– Серёжа, какая неожиданность! – Наташа вышла на крыльцо навстречу приятелю сына, и поджидала его, пока парень выбирался из своей белой машины с тонированными окнами и номером, украшенным престижной эмблемой Всемирного Братства. В руках он держал приморские ярко-жёлтые солнышки-подснежники.
Сначала женщине эти раноцветущие растения казались странными: она привыкла к западным подснежникам-колокольчикам белого цвета. А эти маленькие цветочки с древнегреческим именем бога весны «адонис» и местной фамилией «амурский», вызывали в ней разве что умиление своей отчаянно-беззащитной смелостью: горицвет вырастал прямо в снегу из ледяной земли, голый, без листьев, которые появлялись значительно позже.
– Вот, Наталья Павловна, это вам.
Она приняла у него маленький букетик.
– Спасибо, Серёжа, проходи в дом.
В этот апрельский полдень вся юго-западная сторона Орлиной сопки купалась в ликующих солнечных лучах, а в доме было прохладно.
– Феликс сейчас в Европе, – сказала Наташа, наливая воду в низкую вазочку и размещая в ней первоцветы. – Закупает стройматериалы для научного городка на островах. Ковровин бы им гордился. Он всегда говорил, что будущее за новыми технологиями во всех отраслях науки. Отец Феликса ратовал за постиндустриальное общество.
– Где вы с ним познакомились? – усаживаясь за стол, спросил Сергей. Наташа поставила на середину стола мелкую вазу с подснежниками и бросила в воду кубик льда. Улыбнулась:
– Пусть почувствуют себя в лесу.
Она опустилась на стул напротив гостя и молча наблюдала как повар-китаец сервирует им стол. Сегодня на обед была уха из сёмги.
– Мы оба учились в МГУ, он на биолога, я на филолога, – она усмехнулась. – Ковровин был жутко красив и язык у него подвешен что надо. Когда он получил диплом, я перешла на третий курс. Ему сразу же поступило предложение работать на государство в засекреченном военном городке. А я что? Выскочила за него замуж очертя голову и рванула следом, бросив учёбу. Жена декабриста, что уж. Да ещё с детства воспитанная на классической литературе.
– А вы утверждали, что Феликс похож на отца, – осторожно напомнил Сергей.
Наташа поджала губы.
– Верно, похож. На своего отца. Не на Ковровина.
– Я даже не знаю, что подумать, – смутился парень.
– А не надо ничего думать. Ты верно когда-то заметил насчёт генной инженерии. Феликс клон.
Сергею стало не по себе от внезапной откровенности матери приятеля.
– Чей клон? – тихо спросил он.
– А вот этого я тебе не скажу, – Наташа попробовала уху, – ммм-м, как вкусно!
– Никогда не скажете?
– В следующий раз, – она отодвинула в сторону тарелку: – Слишком горячо… Знаешь, Серёжа, я часто задумывалась, отчего у генных инженеров во главе с Коровиным не получались человеческие клоны? С животными не было никаких проблем, начиная от овечки Долли, собаки Снуппи, верблюдицы Инджаз и прочих. А вот с людьми никак. И только сейчас, после общения с тобой, я начала, как будто бы, догадываться. Эти человеческие духи, которые выходят из тел и путешествуют в ином пространстве, их подделать никак невозможно: они точно из другого измерения появляются в человеческих зародышах в момент зачатия. А без духа человек подобен животному, имеющему только тело и душу. Дух, Серёжа, приходит в этот мир от Бога, недаром апостол называет Его «отцом всех духов», понимаешь? То есть дух человеческий есть неуничтожаемая частичка из вечности, поэтому смерть для него противоестественна, о чём я и говорила тебе раньше, просто теперь я, кажется, нашла этому объяснение.
– А как же Феликс, если он – клон? – не выдержал Сергей, в ответ Наташа пожала плечами и призналась:
– Я этого не понимаю. Быть может, Феликс является исключением из общего правила? Как Енох, который не узнал смерти, как написано: ходил Енох с Богом и не стало его, потому что Бог взял его.
– А почему тогда в случае смерти дух исчезает, оставляя после себя такой своеобразный «шлейф» – дымку, которая затем бесследно растворяется? Разве дух тем самым не умирает?
– Полагаю, что нет. Быть может, он возникает в другом месте? В Откровении написано о «душах праведников», убитых за Христа, которые ожидают Божьего суда, когда будут отомщены за свою смерть. А потом, этот последний суд состоится, когда все умершие на земле люди воскреснут в своих телах.
– Как вообще такое возможно? – спросил Сергей.
– А почему тебя это удивляет? Последнее время прогресс несётся с такой скоростью, что мы даже не успеваем отслеживать все новинки. Сошедшие с конвейера гаджеты устаревают ещё в стадии проектов. Думаю, постиндустриальное общество – это реальность, как и постчеловек.
Они переглянулись, и гость опустил голову.
– Да уж, – только и смог вымолвить он, затем не выдержал: – В лиге говорят про Феликса, что он и есть этот самый постчеловек, только родившийся раньше времени. Спасибо вам, что со мной поделились.
– Откровенность за откровенность? – сощурившись, спросила Наташа.
– А что вы хотите узнать? – тотчас напрягся Сергей.
– Что случилось, когда в последний раз вы с Феликсом исчезли из дома, а потом так же внезапно появились, и он тебя ночью куда-то увёз?
Сергей тоже отодвинул полную тарелку.
– Вы правда желаете это знать?
Наташа кивнула.
– Я убил своего друга. Или покарал предателя. Как хотите это называйте, но теперь я связан с Вселенской Лигой его кровью.
Какое-то время женщина молчала, обдумывая услышанное, потом спросила:
– Помнишь, последний раз ты задал вопрос про спасение?
– Конечно, помню.
– Так вот, Сергей, спасение, о котором я тебе говорила, это спасение от смерти.
Парень отвёл в сторону взгляд.
– Боюсь, что уже ничего мне не поможет. Вы даже не представляете насколько я увяз.
– Серёжа, ты лучше меня знаешь, что твой дух больше, чем твоё тело, и тебя не может не волновать его посмертная судьба. Иисус сказал не бояться того, кто может убить твоё тело, но с духом ничего сделать не сможет, если ты обратишься за помощью к Нему.
– Я не могу, – еле слышно сказал он.
– Почему?
– Они убьют меня, как убили Джинни. Лига не прощает предателей.
Наташа вздохнула.
– Ты и так мёртвый, Серёжа. Мёртвый даже будучи в теле. И покорно ожидаешь своей окончательной смерти. А ведь есть ещё ад и огонь, и мучения. Зачем тебе следовать туда за Сесахом?
– Что вы такое говорите, – он закрыл ладонями лицо.
– Правду.
– Мне страшно.
– Знаю. Я тоже прошла через страх. Сначала я боялась за свою жизнь и за то, что моя беременность обнаружится. Потом за Феликса, за то, чтобы не раскрылась тайна его происхождения. Затем страшилась его новых знакомств, Вселенской Лиги, Сесаха, всего сверхъестественного. Но потом, когда я обратилась к Иисусу, страх закончился. Взамен пришёл мир и уверенность в вечной жизни. Я перестала бояться, Серёжа.
– И что для этого вы сделали?
Она улыбнулась.
– Попросила прощения.
– И только? – Сергей опустил руки и недоверчиво на неё посмотрел. – А за что?
– За всё.
– Так просто?
Женщина кивнула.
– Но этого слишком мало, – возразил Сергей. – Непременно должно быть что-то ещё.
– Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды.
– Мне что, просить Иисуса простить меня? – недоверчиво спросил парень. – А Он простит?
– Написано, что да.
– Боюсь, я к этому не готов.
– Для того, чтобы попросить прощения, не нужно быть готовым. Нужно просто захотеть.
– Я не уверен, что хочу этого.
– Тогда можно я за тебя помолюсь?
– Молитесь, – разрешил гость.
Наташа вспомнила свою беседу с проповедником.
– Отец, во имя Иисуса, помоги Сергею. В Библии написано, что там, где двое или трое будут собраны во имя Иисуса, там и Он посреди них. Отец, я прошу Тебя, коснись Духом Твоим Сергея прямо сейчас, пусть он почувствует, что Ты есть и как Ты благ, и пусть он узнает твою любовь, – шёпотом закончила она.
Сергей прислушивался к себе, ожидая чего-нибудь необычного, но ничего не происходило. Он закрыл глаза и увидел себя в тёмной и душной камере одиночества, из которой ему сразу же захотелось выбраться. Он собрался сообщить Наталье Павловне, что ничего не случилось, как вдруг ощутил какое-то легчайшее движение или дуновение, или ручеёк, или лучик света, слабо забрезживший где-то далеко-далеко, в глубинных тенетах его души. Он изумился, и весь обратился во внимание, позволяя неведомому источнику в себя изливаться. Капля за каплей, источник превратился в ручей, и вместе с неведомой водой парня наполнило новое чувство, самое подходящее слово которому – любовь, но любовь нечеловеческая. Новое чувство выплеснулось из Сергея слезами, и он открыл глаза.
Наташа с любопытством на него смотрела. Помолившись, она не испытывала ничего особенного, а вот с ним явно что-то происходило – изменилось даже его лицо, но не выражение, а как будто внутри Сергея включился свет.
– Что это было? – выдохнул он.
– Бог, – пожимая плечами, ответила она.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
