и вещество, привлекаемое в душу, превращается в кармическое. Также указывалось, что эта карма варгана связывается с душой благодаря присутствию в ней четырёх страстей: гнева, гордости, лживости и жадности вместе с тремя йогами, в противном случае она оставляет душу. Из этого становится ясно, что приток (асрава) становится связыванием (бандха) лишь в присутствии страстей. Таким образом, именно страсти являются принципиальными причинами связывания души и её перерождений в мире, хотя и наличие трёх йог – также непременное условие. Итак, мы уже знаем, что йога и кашая (страсти) представляют собой две главные причины связывания. С другой точки зрения ложная вера, недисциплинированная жизнь и небрежность также рассматриваются как причины, ведущие к связыванию души. Однако более глубокое рассмотрение вопроса показывает, что эти три причины покрываются йогами и страстями в их более широком значении. Под ложным восприятием или верой (митхья даршана) имеется в виду недостаток истинной веры или потворство ложным воззрениям. Недисциплинированная жизнь (авирати) – это несоблюдение пяти обетов, т.е. насилие, ложь и т.д. Небрежность (прамада) – это невнимательность и опрометчивость в мыслях, словах и поступках. А все они вместе имеют своим результатом четыре страсти. Также эти три являются главными факторами связывания и, поэтому, правильно ставятся в одном ряду с йогами (причинами притока). Однако на более высоких стадиях развития души, где необходимо проводить более тонкие различия и выносить более детальные оценки, все остальные причины также упоминаются.
ДОКТРИНА КАРМЫ. ЧАСТЬ 2. РАЗЛИЧНЫЕ АСПЕКТЫ СВЯЗЫВАНИЯ КАРМЫ С ДУШОЙ.
Может возникнуть ряд вопросов относительно различных аспектов связывания кармой: каков результат такого связывания; оказывает ли связывание влияние на всю душу или не на всю; одинаково ли связывание у всех душ и т.д. Поскольку ответы на эти вопросы проливают свет на процесс связывания, они заслуживают упоминания здесь. Именно в результате связывания формируется всё разнообразие кармы. Точно так же, как корм, съеденный коровой или козой, и превратившийся в молоко, определяет его вкус и прочие качества, так и в случае с кармой что-то определяет природу связывания (пракрити), продолжительность (стхити), интенсивность (анубхага) и количество (прадеша). Карма, поглощаемая душой, находится в очень тонкой форме (сукшма), и состоит из бесконечно 9 малых частиц. Душа всецело связывается кармической материей, которую она притягивает со всех направлений в пределах ограниченной зоны её влияния. Однако связывание каждой души кармой варьирует в зависимости от различий в йогах тела, речи и ума и страстей, имеющихся в данное время. Вполне очевидно, что приток и связывание (асрава и бандха), а также остановка и очищение (самвара и нирджара) происходят постоянно и одновременно. Этот сложный феномен могут точно оценить только всеведущие существа – кевала-джняни. Такие существа могут видеть взаимодействие между душой и кармической материей, как фрукт на ладони. Прежде, чем перейти к качествам кармы, можно вспомнить, что бывает связанность кармой благого или счастливого рода, ведущая к мирскому процветанию, физическому здоровью и т.д., но это также связанность, и она также ведёт душу к дальнейшим перерождениям в мире и препятствует окончательному освобождению. Четыре аспекта связывания. Итак, три йоги и четыре страсти определяют природу, количество, продолжительность и интенсивность связывания кармой. Первые два определяются в первую очередь йогами, поскольку именно от их величины или силы зависят природа связывания кармой и количество абсорбированной кармы. Продолжительность и интенсивность связывания (т.е. его время и сила) определяются главным образом четырьмя страстями и их интенсивностью. Это станет более понятным в процессе отдельного обсуждения каждого из аспектов связывания. Природа связывания. Карма, приобретенная душой, зависит от различных видов активности тела, речи и ума, сопровождаемых страстями. В результате таких различий карма принимает различные формы. Они подразделяются на восемь видов, хотя на самом деле виды связывания так же бесчисленны, как бесчисленны виды человеческой деятельности. Сами по себе эти разновидности кармы невидимы, но о них можно судить по их влиянию на существ. Восемь главных видов далее подразделяются ещё на девяносто семь (некоторые авторы дают и большее количество). 1. Джнянаварания: карма, омрачающая знание. 2. Даршанаварания: карма, омрачающая восприятие. 3. Ведания: карма, порождающая ощущения. 4. Мохания: карма, вводящая в заблуждение. 5. Айю: карма, определяющая продолжительность жизни. 6. Нама: карма, определяющая физическое строение. 7. Готра: карма, определяющая статус. 8. Антарая: препятствующая карма. Карма, омрачающая знание (джнянаварания-карма) 5 . Знание, или сознание, является сущностной, или отличительной, характеристикой души. Оно может быть специфическим или общим. Знание, дающее узкую информацию, или сообщающее точную природу вещей, называется джняна.(общее представление о предмете называется «даршана» и будет объяснено чуть ниже). Карма, которая омрачает или препятствует этой характеристике души – знанию или сознанию, известна как омрачающая знание. Она подобна повязке на глазах, мешающей видеть свет. Известно, что знание бывает 1 пяти видов и, соответственно, эта карма разделяется на пять подвидов, в зависимости от того, какое конкретно знание она омрачает: 1. Карма, омрачающая знание, получаемое посредством чувств. 2. Карма, омрачающая знание, получаемое посредством слушания. 3. Карма, омрачающая знание на расстоянии (или ясновидение). 4. Карма, омрачающая знание мыслей других. 5. Карма, омрачающая всеведение. Карма, омрачающая восприятие (даршанаварания-карма). Слово «даршана» здесь переводится как «восприятие», чтобы отличить его от тех случаев, когда оно относится к вере или видению. Следовательно, даршана, или восприятие, здесь обозначает общее, или неспецифическое, знание вещей, в противоположность специфическому знанию, известному как джняна. Это общее восприятие бывает четырёх видов, отсюда и карма, омрачающая его, тоже четырёх видов: 1. Карма, омрачающая зрительное восприятие. 2. Карма, омрачающая незрительное восприятие. (Это общее восприятие через ум и все чувства, помимо глаз.) 3. Карма, омрачающая общее восприятие на расстоянии (которое родственно знанию на расстоянии). 4. Карма, омрачающая совершенное восприятие. (Подобно карме, омрачающей всеведение, эта карма препятствует способности души реализовать совершенное восприятие – кевала- даршана.) В дополнение к этим есть ещё пять подвидов кармы, омрачающей восприятие, которые связаны с властью сна над бодрствованием. Они называются «ведания». 1. Карма, вызывающая такой сон, от которого можно легко проснуться. 2. Карма, вызывающая такой сон, от которого трудно проснуться (или затрудняющая пробуждение) (нидра-нидра ведания даршанаварания) 6 . 3. Карма, вызывающая сон при стоянии и сидении. 4. Карма, вызывающая сон при ходьбе. 5. Карма, вызывающая различные действия во сне (сомнамбулизм). Карма, вызывающая ощущения (ведания-карма) 7 . Тот вид связывания кармой, который, принося плоды, порождает чувства мирского удовольствия или боли, счастья или несчастья, называется кармой, вызывающей ощущения. Она бывает двух типов: 1. Карма, вызывающая удовольствие или счастье. 2. Карма, вызывающая боль или несчастье. Естественно, эта карма даёт и все «средства и оборудование», ведущие к удовольствию или боли. Это можно сравнить с острым ножом, покрытым мёдом, который сладок на вкус, но может порезать язык. Причинами, ведущими к такой карме, являются действия, причиняющие вред другим существам или, в случае кармы, вызывающей счастье, действия ума, речи и тела, приводящие к счастью других. 1 Необходимо уточнить, что эта карма касается только мирского удовольствия (или боли), а не окончательного бесконечного блаженства души, которое возникает вследствие полного разрушения кармы, включая и эту, при достижении освобождения. Карма, вводящая в заблуждение (мохания-карма). Хорошо известно, что правильная вера, правильное знание и правильное поведение формируют путь к освобождению. Ранее было сказано, что карма, омрачающая знание, мешает усилиям души по получению правильного знания. А тот вид кармы, который мешает усилиям души, направленным на выработку правильной веры и правильного поведения (да и правильного знания тоже), называется кармой, вводящей в заблуждение. Влияние этой кармы вводит душу в заблуждение, и она настолько сильна, что считается царём всей кармы. Это можно сравнить с опьянением: под влиянием этой кармы душа, как будто пьяная, теряет способность различения добра и зла и отклоняется куда-то в сторону ложных воззрений и ошибочного поведения. Два её главных подразделения таковы: карма, омрачающая веру или восприятие (даршана мохания) и карма, омрачающая поведение (чаритра мохания). Первая из них (даршана мохания) может быть далее разделена на три подвида: Карма, омрачающая обладание совершенной религиозной истиной (?) (самьяктва-мохания- карма) 8 . Деятельность этого типа кармы, хотя и допускает склонность к правильной вере или восприятию, но препятствует высокой степени правильной веры, которая необходима для искоренения ложных воззрений, чтобы расчистить путь к полной реализации качеств души9 . Смешанная вводящая в заблуждение карма (самьягмитхьятва-мохания-карма). Деятельность этой разновидности кармы приводит к неопределённому, полному сомнений состоянию веры или воззрений души, которая колеблется между истинными верой или восприятием и ложными. Это делает её «саншая атма» (что-то вроде «Фомы неверующего») из Бхагавад- гиты. Вводящая в заблуждение карма, вызывающая полное заблуждение (митхьятва-мохания- карма) 10. Действие этой кармы выражается в полном отсутствии правильного восприятия (веры) или в однозначной приверженности ложным воззрениям. Это зависит от того, какой уровень способности к пониманию даёт существу степень его развития. Если это насекомое, не имеющее никакого понимания, оно будет страдать от того вида отсутствия правильной веры, который называется анабхиграхака карма бандха (естественная связанность) 11. Если же существо обладает развитым пониманием (человек) и не имеет истинной веры, да ещё и придерживается ложной (вера в ложных богов, учителей и писания), то это называется абхиграхака бандха. Эта карма настолько сильна, что приносит с собой и все остальные причины связанности души: недисциплинированную жизнь (авирати), небрежность (прамада), страсть (кашая) и йога12. Она полностью побеждает и вводит в заблуждение душу и не только портит правильную веру (или восприятие), но и препятствует выработке правильного знания и поведения. Карма, омрачающая поведение (чаритра-мохания-карма). Это такая карма, которая омрачает или препятствует правильному поведению. Она подразделяется на двадцать пять подвидов: шестнадцать из них относятся к карме, омрачающей страстями, а девять – к карме, омрачающей «псевдострастями». Карма, омрачающая поведение страстями. 1 В первую очередь необходимо разобраться с этой категорией. Четыре страсти – это гнев, гордость, лживость и жадность, и именно этот вид кармы вводит их в душу. Каждая из этих страстей имеет четыре степени интенсивности, что в целом составляет шестнадцать. Высочайшая степень, или самый крайний и жёсткий тип гнева, гордости, лживости и жадности приводит к такой степени связанности кармой, что душе приходится вновь и вновь перерождаться в мире в течение бесконечного периода времени. Это называется бесконечной связанностью13 и, в соответствии со страстями, включает четыре типа. Это как вырезанная на камне надпись, которую невозможно стереть. Когда связанность кармой не такая тяжёлая, но все же четыре страсти не позволяют принять даже малые обеты мирянина (ануврата): ненасилие, правдивость, отказ от воровства, целомудрие и нестяжательство, то такая связанность называется кармой непринятия (обетов) 14, и в ней также четыре типа. Ещё менее жесткими, чем предыдущие, являются такие четыре типа связанности кармой, относящиеся к каждой из четырёх страстей, которые позволяют принятие малых обетов (ануврата), но не позволяют принять великие обеты монахов (махаврата) 15. Здесь тоже четыре типа. Ну а наименее жёсткими будут те четыре типа связанности, которые сами по себе не мешают принятию великих обетов, но могут привести к недостаткам и небольшим нарушениям в выполнении обетов ненасилия и прочих16. Подразделения этой кармы также связаны с четырьмя страстями. Карма, омрачающая поведение «псевдострастями». Помимо четырёх главных страстей (кашая), существуют ещё и девять «псевдострастей» или «субстрастей», которые сопутствуют гневу, гордости, лживости и жадности и ведут к их интенсификации. Вот они: 1. Смех. 2. Привязанность (симпатия) 17. 3. Антипатия18. 4. Страх. 5. Горе. 6. Неуважение19. 7. Женская сексуальная страсть. 8. Мужская сексуальная страсть. 9. Сексуальная страсть существ среднего рода. Эти «субстрасти» вместе с их причинами вкратце описываются ниже. 1. Карма, омрачающая смехом. Этот вид связанности создаётся насмешками над истинной религией, бедными людьми, а также неуместным громким хохотом. Результаты: несерьёзный характер и неоправданная тенденция к смеху. 2. Карма, омрачающая привязанностью (симпатиями). Этот вид связанности создаётся невоздержанностью в жизни и безразличием в соблюдении обетов. Результаты: чрезмерная привязанность к людям и мирским вещам. 1 3. Карма, омрачающая антипатиями. Этот вид связанности возникает вследствие причинения дискомфорта и создания препятствий другим, а также общения в компании невоздержанных людей, и ведёт к возникновению недолжного отвращения и враждебности к другим. 4. Карма, омрачающая страхом. Этот вид возникает в результате запугивания или создания паники среди других и приводит к пугливости и трусости. 5. Карма, омрачающая горем. Этот вид связанности создаётся ненужным гореванием и причитаниями или провоцированием других к тому же и ведёт к печальному характеру в собственной жизни. 6. Карма, омрачающая неуважением. Этот вид связанности создаётся отвращением к тому, что полезно: к полезным советам, людям и вещам. Это, в свою очередь, приводит к отвратительному характеру. 7. Карма, омрачающая мужской страстью. Этот вид связанности создаётся демонстрацией склонности к женщинам. 8. Карма, омрачающая женской страстью. Этот вид связанности создаётся демонстрацией склонности к мужчинам. 9. Карма, омрачающая сексуальной страстью среднего рода. Этот вид связанности создаётся демонстрацией склонности к среднему роду20. Три последних приводят к склонности к соответствующему полу в будущем. Это завершает обсуждение двадцати восьми типов мохания-кармы (вводящей в заблуждение), которое могло показаться слишком долгим, но это было необходимо вследствие важности этого вида связанности кармой, который труднее всего преодолеть. Хорошо известно, что старший и самый учёный из учеников Махавиры – Гаутама Индрабхути, не мог достичь всеведения именно из-за этой кармы и привязанности к Махавире. Лишь после смерти учителя он осознал, что препятствовало ему и, отбросив такое заблуждение (моха), достиг всеведения. Карма, определяющая продолжительность жизни (айю). Этот вид связанности кармой, удерживающий душу в теле и определяющий количество жизни, в течение которого душа будет оставаться там, называется кармой, определяющей продолжительность жизни. Другими словами, тело живого существа остаётся живым в течение количества жизни, определённого этой кармой и умирает, когда она истощается. Это количество не означает месяцы или годы, но, скорее, напоминает губку: количество воды, поглощенной губкой может быть определённым, но время её истощения может варьировать. В общих чертах это можно сравнить с заключением. Время жизни может быть двух типов: апавартания, или время, которое может быть сокращено вследствие несчастных случаев, и тогда айю-карма истощается быстрее из-за безвременной (акала) смерти, и анапавартания, или время, которое истечёт полностью и не может быть сокращено. Есть четыре подвида айю кармы, определяющие то количество жизни (не годы), которое живое существо должно провести в той или иной форме бытия, и истощение этой кармы в любой из четырёх форм бытия: адской, животной, человеческой и божественной. Необходимо уточнить, что айю карма определяет только продолжительность пребывания в той или иной форме жизни, а рождение в ней определяется нама кармой, которая будет объяснена ниже. Характерная черта кармы, определяющей продолжительность жизни, состоит в том, что её связанность с душой не нарастает постоянно, как в случае с другими видами кармы. Наоборот, эта связанность нарастает лишь в определённые моменты. У богов и адских 1 существ это случается за шесть месяцев до смерти. У людей и животных это случается, когда им остаётся жить 1/3, 1/27 или 1/81 часть текущей жизни. Карма, определяющая физическое строение (нама). Этот вид кармы определяет физическое строение21 или, иначе говоря, тело, которое душа будет занимать. Она сравнивается с художником, подобно которому она творит различные типы тел, их формы и очертания, звуки и запахи, и обуславливает местопребывание души, варьирующее от низших видов неподвижных тел, обладающих лишь одним чувством, до тел совершенных существ, тиртханкаров. Нама карма включает в себя многочисленные подвиды, количество которых варьирует от двух до ста трёх, в зависимости от школы и классификации. В общем, есть два главных подразделения: счастливая физическая карма (шубха нама карма) и несчастливая физическая карма (ашубха нама карма). Если живое существо чувствует себя счастливым и удовлетворённым своей физической формой и её частными характеристиками, это считается следствием первого подвида кармы. Эта карма накапливается благодаря искренности характера, отсутствию противоречий между словом и делом и устранению разногласий. Несчастливая физическая карма приводит к несчастью и неудовлетворённости телом, физическими данными и т.д., и является результатом неискренности характера, несоответствия между словом и делом и разногласий. Существуют и другие многочисленные классификации и подразделения этой кармы: 1. Пинда-пракрити: 14 категорий, включающих 65 (или 75) подвидов22. 2. Пратьека-пракрити: 8 видов23. 3. Траса-пракрити: 10 видов24. 4. Стхавара-пракрити: 10 видов25. Таким образом, существуют 42 главных класса и 93 (или 103) субкласса кармы, определяющей физическое строение. Каждый класс и его детали разъясняются ниже (согласно «Доктрине кармы в джайнской философии» д-ра Глазенаппа). 14 пинда пракрити и их 65 подвидов. Состояния бытия (гати): 1. Дева-гати нама-карма ведёт к божественному состоянию бытия. 2. Манушья-гати нама-карма ведёт к человеческому состоянию бытия. 3. Тирьяг-гати нама-карма ведёт к животному состоянию бытия. 4. Нарака-гати нама-карма ведёт к низшему состоянию бытия. Классы существ (джати): 1. Экендрия-джати нама-карма ведёт к рождению существом с одним чувством. 2. Двиндрия-джати нама-карма ведёт к рождению существом с двумя чувствами. 3. Триндрия-джати нама-карма ведёт к рождению существом с тремя чувствами. 4. Чатуриндрия-джати нама-карма ведёт к рождению существом с четырьмя чувствами. 5. Панчендрия-джати нама-карма ведёт к рождению существом с пятью чувствами. 1 Тела (шарира): 1. Аударика-шарира нама-карма создаёт физическое тело, свойственное людям и животным. 2. Вайкрия-шарира нама-карма создаёт «тело трансформации», которое состоит из тонкой материи и изменяется в форме и измерениях. По природе этим телом обладают боги, низшие существа и определённые животные, люди же могут приобрести его в состоянии высшего совершенства. 3. Ахарака-шарира нама-карма создаёт «тело передвижения». Это тело состоит из тонкой и чистой субстанции и проходит повсюду без какого-либо активного или пассивного сопротивления. Оно создаётся на короткое время продвинутыми аскетами ради получения информации, касающейся сложных догматических вопросов, от архатов, находящихся в другой части мира, в то время как их физические тела остаются на месте. 4. Тайджаса-шарира нама-карма создаёт «огненное тело». Это тело состоит из огненных пудгал и служит для переваривания пищи. Оно также может быть использовано аскетами для сжигания существ и предметов. 5. Кармана-шарира нама-карма создаёт кармическое тело. Оно служит вместилищем кармического вещества. Оно изменяется ежесекундно, поскольку новая карма постоянно ассимилируется душой, а уже существующая истощается. Сопровождаемая этим телом, джива оставляет физическое тело в момент смерти и переносится на место своего нового рождения, где кармическое тело формирует базис для прочих новых тел. Главные и второстепенные части тел: Ангопанга-нама-карма даёт начало главным и второстепенным частям тел. Огненное и кармическое тела частей не имеют, поэтому существуют лишь три вида такой кармы: 1. Аударика-ангопанга нама-карма создаёт главные и второстепенные части физического тела. 2. Вайкрия-ангопанга нама-карма создаёт главные и второстепенные части «тела трансформации». 3. Ахарака-ангопанга нама-карма создаёт главные и второстепенные части «тела передвижения». Пять видов связывания. Бандхана-нама-карма даёт возможность свежепоглощённым пудгалам соединиться в органическое единство с ранее ассимилированными. Есть 5 видов данной кармы, соответствующих пяти телам: 1. Аударика-бандхана нама-карма создаёт связывание физического тела. 2. Вайкрия-бандхана нама-карма создаёт связывание «тела трансформации». 3. Ахарака-бандхана нама-карма создаёт связывание «тела передвижения». 4. Тайджаса-бандхана нама-карма создаёт связывание «огненного тела». 5. Кармана-бандхана нама-карма создаёт связывание кармического тела. Некоторые признают 15 видов данной кармы, считая связывание отдельных частей тела друг с другом, а также связывание частей одного тела с одним или двумя другими (например, аударика тайджаса кармана бандхана). Соединения: Сангхатана-нама-карма26 1 заставляет пудгалы различных тел связывать друг друга; она «соскребает» их вместе подобно граблям, собирающим разбросанную траву. В соответствии с пятью телами есть и пять видов такой кармы: 1. Аударика-сангхатана нама-карма собирает вместе пудгалы физического тела. 2. Вайкрия-сангхатана нама-карма собирает вместе пудгалы «тела трансформации». 3. Ахарака-сангхатана нама-карма собирает вместе пудгалы «тела передвижения». 4. Тайджаса-сангхатана нама-карма собирает вместе пудгалы «огненного тела». 5. Кармана-сангхатана нама-карма собирает вместе пудгалы физического тела. Твёрдость суставов: Самханана-нама-карма27 соединяет друг с другом кости физического тела. По степени прочности соединения выделяются 6 видов такой кармы, создающих большую или меньшую прочность суставов: 1. Ваджра-ришабха-нарача-самханана нама-карма создаёт превосходное соединение. Две кости как будто соединены крючками, в место соединения вбит алмаз (ваджра), и всё это обвязано бандажом. 2. Ришабха-нарача-самханана нама-карма создаёт не столь твёрдое соединение, поскольку алмаз отсутствует. 3. Нарача-самханана нама-карма создаёт ещё более слабое соединение, поскольку отсутствует бандаж. 4. Ардха-нарача-самханана нама-карма создаёт такое соединение, которое, с одной стороны, подобно предшествующему, но с другой кости просто сжаты и сбиты гвоздями. 5. Килика-самханана нама-карма создаёт слабое соединение, когда кости как будто сжаты и сбиты гвоздями. 6. Севарта (или чедаприштха) самханана нама-карма создаёт совсем слабое соединение, когда концы костей лишь касаются друг друга. Эти «соединения» играют большую роль в джайнской догматике. Только первые четыре делают возможной медитацию, и только лучшее позволяет высочайшее сосредоточение, предшествующее освобождению. Телосложение: Самстхана-нама-карма определяет телосложение существа: 1. Самачатурашра-самстхана нама-карма создаёт полностью симметричное тело. 2. Ньягродха-паримандала-самстхана нама-карма делает симметричной лишь верхнюю часть тела, но не нижнюю. 3. Сади-самстхана нама-карма делает тело симметричным ниже пупа, а выше – нет. 4. Кубджа-самстхана нама-карма делает тело горбатым, но руки, ноги, голова и шея симметричны. 5. Вамана самстхана нама-карма делает тело карликовым. 6. Хунда-самстхана нама-карма делает всё тело несимметричным. Эта концепция симметрии имеет своё объяснение. Представьте человека, сидящего в позе «парьянка», т.е. скрестив ноги и поместив руки над пупом. Если оба колена соединяются прямой линией, а также проводятся прямые от правого плеча к левому колену, от левого плеча к правому колену и от лба к рукам, то получаются четыре лини. Если все они равны, то симметрия очевидна, а если нет, то это результат указанных причин. 1 Боги имеют только первый вид, низшие существа и дживы, порождённые через коагуляцию, имеют только шестой, а в случае животных и людей (даже всеведущих) можно найти все самстханы. Цвета: 1. Кришна-варна нама-карма создаёт чёрный цвет, подобный алмазу «раджапатта». 2. Нила-варна нама-карма создает тёмный сине-зелёный цвет, подобный изумруду. 3. Лохита-варна нама-карма создаёт красный цвет, подобный киновари. 4. Харидра-варна нама-карма создаёт жёлтый цвет, подобный куркуме. 5. Сита-варна нама-карма создаёт белый цвет, подобный раковине. Другие цвета (коричневый, например) рассматриваются как продукт смешения. Чёрный и зелёный считаются приятными, остальные – неприятными. Запахи: 1. Сурабхи-гандха нама-карма производит приятные запахи (камфары, например). 2. Дурабхи-гандха нама-карма производит неприятные запахи (чеснока, например). Вкусы: 1. Тикта-раса нама-карма даёт горький вкус (подобный плоду нимба). 2. Кату-раса нама-карма даёт едкий вкус (подобный имбирному). 3. Кашая-раса нама-карма даёт вяжущий вкус (подобный бибхитаке). 4. Амла-раса нама-карма даёт кислый вкус (подобный тамариску). 5. Мадхура-раса нама-карма даёт сладкий вкус (подобный сахару) 28. Солёный вкус производится соединением сладкого с прочими. Горький и едкий считаются неприятными, остальные – приятными. Осязание: 1. Гуру-спарша нама-карма делает тело тяжёлым, как железный шар. 2. Лагху-спарша нама-карма делает тело лёгким, как пылинка в лучах солнца. 3. Мриду-спарша нама-карма делает тело гладким, как усик тиниса. 4. Кхара-спарша нама-карма делает тело твёрдым, как камень. 5. Сита-спарша нама-карма делает тело холодным, как снег. 6. Ушна-спарша нама-карма делает тело горячим, как огонь. 7. Снигдха-спарша нама-карма делает тело клейким, как масло. 8. Рукша-спарша нама-карма делает тело сухим, как зола. Тяжёлое, твёрдое, сухое и холодное считаются неприятными, остальные – приятными. Переход в следующее состояние: Анупурви-нама-карма заставляет дживу, когда срок жизни её тела закончен, уйти с места смерти в должном направлении к месту нового рождения. Поскольку существуют четыре состояния бытия (боги, люди, животные и адские существа), есть и четыре вида анупурви кармы: 1 1. Дева-анупурви нама-карма. 2. Манушья-анупурви нама-карма. 3. Тирьяг-анупурви нама-карма. 4. Нарака-анупурви нама-карма. Движение (гати) 29: 1. Прашаста-вихайогати нама-карма даёт возможность живому существу двигаться приятным образом, подобно буйволам, слонам и гусям30. 2. Апрашаста-вихайогати нама-карма вызывает безобразную манеру движения, какую можно найти у верблюдов и ослов31. Пратьека-пракрити: 1. Парагхата-нама-карма даёт превосходство над другими. Она наделяет способностью причинять вред и уничтожать других и, с другой стороны, предотвращает ущерб и победы со стороны других. 2. Уччхаваса-нама-карма обеспечивает способность дыхания. 3. Атапа-нама-карма даёт возможность телу существа, которое само по себе не горячее, излучать тёплое великолепие. 4. Уддйота-нама-карма даёт возможность такой трансформации телам богов и аскетов, а также луны, звёзд, драгоценных камней, растений и светящихся насекомых, чтобы они могли излучать холодный свет. 5. Агурулагху-нама-карма делает существо ни тяжелым, ни лёгким, т.е. даёт ему возможность не обладать ни абсолютным весом, ни абсолютным его отсутствием. 6. Тиртханкара-нама-карма приводит к положению тиртханкары. 7. Нирмана-нама-карма определяет формацию тела, т.е. даёт возможность членам быть на должных местах. 8. Упагхата-нама-карма вызывает самоистязание. Её результат состоит в том, что какая-то часть тела (например, язычок в глотке) заставляет его мучаться. Траса-пракрити: 1. Траса-нама-карма даёт телу возможность добровольного движения. 2. Бадара-нама-карма даёт грубое тело. 3. Парьяпта-нама-карма даёт возможность полного развития органов и способностей тела, чувств, дыхания, речи и мысли. 4. Пратьека-нама-карма даёт возможность обладать отдельным телом. 5. Стхира-нама-карма даёт возможность зубам, костям и т.д. быть твёрдыми. 6. Шубха-нама-карма даёт возможность частям тела, расположенным выше пупа, быть прекрасными. 7. Субхага-нама-карма даёт возможность быть симпатичным тем, перед кем индивидуум не в долгу. 8. Сусвара-нама-карма делает голос мелодичным. 9. Адея-нама-карма даёт возможность быть убедительным; речь такого человека встречает одобрение и веру. 10. Яшкирти-карма гарантирует честь и славу. Стхавара пракрити: 1. Стхавара-нама-карма даёт такое тело, которое не может двигаться. 2. Сукшма-нама-карма даёт элементарным существам тонкое тело, невоспринимаемое 1 нашими чувствами. 3. Апарьяпта-нама-карма не даёт органам возможности развиться полностью, оставляет их недоразвитыми. 4. Садхарана даёт тело, общее с другими существами. 5. Астхира-нама-карма способствует подвижности ушей, бровей, языка и т.д. 6. Ашубха-нама-карма приводит к тому, что все части тела, расположенные ниже пояса, считаются безобразными, причём в такой степени, что тот, кто коснётся их ногой, почувствует, что они неприятны. 7. Дурбхага-нама-карма делает существо несимпатичным. 8. Духсавара-нама-карма делает голос плохо звучащим. 9. Анадея-нама-карма делает речи неубедительными. 10. Айяшкирти-нама-карма ведёт к бесчестью и позору. Карма, определяющая статус (готра). Эта карма определяет, где родится живое существо: в воздержанной и уважаемой семье или в семье иного рода, поэтому она сравнивается с гончаром32. Она подразделяется на две категории: карма высокого статуса и карма низкого статуса, каждая из которых далее подразделяется на 8 подвидов. 1. Карма высокого статуса (уччха-готра) приводит к высокому и уважаемому статусу в плане семьи, общества, учёности, силы, доходов, аскетизма и роскоши: это её подвиды. Такая карма происходит от отсутствия показухи и гордости собственными достоинствами, учёностью, богатством и прочими достижениями и восхищения этими качествами других. 2. Карма низкого статуса (нича-готра) приводит к противоположным результатам: низкой и неуважаемой семье, связям и прочему. Она возникает вследствие показухи и гордости собственным знанием, богатством и т.д., недооценки таких качеств у других. Препятствующая карма (антарая). Эта карма препятствует получению желаемого и осуществлению целей и имеет пять подвидов. Она сравнивается с кладовщиком, не позволяющим ничего выносить. 1. Препятствующая даянию (дана-антарая): вследствие таковой невозможно давать вещи заслуживающим того людям. 2. Препятствующая прибыли (лабдха-антарая): вследствие таковой невозможно получать прибыль, несмотря на все усилия. 3. Препятствующая наслаждению (бхога-антарая): вследствие таковой невозможно наслаждаться едой, питьём и т.д. 4. Препятствующая длительному наслаждению (упабхога-антарая): вследствие таковой невозможно наслаждаться такими вещами, которыми можно наслаждаться неоднократно или постоянно: домом, одеждой, машиной и т.д. 5. Препятствующая силе (вирья-антарая): вследствие таковой невозможно полностью использовать собственные силы. Этот вид связанности возникает вследствие создания препятствий другим в получении пищи, воды и т.д., лишения других возможности получать прибыль и создания препятствий к прогрессу других. На этом мы заканчиваем обсуждение природы связанности кармой (пракрити-бандха). Вместе с природой в момент притока и связывания души кармой также определяются 2 продолжительность (стхити), интенсивность (анубхага, или раса) и количество (прадеша) этого связывания. Сейчас мы перейдём к объяснению этих трёх. Продолжительность связывания (стхити-бандха). Продолжительность времени, в течение которого тот или иной вид связанности кармой будет приносить свои плоды, определяется вместе с природой этого связывания, когда они возникают. Ещё это зависит от интенсивности активности существа (йога) и страстей (кашая), причём последнее более важно. Это может продолжаться как многие миллионы лет, так и долю секунды, и в течение этого периода отдельный вид кармы действует и даёт результат. Это известно как продолжительность связывания. Пределы продолжительности варьируют в зависимости от вида кармы: максимальную продолжительность даёт карма, вводящая в заблуждение (до 70 кота-коти сагаропам) 33. Между минимумом и максимумом продолжительность определяется самими действиями существ. Однако эта продолжительность связывания – не святая святых, и в ряде случаев время деятельности некоторых видов кармы может быть сокращено или увеличено благодаря собственным усилиям индивидуума. Количество связывания (прадеша-бандха). Количество кармических частиц, привлечённых и поглощённых душой через три йоги и страсти (кашая), называется количеством связанности. В этом процессе йога, или активность, играет более важную роль, поскольку именно это привлекает кармические частицы в душу и, следовательно, количество связанности кармой варьирует в соответствии с активностью существ, выражающейся через ум, речь и тело, и сопровождаемой страстями. Интенсивность связывания (анубхага-бандха, или раса-бандха). Та сила кармы, в соответствии с которой будут варьировать её плоды, известна как интенсивность связывания. Различные виды кармы, привлечённой в душу, не имеют равной силы, поскольку она зависит от интенсивности страстей в момент совершения действий. Если гнев или гордость, с которыми совершается действие, – высокой интенсивности, то и карма даст такие результаты, которые будут включать в себя сильные боль или дискомфорт. А если страсти слабы, то и связанность кармой будет малой интенсивности и результатом будет меньший дискомфорт. Должно быть очевидно, что эта категория связанности в первую очередь зависит от страстей. Прежде, чем мы закончим обсуждение четырёх видов связанности кармой, необходимо заметить, что бывает трудно разделить причин и происходящие от них четыре вида связанности водонепроницаемой перегородкой. Как причины, включая сюда ложную веру (митхьятва), небрежность (прамада), недисциплинированность (авирати), страсть (кашая) и активность (йога), всегда присутствуют в той или иной степени в различных видах деятельности существ, так и связанность, возникающая из них, включает все четыре типа и их подразделения связанности, варьирующие по степени, которые могут точно оценить лишь совершенные существа. Все эти подразделения видов связанности и их причины, обсуждённые выше – лишь общие руководящие указания. Кроме того, нет ничего святого или постоянного в связанности кармой, которая должна в конце концов завершиться отделением (нирджара) кармы от души, что ведёт к освобождению, или мокше (кроме случая некоторых существ, называемых абхави). Между этими двумя стадиями (бандха и нирджара) находятся различные ступени, которые будут изложены ниже, чтобы показать изменения и 2 развитие, происходящие в такой связанности благодаря добровольным или недобровольным усилиям. Важность обсуждения этого вопроса объясняется тем, что она высвечивает превосходство души над кармой и добровольных усилий над судьбой и показывает, что положенные результаты кармы можно в определённой степени изменить. Такие изменения кратко объясняются ниже. 1. Интенсификация (удавартана). 2. Ослабление (апавартана). 3. Пребывание (сатта). 4. Принесение плодов (удая). 5. Преждевременное принесение плодов (удирана). 6. Взаимообмен (санкрамана). 7. Спячка (упашама). 8. Гибкость (нидхата). 9. Негибкость (никачана). 1. Интенсификация означает дальнейшее увеличение продолжительности или интенсивности связанности кармой вследствие собственных действий. 2. Ослабление означает сокращение продолжительности или интенсивности связанности. Эти два пункта связаны только с двумя аспектами связанности: продолжительностью и интенсивностью. 3. Пребывание означает сосуществование кармы с душой до того, как она начнёт приносить плоды. Это состояние бездействия кармических частиц. 4. Принесение плодов начинается, когда прочие условия также вызревают. Именно в это время карма приносит свои благие или дурные плоды, а затем оставляет душу. Это может произойти как естественным образом, так и вследствие добровольных усилий души, что будет объяснено ниже. Указывалось, что когда карма начинает действовать и приносить счастье или страдание, необходимо сохранять полную невозмутимость. Это вынудит карму отпасть от души без дальнейшего накопления новой кармы. Если же индивидуум теряет спокойствие и потворствует дальнейшим страстям, это приводит к неизбежному связыванию до бесконечности34. 5. Преждевременное принесение плодов означает введение кармы в действие сознательными усилиями (аскетизмом, например). В этом процессе карма, которая должна была принести плоды позже, даёт их раньше благодаря использованию искусственных средств. Но это не может применяться ко всем случаям и типам связанности кармой35. 6. Взаимообмен подразумевает переход одного вида кармы в другой36. Обычно связанность сохраняет свою природу, продолжительность и интенсивность и приносит плоды, соответствующие её категории: например, карма, омрачающая знание, будет омрачать только знание. Однако возможно изменение одного подвида в другой вследствие определённых усилий: например, карма, омрачающая знание, получаемое посредством чувств, может перейти в карму, омрачающую знание, получаемое посредством слушания. Но есть и исключения: например, карма, омрачающая восприятие (или веру) не может перейти в карму, омрачающую поведение, а подвиды кармы, определяющей продолжительность жизни, не могут изменяться. Такой переход также возможен в случае с продолжительностью и интенсивностью, которые могут быть увеличены или уменьшены, как сказано выше. 7. Спячка. Когда карма вместо того, чтобы давать результаты, вынуждена «дремать», это называется состоянием «спячки». Это подобно огню, укрытому под золой. Как только спячка заканчивается, карма начинает приносить плоды37. 8. Гибкость представляет собой такое состояние кармы, когда её силы могут быть частично изменены благодаря некоторым усилиям (аскетизму, например). Однако такая возможность крайне ограничена. 2 9. Негибкость – это такое состояние связанности кармой, результаты которого неизбежны и не могут быть изменены даже самыми лучшими усилиями, такими, как аскеза. Такая карма освободит душу только по принесении плодов. Можно найти куда больше аспектов отношений души с кармой и внутри самой кармы. Даже некоторые из вышеописанных перекрывают друг друга. Однако необходимо понимать что, хотя временами карма и имеет удушающую власть над душой, благодаря адекватным усилиям душа может превозмочь её и даже изменить или уменьшить её результаты, и даже более того: полностью избавиться от ярма кармы. Это доказывает превосходство человеческих усилий над судьбой. Обсуждение этого вопроса теперь подошло к заключительному этапу: отделению (нирджара) кармы от души и её полному освобождению.
ДОКТРИНА КАРМЫ. ЧАСТЬ 3. ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ И ВЫВОДЫ.
Эти замечания дополняют ранее изложенный материал, касающийся учения о карме. Они также суммируют его и проливают дополнительный свет на некоторые аспекты. Во-первых, должно быть ясно, что карма и её плоды являются исключительно личными для души, ответственной за них и связанной ими. Никакая другая душа не может разделить результат чьей-то кармы или помочь кому-то, поскольку карма путешествует со «своей» душой от рождения к рождению. Если и происходит какое-то облегчение или искупление, то это делается усилиями самой души. Никакая другая душа не может «взять на поруки» ответственную душу, соглашаясь нести или разделить плоды её кармы. Короче, связанность кармой и плоды кармы передаче не подлежат. Следуя своей аналитической традиции, джайнизм разделил карму на несколько групп, выделяя определённые главные черты, чтобы облегчить понимание этого трудного, но важного предмета. Соответственно, карма подразделяется на следующие важные группы: 1. Дравья-карма и бхава-карма. 2. Шубха-карма и ашубха-карма. 3. Ирьяпатхика-карма и сампарайика-карма. 4. Гхати-карма и агхати-карма. Дравья-карма и бхава-карма (материальная и мысленная карма). Карма-пудгала, или карма-варгана, связанная с душой, – это дравья-карма, а три йоги и четыре страсти (которые ведут к связанности) – это бхава-карма. Бхава-карма по своему характеру духовная, поскольку является активностью и атрибутом души, а дравья-карма по своему характеру материальна, поскольку она – вещество. Первый вид называется дефектами души, а второй покрывает душу. Дравья и бхава кармы взаимосвязаны как необходимые друг другу части целого, т.е. причина и результат. Бхава-карма, т.е. йога и страсти привлекает дравья-карму (вещество) и привязывает её к душе, тогда как вторая, в свою очередь, вызывает вибрацию в душе, ведущую к дальнейшей активности и страстям, или к дальнейшей бхава-карме. Эта цепь реакции вертится, как порочный круг, пока не разрывается позитивными и сознательными усилиями, называемыми самвара (остановка или предотвращение) и нирджара (отделение). Шубха (счастливая, или положительная) и ашубха (несчастливая, или отрицательная) карма. 2 Строго говоря, с духовной точки зрения всякая связанность кармой – ашубха, поскольку она сковывает душу. Но с мирской точки зрения некоторые виды кармы содействуют счастью и довольству в воплощённой жизни, тогда как другие ведут к несчастью и неудовлетворению. Первое является результатом шубха-йоги, а второе – ашубха-йоги. Они обобщённо называются шубха и ашубха карма, но иногда описываются как пунья и папа38. Поскольку всякий вид связанности кармой неизбежно подразумевает страсть, т.е. влечение и отвращение, то и добродетельная карма включает в себя влечение и отвращение того или иного рода. Однако такая привязанность может быть благородного типа, называемого прашаста рага. Кроме того, контроль над страстями и их «усыпление» (упашама) тоже могут привести к связыванию счастливой, или благодетельной кармой. Основание для обозначения такой кармы как «шубха» или «пунья» состоит в том, что она даёт возможность душе возвысится над кармой через остановку (самвара) и отделение (нирджара). Но необходимо напомнить, что даже лучший вид благой кармы – тиртханкара-нама-карма (ведущая к рождению тиртханкарой) ниже по положению, чем остановка или разрушение кармы, если мы говорим с точки зрения духовного развития. Из приблизительно сотни разновидностей природы связывания (пракрити-бандха), некоторые считаются счастливыми, а некоторые несчастливыми. Хотя здесь и существуют незначительные отличия от точной классификации, следующие примеры проиллюстрируют эти две категории: виды кармы благая карма дурная карма 1 омрачающая знание отсутствует все пять подвидов 2 омрачающая восприятие отсутствует все девять подвидов 3 производящая ощущения производящая наслаждение производящая неудовольствие 4 вводящая в заблуждение омрачающая высокую степень правильной веры (самьяктва), вводящая в заблуждение: а) смехом, б) наслаждением, в) мужским желанием прочие 20 подвидов. (некоторые считают все 28 подвидов несчастливыми.) 5 определяющая продолжительность жизни божественная, человеческая, животная адская 6 определяющая физическое строение те категории из 93, которые содействуют счастью и блаженству существа а другие – несчастливые 7 определяющая статус высокого статуса низкого статуса 8 препятствующая отсутствует все пять видов Можно добавить, что когда имеет место связанность кармой, её невозможно охарактеризовать как чисто счастливую или чисто несчастливую. В душу втекает комбинированное кармическое вещество, а его отнесение к счастливому и добродетельному или несчастливому и греховному виду определяется преобладающей в нём природой, которая, в свою очередь, зависит от степени йоги или страстей, имевшихся в душе в то время. Если йога благая и страсти находятся под контролем, то и навлекаемая на душу связанность будет счастливого рода, а в противном случае она будет несчастливой. Такое отличие и его понимание весьма важны, так как отсутствие последнего имело своим результатом путаницу, споры и даже раскол в джайнизме. Счастливая, или шубха-карма (или 2 пунья), хотя сама по себе и ярмо для души, не должна избегаться, а вот несчастливой, или ашубха (или папа) кармы надо бы избегать. Начать избегать связывания благой кармой можно только по достижении определённой стадии, когда она становится обузой. Это можно сравнить с лестницей, которую необходимо принести на место и использовать для подъёма наверх, а когда поднялись наверх, то нужды в ней больше нет и её можно отбросить, но сделать это можно лишь по достижении высочайшего уровня. Отсюда можно заключить, что монахам и монахиням, следующим пяти великим обетам и находящимся на продвинутой стадии духовного развития не стоит сильно заботиться о благой карме. Но мирянам не следует сторониться её. Это можно увидеть в обычной жизни, когда, например, джайнские миряне занимаются благотворительностью, степень которой варьирует: от строительства больниц и приютов для бездомных и животных до простого кормления таковых, когда есть такая необходимость. Мы надеемся, что такое разъяснение до некоторой степени нейтрализует обвинения джайнизма в том, что он учит эгоизму и делает человека сосредоточенным лишь на себе, заботящимся только о личном освобождении без каких-либо социальных обязательств. Чтобы полностью оценить внутренний смысл и практические аспекты счастливой и несчастливой или шубха (пунья) и ашубха (папа), наиболее важные черты этих двух перечислены ниже, а четыре комбинации таковых будут обсуждены позже. Есть 18 категорий кармы, которые признаются как ашубха, или папа, т.е. несчастливые: насилие, ложь, воровство, секс, стяжательство, гнев, гордость, лживость, жадность, привязанность, ненависть39, вздорность, голословные утверждения, голословные жалобы, тайное злословие, экзальтация или печаль, двуличие, ложная вера. Существуют также и 9 видов счастливой (шубха или пунья) кармы: снабжение других едой, питьём, кровом, постелью, одеждой, пожелания добра, благая речь, физическое служение и почтительность. Ниже даются четыре комбинации благой и дурной кармы, представляющих собой практическое руководство в обычной жизни: 1. Счастливое настоящее и счастливое будущее. Эта комбинация относится к тем, кто ведёт счастливую жизнь благодаря прошлой шубха- карме (т.е. прошлой заслуге – пунья), а также накапливает дальнейшую шубха (пунья) карму, которая принесёт счастье в будущем. Это лучший пример счастливой жизни, результатом которой может быть не только счастье в этом мире, но и окончательное освобождение. 2. Несчастливое настоящее, но счастливое будущее. В этой категории находятся те, кто, несмотря на несчастья в этой жизни, создают благую карму. Они гарантируют себе счастливую жизнь в будущем, несмотря на страдания сейчас. Это тоже желательный ход жизни. 3. Счастливое настоящее, но несчастливое будущее. Это те существа, которые имеют счастливое настоящее благодаря их прошлому, но потворствующие дурному, зарабатывая таким образом несчастливую жизнь в будущем. Несмотря на свою греховную жизнь, они выглядят счастливыми, что даже может создавать впечатление того, что грех приносит счастье. Это счастье, однако, является следствием их прошлой благой кармы и, когда таковая истощится, их настигнет страдание. Следовательно, такого поведения необходимо сторониться. 4. Несчастливое настоящее и несчастливое будущее. 2 Это наихудшая комбинация, когда существо, во-первых, вынуждено страдать из-за своей прошлой дурной кармы и, во-вторых, потворствует себе в дурных делах и зарабатывает ашубха карму, которая приведёт его к страданию в будущем. Конечно, такого образа жизни необходимо избегать любой ценой. Помимо этих двух категорий есть и третья группа кармы, которая, строго говоря, не связывает душу, так как не сопровождается страстями – связующими факторами. Она определяется как чистая карма (шуддха-карма) или даже нокарма (как говорится в Гите) и она также известна как ирьяпатхика-карма. Давайте теперь рассмотрим эту группу кармы. Ирьяпатхика, или незатрагивающая карма, и сампарайика, или затрагивающая карма. Этим виды кармы ранее вкратце упоминались под заголовком «Вхождение кармы в душу». Продолжая обсуждение этого вопроса далее, необходимо уточнить, что в группу сампрайика попадает как счастливая, так и несчастливая карма, поскольку обе они являются результатами деятельности, расцвеченной страстями, и обе связывают душу. Однако любая карма, возникающая вследствие деятельности, не сопровождаемой страстями, попадает в группу ирьяпатхика40, и она не загрязняет душу. Такая карма определяется как чистая (шуддха). Следовательно, паломник на пути духовного прогресса должен постараться полностью избежать несчастливой, или ашубха-кармы, и направить свои усилия не накопление счастливой, или шубха-кармы, хотя это и не является его конечной целью. Гхати-карма (омрачающая карма) и агхати-карма (неомрачающая карма). Выше указывалось, что восемь атрибутов души искажаются восемью видами кармы, которые необходимо разрушить ради полной реализации всех качеств души. Из этих восьми четыре представляют собой врождённые атрибуты, или фундаментальные качества души: совершенная мудрость (самьяктва) 41, совершенное восприятие (даршана), совершенное знание (джняна), совершенная сила (вирья). Если все они не реализованы, то душа не может считаться чистой или совершенной, поскольку остаются элементы нечистоты и несовершенства, оскверняющие душу. Эти четыре вида кармы, искажающие или ослабляющие душу, называются гхати карма (искажающая, или омрачающая карма) 42. Сюда входят карма, вводящая в заблуждение (мохания), карма, омрачающая восприятие (даршанаварания), карма, омрачающая знание (джнянаварания), и препятствующая карма (антарая), каждая из которых искажает одно из названных свойств души. Омрачающую карму можно подразделить на два подвида: полностью омрачающую (сарвагхати) и частично омрачающую (дешагхати), в зависимости от степени искажения ими врожденных качеств души. Так, карма, омрачающая всеведение, относится к полностью искажающим, а остальные четыре подвида кармы, омрачающей знание, – к частично искажающим. Прочие четыре вида кармы: определяющая статус (готра), определяющая продолжительность жизни (айю), определяющая физическое строение (нама) и производящая ощущения (ведания) определяют физическое, или мирское, бытие души в смысле семьи, продолжительности жизни, типа тела и счастья или страдания соответственно. Они не искажают и не повреждают внутренние характеристики души и потому называются неомрачающей кармой (агхати-карма). Нокарма (не-карма) 43. Мы уже встречались с этим термином, но он не очень важен и не очень уместен в данной дискуссии. Его толкуют разными способами: некоторые, например, считают, что все частицы 2 помимо кармических, являются не-кармой. Он также относится и к кармическим частицам после того, как они принесли плоды и отделились от души. Оправдание учения о карме. После бесконечной дискуссии о Боге был сделан, наконец, такой вывод: «Для тех, кто не верит в Бога, бесполезны любые аргументы, а для тех, кто верит в Бога, никакие аргументы не нужны». То же самое можно сказать и о концепции кармы. Её невозможно доказать в лаборатории. Это – общепринятый постулат, который не нуждается в доказательствах. Это было частью учений просветлённых существ, обладавших авторитетом совершенного знания, прозрения и опыта. Доказательство пудинга находится в его поедании. Концепция кармы даёт удовлетворительное объяснение иначе необъяснимым расхождениям в жизни. Есть и другое объяснение, даваемое материалистическими теориями, рассматривающими творение как безжизненную игру элементов, но такое объяснение неприемлемо. А на противоположном конце находится теория о том, что сверхъестественный феномен, называемый Богом, ответственен за всё творение со всеми его расхождениями и отклонениями. Теория высшего Бога, хотя и разрешает ряд проблем, создаёт много больше и оставляет немало вопросов типа таких: «Кто сотворил Бога-творца?» или «Допустил ли Бог грехопадение человека лишь для того, чтобы простить его?» Теория кармы избегает таких проблем и делает индивидуума ответственным за свои поступки, в то же самое время проводя в жизнь этическое поведение, основанное на добровольном согласии, которое, в конечном счёте, делает мир долее удобным местом для жизни. Она даёт удовлетворительный ключ к решению загадки творения, и этот ключ находится в руках самого живого существа, т.е. человека, занимающего центральное место в схеме кармы. Теория о карме и её материальной природе получила и свою долю критики. Её считали фаталистической, индивидуалистической, довольно-таки механической и чрезмерно настаивающей на наказании и возмездии. Однако изучающий детальные аспекты кармы может просмотреть даже научные диссертации на эту тему, где можно найти аргументы, опровергающие такую необоснованную критику. Здесь можно лишь вкратце сказать на базе вышеизложенного материала, что теория кармы не фаталистическая и не индивидуалистическая, не механическая и не карательная. Более глубокое понимание предмета откроет тот факт, что вера в карму вкупе с принятием неизбежных её результатов ведёт к сознательным усилиям по «оздоровлению», что позволяет избежать ненужного недовольства. Сверх того, как уже отмечалось, благотворная, или шубха карма, имеет глубокое социальное значение. Существует и возможность для изменения результатов кармы, так что не может быть и речи от её «механистичности». И, наконец, вера в карму ставит ударение вовсе не на наказании и расплате, а на постоянных усилиях по моральному преображению и возвышению живых существ, что ведёт к лучшему социальному порядку, к той утопии, которую предвидели все философы и пророки. Мы завершим обсуждение теории кармы заметками немецкого учёного Германа Якоби на эту тему, взятыми из его очерка «Джайнизм» в «Энциклопедии религии и этики»: «Как мы уже видели, причина воплощения души находится в присутствии в ней кармического вещества. Теория кармы представляет собой краеугольный камень джайнской системы, поэтому необходимо объяснить эту теорию более подробно. Естественные качества души – это совершенное знание (джняна), интуиция или вера (даршана), высочайшее 2 блаженство и прочие виды совершенства; однако эти врождённые качества души ослабляются или омрачаются в мирских душах вследствие присутствия кармы. С этой точки зрения можно понять разделение кармы на виды. Когда кармическая материя проникла в душу, она преобразуется в восемь видов (пракрити), формирующих карманашариру, точно так же, как пища посредством переваривания преобразуется в различные флюиды, необходимые для поддержки и роста тела. Восемь видов кармы таковы: (1) Джнянаварания, омрачающая врождённое правильное знание (т.е. всеведение) души и, таким образом, производящая различные степени знания и неведения.(2) Даршанаварания, омрачающая правильную интуицию, т.е. сон. (3) Ведания, омрачающая блаженную природу души и производящая удовольствие или боль. (4) Мохания, омрачающая правильное отношение души к вере, поведению, страстям и прочим эмоциям и производящая сомнения, заблуждения, ошибочное поведение, страсти и различные ментальные состояния. Следующие четыре вида кармы в большей степени касаются индивидуального статуса существа: (5) айю, определяющая продолжительность жизни индивидуума в одном рождении в качестве обитателя ада, животного, человека или бога; (6) нама, производящая различные обстоятельства и элементы, которые коллективно создают индивидуальное существо, т.е. тело с его общими и частными качествами, способностями и т.д.; (7) готра, определяющая национальность, касту, семью и т.д.; (8) антарая, омрачающая врождённую энергию души и мешающая совершению благодеяний, когда есть желание совершить таковые. Сейчас мы рассмотрим применение теории кармы к этике. Высочайшая цель состоит в избавлении от всякой кармы и предотвращении накопления новой: говоря технически, в остановке притока кармы (асрава), который называется самвара, или же перекрытии каналов, по которым карма проникает в душу. Все действия производят карму и, в большинстве случаев, навлекают на деятеля продолжение мирского существования, но когда человек свободен от страстей и действует в строгом согласии с нормами правильного поведения, то его действия производят карму, которая длится всего лишь один момент, а затем аннигилируется. Поэтому весь аппарат монашеского поведения создан для предотвращения формации новой кармы, той же самой цели служит аскетизм, который также уничтожает старую карму быстрее, чем это случилось бы при обычном ходе вещей. Из вышеизложенных замечаний вполне очевидно, что этика и аскетизм джайнов должны рассматриваться как логическое следствие теории кармы. Однако с исторической точки зрения многие их принципы, монашеские учреждения и аскетические практики кажутся унаследованными от прежних классов индийского общества, поскольку брахманские и буддийские аскеты напоминают их во многих своих заповедях и учреждениях».
ГУНАСТХАНЫ: ЭТАПЫ ДУХОВНОГО ПРОГРЕССА.
Чтобы дать простое определение гунастхан, мы приведём цитату из книги Дж. Л. Джайни «Контуры джайнизма»: «В джайнизме существуют 14 стадий, через которые проходит душа, начиная от неочищенной материи до окончательного освобождения. Физическое состояние души, возникающее вследствие подъёма, успокоения и частичного исчезновения кармического вещества, называется «гунастхана». Однако этот предмет содержит более глубокое значение, которое было названо «оккультным джайнизмом» или «джайнским мистицизмом». Подобно любому мистицизму, например, суфийскому, который подразумевает союз существа с богом, джайнские гунастханы 2 описывают путь, методы и предпосылки, благодаря которым обусловленная душа (бахиратма) может стать освобождённой душой (параматма), пройдя путь внутреннего прогресса, т.е. становясь антаратма. Этот процесс начинается с души, находящейся с безначальных времён на низшей стадии и циркулирующей в водовороте рождений и смертей вследствие отсутствия истинного знания и правильного поведения. Поскольку в каждой душе содержится божественная искра (без которой она не была бы живым существом), она старается найти свою идентичность и реализовать потенциал освобождения. Таким образом, всё время идёт борьба между, с одной стороны, силами тьмы неверия (митхьятва), которые пытаются удержать душу привязанной к сансаре и, с другой, силами света, или истинной веры (самьяктва), которые ведут к освобождению. В долгосрочной перспективе, с помощью уменьшения кармической ноши, у сил света может появиться шанс на превосходство, и тогда душа сможет разорвать оковы митхьятвы, точно так же, как соломинка или кусок бумаги могут вырваться из водоворота. Это подобно разрубанию Гордиева узла, да и в джайнской терминологии называется точно также: грантхи бхеда. Если это случилось, то душа уже находится на пути поднимающихся гунастхан. Другими словами, паломник нашёл свой путь и начал свой прогресс, который, в конечном счёте, может привести к освобождению души, хотя это может занять многие тысячелетия. По ходу своего продвижения через различные гунастханы душе придётся столкнуться с подъёмами и падениями, а также с весьма необычными и беспрецедентными опытами, известными как шрени, которые детально описываются в «Карма грантхе». Здесь будет достаточно дать общее описание и начальную информацию об этих процессах. Три процесса (карана): 1. Адхах-правритти-карана (начальный). Когда душа, сокращая интенсивность кармы, сталкивается лицом к лицу с грантхи, или Гордиевым узлом ложных воззрений, успех или провал зависит от её собственных усилий. 2. Апурва-карана (беспрецедентный): Достигнув успеха в разрубании «Гордиева узла», душа, с помощью дальнейшего сокращения кармы посредством расагхаты (уменьшения интенсивности), стхитигхаты (уменьшения продолжительности), гунасанкраманы (взаимообмена) и подобных процессов встречается с новыми перспективами беспрецедентных опытов духовного прогресса, которые ведут к следующему методу. 3. Ниврити-карана (прекращение): Здесь худшие типы страстей и кармы уничтожены и душа готова к более высоким стадиям духовного прогресса. Две лестницы (шрени) 44. Существуют две духовные «лестницы», одна из которых – подавление кармы, а другая – полное уничтожение. Вполне очевидно, что лишь вторая может вести к освобождению, а первая может временно способствовать прогрессу, но может и вернуть на более низкие этапы. В соответствии с их природой они называются упашама-шрени (лестница подавления) и кшапана-шрени (лестница уничтожения) соответственно. Гунастханы описывают чисто духовный опыт: эти 14 этапов имеют отношение лишь к душе, хотя она и находится в воплощённом состоянии. Весь прогресс или регресс происходит на духовной лестнице: его невозможно наблюдать в физическом мире. 2 Однако эти этапы духовного развития также напрямую связаны и с кармой, загрязняющей душу: чем хуже и сильнее связь кармы с душой, тем ниже находится душа в этой классификации. И наоборот: чем меньше и слабее кармическая ноша, тем более высокой и лучшей стадии достигает душа. Может показаться, что карма является непосредственной причиной, определяющей гунастханы, однако, поскольку карма нарастает или привлекается вибрациями (йога), страстями (кашая), небрежностью (прамада), недисциплинированностью (авирати) и ложными воззрениями (митхьятва), то именно они, в конечном счете, ответственны за прогресс или падение души. Поскольку вибрации и страсти исходят от самой души, наряду с другими условиями или без таковых, то именно душа является определяющим фактором своей гунастханы, или же её развития или падения. Проявление кармы в её различных разновидностях и аспектах вместе с соответствующими гунастханами подробно описывается в Карма-грантхе и было изложено в главе о карме, в качестве дополнения к которой может рассматриваться эта глава. Хотя формально различаются 14 этапов, в действительности на пути освобождения существуют многочисленные пункты, которые душа проходит, и в которых она останавливается. Это подобно железной дороге с её многочисленными остановками и станциями, хотя маршрут и определяется несколькими важнейшими или узловыми станциями. Душа находилась на этом пути с безначальных времён и будет двигаться по нему до окончательного освобождения, которое является её конечной целью и завершением духовного развития. Гунастхана, на которой находится душа, может время от времени изменяться в зависимости от вызревания кармы, влечения и отвращения (рага-двеша) или вибраций и страстей (йога и кашая), подобно периодическим изменениям кровяного давления у людей. Точно определить гунастхану существа в отдельный момент может только кевала джняни, поскольку он представляет собой как бы чистый духовный барометр, а для обычных существ, способных составить лишь некоторое представление о внешних условиях, обстоятельствах и поведении существ, это невозможно. Движение души от одного этапа к другому выстроено не в арифметическом порядке, т.е. от первого этапа ко второму и т. д., а по логическим правилам, поскольку душа на своём духовном пути движется иногда вверх, а иногда вниз: например, от первой гунастханы она поднимается прямо к четвёртой, но оттуда может опуститься на третью или вторую по ходу её падения к первой. Мы узнаем больше о гунастханах чуть ниже, когда опишем их вкратце, а пока перечислим их: 1. Митхьядришти гунастхана. 2. Сасвадана самьягдришти гунастхана. 3. Самьяг митхьядришти гунастхана. 4. Авирата самьягдришти гунастхана. 5. Дешавирата шравака гунастхана. 6. Праматта самьята гунастхана. 7. Апраматта самьята гунастхана. 8. Апурва карана гунастхана. 9. Анивритти бадара гунастхана. 10. Сукшма сампарайя гунастхана. 11. Упашанта кашая гунастхана. 3 12. Кшина кашая гунастхана. 13. Сайоги кевали гунастхана. 14. Айоги кевали гунастхана. Митхьядришти гунастхана: этап ложных воззрений. Это – низшая стадия, когда душа, вследствие проявления кармы, вводящей в заблуждение, не верит в путь к освобождению. Характерная черта данного этапа – извращённое отношение к истине или неверие в истину, проповеданную джинами во всей её полноте. На этом этапе душа имеет минимальную степень правильного восприятия и весьма мутные проблески просветления: минимально необходимые для живой сознательной души. Душа может пребывать на этом уровне изначально или же пасть с боле высоких стадий, но причина всегда та же самая: влияние кармы, вводящей в заблуждение. Сасвадана самьягдришти гунастхана: этап «со вкусом правильных воззрений». Это вторая стадия, на которой душа находится очень короткое время, когда падает вниз к первой, но здесь она имеет некий вкус, или воспоминание о более высоком этапе (четвёртом). Душа, которая на короткое время достигла более высокой стадии благодаря возрастанию истинной веры и подавлению кармы, вводящей в заблуждение, вследствие нового проявления той же кармы острого типа, падает вниз на первую стадию, задерживаясь на минимальный период на второй и сохраняя при этом остаточный вкус правильной веры. С этого этапа можно лишь опуститься вниз, к ложным воззрениям. Самьяг митхьядришти гунастхана: этап смешанных воззрений. Этот третий этап характеризуется безразличием к правильной вере. Душа находится в смешанном состоянии, когда присутствуют одновременно и вера и неверие в истинные учения. Это состояние возникает по причине проявления на четвёртом этапе смешанной вводящей в заблуждение кармы, которая заставляет душу опуститься на этот уровень Пребывание здесь тоже очень кратковременно: душа или падает вниз, в состояние полного заблуждения, или восстанавливает правильную веру и поднимается к более высокой стадии. Авирата самьягдришти гунастхана: этап правильных воззрений без обетов. На этом этапе душа, хотя и обладает правильной верой и правильным знанием, не может идти по пути правильного поведения, поскольку неспособна соблюдать обеты (врата) из-за недостатка воли или энергии. Путь освобождения состоит из всех трёх элементов: веры, знания и поведения, а последнее, как мы знаем из первой части, включает в себя обеты. Находясь под влиянием этой кармы, существо может иметь правильную веру и знание и даже знать и принимать обеты правильного поведения, но из-за слабости оно неспособно должным образом практиковать их. Правильная вера может возникнуть в результате подавления или уничтожения кармы, омрачающей веру (восприятие), благодаря чему джива поднимается с первой стадии на эту. Невозможность соблюдать правильное поведение возникает вследствие подъёма кармы, омрачающей поведение. На этом этапе путь открыт как к подъёму, так и к падению. В случае подъёма душа может продвинуться к более высоким этапам, подавляя или уничтожая карму, а в случае падения она опускается либо ко второй, а затем – к первой стадии, либо к третьей и далее, как изложено выше. Дешавирата шравака гунастхана: этап с обетами мирянина. Когда индивидуум накапливает достаточно воли и энергии для стойкого следования пути духовного и морального прогресса, он принимает малые обеты, предназначенные для мирян, 3 с помощью которых частично воздерживается от грехов и практикует частичный самоконтроль. Таким образом, он достигает этой пятой стадии, хотя, вследствие частичного влияния кармы, вводящей в заблуждение, всё ещё неспособен полностью отречься от мира, что требуется для подъёма на следующий этап. Это – высочайший этап развития, возможный для мирянина: все более высокие этапы требуют отречения от мира и принятия монашества с целью выработки полного самоконтроля. Этот этап весьма важен, поскольку является отправной точкой в процессе принятия правильного поведения и началом отказа от недисциплинированной (авирата) жизни (хотя только частичного). Малые обеты, которым следуют миряне и мирянки, были описаны в первой части. Праматта самьята гунастхана: этап, связанный с невнимательностью. На этом этапе духовного развития индивидуум полностью отрекается от мира, обеспечивая полный самоконтроль с помощью великих обетов, предписанных для монахов. Однако порой здесь проявляется тенденция к небрежности (прамада), отсюда и название «праматта», т.е. «небрежный» (монах). Излишне напоминать, что такие изъяны возникают вследствие связанности кармой определённого типа, приносящей свой плод. В зависимости от силы кармы существо может пасть отсюда до пятой или даже четвёртой стадии. Однако если индивидуум способен преодолеть небрежность, он может перейти к следующей – седьмой стадии (апраматта самьята гунастхана). Характерной чертой той стадии является жизнь, полностью дисциплинированная принятием великих обетов. Это означает полное посвящение себя практике Трёх Драгоценностей: правильной веры, правильного знания и правильного поведения, что описывается как «царский путь, ведущий к освобождению». Таким образом, на этом этапе вторая причина связанности кармой, т.е. авирати, отбрасывается. Апраматта самьята гунастхана: этап, связанный с бдительностью. На этом этапе находятся монахи, которые не только приняли все обеты, но и полностью избегают небрежности (прамада). С этой стадии душа может пасть вниз, к шестой ступени (невнимательности). Но она также может и подняться выше по путям, называемым шрени, один из которых представляет собой подавление (упашама), а другой – уничтожение (кшапана) кармы. Если душа идёт к шестой ступени, то она может вернуться к седьмой, но этот процесс может занять много времени, до тех пор, пока одна из «лестниц» не будет достигнута. Из этих «лестниц», однако, лишь кшапана шрени (лестница уничтожения кармы) может гарантировать окончательное освобождение. Склонность и готовность подниматься по ним переносит индивидуума к следующему – восьмому этапу, называемому апурва карма гунастхана. От седьмого до десятого этапа душа прогрессивно очищается, уменьшая страсти (заблуждение, недисциплинированность и небрежность были оставлены ранее). Поэтому данный этап является началом серии из четырёх ступеней прогрессирующего очищения, которые подготавливают душу к более высоким стадиям. Однако эта «пограничная» стадия таит в себе возможность падения на пройденные этапы вследствие подъёма кармы и небрежности. Апурва карана гунастхана: этап беспрецедентного процесса. Как подразумевает его название, этот этап включает в себя беспрецедентные достижения души, отмечающие её путь к освобождению. Это разрушение таких аспектов связанности 3 кармой, как интенсивность (раса или анубхага) и продолжительность (стхити). С помощью таких процессов очищения душа готовится к восхождению по одной из двух шрени: подавления кармы и уничтожения кармы. Кроме того, с целью подъёма по «лестницам» душа прибегает и к другим процессам (которые в действительности начинаются на девятом этапе), называемым гунашрени: к сокращению количества связывания (прадеша) и гунасанкрамана, т.е. переходу грубой кармы в более мягкую. Все эти важные моменты эволюции души необычны и беспрецедентны, отсюда и название этого этапа – апурва, т.е. «беспрецедентный». Как бы это ни игнорировалось, но опять необходимо повторить тот факт, что все эти события в сфере деятельности души обязаны своим существованием карме: старой, новой, её проявлениям, подавлению и уничтожению. Анивритти бадара гунастхана: этап неуничтожения грубой кармы. Это этап даже большей чистоты мысли, чем предыдущий: он приносит душу на границу просветления. На этой стадии душа начинает подъём по одной из двух «лестниц»: подавления кармы (упашама) или уничтожения кармы (кшапана), что и определяет её будущую судьбу. Однако на этом этапе существует возможность того, что карма, вводящая в заблуждение, которая прежде где-то таилась, может проявить себя в её грубой (бадара) форме. Отличительная черта этого этапа – высокая степень подавления или уничтожения кармы, ведущая к очищению души и продвижению к следующей стадии. Но если душа позволит карме затронуть её, она может и пасть. Сукшма сампарая гунастхана: этап тонкой борьбы. На этой стадии высокой степени чистоты души всё-таки остаются некоторые следы кармы, вводящей в заблуждение в форме самой незначительной степени тонкой жадности. Если и это преодолевается, то душа переходит к одиннадцатому и двенадцатому этапам. Если тонкая жадность подавляется упашамой, то достигается одиннадцатый этап, а если уничтожается – двенадцатый. С этого момента различие между двумя «лестницами» становится отчётливым, поскольку упашама шрени не даст никакого освобождения: к нему может привести лишь кшапана шрени. Вплоть до этой стадии три йоги (активности) и страсти (кашая) присутствуют, хотя страсти – лишь в очень незначительной, или сукшма (тонкой) степени. Это не позволяет душе подняться к двум следующим этапам, которые требуют подавления и уничтожения страстей соответственно. Если этого не произойдёт, то душа может пасть назад, к низшим стадиям, затронутая не только страстями, но и небрежностью, недисциплинированностью и неверием. Упашанта кашая гунастхана: этап успокоения страсти. Полностью подавив все страсти, включая тонкую жадность, душа на короткое время достигает этого этапа. Но это лишь подавление или успокоение45 кармы. Это подобно оседанию грязи в воде. Поэтому, как только такое подавление останавливается, карма снова проявляется, и душа падает назад. Кроме того, на этом этапе душе препятствует карма, омрачающая знание и, следовательно, она всё ещё покрыта облаками неведения. По вполне очевидным причинам эта гунастхана продолжается очень короткое время и, поскольку там нет никакой возможности для подъёма души вверх, она опускается к низшим стадиям, вплоть до «приземления» на первой. Глубина возможного падения души зависит от кармы и страстей, затрагивающих душу. Однако такая 3 душа может восстановить положение в той же самой жизни и даже достичь освобождения, пройдя через различные этапы, включая кшапана шрени. В любом случае души, которые хотя бы раз коснулись этой гунастханы успокоенного заблуждения (упашанта моха), должны достичь нирваны, хотя это и займёт некоторое время. Кшина кашая гунастхана: этап истощения страсти. Та душа, которая способна на десятом этапе полностью уничтожить тонкую жадность – остатки кармы, вводящей в заблуждение, если она поднимается по «лестнице уничтожения», достигает этой стадии, обходя одиннадцатую. Этот этап характеризуется высочайшей чистотой медитации, с помощью которой душа разрушает и три других вида кармы: омрачающую знание, омрачающую восприятие и препятствующую. К концу этого этапа душа становится всеведущей – кевала джняни и переходит на тринадцатый этап – сайоги кевали, являющийся уже стадией всеведения. Однако на этой стадии душа всё ещё несовершенна вследствие частичной связанности гхати кармой, которую она должна сбросить, чтобы перейти к следующей стадии. Это становится возможным благодаря тому, что душа, отбросив страсти, искореняет гхати карму. Эта стадия представляет собой важное звено на пути к освобождению. Сайоги кевали гунастхана: этап с йога-активностями. На этом этапе все страсти уничтожены и, следовательно, гхати и сампарайика карма искоренены, и душа наделена совершенным восприятием, совершенным знанием и совершенной силой. В джайнской терминологии эта стадия называется кевали, джина, архат или тиртханкара. Здесь остаётся лишь агхати карма, поддерживающая воплощённое состояние души, но она приходит и уходит без связывания. Можно много написать об этом этапе, но он не поддаётся полноценному описанию словами. Здесь остается лишь йога, или простая активность, но поскольку она бесстрастна, она не связывает душу. В веданте это состояние известно как дживанмукта: такие существа, хотя и воплощены и пребывают в этом мире, не связаны кармой и, потому, находятся вне мира. Такое состояние может длиться как короткое, так и очень долгое время. Именно такие души, называемые тиртханкарами, закладывают основы истинного пути и проповедуют истинную религию ради руководства поколениями мирян. По этой причине в Намаскара-мантре поклонение архатам предшествует поклонению сиддхам (освобождённым душам). Айоги кевали гунастхана: этап без йога-активностей. Это последний этап, занимающий такое время, которое требуется для произнесения пяти кратких гласных. В этот момент останавливаются даже йоги, остающаяся агхати карма спонтанно истощается, и душа, оставив тело, достигает нирваны, будучи свободной от дальнейших рождений и смертей в мире. Это состояние достигается душой, погружённой в высочайшую форму медитации, известную как шукла дхьяна, которая останавливает все грубые и тонкие виды активности ума, речи и тела, известные как йоги. Результатом является состояние полной неподвижности, занимающее то самое время, которое требуется для произнесения пяти гласных. За этим следует освобождение, или нирвана, не только от тела, но и от всего мирского бытия и связанности кармой на все будущие времена. Это краткое описание гунастхан можно завершить несколькими замечаниями, проливающими свет на их характерные черты с точки зрения духовного развития. Первые три стадии отмечаются внешней активностью души, когда она занимается такими вещами, которые отличны от неё, и душа является бахиратмой (обращённой вовне). По ходу движения от четвёртой к двенадцатой стадии она становится антаратмой (обращённой 3 внутрь), т.е. занятой собственным благом. На последних двух этапах душа достигает божественности и может быть названа параматмой – совершенной душой. С точки зрения связанности кармой можно отметить, что пять причин (ложные воззрения, недисциплинированность, небрежность, страсть и йога) определяют гунастханы, а их наличие или отсутствие приводит к падению или прогрессу души соответственно. Когда все пять причин наличествуют в душе, она находится на первой стадии ложных воззрений или же на третьей стадии смешанных воззрений. Когда душа избавляется от заблуждения, но четыре другие причины присутствуют, она может подняться на вторую, четвёртую и пятую стадии. Избавившись от недисциплинированной жизни, душа может шестой стадии, но небрежность (прамада) всё ещё присутствует. Избавившись от небрежности, она может достичь стадий от седьмой до десятой. Таким образом, на стадиях от седьмой до десятой остаются только две причины связанности: кашая (страсть) и йога. Освобождая себя от страстей, душа может достичь трёх последующих стадий. В конце тринадцатой стадии душа останавливает также и йогу и на краткий миг входит в состояние айоги кевали, достигая, таким образом, освобождения. Это станет яснее из следующей таблицы: наличествующие причины связанности гунастханы А митхьятва (ложные воззрения) 1. митхьядришти авирати (недисциплинированность) 3. самьяг митхьядришти прамада (небрежность) кашая (страсти) йога (вибрации души) Б авирати 2. сасвадана прамада 4. авирата кашая 5. дешавирата йога В прамада 6. праматта самьята кашая йога Г кашая 7. апраматта самьята йога 8. апурва карана 9. анивритти бадара 10. сукшма сампарая Д йога 11. упашама кашая 12. кшина кашая 13. сайоги кевали Е нет 14. айоги кевали Отсюда видно, что вся схема гунастхан составлена по принципу уменьшающейся греховности и возрастающей чистоты души, а также уменьшения кармического бремени. Чтобы продвигаться по этой шкале, индивидуум должен искоренить все причины связанности кармой в указанной последовательности, чтобы достичь тем самым очищения свои собственных качеств (гуна). Отсюда происходит и название «гунастхана». Примечание авторов: Поскольку было невозможно перевести некоторые технические термины, использованные в этой главе, были сохранены оригинальные. Даже их значения, приведённые по-английски, приблизительны.
ПЯТЬ ТЕЛ.
Вследствие связанности кармой душа приобретает или облачается в тела, через которые она осуществляет свою деятельность, сбрасывая старую карму и, как правило, приобретая ещё больше новой в этом процессе. Когда в главе о карме мы обсуждали карму, определяющую физическое строение (нама), было упомянуто одно её подразделение, называвшееся кармой, определяющей тела. Она, в свою очередь, подразделяется на пять типов и приводит к приобретению душой пяти тел: физического (аударика), трансформации (вайкрия), передвижения (ахарака), огненного (тайджаса) и кармического (кармана). В этой главе будет пролит некоторый свет на таковые, поскольку они важны как в джайнской метафизике, так и в обычном опыте. Как мы помним, этими телами обладают лишь мирские души, а освобождённые (мукта) души свободны от всех тел и известны как ашарири (бестелесные). Пять тел таковы: 1. Физическое тело (аударика-шарира): Как указывает его название, это грубое и твёрдое тело, воспринимаемое чувствами: например, его можно увидеть глазами. Таким телом обладают люди, животные и растения. Из всех пяти тел это содержит наименьшее число пудгал, но занимает наибольшее пространство, поскольку распределение пудгал в нём наименее плотное. Именно по этой причине оно грубое и твёрдое и подвержено разрушению. 2. Тело трансформации (вайкрия-шарира): Этим тонким невидимым телом обладают божественные существа и обитатели ада. Обладатели таких тел могут по желанию делать их невидимыми или преобразовывать их форму, почему они и называются телами трансформации. Такое тело занимает меньший объём пространства, чем физическое, хотя количество пудгал, которые оно содержит, намного больше, чем в случае физического тела. Причина того состоит в тонкой (сукшма) природе таких пудгал. Человеческие существа также могут приобрести такое тело, пройдя процесс очищения. Оно может беспрепятственно путешествовать в ограниченной части вселенной (лока). 3. Тело передвижения (ахарака-шарира): Это особый вид тела, на короткое время (менее 48 минут) создаваемый развитыми душами для путешествий в другие галактики (двипа), чтобы оказать почтение проповедующим там тиртханкарам, или же развеять свои сомнения. Это тело описывается как белое по цвету, в одну руку размером и способное на путешествия в миллионы миль длиной, беспрепятственно пересекая такие расстояния за одну самаю. Оно возникает из головы своего создателя и вновь поглощается физическим телом, когда завершает выполнение своих обязанностей. Тело передвижения более тонкое, чем тело трансформации, но содержит неисчислимо большее количество пудгал. 4. Огненное тело (тайджаса-шарира). Это тело формируется огненными пудгалами и даёт внешнюю температуру и внутреннюю энергию для переваривания пищи. Мощные существа также могут использовать его для уничтожения противников, когда находятся в гневе (и тогда оно окрашивается в красный цвет). С другой стороны, аскеты могут использовать его для прекращения эпидемий, облегчения страданий большого числа людей и т.д. (тогда его цвет – белый). Это тело содержит ещё большее число пудгал, чем предыдущие, но оно ещё более тонкое. Такое тело 3 может проходить через все виды препятствий и существует у каждого мирского существа. В то же самое время оно не воспринимается чувствами. 5. Кармическое тело (кармана-шарира). Как указывалось ранее, вследствие активности (йога) и страстей (кашая) душа привлекает материю (карма пудгала), которая связывает душу, становясь кармическим телом (кармана шарира). Это – самое тонкое из тел, занимающее наименьший объём пространства, но содержащее намного большее число пудгал, чем огненное. Оно тоже может проходить через все препятствия и является постоянным спутником мирского существа. Оно – коренная причина мирского бытия во всех его формах и аспектах, включая прочие тела. Кармическое тело постоянно обновляется, поскольку старая кармическая материя, принеся плоды, сбрасывается, и приобретается новая, что продолжается до тех пор, пока не достигается освобождение, когда исчерпывается вся карма. Оно также невоспринимаемо для чувств и, после смерти тела, сопровождает душу к месту её нового рождения, где оно формирует базис для прочих тел, которые может приобрести душа. Общие замечания по теме. Такая связь души с телами подразумевает связанность кармой и сковывание её неограниченных сил и, естественно, должна быть устранена. С сущностной точки зрения, безначальная и беспрерывная смена тел означает циркуляцию в мире и, следовательно, является злом и проклятием. Но, с другой стороны, именно телесное бытие представляет собой средство разрушения кармы, так что оно может быть и благословением, если рассматривается как средство достижения освобождения. Таким образом, истинные последователи пути освобождения направляют использование тела в должное русло, применяя его для накопления благой кармы и аскезы. Эта реальная концепция тел и телесного бытия рассматривалась с истинно неодносторонней (анекантавада) точки зрения. Все эти типы тел – материальны (пудгалика), т.е. созданы из пудгал или их скоплений (пудгала-скандха). Каждое последующее тело содержит намного большее число пудгал, чем предыдущее, однако это последующее тело является более тонким, чем предыдущее и занимает меньший объём пространства. Например, тело трансформации содержит намного большее число пудгал, чем физическое и, к тому же, более тонкое. Это можно сравнить с хлопком и сталью, где второе содержит большее число пудгал, но занимает меньшее место, чем первое. Мирская душа всегда связана с двумя типами тел: кармическим и огненным, на том очевидном основании, что без таковых её мирское существование было бы невозможным. Эта связь безначальна, но прекращается с освобождением души. Кроме того, она может иметь также тело трансформации, как в случае богов, и физическое тело, как в случае людей. Некоторые человеческие существа, обладающие необходимыми для этого силами, могут приобрести либо тело трансформации, либо тело передвижения, и в таком случае душа будет обладать четырьмя телами. Однако максимальное число тел, связанных с мирской душой – четыре, поскольку невозможно обладать одновременно физическим телом и телом трансформации.
ТЕОРИЯ НЕОДНОСТОРОННОСТИ.
Заранее необходимо признать, что мы взялись за этот предмет с некоторыми колебаниями. Предмет анекантавады (доктрины неодносторонности), с одной стороны, очень трудно объяснить, а с другой, не настолько уж и трудно. Он очень сложен в той же мере, в какой и 3 весьма прост. Это вопрос обычного, каждодневного опыта и, в то же время, так удалён от него, что не сразу поддаётся пониманию. В то же время этот предмет настолько важен, что с полным основанием называется центральной философией джайнизма. Он представляет собой один из самых значительных вкладов джайнских мыслителей в область интеллектуальных и философских исследований, точно так же, как джайнская концепция ненасилия и кармавада содействуют человеческому прогрессу в этической и метафизической сферах. Поэтому мы сделаем попытку объяснить предмет простым языком, чтобы изучающий джайнизм мог бы сделать свои первые шаги на этом пути и, если нам удастся пробудить интерес в нём, эту попытку можно будет считать успешной. Что касается заинтересованных лиц, то недостатка в литературе на эту тему не ощущается, поскольку в течение 2500 лет, прошедших со времён Махавиры, многие учёные исчерпывающе проанализировали этот предмет и пополнили знание о нём своими вкладами. Что такое анекантавада? Трудно найти полный и точный эквивалент этому термину.Его можно считать техническим термином. Однако переводили его разными способами: философия неабсолютизма (Саткари Мукерджи), теория многосторонней природы реальности или философия гармонизации вместе (Харибхадра), или теория разнородности46. Вся эта терминология проливает свет на различные аспекты теории анекантавады. Однако есть один термин, который охватывает её значение почти полностью и, таким образом, может считаться эквивалентом: это «теория неодносторонности», предложенная д-ром Б.К. Матилалом, что и было использовано в заголовке данной главы. Чтобы понять полное значение «неодносторонности», сначала необходимо понять, что имеется в виду под «односторонностью» (эканта), которая опровергается этой теорией. Для обычного мирского человека это означало бы стойкую приверженность одной стороне или одному взгляду. Хорошо известно, что в процессе развития философской мысли в Индии возник ряд школ: санкхья, буддизм (бауддха), веданта, ньяя и миманса. Даже до кристаллизации этих идей в форме таких утвердившихся школ, различные мыслители распространяли свои идеи, которые можно найти в Ведах, Упанишадах и других писаниях. Они касались разнообразных метафизических вопросов: таких, как различные аспекты реальности, душа, вселенная и т.д. Когда, по ходу развития философской мысли, возникали такие разнообразные точки зрения, и одна школа начинала отстаивать свои метафизические тезисы, то они немедленно опровергались другой школой, которая выдвигала свою собственную противоположную теорию. Каждая школа систематизировала аргументы, защищающие её собственные тезисы, и опровергающие чужие. Это приблизилось к догматизму настолько, что одна школа отказывалась принимать точку зрения другой, считая её ложной, и рассматривая лишь свою собственную точку зрения как евангелие истины, причём абсолютное. Это привело к нетерпимости. Вот такой догматический и нетерпимый подход и называется в джайнизме «эканта», или односторонний философский подход, и такая односторонность считается эквивалентом ложного знания и ложного восприятия – митхья-джняна и митхья-даршана. Анекантавада, или доктрина неодносторонности, является отрицанием и противоположностью вышеупомянутого одностороннего (эканта) подхода, о чём говорит отрицательная приставка «ан». Согласно неодностороннему подходу, когда представляется одна точка зрения на предмет, должного рассмотрения заслуживает также и противоположный взгляд. Данный подход основывается на принятии разнообразия реальности или, другими словами, на принятии того факта, что каждое утверждение или тезис имеет много аспектов, и все они содержат элемент истины, воспринятой с различных точек зрения. Философская теория или метафизический тезис как таковые могут быть истинны, если они рассматриваются с определённой точки зрения. Поэтому доктрина 3 неодносторонности не только терпимо относится к точке зрения противоположной стороны, но также и пытается понять базис расходящихся утверждений с целью примирения внешних противоречий. Эта позиция станет яснее, если её проиллюстрировать хорошо известной историей со слоном и шестью слепыми людьми. Шесть слепых людей подошли к слону, и каждый потрогал различные части его тела, вследствие чего у каждого из них сформировалось своё собственное представление об огромном животном. Человек, схвативший слона за хвост, подумал, что тот похож на длинный канат. Человек, схвативший слона за ногу, подумал, что тот похож на колонну. Третий, взявший слона за ухо, подумал, что слон похож на большое опахало. Четвёртый, взявший его за хобот, подумал, что слон похож на питона. Другой, потрогав его за живот, решил, что слон похож на барабан. А тот, кто забрался слону на спину, решил, что тот похож на платформу. Поскольку все ни были уверены в том, что их догадки ответствуют действительности, каждый из них твёрдо придерживался своего мнения о слоне, считая его священным, в то же самое время называя все прочие взгляды абсолютно ложными. Это привело к желчной дискуссии и могло бы кончиться дракой, но пришёл мудрый человек, который объяснил правильное положение вещей шести слепым людям, заставив их потрогать прочие части слона. Тогда они поняли, что, хотя представления каждого из них о слоне и были частично верными, но и идеи других были в равной мере верными с их точек зрения, и что полное представление о слоне можно составить лишь приняв во внимание взгляды каждого из них. В данной истории шесть слепых людей, когда они цеплялись за свои индивидуальные представления о слоне как о канате или колонне, принимали одностороннюю точку зрения, которая, вполне очевидно, была ложной. Когда они оценили точки зрения других людей в дополнение к своим собственным, узнав таким образом истинную природу слона, они вступили на правильный путь анекантавады, или неодносторонности. С поверхностной точки зрения это учение может показаться слишком простым и очевидным и, следовательно, бессодержательным. Та важность, которая приписывается ему в философской сфере, может показаться неоправданной. Но если мы вспомним, что интеллектуальные расхождения породили немало насилия, то любая попытка гармонизации будет выглядеть шагом в верном направлении. Это станет яснее, если мы возьмём в качестве примера философское рассмотрение природы реальности (сат), присутствующее во всех философиях. Веданта Шанкарачарьи утверждает, что реальность (сат) постоянна и неизменна. А буддийская философия, наоборот, утверждает, что нет ничего постоянного, и реальность постоянно изменяется, находясь в состоянии потока, поскольку она характеризуется моментальными и автоматическими возникновением и разрушением. История является свидетелем горячих споров, возникших из этих крайних односторонних точек зрения, которые, в конце концов, привели к полному исчезновению буддизма из Индии – его родины. Джайнизм, примиряя обе крайние позиции, утверждает, что реальность характеризуется одновременно происходящими процессами возникновения (утпада) и разрушения (вьяя), а также постоянством (дхраувья): вот истинно неодносторонний подход. Есть знаменитое утверждение джайнской Таттвартха-сутры (5.29): «Утпада вьяя дхраувья юктам сат» – «Реальность характеризуется возникновением, разрушением, а также постоянством». Здесь имеется в виду, что реальность не постоянна, а также постоянна, она не только в потоке, а также в потоке. Согласно этому, целью познания должны быть три неразделимых аспекта: постоянная субстанция (внутренние качества), разрушение или оставление старой формы, зарождение или принятие новой формы. Если применить эту концепцию к субстанции, называемой «душа», тот она будет постоянной, когда 3 рассматривается с точки зрения её сущностного качества – сознания, которое никогда не исчезает, она разрушается, когда оставляет то или иное тело, и опять рождается при новом рождении в качестве другого существа. Это может одинаково применяться во всех случаях: например, когда ломается браслет, то это его разрушение, но содержащееся в нём золото остаётся неизменным; когда же из него сделают кольца, то это будет возникновением (хотя изменилась лишь форма). Эта дискуссия показывает, что анекантавада является попыткой примирить так называемые различные или противоположные точки зрения с помощью понимания их и, как таковая, правильно называется доктриной синтеза и ассимиляции, а также терпимости и понимания. Это приводит нас к философскому источнику этой доктрины, который находится в джайнской концепции ненасилия, и который в значительной мере повлиял на развитие неодностороннего подхода в джайнской философии. Источники анекантавады. Концепция ненасилия с её специальными и важными чертами является уникальным вкладом джайнизма в прогресс человеческой цивилизации. Это обсуждалось в первой части. Повторяя это вкратце, поскольку все существа хотят жить, причём жить с комфортом, т.е. желают, чтобы все их жизненные силы (праны) функционировали в полной мере и свободно, то любая попытка нарушить такую свободу будет очевидной, или грубой формой насилия. Тонкой формой насилия может быть любая небрежная деятельность (прамада), которая может, хотя и не всегда, привести к причинению вреда живым существам. Вышеназванные попытки и небрежность могут быть мысленными, словесными и физическими, а отказ от всего этого будет ненасилием. Существует также и позитивная сторона ненасилия, включающая доброту, сострадание, мир и т.д. Распространение такого ненасильственного отношения на интеллектуальный и вербальный планы было вполне естественным: подлинная практика ненасилия невозможна без воздержания от него не только на словах и в делах, но и в мыслях. Ненасилие неделимо: индивидуум не может соблюдать его физически, но нарушать в уме, принимая во внимание то, что именно интеллект управляет физической активностью. Поэтому джайнская концепция уважения к чужой жизни привела к принципу уважения к чужим взглядам, что и сформировало базис анекантавады. Это включает в себя не только терпимость к противоположным учениям или другим взглядам, но также и исследование оснований для таких различий и последующие попытки примирения. С исторической точки зрения, исходя из того, что неодносторонность была отпрыском и естественным следствием ненасилия, можно предположить, что она изначально сосуществовала в джайнской мысли и вере с ненасилием, являющимся ядром или фундаментальным принципом джайнизма. Однако её методология и аккомпанементы, включая сюда найяваду, или доктрину точек зрения, и сьядваду, или «доктрину того, что может быть» могли развиться позже. Утверждается также, что теория неодносторонности развилась из трактовки Махавирой процесса вибхаджьявады, или аналитической системы. Несомненно, древние писания, например, Сутракританга, описывают Махавиру как «вибхаджьявади», но и Будда описывался точно так же, поскольку он тоже следовал аналитическому методу. Однако вибхаджьявада в более широком смысле может также подразумевать недогматический и исследовательский подход к философским и метафизическим предметам. Понимаемая в этом смысле, она включает не только систему анализа, но и систему синтеза: дифференциацию и интеграцию вместе. Махавира не только анализировал предметы, но и развивал философию 4 синтеза, терпимости и понимания различных точек зрения и предположений, чтобы примирить и разрешить споры. Эта система развилась и стала называться «анекантавада», или теория неодносторонности. Несколько примеров могут прояснить этот вопрос. Предположим, задаётся вопрос: «Отличается ли А от Б?» Одна группа отвечает: «Да, А и Б – одно». А другая группа может ответить: «Нет, А и Б – разное». А подход анекантавады будет следующим: «А является Б с одной точки зрения, но А не является Б с другой точки зрения». Точно так же, как человек является мужем с точки зрения своей жены, братом с точки зрения его сестры и т.д., в анекантаваде вещь может быть правильной с одной точки зрения и ошибочной с другой. В джайнской Бхагавати-шастре говорится, что на вопрос о том, конечна вселенная или бесконечна, Махавира ответил, что с точки зрения площади и измерений вселенная конечна, но с точки зрения времени вселенная бесконечна. Это приводит нас к теме теории точек зрения, или найяваде, и теории возможного, или сьядваде47, которые рассматриваются как два крыла теории неодносторонности. До того, как мы займёмся этими теориями, будет уместной пара замечаний. Во-первых, ассимилятивный аспект анекантавады предполагает существование хорошо развитых философских школ, между которыми могли иметь место серьёзные разногласия, что и оправдывало необходимость синтеза и ассимиляции. Такими школами были санкхья, буддизм, ньяя, миманса и т.д. Другим фактором было начало использования санскрита в джайнской литературе, ранее ограничивавшейся языком ардхамагадхи. Таким образом, хотя семя анекантавады существовало в джайнской философии и ранее, оно выросло, расцвело и принесло плоды позднее, вместе с другими школами, и лишь тогда дискуссия на тему анекантавады набрала силу, и её детали умножились. Во-вторых, хотя анекантавада подразумевает принятие многосторонности реальности, необходимо ясно отдавать себе отчёт в том, что простое объединение противоположных утверждений относительно того или иного предмета отнюдь не будет признаком анекантавады. Далее, хотя анекантавадинский подход и позволяет принятие разных, даже противоположных предположений с различных точек зрения, идеи, подвергающие сомнению фундаментальную истину и базовые принципы, никоим образом не могут быть приняты под покров анекантавады. Например, сознание в джайнизме считается отличительной чертой дживы (души), и она не может считаться лишённой сознания с любой точки зрения. Д-р Й.Дж. Падмараджиях в известной книге «Джайнская теория реальности и познания» упоминает следующие пять видов философии, которые рассматриваются с точки зрения природы реальности: 1. Философия идентичности, т.е. веданта. 2. Философия различия или непостоянства, т.е. буддизм. 3. Философия подчинения различий единству, т.е. санкхья. 4. Философия подчинения единства различию, т.е. вайшешика. 5. Философия координации единства и отличия, т.е. джайнизм. Таким образом, джайнизм соединяет крайности и предлагает такой взгляд на реальность, который охватывает все разнообразные аспекты реальности, чтобы создать синтетическую картину целого. Найявада, или доктрина точек зрения. 4 Сейчас мы приступаем к предмету найи, который даёт возможность сформировать должный взгляд на истинную природу вещей с помощью разумной оценки их различных аспектов с различных точек зрения. Существует два способа получения знания о любом объекте: прамана (доказательство) и найя (точка зрения) (Таттвартха-сутра 1.6). А поскольку объект имеет разнородный характер или много аспектов, охватить их во всей полноте способен лишь всеведущий. Понимание одного аспекта предмета или оценка его с одной точки зрения называется найя, а понимание многих аспектов предмета – это прамана. Например, понимание природы души лишь с точки зрения наличия у неё сознания – это найявада, а оценка души, принимающая во внимание многие её аспекты: нематериальную природу, вечное бытие, сознание и т.д. – это прамана. Другими словами, найя является частью праманы, а прамана – собранием разных видов найи. Поэтому прамана сравнивается с океаном, а найя – с океанской водой в различных кувшинах (раджавартика акаланка). Другие школы получают знание о предметах с помощью праманы, а джайнизм использует в дополнение к этому и найяваду, так как первый способ не может оценить все аспекты индивидуально и полностью. В то же самое время необходимо всегда иметь в виду что, согласно найяваде, она раскрывает лишь один аспект из неизмеримого числа в равной мере важных аспектов, поэтому знание, полученное таким образом, окрашено и обусловлено особой точкой зрения: нежелание помнить об этом приведёт к путанице и односторонности. Следовательно, истина в целом, или полная природа реальности может быть раскрыта лишь с помощью объединения всех аспектов знания, полученного посредством найи, которые, хотя и противоречат друг другу, когда берутся по отдельности, но ведут к истине, когда соединяются. Здесь можно процитировать интересный пример из «Найя карики» Виная Виджаи, который говорит: «Как различные малые феодалы, которые могут быть противниками друг друга, когда управляются императором-чакравартином, объединяются и служат ему должным образом, так и различные найи: когда они соединяются, то раскрывают совершенную и полную истину». Таким образом, когда найявада используется должным образом, она становится инструментом для практического применения анекантавады, или доктрины неодносторонности, что даёт возможность получения полного знания с одной стороны, и понимания и примирения различных точек зрения с другой. Поскольку субстанция имеет бесчисленные аспекты, её можно увидеть с различных точек зрения и, следовательно, найи могут быть столь же бесчисленными. Принимая во внимание, что это сделало бы невозможным постижение как всех точек зрения, так и самого предмета, ачарьи сгруппировали, или классифицировали все найи в определённые категории, которые, хотя и варьируют, но имеют ряд общих черт. Первая и основная классификация содержит две группы: дравьяртхика найя, т.е. точки зрения, связанные с субстанцией, и парьяртхика найя, т.е. точки зрения, связанные с модификацией. Первая группа имеет дело с точками зрения, связанными с субстанцией или общими характеристиками: например, с рассмотрением моря только с точки зрения воды. Вторая группа связана с особыми характеристиками объекта, который может быть подвержен модификациям: например, с рассмотрением моря с точки зрения солёного вкуса его воды. Классификации найи. Существует много классификаций, но в Таттвартха-сутре упоминаются пять классов с дальнейшими подразделениями некоторых из них: Найгама (обыкновенная) 48. Самграха (общая). Вьявахара (практическая). 4 Раджусутра (прямая нить). Шабда (вербальная). Ниже они описываются подробнее: Найгама-найя (обыкновенная точка зрения): В эту группу включаются те точки зрения, которые выражаются в общепринятых терминах согласно местной традиции, без каких-либо специфических отличительных черт объекта. Они подразделяются на две подгруппы: общую и специфическую. Например, когда некто собирается пилить доски, можно сказать, что он собирается сделать стол, или, когда кто-то вызывает такси, то в действительности он может вызывать водителя такси. Такие утверждения или идеи включаются в категорию найгама-найя. Они считаются истинными в пределах найгама-найи, так как они принимаются местной традицией и общеупотребительны, хотя, строго говоря, не вполне корректны. По вполне очевидным причинам, эта найя имеет наиболее широкую сферу применения. Самграха-найя (общая точка зрения): Эта группа охватывает те утверждения и идеи, которые содержат некоторые обобщённые характеристики предмета, игнорируя другие специфические и расходящиеся между собой признаки и требования. Слово «самграха» значит «собрание». Под этим видом найи имеется в виду метод, с помощью которого отдельные сущности сводятся в один класс или понятие. Например, когда утверждается, что нечто является сат (бытием), это вполне понятно с точки зрения самграха-найи, хотя это и упускает элемент асат (небытия). Данная точка зрения как таковая делает ударение на вселенной, игнорируя разнообразные черты. Абсолютный монизм, или веданта – её самые известные примеры. Джайнизм, однако, считает её частичной и лишь одной из точек зрения. Её сфера применения более ограничена, чем у предыдущей. Вьявахара-найя (практическая точка зрения): Эта категория, хотя и является дополнением к предыдущей, в большей степени подразделяет объект на группы, имея в виду их специфический характер и рассматривая их с особых точек зрения. На основе самграха найи и после описания вещей в общей форме, необходимо выяснить их особые характеристики. Это и называется «вьявахара-найя». Например, когда мы произносим слово «медицина», это включает все её виды, но когда мы говорим «аллопатическая», «аюрведическая» или «гомеопатическая», то уже можем понять её узкую характеристику. Далее её можно подразделить по названиям, сферам применения, качеству и т.д. Эти подразделения являются примерами вьявахара-найи и имеют тенденцию к большей точности. (Эта вьявахара-найя отлична от другой вьявахара-найи, которой мы коснёмся ниже.) Раджу-сутра (прямая нить): Эта категория требует рассмотрения таких идей, как реальность и пр. только в форме прямого восприятия их настоящего состояния: только здесь и сейчас, игнорируя прошлое и будущее, но лишь в настоящей парьяе, или образе вещи. «Раджу» значит «простой», «сутра» значит «нить». Предположим, что человек был министром, но более не находится на этом посту. Таким образом, от его прошлого нет пользы. Подобным же образом, если некто – действующий министр, то его будущее, в терминах раджу сутры, лишено значения. Только 4 настоящее признаётся этой точкой зрения, делающей отождествление более лёгким, а сферу – более узкой. Пример такой найи – буддийская философия кшаникавады49. Шабда-найя (вербальная точка зрения): Эта точка зрения в своём рассмотрении объектов опирается на значение слов. Некоторые школы мысли опираются на слова и значение таковых, чтобы объяснить природу вещей. Согласно джайнскому мнению, такое понимание может быть истинным и может пролить свет на предмет, хотя и частично. Это будет истинным с вербальной точки зрения. С целью сделать понимание более лёгким и точным, существуют пять подразделений этой найи. Из пяти упомянутых точек зрения первые три относятся к категории дравьяртхика-найя (связанные с субстанцией), а последние две – парьяртхика-найя (связанные с модификацией). Другие главные подразделения найи: нишчая, т.е. внутренняя, или точка зрения определения50, и вьявахара, т.е. общеупотребительная, или же точка зрения мирского поведения, которая часто применяется в обычной речи. Первая подразумевает реальное или окончательное значение или интерпретацию объекта51, тогда как вторая включает в себя внешний или обобщённый поверхностный взгляд. Например, с точки зрения нишчая найи душа независима, самосуществующа и незагрязнена материей, а с точки зрения вьявахара ей можно назвать окутанной кармой и вовлечённой в цикл рождения и смерти. Такая классификация най, или точек зрения, даёт возможность идентификации объектов или теорий в соответствии с определённым классом найи. Например, с обыкновенной точки зрения можно сказать некий частный объект или утверждение истинны, тогда как с общей точки зрения истинно другое утверждение. Так разрешаются противоречия, которые могли бы возникнуть в ином случае. Четыре никшепы. Можно вкратце упомянуть термин «никшепа»52, используемый некоторыми учёными в дополнение к найе в качестве средства анализа и корректного понимания интерпретации или значения любого частного термина посредством ссылки к контексту. Этих никшеп, как минимум, четыре, но может быть и больше. Это нама-никшепа (именная), стхапана-никшепа (атрибутивная) 53, дравья-никшепа (непосредственная) 54, бхава-никшепа (свойственная или реальная). Проиллюстрировать четыре никшепы можно таким примером: если некое лицо называется царём, даже не имея никаких реальных качеств царя, то это наименование (царь) понимается в соответствии с нама- никшепой; портрет или статуя царя также передают идею царя в соответствии со стхапана-никшепой; если же некто был царём в прошлом, то он всегда будет называться царём согласно дравья-никшепе. И это несмотря на то, что во всех этих случаях употребление термина «царь» неоправдано с точки зрения фактов. Царём может быть названо только то лицо, которое обладает всеми качествами царя и правит в настоящее время, что и будет вполне корректным с точки зрения бхава-никшепы. Никшепа слова помогает найти правильное значение, объясняя в то же самое время, как слово используется в том или ином частном месте. Конечно, подлинное значение передаётся бхава-никшепой. Как сказано ранее, они являются помощниками в применении найи, и иногда рассматриваются как её часть. Некоторые учёные даже считают, что никшепы поверхностны сами по себе и представляют собой дубликаты, поскольку первые три никшепы покрываются дравьяртхика-найей, а четвёртая – парьяртхика-найей. Прежде, чем мы завершим обсуждение найявады, можно добавить, что её цель – не только получение знания с различных точек зрения, но также и утверждение некоего общего базиса 4 среди противоречивых утверждений с целью примирения таковых. Другим примером такого подхода могут быть два взгляда на душу: одни утверждают, что существуют единая мировая душа, а другие – что существуют бесчисленные души. Найявада примиряет видимое противоречие, утверждая, что с точки зрения отдельных индивидуальных существ существуют бесчисленные души, однако с точки зрения качества чистого всеведения все души подобны друг другу и, следовательно, едины. Поскольку точки зрения также известны как «апекша», найявада называется апекшавадой. Раджу-сутра включает буддийскую точку зрения. Веданта и санкхья покрываются самграха- найей, йога-вайшешика охватывается найгама- найей, а шабда-найя покрывает шабда- брахмаваду. Итак, очевидно, что такой джайнский подход охватывает все философии. В любом случае, подразделения точек зрения не священны, поскольку очевидно различие в подходе разных мыслителей в разные времена по ходу развития мысли, которая не может быть статичной. Как сказано ранее, могут быть бесчисленные найи, поскольку аспекты, с которых можно рассматривать вещи, бесчисленны. Но, в конце концов, все найи растворяются и исчезают с возникновением всеведения (кевала джняна), подобно тому, как звёзды исчезают с восходом солнца. СВОБОДА ВОЛИ. Свободен ли человек? Является ли он господином своей судьбы? Волен ли он действовать, как ему нравится, и прокладывать собственный путь? Короче, обладает ли он свободой воли? Или же он раб судьбы, природы, времени или любой другой силы? Такие вопросы с безначальных времён преследовали всех мыслящих людей. Даже сейчас этот вопрос остаётся неразрешённым: обладает ли судьба верховенством или же человек имеет силу изменить её? Выражаясь более простыми словами, эта бесконечная, хотя и интересная дискуссия, происходит между нийяти (судьбой) и пурушартхой (человеческими усилиями). Нет нужды долго искать основания для такого спора. Два человека сеяли, поливали посевы и заботились об урожае в одинаковых обстоятельствах и одинаковым образом, но один пожал золотые зёрна, а другой остался даже без мякины. Родились два близнеца, оба получали одинаковую заботу от матери, одинаково учились у отца, но их судьбы получились разными: один стал успешным полицейским, а другой – преступником, приговорённым к повешению. Нет ничего удивительного в том, что человек в унижении отказывается от всей своей отваги и силы, более того – от самого себя, перед лицом неизвестной силы, назовите её Ишварой, Аллахом или Богом. Фактически, такое отречение, даже униженная сдача, украшаемое именем «бхакти» (преданность), рассматривается в качество одного из средств спасения человека от страдания, с помощью которого даже самый отпетый грешник вроде Аджамила мог бы быть прощён, лишь произнеся имя Господа. Такая сдача, однако, не импонирует некоторым смелым душам, более склонным к знанию (джняна) и действию (карма). Такие мыслители проанализировали причины, ведущие к удаче и неудаче в применении свободной воли человека. Действительно: странным выглядит тот факт, что, несмотря на полное и целенаправленное усилие воли, успех не всегда сопутствует таким усилиям. Они пришли к выводу, что, помимо индивидуальных усилий (пурушартха), существует ряд других факторов, имеющих значение для успеха или провала его усилий. В различных школах мысли они описываются под различными именами. В джайнизме эти пять факторов следующие: время (кала), природа (свабхава), прошлая карма (пуракрита), судьба (нийяти) и индивидуальные усилия (пурушартха). Они известны как пять самавай55. 4 Сторонники различных школ с безначальных времён в той или иной степени подчёркивали любой из этих факторов. Мы можем проследить дискуссию на эту тему согласно тому, как она отражена в Сутракританге – одном из древнейших джайнских текстов, который, как полагают, содержит если не слова, то идеи самого Махавиры, и восходит к дохристианской эпохе. Шлока 30 содержит преобладающую идею: «Некоторые полагают, что любые боль и удовольствие, претерпеваемые индивидуумами, не являются ни результатами их собственных дел и воли, ни следствием чужих, нот всё это – судьба». В следующей шлоке (31) такая вера опровергается: «Те, кто похваляется таким образом, – глупцы, объявляющие себя учёными: они не знают, что всякое удовольствие или боль (и всё, что происходит), являются следствием не одной судьбы, но её вместе с другими факторами, отличными от судьбы». Сейчас можно коротко описать каждую из этих пяти самвай. Время (кала): Время неограниченно, безначально и бесконечно. Оно пропитывает всю вселенную56. Оно содействует рождению и смерти, стабильности и переменам, росту и разложению – каждому феномену во вселенной. Те, кто считает время единственным фактором, ответственным за удовольствие и страдание, успех и неудачу, известны как калавади. Они упоминаются в Махабхарате (раджа Бали, например). Говоря упрощённо, калавади утверждают, что, несмотря на все затраченные усилия, семена прорастают, а деревья приносят плоды лишь с приходом должного времени, постулируя, таким образом, превосходство времени. Потому нет ничего удивительного в том, что время определялось как высшее божество разрушения (Махакала), который мог не только уничтожить каждого, но также, в форме Ямараджи и его слуг, заставлял каждого давать ответ за свои дела после смерти. Природа (свабхава): Некоторые полагают, что результаты порождает собственная внутренняя природа вещей (свабхава). Подобно тому, как горшок можно сделать лишь из глины, а не из хлопка, из которого делают одежду, все целенаправленные усилия сделать что-либо не по свабхаве будут тщетны. Эта школа мысли известна как свабхававада. Согласно свабхававадинам типа Прахлады, упоминаемого в Махабхарате, прорастают лишь те семена, которые имеют природу фертильности, а бесплодные, или мёртвые, семена никогда не прорастут, невзирая на полив, удобрение и т.д. Потому утверждается, что именно собственная природа (свабхава) является определяющим фактором удачи и неудачи, страдания и счастья в мире. Судьба (нийяти): Люди, верящие в судьбу и предопределение, называемые нийятивади, всегда были и остаются вполне обычным явлением как на Востоке, так и на Западе. Они верят, что всё предопределено и то, чему суждено произойти – хорошее или плохое, неизбежно произойдёт. И наоборот: чему не предопределено случиться, никогда и не случится. Все усилия изменить или противостоять предопределению бесполезны. 4 Одним из крупнейших представителей нийятивады был Гошалака (и его школа адживака) – современник Махавиры, который утверждал, что всё, что должно случиться в любой форме и любым способом, неизбежно произойдёт именно так, и никто не сможет помешать судьбе. В некоторых санскритских работах можно найти хвалу судьбе. Вот пример из Йогавасиштхи: «Судьба всегда бесстрастно и прекрасно исполняет танец драмы дел мира». Прошлая карма (пуракрита): В обычном смысле каждый акт, совершаемый умом, речью или телом, известен как крийя или карма, т.е. действие. В джайнизме считается, что все действия записываются в душе в форме карма варганы, возникающей вследствие вибраций души, связанных с теми или иными действиями. А если действия сопровождаются страстями: гневом, гордостью, лживостью и жадностью, то связанность становится ещё сильнее. И все такие действия приносят свои плоды (кармапхала). Обычно считается, что именно прошлая карма является основанием успеха или провала собственных усилий, и какие удовольствие или боль ни возникли бы – всё это вследствие прошлой кармы. Писания полны примеров того, как прошлая карма определяет ход жизни существ: «Карма – корень рождения и смерти. Смерть и рождение – корни страдания». «Нет никакой возможности ухода от прошлой кармы, кроме встречи с плодами»57. Вышеприведённые цитаты взяты из джайнской Уттарадхьяяна-сутры. Большинство других школ: санкхья, ньяя, миманса, веданта и буддизм также понимали важность кармы в жизни всех живых существ. Ища причину появления жизни в различных формах и её разнообразия в плане способностей, поведения, удовольствия и боли, индийские мыслители обычно приходили к выводу, что всё это было следствием прошлой кармы (пуракрита) индивидуума, которая следовала за ним в последующих жизнях подобно телёнку, следующему за коровой. Индивидуальные усилия (пурушартха): Те, кто считает индивидуальные усилия определяющим фактором, утверждают, что всё, что есть в мире: боль и удовольствие, успех и поражение, является результатом собственных усилий, и не существует никакого внешнего фактора, вмешивающегося в этот процесс. Иными словами, такие школы принимают за основу полную свободу воли и утверждают, что нет пользы от наложения проклятий на другие факторы: время, природу и т.д., а всё дело – в разумных или неразумных усилиях, ведущих к успеху или неудаче соответственно. Ниже мы опять вернёмся к пурушартхе. Помимо этих пяти самвай можно найти и другие факторы, признаваемые другими философиями: например, брахмавада считает Бога – верховное существо, единственным ответственным за всё. На другом полюсе находятся бхутавада, принимающая чисто материалистический взгляд на мир, и «акцидентализм», утверждающий, что всё в мире случайно. Все эти многочисленные школы описаны в Сутракританге. А каков джайнский взгляд на этот предмет? Хорошо известно, что основа джайнской философии – теория неодносторонности (анекантавада), считающая все точки зрения как обоснованные при рассмотрении любого феномена. Джайнские мыслители, верные этому подходу, пришли к выводу, что все эти самваи сообща ответственны за мировые феномены. 4 Все они вместе содействуют успеху и провалу, боли и удовольствию. Ни одна из них не может быть эффективной по отдельности. Лишь когда входят в игру все пять – давайте вернёмся к старому примеру – на поле вырастет урожай. Время, конечно, уместно для сеяния, полива и жатвы. Дождь и солнце должны быть своевременны. Семена, почва и вода, естественно, должны иметь способность к прорастанию, росту и созреванию. Если семена и почва бесплодны, то не будет никакого урожая, несмотря ни на какие полив и уход. Далее, должно быть предопределено, что там будет урожай. Также и прошлая карма фермера должна дать ему способность собрать удовлетворительный урожай. И, наконец, необходимо вложить должные усилия в распахивание почвы, удобрение, посев, полив, прополку, жатву, веяние и т.д. Джайнские мыслители настолько выразительно подчёркивали этот составной, или неодносторонний взгляд, что ачарья Сиддхасена Дивакара провозгласил в своей монументальной работе Санмати-тарка 58: «Утверждать, что время, природа, судьба, прошлая карма и усилия обоснованы по отдельности или индивидуально – это ложное воззрение (митхьятва). Утверждать, что они обоснованы сообща или относительно друг друга – это правильное воззрение (самьяктва)». Однако личным усилиям всё-таки даётся первое место среди пяти самвай. Этот фактор – первый среди равных. И нет нужды долго искать основания тому. Во-первых, личное усилие является единственным активным фактором. Время, судьба и т.д. – неживые и, следовательно, пассивные, тогда как волевое усилие – результат активности живой души и, следовательно, наполнено жизнью. Далее, усилие влечёт за собой ответственность. Душа, прибегающая к собственным усилиям, ответственна за их результаты. Такую ответственность не припишешь ни времени, ни судьбе, ни прочим. Сверх того, должное усилие может хотя бы частично, а то и полностью, изменить ход времени и т.д. Так, можно научными методами получить урожай вне сезона, т.е. ход времени может быть изменён. Подобным же образом наука может улучшить бесплодную почву и прошлая карма, таким образом, будет ничем иным, как личным усилием, имевшим место в прошлом. Здесь мы также находим, что результат некоторых видов прошлой кармы может быть изменён должными усилиями, например, аскезой. Да и ход судьбы можно отрегулировать должными усилиями. Это приводит нас весьма близко к обсуждаемому предмету, и тут мы обнаруживаем, что, хотя живое существо и является частично свободным факторам, так как оно вольно применять усилия, оно также является и рабом, связанным временем, судьбой, природой и т.д. Однако в той степени, в какой личное усилие (пурушарта) является активным и ответственным фактором, существо имеет свободу действий и, следовательно, свободу воли. Следуя этому, необходимо заниматься пурушартхой без заботы о результатах, которые могут быть продуктом игры пяти самвай. То же самое говорится и в книге книг – Бхагавад-гите (2.47): «Ты имеешь право на действие, но только на действие, а не на его плоды». Если усилие правильное, т.е. то, которое в джайнской терминологии называется самьяг чаритра (правильное поведение), и если оно управляется и вдохновляется правильной верой и правильным знанием, тогда нет оснований сомневаться в том, что результат будет отличен от желаемого. По стечению обстоятельств веданта даёт тот же самый ответ на вопрос о свободе воли индивидуума. Она говорит, что покуда индивидуум находится под властью неведения (авидья), у него нет никакой свободы воли, но как только он оказывается способным сбросить ярмо неведения, он становится полностью свободным фактором, а все прочие 4 факторы начинают танцевать под его дудочку59. Однако избавление от неведения требует приложения личных усилий, что и делает их основным фактором или двигателем. Если взять другой пример и сравнить жизнь с игрой в карты, то можно заключить, что способ их перетасовки определяется судьбой, временем, природой и т.д., но именно личные усилия определяют, как эти карты будут использоваться в игре. Ведь хорошо известно, что здесь многое зависит от того, как играют: лучшего игрока могут и выбросить, а заурядный игрок может набрать очки, когда игра хорошо устроена. Это опять подтверждает первенство личных усилий. Итак, давайте подведём итоги. Говорится, что среди пяти факторов, которые равно важны в человеческих делах (и в делах всех живых существ): времени, природы, прошлой кармы, судьбы и применения свободной воли, тот, который известен как пурушартха, является первым среди равных. Это ведёт к оптимистическому подходу и даёт существам уверенность в том, что они способны сформировать своё настоящее и будущее таким образом, каким они желают. Это относится как земным вопросам, так и к духовным: множество людей продвинулось по духовному пути, должным образом применяя свою свободную волю. А то, что это относится к преходящему мирскому прогрессу, достигнутому людьми в научной сфере – это итак очевидно каждому. Мы считаем полезным завершить эту главу цитатами из Гиты и священных текстов джайнизма и буддизма, которые одинаково подчёркивают свободу воли и призывают людей на путь прогресса с помощью их собственных усилий. Гита (6.5) говорит: «Душа сама должна осуществить свой собственный прогресс и не должна подавлять себя горем, ибо душа – свой собственный друг и свой собственный враг»60. Буддийские писания говорят: «Душа – свой собственный правитель и ничто, кроме души, не может ей помочь. Как купец правит лошадью, также следует управлять душой»61. Джайнская Уттарадхьяяна-сутра говорит: «Душа – творец и разрушитель счастья и страдания. Душа – друг, если она на правильном пути, и враг, если она на ложном пути».
ПРИЛОЖЕНИЕ I. Натхмал Татья. АНЕКАНТАВАДА.
Введение.
Концепция анекантавады занимает центральное положение в джайнской философии. Хотя и не представляется возможным точно определить время её возникновения, нет никакого сомнения в том, что онтология раннего джайнизма находилась под глубоким влиянием этого принципа. Будучи первоначально способом этического самовыражения, имевшим дело в основном с тем, что следует, а что не следует говорить, в агамах на языке ардхамагадхи она приняла онтологическую форму, пройдя через три стадии развития: вибхаджьяваду (метод ответа на вопрос с помощью разделения предмета дискуссии), найяваду (метод определения структуры и рамок утверждения) и сьядваду (метод префиксации частицы «сьят», 4 означающей «может быть» или «в определённых отношениях», и указывающей на обусловленный характер определяемого). Ануйогадвары («двери исследования») также сыграли весьма существенную роль в этом вопросе. В дальнейшем онтологическая ориентация была усилена Умасвати, Сиддхасеной Дивакарой и Маллавадином, а Самантабхадра, с которого начался классический период этой доктрины, превратил её в зрелую систему диалектики. Онтологическая концепция ныне принимает эпистемологический характер, и вся джайнская философия сейчас отождествляется с анекантавадой (доктриной неодносторонности) или сьядвадой (доктриной обусловленного утверждения) или саптабханги (доктриной семиступенчатой предикации). Анекантавада в форме отрицания абсолютистских положений или опровержения предвзятых и односторонних представлений о предметах в различных контекстах обнаруживается также в буддизме, йоге и ньяе. Беспристрастная оценка ценности той или иной философской системы с различных точек зрения была той целью, которую сторонники анекантавады ставили перед собой. Их усилия, предпринятые в этом направлении, заслуживают похвалы хотя бы потому, что одним из их результатов было сохранение некоторых ценных не- джайнских учений и текстов, выбранных ими для критических комментариев, которые в противном случае были бы похищены жестокими руками судьбы. Источники. Джайнизм представляет собой прежде всего этическую дисциплину и, вследствие этого, все его концепции берут начало из того или иного из моральных принципов, утверждаемых джайнизмом. Таким образом, любое утверждение или отрицание каких-либо философских взглядов должно производится в созвучии с правилами, определяющими правильный способ речи, с тем, чтобы избежать ложных утверждений и неоправданных теорий, не имеющих никакого смысла на пути к освобождению. Метафизические спекуляции по поводу начала и конца мира, его вечности и невечности, бытия и небытия души до и после смерти и прочие подобные предметы, занимавшие умы мыслителей тех дней, не рассматривались достойными внимания как Буддой, так и Махавирой. Об отвращении Будды к таким проблемам свидетельствуют известные «10 авьякрит» («неопределяемых»), упомянутых в Маджджхима-никае, а об отношении Махавиры к тем же предметам говорят Ачаранга- сутра и Сутракританга, где подобные спекуляции рассматриваются как непрактичные и ведущие к расхлябанности в соблюдении нравственного поведения. В то время, как такое базовое отношение Будды оставалось неизменным во всём его учении, Махавира, кажется, допускал послабления в соответствии со своим реалистическим взглядом на вещи и в интересах беспристрастной оценки ценности тех теорий, а также обнаружения причин их возникновения. Поэтому, если последователи Будды, со своей стороны, были заинтересованы по большей части в опровержении современных им противоположных учений, то последователи Махавиры направляли свою энергию на должную оценку этих концепций с целью нахождения способа примирения этих противоположных взглядов. Это привело, с одной стороны, к возникновению Мадхьямаки («срединного пути», который исключает обе антитетические альтернативы) буддистов и, с другой стороны, к философии анекантавады (теории неодносторонности, пытающейся синтезировать все альтернативы в одном всеобъемлющем понятии) джайнов. Три стадии развития. В джайнских агамах отчётливо различимы три стадии развития доктрины анекантавады: а. Вибхаджьявада. 5 Упоминания о вибхаджьяваде, которая, возможно, является самой ранней фазой этой доктрины, обнаруживаются в Сутракританге (1.14.22), где монах просит объяснить некоторые вещи с помощью принципа разделения предмета дискуссии. Также и Бхагавати- сутра даёт много иллюстраций такого способа рассмотрения вещей: будучи спрошенным Гаутамой, является ли человек, утверждающий, что он принял обет воздержания от причинения зла всем чувствующим существам добросовестно соблюдающим этот обет, или же бессовестным притворщиком, Махавира ответил, что если такой человек неспособен различать чувствующих и нечувствующих, подвижных и неподвижных существ, то он обманщик, в противном же случае он истинно соблюдает свой обет (7.2.27). Подобным же образом, будучи спрошенным Джаянти, что из двух более предпочтительно: сон или бодрствование, Махавира ответил, что для грешника предпочтительнее сон, а для добродетельного бодрствование (12.2. 53-55). Вполне очевидно, что эти и подобные примеры, изобилующие в данном тексте, представляют собой иллюстрации метода ответа с помощью разделения. Здесь необходимо отметить, что альтернативные ответы в агамах иногда сопровождаются частицей «сийя» (ардхамагадхи; на санскрите «сьят»), означающей «в определённых отношениях» или «может быть». Также заслуживает упоминания и термин «сийявайя», употребляемый в Сутракританге (1.14.19): «на йясийявайя вийягреджджа», т.е. «не следует объяснять что-либо, не прибегая к сийявайе» (на санскрите «сьядвада», т.е. принцип обусловленной предикации). Он, вполне очевидно, синонимичен термину «вибхаджджавайя» и является предшественником сьядвады более поздних времён. Это также подтверждает наш взгляд на вибхаджьяваду как на самую раннюю форму анекантавады. б. Найявада. Найи (точки зрения) конституируют вторую стадию эволюции концепции анекантавады. Самый ранний и самый важный способ вынесения суждения о природе вещей состоял в рассмотрении их в четырёх аспектах: дравья (субстанция), кшетра (пространство), кала (время) и бхава (способ существования). Так, в Бхагавати-сутре лока (обитаемый космос) рассматривается как ограниченный с точки зрения субстанции и пространства, но бесконечный во времени и способах существования. Были также и другие аспекты: гуна (2.10.126) и самстхана (14.7.80), которые аналогичны бхаве. Но все эти аспекты не назывались найями. Терминами, используемыми в связи с найями, были «дравья» и «парьяя» (эквивалент бхавы). Так, материальные атомы определяются как вечные в аспекте дравьи (субстанции) и невечные в аспекте парьяи (способа существования), также и души характеризуются как вечные в аспекте дравьи и невечные в аспекте бхавы. Следующая пара точек зрения: аввоччхитти-найя (санскрит: авьюччхитти-найя; точка зрения непрерывности) и воччхитти-найя (вьюччхитти-найя; точка зрения конечности) также упоминается в Бхагавати-сутре. Так, адские существа вечны с точки зрения непрерывности их бытия в качестве душ, но невечны с точки зрения конечности их настоящего, т.е. адского состояния. Третья пара точек зрения, упоминаемая в этой сутре, это вавахарья-найя (вьявахарика-найя; практическая точка зрения) и неччхайва-найя (найшчайика-найя; фактическая, или научная точка зрения). Так, с практической точки зрения трутень будет чёрным по цвету, но если говорить фактически, или научно, то он обладает всеми цветами: чёрным, синим, красным, жёлтым и белым. в. Саптабханги. В качестве третьей стадии развития концепции анекантавады мы находим в Бхагавати- сутре примитивную форму саптабханги, или сьядвады. Здесь суждения о вещах выносятся в категориях «я» (ардхамагадхи: айя; санскрит: атма) и «не-я» (анайя; анатма). Предмет характеризуется как «я» в некоторых отношениях («сийя айя»), «не-я» в других отношениях («сийя анайя») и как «неопределимый», т.е. как «я», так и «не-я» в некоторых отношениях 5 («сийя аваттаввам айя ти йя анайя тийя»). Эти три атрибута предмета, несоставного или составного, утверждаются соответственно с точек зрения существующих характеристик, несуществующих характеристик и существующих-и-несуществующих характеристик. В случае несоставных предметов (монады, например) этих атрибутов только три: «я», «не-я» и «неопределимое». Здесь «неопределимое» означает невозможность говорить о предмете или определять его исключительно как «я» или «не-я» вследствие того, что этот предмет является одновременно обеими: «я» и «не-я». В случае с диадой (сложным телом, состоящим из двух пространственных точек), однако, число характеристик увеличивается до шести следующим образом: 1) «я», 2) «не-я», 3) «неопределимое», 4) «я» и «не-я» (по одному атрибуту для каждой пространственной точки), 5) «я» и «неопределимое» (по одному атрибуту для каждой пространственной точки), 6) «не-я» и «неопределимое» (по одному атрибуту для каждой пространственной точки). Число увеличивается до семи в случае с триадой (сложным телом, состоящим из трёх пространственных точек) следующим образом: первые шесть соответствуют вышеизложенному и 7) «я», «не-я» и «неопределимое» (по одному атрибуту для каждой пространственной точки). В последнем случае четвёртая, пятая и шестая характеристики имеют по два подразделения каждая. Так, четвёртая, т.е. «я» и «не- я» имеет два следующих дополнительных подразделения: 1) «я» для двух пространственных точек и 2) «не-я» для остающейся пространственной точки. Такие же подразделения имеют пятая и шестая характеристики. Вышеуказанный текст даёт также подразделения тетрады, пентады и гексады. Базовые способы рассмотрения, однако, никогда не превышают семи, как в случае с триадой, хотя число подразделений постепенно возрастает из-за большого числа возможных комбинаций пространственных точек. Вышеперечисленные семь базовых способов рассмотрения являются прототипами более поздних семи бханги, или того, что называется саптабханги (доктрина семиступенчатой предикации). То, на что следует обратить особое внимание в этой связи, это тот факт, что, согласно Бхагавати-сутре, одновременное приписывание монаде атрибутов «я» и «не-я» не представляется возможным, поскольку монада имеет только одну пространственную точку. Такое утверждение возможно только для диады, имеющей две пространственных точки. Подобным же образом, одновременное утверждение трёх атрибутов возможно лишь в случае с триадой, поскольку она имеет три пространственных точки. Смысл здесь в том, что утверждение одновременного существования двух противоположных атрибутов в одной пространственной точке представляет собой чистый случай «неопределимости», а не иллюстрацию двойственного утверждения существования «я» и «не-я». Двойственная предикация имеет смысл только в том случае, если предмет имеет две части, с тем, чтобы каждый отдельный атрибут мог бы найти своё собственное место размещения. Более поздние джайнские философы, однако, не находили никакой трудности в таких утверждениях, и производили двойственную предикацию (они использовали «существует» и «не существует» вместо «я» и «не-я») безотносительно того, каков был характер предмета: составной или несоставной. Некоторые из них также взаимозаменяли позиции третьего и четвёртого атрибутов. Ануйогадвары и никшепы. Ранние джайнские философы любили объяснять вещи согласно ранее определённым перечням аспектов. Такие аспекты назывались ануйогадварами: «дверями исследования». В качестве иллюстраций таких перечней можно вспомнить 20 (или 14) марганастхан, 24 (12 или 14) дживастхан и 14 гунастхан. Есть, однако, и другие перечни, которые имели прямое философское значение. Умасвати в своей Таттвартхадхигама-сутре дал такие перечни, источники большей части которых можно проследить в джайнских агамах. Эти «двери исследования» играли важную роль в эволюции теории анекантавады. Джайнское учение о четырёх никшепах представляет собой конечный продукт размышлений вокруг «дверей исследования». Первоначально никшеп было много, но в конце концов их число было 5 сокращено до четырёх: нама, стхапана, дравья и бхава. Заслуживает упоминания следующее высказывание Ануйогадвара-сутры: «Необходимо применять по отношению к предмету все известные никшепы, касающиеся этого предмета, по отношению же к предметам, чьи никшепы неизвестны, необходимо применять четыре (т.е. нама, стхапана, дравья и бхава)». Джайнские мыслители очень широко рассматривали вещи, которые они принимали в качестве предметов дискуссии, и использовали никшепы в качестве посредников для определения значения слов, употреблявшихся в такой дискуссии. Теория анекантавады много обязана такому точному определению дополнительного или подразумеваемого значения технической терминологии, использованной в оценке антитетических учений, а никшепы выполнили эту задачу в качестве вспомогательных по отношению к найям средств. В не-джайнской мысли: Теперь давайте посмотрим, существовали ли элементы анекантавадинского образа мысли в не-джайнских философских школах тех дней. а. Ведическая мысль. В Риг-веде (1.164.4) мы находим вспышку скептицизма у ведического провидца: «Кто видел, что Бескостный носит кости, когда он впервые рождён, и где дыхание, кровь и душа земли, которая приблизилась бы к мудрому человеку, чтобы спросить это?» Это ставит проблему, которая либо должна была быть решена с помощью мистического опыта, либо посредством анекантавады, либо отвергнута как абсурдная и неразрешимая. Скептицизм гимна Насадийи (10.129) имеет схожий тон. В Упанишадах мы находим как рациональных мыслителей, так и мистиков. Уддалака из Чхандогья-упанишад был отчасти рационалистическим философом, выдвигавшим логические доказательства реальности Бытия (сат), и отчасти некритичным эмпириком, когда он приписывал тому Бытию мысль, чтобы оно могло умножаться, порождать и производить жар (теджас), который, в свою очередь, производит воду (ап), а вода производит пищу (анна). Яджнявалкья в Брихадараньяка-упанишад утверждает, что «я» не может быть познано, поскольку оно является субъектом, а всё познаваемое неизбежно должно быть объектом. Это можно назвать рациональным мистицизмом. Такой фон скептицизма и рационального мистицизма был ответственен за джайнский и буддийский образы мысли, которые обнаруживаются в канонах, записанных на языках ардхамагадхи и пали. Мы сделали краткий обзор джайнского образа мышления, а сейчас проследим его параллели в раннем буддизме, а затем в йоге и найе. б. Буддийская мысль. Сам Будда называет себя вибхаджьявадином: «Я аналитик, или сторонник теории разделения предмета дискуссии, а не тот, кто придерживается неполного взгляда на вещи» («вибхаджджавадо … ахам … нахам экамсавадо»). Когда Будду спросили, каково его мнение о том, соблюдает ли домохозяин правильный путь, он ответил, что на данный вопрос невозможно дать однозначный ответ, так как домохозяин с ложными воззрениями (миччха патипанно) не следует правильному пути, а домохозяин с правильными воззрениями (самма патипанно) определённо следует ему. Эта вибхаджьявада, по сути, не отличается от таковой джайнов. Так, в Суттанипате мы находим пример с людьми, привязанными к истинности их индивидуальных мнений (паччека саччешу путху нивиттха). Удана приводит притчу о слепых людях и слоне: десять слепых людей потрогали различные части слона и высказали десять взаимно противоположных мнений, основанных на их личном опыте. Каждый из них потрогал только часть целого и, как таковые, все они были односторонними (экангадассино). Эта притча намекает на определённую стадию эволюции мысли Будды, которая приблизилась слишком близко к образу мысли Махавиры, чтобы можно было утверждать, 5 что она имеет отчётливо индивидуальный характер. Однако об окончательном образе мышления Будды необходимо судить по его отношению к 10 из 14 знаменитых «вопросов, оставленных без ответа» («неопределимых»), упоминаемых в Маджджхима-никае и Прасаннападе Чандракирти. в. Санкхья-Йога. Йогабхашья (6.33) классифицирует вопросы на три группы: 1) существуют вопросы, допускающие ясный и однозначный ответ (эканта-вачанийя); 2) существуют вопросы, на которые можно ответить только с помощью разделения их предмета (вибхаджья-вачанийя); 3) существуют вопросы, на которые вообще невозможно ответить (авачанийя). Вопрос: «Будет ли каждый перерождён после смерти?» относится к категории «вибхаджья-вачания». Человек, который пережил на опте различие между духом и материей, не перерождается, другим же придётся принять перерождение. Здесь философ школы йога открывает для себя путь к анекантавадинскому образу мышления, которому он, однако, не следует в дальнейшем. Доктрина паринамы (изменений), утверждаемая школой санкхья-йога, является, по сути, подтверждением концепции анекантавады, за исключением её настойчивости на абсолютном предсуществовании результата в причине. Концепция Пуруши как абсолютно неизменной сущности, является, конечно, исключением. г. Ньяя. В ранней литературе школы ньяя мы также находим дискуссии, которые могут представлять анекантавадинский образ мышления. Критика Нагарджуны использовавшихся в ньяе категорий праманы и прамейи вызвала ответную реакцию со стороны автора Ньяядаршаны, а также Ватсьяяны, автора Ньяябхашьи, которые с целью опровержения нападений этого философа обратились к неабсолютистскому методу. Доводу Нагарджуны о том, что концепции праманы и прамейи, будучи взаимозависимыми, не могут подтвердить сами себя, противопоставляется утверждение, что не существует никакой логической непоследовательности в рассматривании одной и той же сущности как прамана и прамейя. Ньяядаршана (2.1.16) приводит пример меры (тула), обычно используемой для измерения других предметов, но которая сама по такому поводу измеряется другой единицей из числа стандартных мер. Поэтому нет ничего абсурдного в том, что некий объект мыслится одновременно как прамана и прамейя. Ватсьяяна в этой связи приводит очень яркое толкование такой терминологии как прамана, прамейя, прамата и прамити. Атма («я», душа) называется «прамейя» вследствие того, что он является объектом познания, но он также и «прамата», поскольку он – субъект, переживающий функцию познания; интеллект в качестве инструмента познания – это «прамана» (в то время, как в качестве объекта познания он будет «прамейя»), а когда он не осуществляет никаких функций: ни познания, ни существования в качестве объекта познания, то он является просто «прамити». Выражение «вибхаджья вачаниях» также обнаруживается в Ньяябхашье (2.1.19). Таким образом, в мысли ньяи обнаруживается недвусмысленная тенденция, которая в значительной мере приближает эту школу к неодностороннему подходу джайнов. Интересно отметить в этой связи, как Удаяна в своей Атмататтвавивеке изображает простака, который, впервые в жизни увидев клыкастого кабана у ворот королевского дворца, высказывает свои предположения относительно данного животного: «Это тёмная масса, пожирающая белую редиску, или хрюкающий кусок тучи, или чья-то тень, упавшая на землю». Все его предположения наталкиваются на равно невероятные аргументы другого простака, который, появившись в этот момент, начинает убеждать первого в тщетности всяких мыслей о природе вещей. Удаяна отождествляет этих простаков с буддийскими абсолютистами и отвергает все их спекуляции как чистые плоды воображения, недостойные внимания. Не следует ни отклоняться в сферу воображаемых и своевольных рассуждений, ни бросать в отчаянии все 5 попытки найти истину вещей на основе любых частичных проблесков истины, которые можно получить. Джайнские философы находятся в полном согласии с такими течениями мысли, которые содействуют продвижению знания и раскрытию истины, и полностью поддерживают реалистический подход Удаяны к проблеме реальности. Умасвати, Сиддхасена Дивакара и Маллавади, Джинабхадра и Кунда-Кунда. До сих пор мы обсуждали стадии эволюции теории анекантавады в агамах и её параллели в литературе школ того времени. А сейчас мы подошли к переходному периоду, когда джайнские мыслители начали устанавливать контакты с учёными из других школ мысли и составлять работы на санскрите, который был единственным посредником в коммуникации между ними. Пракрит с апабхрамшей, были, конечно, важными посредниками, но их влияние постепенно исчезло, хотя Санмати Сиддхасены Дивакары и работы Кунда-Кунды и Джинабхадры, написанные на пракрите в те дни, были монументальными трудами непреходящей ценности. Умасвати. Среди джайнских авторов переходного периода Умасвати занимает первое и высочайшее место. Его Таттвартхадхигама-сутра с автокомментарием представляют собой компендиум агам, не оставляющий вне сферы своего рассмотрения ничего такого, что может иметь философское значение. Такую всеобъемлющую доскональность можно сравнить с буддийской Абхидхармакошей Васубандху. В дополнение к краткому изложению традиционного учения, Умасвати приводит и очертания анекантавады с помощью изложения най, никшеп и природы сат (реальности) и дравьи (субстанции). Он также вводит элементы саптабханги своим собственным способом, напоминающим таковой Бхагавати-сутры. Умасвати не был озабочен изложением не-джайнских взглядов. Он поднимает вопрос о том, выдвигают ли найи на обсуждение чуждые философские системы или же представляют собой независимых сторонников оппозиции, вдохновляемых разнообразными мнениями, и даёт на него такой ответ, согласно которому все они – лишь различные оценки (буквально «идеи, возникшие под различными углами зрения») известного объекта. В этой связи утверждается, что между ними не существует противоречия, точно так же, как нет противоречия между познанием одного и того же объекта различными инструментами, такими, как восприятие, умозаключение, сравнение или слова надёжного человека. За этим следует подробное описание най и их связи с эпистемологической системой раннего джайнизма. Его определение сат (реальности) как состоящей из возникновения, прекращения и постоянства (утпада вьяя дхраувья юктам сат) даёт кратчайшее определение основ анекантавады. Дравья (субстанция) определяется как «то, что обладает качествами о способами существования», что указывает на отношения «тождественности-и-различия» между субстанцией и способами её существования (включая качества). Нитья (постоянное) определяется как «то, что не выходит из бытия и не сделает так никогда». Все эти концепции приводятся Умасвати под четырьмя названиями: дравьястика, матрикападастика, утпаннастика и парьяястика, которые означают, соответственно, точки зрения субстанции, категорий субстанции, непосредственного настоящего и прошлого-с-будущим. С первой точки зрения, отрицание не существует, поскольку оно отрицает только то, что существует и позитивно по своему характеру. Отрицание появляется среди категорий субстанции и, следовательно, здесь мы имеем как утверждение, так и отрицание (сат и асат), поскольку классификация подразумевает оба: утверждение (включение низших категорий в более высокую) и отрицание (взаимное исключение категорий). Утпаннастика, будучи связанной лишь с непосредственным настоящим, представляет собой отрицание прошлого и будущего и, как таковая, поднимает вопрос о дуализме утверждения и отрицания. Подобным же образом парьяястика, которая является точкой зрения «прошлого-с-будущим», представляет 5 собой отрицание настоящего и, как таковая, поднимает тот же самый вопрос о дуализме утверждения и отрицания. В последних трёх случаях мы также имеем третий способ существования, который нельзя определить ни как сат, ни как асат (на вачьям сад ити асад ити ва). Это – третья бханга, называемая «неопределяемым». Умасвати завершает эту дискуссию утверждением» «Дешадешена викальпайитавьям ити»,– которое может подразумевать остающиеся четыре бханги из семи. Сиддхасена Дивакара. Наиболее вероятно, что Сиддхасена Дивакара был первым, кто применил принцип анекантавады к онтологическим проблемам. Это было сделано с помощью най. Он говорит следующее: «Философия Капилы представляет собой утверждение, производимое с субстанциональной точки зрения (дравьястика), тогда как учение Будды – это разновидность чисто «модификационной» (парьяястика) точки зрения. Канада составил свой труд, используя обе (эти найи), тем не менее, он остаётся ложным учением, поскольку взгляды, выдвигаемые в нём (каждый из который высокомерно претендует на собственную обоснованность), независимы друг от друга» (Санмати, 3.48-49). По поводу разнообразия най и их отношения к философским взглядам Сиддхасена говорит, что первые так же многочисленны, как способы речи, а вторые так же многочисленны, как найи (3.47). Также заслуживает внимания и проводимое им различие между вьянджанапарьяей и артхапарьяей. Как только субстанция подвергается разделению, начинают функционировать модификации (3.29). Они двояки: вьянджанапарьяя и артхапарьяя. Первая из них выразима словами, а вторая – нет. Так, предмет называется «человеком» всё время, пока он продолжает быть таковым, хотя он и подвергается ежесекундным изменениям. «Человечность» здесь – это вьянджанапарьяя, которая выражается словом «человек», а изменения, происходящие в нём в каждый момент времени, – это артхапарьяя, которую невозможно выразить словами. Объект, таким образом, как выразим, так и невыразим (савийяппаниввийяппам; 1.35). В Санмати (1.35 - 40) Сиддхаснеа перечисляет семь бханг почти так же, как это делает Бхагавати-сутра. Именно Сиддхасене следует воздать всю честь за интерпретацию агам для нового поколения и разработку исходного материала для новых мыслителей, что послужило связующим звеном между ортодоксальным прошлым и прогрессивным будущим. Согласно самому Сиддхасене, в этом и состоит истинная функция интерпретатора религии: «Человек, действующий в качестве логика в сфере логики в качестве догматика в сфере писаний – истинный поборник своей веры, тот же, кто действует иначе – лжец». Маллавади. Двадашаранаячакра Маллавади представляет собой энциклопедию философии, где все школы мысли тех дней подвергаются критическому анализу и опровергаются аргументами их конкурентов, в результате чего создаётся полное «колесо» с двенадцатью «спицами», связывающими «ступицу» с двенадцатью частями «обода», каждая из которых представляет одно из учений, принятых в качестве предмета дискуссии. Обсуждаемые теории связаны с традиционными семью найями принципиально новым планом «колеса» двенадцати най: 1) видхи; 2) видхервидхи; 3) видхервидхинияма; 4) видхернияма; 5) видхинияма; 6) видхервидхиниямасья; 7) видхиниямасья видхиниямам; 8) видхиниямасья нияма; 9) нияма; 10) ниямасья видхи; 11) ниямасья видхинияма; 12) ниямасья нияма. Книга начинается с обычного взгляда на вещи, соответствующего здравому смыслу, который представлен здесь первой найей, называемой «видхи». Каким образом это касается нас, существуют ли причина и результат и кто может положить конец дебатам по этому поводу? В поддержку своего утверждения Маллавади здесь цитирует Санмати (1.28). Эпистемологическая позиция Дигнаги здесь критикуется как идущая вразрез со взглядом на вещи, соответствующим 5 здравому смыслу. «Видхи» означает «указание», как в школе миманса: лишь указание сделать какую-то вещь ценно и желаемо (артхьо хи крияя эвопадешах). Вторая найя, называемая «видхи-видхи», означает частности по ту сторону универсального единства. Следовательно, абсолютистские учения находятся в сфере этой найи. Третья найя буквально означает «утверждение-с-отрицанием» некоей положительной сущности. Учение санкхьи о пракрити как подчинённой пуруше, а также учения о творце и творении мира связаны с этой найей. Четвертая найя (видхернияма) явно указывает на ограничения абсолютной свободы как пуруши, так и кармы в эволюции мирового процесса. Подобным же образом и прочие найи связаны с преобладавшими в те дни учениями с целью оценки их достоинств и недостатков. Около дюжины учений таким образом обсуждаются и опровергаются в этом труде, который принёс его автору панегирик: «Ану Маллавадинам таркиках», т.е. «Все логики – ниже Маллавади» (начиная с Хемачандры, «Всеведущего века Кали»). Джинабхадра. В дальнейшем деятельность Маллавади была продолжена Джинабхадрой, который в своём комментарии Вишешавашьяка-бхашья приводит критический анализ най, основанный на его глубоких и обширных познаниям в агамах. Он поднимает в своём анализе проблемы общего и частностей, субстанции и её модификаций, слова и значения, окончательной истины и практической истины (нишчая-найя и вьявахара-найя). Его исследование проблемы никшепы глубоко и проницательно. Помимо этого, он оценивает и не-джайнские взгляды в отделе, называемом «ганадхара-вада и нихнава-вада». Кунда-Кунда. Новое направление мысли было развито Кунда-Кундой в его Самаясаре, хотя Панчастикаясара и Правачанасара поддерживают традиционные позиции. Его рассмотрение проблем дравьи, гуны, парьяи, а также утпады, вьяи и дхраувьи глубоко и критично. В Самаясаре, однако, Кунда-Кунда развивает новую идею, которая, кажется, была навеяна йогачаринским идеализмом или ведантическим абсолютизмом. Согласно этой идее, душа является причиной всего, что происходит внутри неё, и не имеет никакого существенного отношения к происходящему во внешнем мире и обратно. Такой раскол между душой и материей объясняется с помощью нишчая-найи и вьявахара-найи, первая из которых является точкой зрения истины, а вторая – неистины. Традиционная интерпретация вьявахара-найи как общепринятой или практической точки зрения, а нишчая-найи как фактической или научной точки зрения радикально изменяется. Учёные назвали это новое значение двух най «мистическим способом», отличающимся от традиционной интерпретации, которую они назвали «немистическим способом». Работы Кунда-Кунды содержат оба способа интерпретации, но «мистический» является основным в Самаясаре. Таким образом, концепция анекантавады в философии Кунда-Кунды приобретает новое значение в той новой перспективе развития концепции авактавьи (третья бханга), которая в тот момент открылась: мистической реализации природы истины во всей её полноте. Итак, великие мыслители проложили путь для прихода классического периода, который будет темой следующего отдела. Классический период: Самантабхадра, Харибхадра, Акаланка, Видьянанда и другие. За переходным периодом последовал период интенсивного критического исследования, в течение которого джайнские философы во главе с Акаланкой составляли труды, имевшие долговременную ценность в сфере логики и эпистемологии. Сарвартхасиддхи Пуджьяпады Девананди и Аптамиманса Самантабхадры дали твёрдую онтологическую основу тем 5 мыслителям, которые были ответственны за классический период. Здесь мы хотим обобщить теорию анекантавады в том виде, в каком её толковали некоторые из этих авторов. а. Самантабхадра. Аптамиманса Самантабхадры создала плодородную почву для процветания теории анекантавады. Там сутью анекантавады считается разрешение противоречий между противоположными определениями и характеристиками, выдвигаемыми онтологической доктриной или этическим принципом или эпистемологической теорией. Каждое из пары противоположных определений критически исследуется с целью выявления трудностей, окружающих ту или иную концепцию, а затем предлагается синтез обеих. Аптамиманса начинается с доводов в пользу бытия Всеведущего (шлоки 1-6). В шлоке 8 автор говорит, что этика благих и дурных дел и существование следующей жизни не могут быть обоснованы без принятия принципа анекантавады. Абсолютистская концепция неизменной души противоречит возможности моральной эволюции, ведущей к возвышению. Теория чистого утверждения (бхавайканта) отрицает отрицание и, следовательно, не может объяснить факт расхождений, который слишком ясен и очевиден (шлока 9). Теория чистого отрицания или нигилизма (абхавайканта), с другой стороны, лишает нигилистические аргументы их собственной обоснованности (шлока 12). Далее, критики сьядвады не могут принять утверждение-с-отрицанием в качестве природы реальности для того, чтобы избежать этих трудностей, поскольку для них это было бы равнозначно принятию анекантавады. Также и теория абсолютной невыразимости (авачьятайканта) не является обоснованной гипотезой, поскольку в таком случае само предположение «реальность невыразима» будет нелогичным утверждением в связи с абсолютистским характером этой невыразимости (шлока 13). Далее (14-16) текст формулирует корректную онтологическую позицию, утверждая, что реальность «определённо существует» с одной точки зрения, «определённо не существует» с другой, «определённо существует-и-не существует» с третьей и «определённо невыразима» с четвёртой, хотя ни одну из этих точек зрения нельзя рассматривать как абсолютную и исключительную: необходимо принять реальность как существующую (садева) в аспектах её собственной субстанции, пространства, времени и способов существования; как несуществующую (асадева) в аспектах чужой субстанции, пространства, времени и способов существования, поскольку иначе было бы невозможно определить природу реальности; сверх того, её необходимо принять как обладающую двойственной природой бытия и небытия; а также как невыразимую в смысле невозможности выразить лингвистическими средствами пару противоположных атрибутов в одно и то же время. Остающиеся бханги (5- 7) получаются посредством комбинации четвёртой с тремя предыдущими в должном контексте. Здесь Самантабхадра ясно определил диалектику семиступенчатой предикации (саптабханги) с помощью закрепления четвёртой позиции за атрибутом «невыразимости», вместо третьей, как это делалось в Бхагавати-сутре или Сиддхасеной. Далее Аптамиманса объясняет саптабханги бытия и небытия (17-20). Бытие неизбежно сопутствует в «я» той же самой сущности своей противоположности – небытию, являясь его дополнением (или необходимой противоположностью); как гомогенность неизбежно сопутствует гетерогенности (с целью установления различия), так и небытие сопутствует в «я» той же самой сущности своей противоположности – бытию, являясь его дополнением (или необходимой противоположностью), точно так же, как гетерогенность сопутствует гомогенности (с целью установления тождества). Сверх того, сущность (атма) может быть субъектом как утверждения, так и отрицания (видхея-пратишеддхавья атма). Это третья бханга из семи: бытие-и-небытие. Остальные четыре бханги также необходимо рассматривать в их соответствующих перспективах. Далее Самантабхадра объясняет природу реальности в свете такой анекантавадинской диалектики. 5 Реальность должна быть сущностью, которая не определяется никаким исключительным качеством и никакой абсолютной характеристикой, и отсюда он выводит правило, согласно которому как утверждение, так и отрицание – ненадёжные способы установления смысла. Он резко критикует как сторонников буддийской теории «потока», так и ведантического монизма поскольку они, поддерживая «усечённые» и односторонние взгляды, оказываются не в состоянии объяснить реальность во всей её полноте. В шлоке 22 Самантабхадра применяет анекантавадинскую диалектику с целью описания реальности как суммы бесконечного количества атрибутов (дхарм), каждый из которых представляет целое, что, в свою очередь, делает все прочие простыми атрибутами этой сущности. Далее он даёт совет читателям, компетентным в применении най, следовать тому же самому методу саптабханги при обсуждении проблем «одного и многих» и т.п. Фактически он сам обсуждал в указанном тексте следующие дополнительные вопросы: тождественность и различие, постоянство и непостоянство, причина и результат, разум и писания, свободная воля и предопределение, идеализм и реализм, связанность (кармой) и освобождение. б. Харибхадра. Анекантаджаяпатака, охватывающая проблемы бытия и небытия, постоянства и непостоянства, общего и частного, выразимого и невыразимого, представляет собой наиболее важный вклад Харибхадры в области анекантавадинской диалектики. Среди теорий, опровергаемых в данном трактате, особое место занимают кшаникавада и виджнянавада. Весь процесс опровержения производится исключительно с точки зрения джайнской философии, и порой достигает глубин, неведомых его предшественникам. Сравнительный метод Харибхадры, давший ему возможность развить скрытые потенциальности анекантавадинской диалектики и применить их для всестороннего обзора эпистемологических и онтологических проблем, оказал значительное влияние на умы тех дней. в. Акаланка. Ашташати (комментарий на Аптамимансу) Акаланки представляет собой наиболее глубокое и исчерпывающее проникновение в тонкости анекнтавады. Его защита этой теории уникальна и возможно, так и осталась непревзойдённой кем бы то ни было. Он раскрывает мысли Самантабхадры примерно таким же методом, как Дхармакирти раскрывал мысли Дигнаги. Акаланка резко критикует буддийские теории кшанабхангавады и виджнянавады. Его вклад в сферу джайнской логики и эпистемологии наиболее оригинален и уникален, и именно его достижения стали образцом для подражания для всех последующих поколений. г. Видьянанда. Аштасахасри (подкомментарий на Ашташати Акаланки) Видьянанды был, возможно, последним словом анекантавады. Его критика неджайнских школ более реалистична и исчерпывающа. Кроме того, данный текст рассматривает также несколько новых предметов и школ. Изложение най и никшеп, сделанное Видьянандой в Таттвартхашлокавартике, проливает новый свет на эти предметы. Среди наследников Видьянанды, также внесших свой вклад в развитие теории анекантавады, особого упоминания заслуживают Прабхачандра, Абхаядева, Вадидева и Яшовиджая.
ПРИЛОЖЕНИЕ II.
Д.С. Котхари. СОВРЕМЕННАЯ ФИЗИКА И СЬЯДВАДА.
Самая непостижимая вещь в этой вселенной – это то, что она постижима (А. Эйнштейн). Единственным установленным фактом является то, что утверждения типа «бытие бессмысленно» сами лишены какого-либо смысла (Н. Бор). Принцип дополнительности в сьядваде. Принцип дополнительности, которым мы обязаны главным образом Нильсу Бору, представляет собой, возможно, самую важную и революционную концепцию современной физики. С философской же точки зрения важно отметить, что указанный принцип весьма близок к концепции сьядвады Известно, что Бор был глубоко убеждён в будущей роли практической философии дополнительности в человеческих делах. В частности, последняя даёт возможность убедиться в том, что внешне непримиримые точки зрения не должны находиться в противоречии, поскольку, при их дальнейшем рассмотрении, может быть обнаружен их взаимодополняющий и взаимоосвещающий характер. Такого рода подход допускает возможность сведения в значительной мере расходящихся фактов человеческого опыта в лежащую в основе их всех гармонию и открытия новых социальных и этических перспектив для исследования и облегчения человеческого страдания. Бор искренне надеялся, что когда-нибудь наступит момент, когда принцип дополнительности станет интегральной частью образования каждого индивидуума, что, в свою очередь, поможет решить многие проблемы и вызовы жизни. Он полагал, что такой подход, учитывающий принцип дополнительности, который совершил величайшую революцию в натурфилософии, является в высшей степени необходимым для любого аспекта человеческой жизни. Современная физика (теория относительности и квантовая теория) как никогда прежде преподносит далеко идущие примеры сьядвады. Сьядвада же, со своей стороны, также в значительной степени облегчает понимание принципа дополнительности в физике. В конечном счёте как сьядвада, так и принцип дополнительности могут послужить руководством в поисках истины и реализации принципа ахимсы во всех их многообразных аспектах. Когда Х. Юкаву, японского физика, предсказавшего существование мезонов на основании принципа дополнительности, спросили о том, не сталкиваются ли молодые японские физики со столь же значительными трудностями в понимании идеи дополнительности, как их западные коллеги, он ответил, что указанный принцип всегда был для них вполне очевидным и добавил: «Знаете, мы, в Японии, никогда не были испорчены аристотелевской логикой». В какой же неизмеримо большей степени это должно быть верным в случае с Индией, где сьядвада всегда была частью образования, даже несмотря на то, что в нашем формальном образовании вряд ли можно усмотреть хоть какие-то индийские корни. Небезынтересно вспомнить, что Бор в студенческие годы посещал лекции Хоффдинга по формальной логике и истории философии. Поначалу ему нравилась принадлежащая Спинозе концепция психофизического параллелизма, однако позднее он отверг её, поскольку параллелизм не может быть истинным выражением дополнительности. Он читал Кьеркегора, находился под сильным впечатлением от «Хвоста датского студента» – принадлежащей перу Пауля Мюллера замечательной юмористической истории, иллюстрирующей гегелевскую диалектику. Находящийся в поисках души учёный отчаянно пытается распутать запутанный клубок человеческого мышления. Каким образом мысль возникает в уме? «Прежде, чем подумать об этом, у вас должна появиться идея об этом, а иначе каким образом случится 6 такое, что вы думаете об этом? И так до бесконечности, и эта бесконечность заключена в одном мгновении». Ну а когда этот учёный пытается доказать, что мысли не движутся, по ходу этого самого процесса обнаруживается, что они быстро бегут. Так мы оказываемся в необъяснимом противоречии. Как это похоже на прославленный парадокс Зенона о невозможности движения объектов! Язык и реальность. Далее необходимо указать на ряд двусмысленностей и противоречий, свойственных обычному языку. Известно, что Бор длительное время занимался философскими проблемами, связанными с использованием языка в целях однозначного описания нашего опыта. Фундаментальная трудность в этой связи возникает из того неизбежного факта, что человек является одновременно и актёром и зрителем в этой вселенной (данная идея была для Бора любимой темой для размышлений). Так, когда я «вижу» объект, я при этом ещё и действую, поскольку моё желание увидеть определённый объект является актом с моей стороны. Мы весьма часто используем одно и то же слово для описания как состояний сознания, так и связанного с ними, сопровождающего их поведения тела. Как избежать такой двусмысленности? Бор отмечал замечательную аналогию концепций многозначной функции и римановой поверхности, а именно различные значения многозначной функции и различные плоскости римановой поверхности. Подобным же образом мы можем утверждать, что различные значения одного и того же слова относятся к различным «уровням реальности». Применение слов в обычной жизни неизбежно должно подчиняться одному условию, согласно которому их необходимо сохранять в пределах одного и того же «плана реальности», поскольку как только мы начинаем иметь дело с определениями, относящимися к нашему образу мышления, тут же возникает опасность «соскользнуть» на другой план. В математике с её в высшей степени усложнённым языком мы надёжно защищены от такой опасности её основным правилом: никогда не ссылаться на самих себя. Но, если суть римановской концепции состоит в рассмотрении всех аспектов многозначной функции в качестве единой функции, то весьма существенная черта обычного языка состоит в том, что в нём существует одно слово, применяемое для различных аспектов данной формы физической активности. Таким образом, мы не в состоянии избежать этой глубоко укоренившейся двусмысленности путём создания «новых концепций». Скорее, нам следует признать взаимоотношения планов действительности как простейшие и необратимые и приложить усилия к тому, чтобы постоянно отдавать себе полный отчёт в этом. Бор неоднократно говорил о том, как древние индийские мыслители подчёркивали тщетность наших извечных попыток понять «смысл бытия», и добавлял при этом, что единственным установленным фактом является то, что утверждения типа «бытие бессмысленно» сами лишены какого-либо смысла. Гейзенберг в своих Гиффордских лекциях на тему физики и философии (1955-56) довольно- таки пространно обсуждал проблему языка и реальности в современной физике. Он подчёркивал, что концепции естественного, или обычного, языка «сформированы непосредственной связью с реальностью; они представляют реальность. Верно то, что они не слишком хорошо определены и как таковые могут изменяться в течение столетий, подобно тому, как изменяется сама реальность, но, тем не менее, они никогда не теряют непосредственной связи с реальностью». Научные же концепции, с другой стороны, именно вследствие того, что они точно определены и идеализированы, имеют лишь общую связь с реальностью, т.е. лишь в ограниченных рамках какой-то одной сферы природы. Гейзенберг говорит: «Принимая во внимание внутреннюю стабильность понятий естественного языка в процессе научного развития, становится ясно, что после открытий современной физики наше отношение к таким идеям, как ум, человеческая душа, жизнь или Бог будет отличаться от 6 таковых девятнадцатого столетия, поскольку данные концепции связаны с естественным языком и как таковые имеют непосредственную связь с реальностью. Верно и то, что эти концепции не имеют точного научного определения, и что их применение может привести к разного рода противоречиям, поскольку в настоящее время мы вынуждены принимать указанные идеи без их анализа, но, тем не менее, нам известно, что они имеют отношение к реальности. В этой связи полезно вспомнить, что даже в самой точной отрасли науки – математике мы не в состоянии избежать использования ряда понятий, заключающих в себе противоречие. Так, хорошо известно, что концепция бесконечности ведёт к противоречиям, которые уже были проанализированы, однако без данной концепции было бы невозможно сформулировать важнейшие разделы математики. Всякий раз, кода мы отправляемся от известного к неизвестному, есть надежда на понимание, однако вполне возможно, что одновременно нам придётся усвоить и новое значение слова «понимание». Известно, что любое понимание, в конечном счёте, должно основываться на естественном языке, поскольку лишь в этом случае мы можем быть уверены в том, что прикасаемся к реальности. Таким образом, следует охранять скептицизм по отношению к любому скептицизму, касающемуся естественного языка и его основных понятий. Следовательно, мы вправе использовать такие понятия точно так же, как они использовались во все времена. Таким образом, современная физика, возможно, приоткрыла дверь для более широкого взгляда на отношения между человеком и реальностью». Современная физика предупреждает нас об опасности переоценки ценности и пользы точных научных концепций: например, фундаментальные концепции классической физики более не могут быть справедливыми для квантовой механики. Так, при описании атомных феноменов, «если вы хотите сказать о б атомных частицах как таковых, вам придётся либо применить математическую схему в качестве единственного возможного дополнения к естественному языку, либо комбинировать её с языком, использующим вид модифицированной логики или же никакой чётко определённой логики вообще. По ходу связанных с атомами экспериментов нам приходится сталкиваться с такими вещами и фактами, которые столь же реальны, как и любой другой феномен обычной жизни, однако сами по себе элементарные частицы не настолько же реальны: они, скорее, формируют мир потенциальностей, чем одну из конкретных вещей или фактов. Любимым принципом Бора, заслуживающим внимания в связи с рассмотрением вопроса о сьядваде, было различие между двумя видами истины: абсолютной истиной и обычной истиной. Для абсолютной, или глубочайшей истины, её противоположностью, или отрицанием, также будет абсолютная истина, а для тривиальной истины её противоположностью будет ложь, абсурд. Утверждения, выражающие высочайшую мудрость, часто содержат слова, значение которых не может быть определено однозначно. «Таким образом, истинность высказывания высочайшей мудрости не абсолютна, но находится в связи с уместным в данном случае значением двусмысленных слов, использованных в нём; последствие же этого заключается в том, что противоположное высказывание также будет обоснованным и утверждением мудрости». Бор проиллюстрировал это следующим примером: утверждение «Бог существует» представляет собой выражение высочайшей мудрости и истины, но и выражение «Бога не существует» также является примером высочайшей мудрости и истины, поскольку для того, кто верит, что Бога нет, Богом будет «отсутствие Бога», а аспекты последнего бесконечны, неистощимы и невыразимы. Это напоминает часто цитируемый диалог между Махавирой и его главным учеником Гаутамой: «Блаженный, вечны или невечны души?» «Души, Гаутама, вечны в одном аспекте и невечны в другом». 6 «А с какой целью, Блаженный, говорится, что души вечны в одном отношении и невечны в другом?» «Они вечны, Гаутама, с точки зрения субстанции, и невечны с точки зрения модификации; вот с этой целью, Гаутама, и говорится, что души вечны в одном аспекте и невечны в другом». «Блаженный! Идентично ли тело с душой или же тело отлично от неё?» «Тело, Гаутама, идентично с душой, но также и отлично от неё». Атом и принцип дополнительности. Но давайте на время ограничимся сферой логического и эмпирического опыта, т.е. поддающимися передаче и объективными фактами, и зададимся вопросом о том, с какой же радикально новой ситуацией мы встречаемся, когда имеем дело с атомными феноменами (иначе говоря, квантовой физикой) как отличными от обычного опыта (иначе говоря, классической физики)? Так, если говорится «стол» или «стул», то любое значащее выражение и его отрицание не могут быть одновременно корректными. Если утверждение «Стул стоит в этой комнате» корректно, то утверждение «Стула нет в этой комнате» ложно. Оба утверждения не могут быть истинными одновременно. Однако в атомных феноменах данный принцип логики и здравого смысла, в общем, нарушается. Характер поведения атомов в целом абсолютно иной, тотально отталкивающий для классической логики и здравого смысла. Давайте рассмотрим идеализированную ситуации, могущую пролить свет на суть вопроса. Представьте себе атом в закрытом ящике. Ящик разделён перегородкой на два равных отсека, а в перегородке сделана мельчайшая дырочка такого размера, чтобы атом мог проникнуть через неё. Данный «проход» при необходимости можно закрыть. Согласно классической логике, атом может находиться либо в левом отсеке (L), либо в правом (R): третьей альтернативы быть не можект. Однако физика заставляет нас допустить и другие возможности, если мы хотим адекватно объяснить результаты экспериментов. Итак, если мы вообще прибегнем к таким словам, как «ящик» и «атом», то неизбежно придётся признать странный факт, выходящий за пределы всякого словесного описания, а именно что один и тот же атом в одно и то же время находится в обеих отсеках. Речь здесь не идёт о том, что атом поочерёдно находится то в одном, то в другом отсеке, а о том, что он находится одновременно в обеих. Действительно: безумная идея; буквально «вне слов». Но это так, и выхода нет. Теперь давайте рассмотрим ситуацию чуть глубже. Предположим, что в ящик проникает луч света. Наша задача – изучить угловое распределение интенсивности света, рассеиваемого атомом в ящике. Мы проведём три эксперимента: в первом из них атом будет помещён в отсек L с закрытым отверстием, во втором – в отсек R с закрытым отверстием, а в третьем отверстие будет открыто с тем, чтобы атом мог свободно перемещаться по ящику. Наблюдаемая в третьем случае интенсивность распределения света поистине удивительна! Эта интенсивность распределения не является суммой распределения, имевшей место во время первого и второго опыта, композитом, зависящим от времени, проведённого атомом в каждом из отсеков. Фактически, распределение здесь носит совершенно иной характер: оно демонстрирует признаки интерференции, что можно объяснить лишь предположением, что падающий свет рассеивается от атома, находящегося в обеих отсеках одновременно. Получается, что атом неким странным образом находится одновременно в двух отсеках. Данный пример показывает, что его поведение в такой ситуации в корне отлично от такового частицы. Частица не может находиться в двух местах одновременно. Новый аспект атома, обнаруженный в третьем эксперименте, называется «волновым аспектом». Волна наполняет всё доступное пространство. В отличие от крупномасштабных объектом, объекты такого 6 размера демонстрируют двойственный характер, т.е. свойства как частицы, так и волны. Таким образом, два аспекта, противоречащих друг другу в обычном опыте, оказываются взаимодополняющими на уровне атомов. Но почему? А потому, что природа так устроила, что эксперименты, демонстрирующие аспект частицы и аспект волны, несовместимы. Мы можем использовать либо одни инструменты, либо другие, и объединить их в одном супераппарате, который показывал бы свойства волны и частицы одновременно, невозможно. Возможен вопрос: а что делает эти эксперименты взаимно несовместимыми? Причина кроется в том имеющем большие последствия и абсолютно неожиданном факте, что акт наблюдения, даже идеального наблюдения, даже совершаемый с «совершенными» инструментами, неизбежно сопровождается определёнными, пусть и минимальными, нарушениями. Помехи невозможно устранить, проанализировать или предвидеть. Они свойственны природе вещей. Они вторгаются в находящуюся под наблюдением систему непредсказуемо. Мы не можем даже и предполагать, что эксперимент можно провести без сопутствующей минимальной неопределённости. Эффектом этого неизбежного нарушения можно пренебречь, если речь идёт о крупных объектах, однако в случае с такого рода предметами он оказывается решающим. Он коренным образом видоизменяет состояние системы, находящейся под наблюдением. (Технически это называется «сжатием волнового пакета».) Именно вследствие такого «волнения», неотъемлемой черты любого акта наблюдения, эксперимент по исследованию «волнового аспекта» оказывается несовместимым с экспериментом по изучению «аспекта частицы». Мы вели речь о двойственности волна-частица. Далее давайте рассмотрим обычный эксперимент с интерференционными полосами. Чтобы произвести интерференционные полосы, каждый фотон должен пройти через оба отверстия. Это наблюдается на пластинке P. Предположим, что наша задача – установить, каким образом фотон может одновременной пройти через оба отверстия. С этой целью мы определяем скорость вращения пластинки P в направлении Y. Чтобы наблюдать полосы, пластинку необходимо жёстко зафиксировать. Однако для того, чтобы соблюсти заданную скорость вращения, пластинка должна быть полностью свободна в своём движении в указанном направлении. Если мы хотим решить, с какой стороны придёт фотон – от отверстия А или В, то неопределённость в скорости вращения пластинки в направлении Y должна быть меньше, чем hv0/c. Такое требование неопределённости скорости делает положение пластинки неопределённым. Это обусловлено принципом неопределённости Гейзенберга. Но для получения интерференционных полос это необходимо. Отсюда становится ясно, что прибор, сконструированный для того, чтобы показать нам, каким образом фотон проходит через два отверстия, по самой природе эксперимента не может обнаружить полосы интерференции. Неопределённость в положении пластинки оказывается гораздо большей, чем расстояние между полосами. Таким образом, полосы полностью стираются. Если скорость изменяется по формуле +hv/0, то фотон проходит через отверстие В, а если скорость изменяется по формуле – hv/0, то он проходит через отверстие А, если же скорость становится близкой к нулю, то фотон проходит через оба отверстия. (В последнем случае мы должны наблюдать полосы интерференции.) На практике же мы наблюдаем, что фотон проходит либо через А, либо через Б, и никогда чрез оба отверстия одновременно. Если же мы откажемся от попыток определить направление, с которого должен прийти фотон, и сохраним пластинку P в фиксированном положении, то на ней появятся интерференционные полосы, что указывает на то, что фотон проходит через оба отверстия одновременно. Так мы оказываемся в экстраординарной ситуации: фотон проходит через два отверстия в том случае, если мы отказываемся от наблюдения за тем, как это происходит; если же мы пытаемся изучить этот процесс, то фотон проходит только через одно из отверстий, и никаких полос интерференции не возникает. Именно вследствие такой взаимоисключительности двух конфигураций прибора оба аспекта фотона: аспект частицы и аспект волны, оказываются 6 взаимодополняющими и не противоречат друг другу. И то же самое справедливо и по отношению к любому «малому объекту»: оно работает в случае с любым объектом, который не слишком велик по сравнению с атомом. В случае с «малым объектом» точное измерение его скорости сводит на нет всякие предыдущие данные, которые мы имели относительно его положения, а точное измерение его положения сводит на нет любые предыдущие данные, которые мы имели относительно его скорости. Это происходит, как уже подчёркивалось, вследствие помех, неизбежно сопровождающих акт наблюдения. Такая неопределённость в положении и скорости малого объекта связана с тем же принципом Гейзенберга. Существование постоянной Планка (h) вводит в эту ситуацию новую и экстраординарную черту: измерение какого-либо наблюдаемого объекта несовместимо с одновременным измерением других. Параллелей тому в опытах классической физики просто не существует. Но это ещё не всё: существует нечто ещё более странное, причём этот момент не всегда должным образом оценивается. Предположим, что эти два отверстия заменяются ящиком с двумя отделениями, который упоминался ранее. Этот ящик (прозрачный) освещается лучом света. Если пластинка Р находится в фиксированном положении, то будут наблюдаться интерференционные полосы, говорящие о том, что атом одновременно находится в обеих отделениях: L и R. Давайте теперь предоставим ей возможность вращаться, но так, чтобы скорость её движения в направлении Y была бы заранее определена. В таком случае мы обнаруживаем, что рассеянный свет приходит либо из отделения L, либо из отделения R, а атом находится либо в L, либо в R, но никак не в обеих отделениях одновременно. Давайте представим себе, что позволяется самим принципом эксперимента, что расстояние между ящиком и пластинкой Р настолько велико, что свету требуется значительный период времени (t), чтобы пройти от ящика к пластинке. То, что мы будем наблюдать – интерференционные полосы на пластинке (говорящие нам о том, что атом находится в обеих отделениях), либо скорость движения пластинки (что говорит нам о том что атом находится или в L , или в R), зависит от нашего выбора. Путешествие фотона от ящика к пластинке занимает некоторое время, обозначаемое t. Если мы решим, что будем наблюдать – интерференционные полосы или направление приближающихся фотонов, то каким образом, спрашивается, это может оказать какое-либо влияние на состояние атома, имевшее место некое длительное время (t) назад? Это выглядит в высшей степени странно. А вся суть в том, что поведение «малых объектов» выходит за пределы вообразимого. Оно не поддаётся описанию средствами обычного языка. «В этом квантовом мире (который характеризуется постоянной Планка) нет более замечательной черты, чем такое странное соединение прошлого и будущего…» Нарушения, о которых шла речь, есть прямой результат существования постоянной Планка. Описывая движение больших объектов, мы можем игнорировать её существование, однако в определении поведения атомных феноменов она крайне важна. Заметьте, что эксперименты и результаты экспериментов, имеющих дело с атомами и элементарными частицами, должны недвусмысленно описываться обычным языком (т.е. таковым классической логики), поскольку в противном случае не может быть никакой науки. Однако эта ситуация оказывается полностью и, можно даже сказать, раздражающе, отличной, если мы желаем понять и вести речь об атомных частицах как таковых. Каким образом один и тот же атом может находиться в отделениях L и R одновременно? (Невозможно?) Это невообразимо. Описанию средствами обычного языка это не поддаётся. Таким образом, мир атомов уносит нас на более «глубокий уровень» или «план» реальности, далеко отстоящий от мира обыденного опыта. Характеристика этого нового плана реальности – постоянная Планка. Можно надеяться, что более глубокое понимание природы позволит нам обнаружить ещё более глубокие слои бытия, каждый из которых, возможно, характеризуется, той или иной фундаментальной константой. 6 Мы можем обозначить план обыденной реальности как L0, а план атомной реальности – как L1. Важно ещё раз указать, что реальность последнего не может быть должным образом понята или описана обычным языком без применения абсурдностей и противоречий. Речь об L1 в терминах L0 будет нонсенсом. В терминах L0 она попросту невыразима (авьякта). Именно это качество невыразимости (авьякта) даёт нам путеводную нить, дорожный знак, указывающий на бытие L1. В описании L1 мы должны, как уже отмечалось, «либо использовать математическую схему как единственное дополнение к естественному языку, либо комбинировать таковую с языком, что заставляет нас применять модифицированную логику или никакой внятно определённой логики вообще». (Гейзенберг, 1958). Выводы. Итак, суммируем: 1. Мы исследуем мир атомов инструментами, поддающимися недвусмысленному описанию средствами обычного языка. Однако этот мир с его двойственностью волна-частица находится за пределами такого рода средств (т.е. классической логики). «Вещь не может быть формой волнового движения и состоять из частиц одновременно… тем не менее, оба этих утверждения вполне корректно описывают ту же самую ситуацию: равную обоснованность обеих видов описания, и невозможность устранения любого из них ради второго является неизбежным следствием гейзенберговских отношений неопределённости» (М. Джаммер, Философия квантовой механики, 1974). 2. В целях описания мира атомов мы вынуждены прибегать к математическому формализму квантовой механики. Атом в квантовой механике не имеет чётко очерченных границ или размера. Он описывается математической величиной, известной как волновая функция, и эта волновая функция, строго говоря, заполняет собой всё доступное пространство. Математика, возможно, более всего приспособлена для работы с бесконечностями. Поэтому она и включает в себя такие концепции, которые по самой своей природе «незакончены» или допускают противоречия. Это может показаться странным, что математика – самая точеная из отраслей человеческого знания, содержит в себе противоречия в самом глубочайшем смысле этого слова. Эта черта парадоксальна, но, похоже, что именно она и даёт её удивительную и уникальную способность к определению тех «планов реальности», которые находятся за пределами досягаемости обычного языка и опыта. Следует заметить, что было несколько попыток, особенно со стороны Биркоффа, Нойманна и Вайцсакера, модификации классической логики методом отказа от закона исключённого третьего с целью приведения таковой в согласие с требованиями квантовой теории. Эти разработки представляют определённый интерес для логики сьядвады, однако мы углубляться в них не будем. 3. Мы уже отметили, основываясь на постоянной Планка, различие между большими и малыми объектами. Чтобы понять малые, нам неизбежно придётся начать с больших, но ведь большие состоят из малых (атомов)! Так мы оказываемся в парадоксальной ситуации, своего рода «порочном круге». Физико-философская проблема отношений между большим и малым крайне трудна. В недавнее время новый свет на ту проблему был пролит работами Пригожина и его коллег. 4. Следует отметить и особую роль наблюдателя в квантовой механике. Как уже говорилось, наблюдение здесь означает выбор между двумя взаимно несовместимыми способами измерения. Выбор подразумевает сознание и свободу выбирать между несколькими 6 альтернативами. Это, возможно, имеет весьма далеко идущие последствия, однако в настоящее время мы не вполне осознаём, какие. Возможно, это подразумевает некий странный вид слияния прошлого и будущего. Любое наблюдение здесь будет участием в генезисе (Дж.А. Уиллер, Генезис и наблюдение, 1977). 5. Вышеприведённый пример поведения атома в ящике ниже представляется в диаграмматической форме и сравнивается с семичленной логикой сьядвады (в правой колонке). Определение в терминах квантовой механики даётся в средней. атом в ящике определение в терминах квантовой механики определение в терминах сьядвады атом в левом отделении (L) L R атом в состоянии | L> бытие (атом в L) атом в правом отделении (R) L R атом в состоянии | R> небытие (атом не в L) случаи 1 и 2 в различные моменты времени; либо 2 одинаковых ящика в один момент L R L R смешение | L> и | R>, представленное формулой | L> и | R>: | P> = | L> + | R> невыразимое (авьякта) случаи 4 и 1 в различные моменты; или 2 ящика в один момент времени (один для положения 4 и один для положения 1) смешение | P>
< | +P | RR | + | L>
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Рождение Тела Христа - Николай Николаевич «И, собрав их, Он повелел им: не отлучайтесь из Иерусалима, но ждите обещанного от Отца, о чем вы слышали от Меня, ибо Иоанн крестил водою, а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым». (Деян.1:4-5)
