Это сегодня девушки и женщины сменили платья и сарафаны на джинсы и бриджи. А в нашей молодости так не было. Мы, девочки, носили платьица: из ситца, легкой «Майи», штапеля, крепдешина. В моде был покрой юбок солнце-клёш. Но на такой круг уходило много материала, поэтому шили в основном полу-клёш. Я упросила маму сшить и мне платье с юбкой полу-клёш. Мне очень нравилось кружиться в этом платье в яркие полоски, и я в это время становилась похожей на распускающийся цветок. Как-то я задержалась у подружки и услышала от её мамы, что на дворе собирается гроза, поэтому поторопилась домой. Всё небо затянули тучи, готовые в любой момент пролиться потоком воды. Вдали сверкали молнии и гремел гром. И в этот момент сильный порыв ветра в одно мгновение подхватил мою юбку, и она, как парашют, взлетела вверх, закрыв мне лицо. Я вскрикнула от неожиданности присела и быстро стала опускать юбку к земле. Улица была пуста, так как все соседи попрятались по домам, и только в нескольких метрах от меня шёл старик, который работал сторожем, и каждый день под вечер шёл по нашей улице на работу. Он один был свидетелем моего позора. Мне показалось, что вся кровь прилила к моему лицу, и сердце бешено застучало в груди, какой ужас, этот чужой человек видел мои трусики и голый живот. И в дальнейшей жизни стоило мне завидеть это старого человека, как красная краска стыда вспыхивала на моих щеках. «Но я же не виновата!», - оправдывала я себя.
У нас в селе была девушка-комсомолка, которая первой села за руль комбайна и управляла трактором. Она ходила на работу в мужских брюках. И когда, старушки на нашей улице видели её, то осеняли себя крестным знамением. И вот такие бабушки строго следили за нашими нарядами и воспитывали в нас девичью стыдливость.
Был у меня ещё один казус. Я уже жила в Измаиле, работала на заводе и училась на вечернем факультете Технологического института. Контингент студентов по возрасту был разнообразным: от молоденьких девушек, только что окончивших школу, до солидных мужчин и женщин, имеющих семьи и детей. Моя подруга Тамара, например, была старше меня на три года. Высшую математику нам преподавал молодой мужчина лет 30. Такого талантливого преподавателя я больше не встречала. Казалось бы - Высшая математика, что может быть сложнее её формул: Каши, Лагранжа, Лопиталя, интегралов и дифференциалов. Но Игорь Исаакович с таким вдохновением объяснял материал, как будто это была увлекательнейшая поэма, поэтому студенты старались не пропускать ни одной его пары. Мы были влюблены в его лекции, а женский контингент и в него самого. Многие студентки постарше меня смело разговаривали с преподавателем, а я на его уроке отвечала с дрожью в голосе. Часто учитель, чтобы закрепить материал, задавал нам вопросы, и я, ещё не отвыкшая от школьных уроков, поднимала руку и отвечала на вопрос. Это не осталось не замеченным преподавателем, и он уже ждал от меня правильный ответ, тогда как студенты постарше затруднялись ответить.
В один из дней, когда я пришла с работы и собиралась идти на занятия то решила надеть новую комбинацию, которую мне подарила мама. Надев платье, я заметила, что кружево комбинация выглядывает из-под платья. Но времени у меня было в обрез, и я решила подпоясать комбинацию и набросить её на пояс, таким методом укоротив её. Посмотрела в зеркало и убедилась, что всё в порядке. Выйдя из автобуса, я увидела идущего сзади, шагах в десяти, Игоря Исааковича и поспешила зайти в здание первой. В коридоре меня встретила Тома и, округлив глаза, сказала: «Посмотри, у тебя из-под платья видно кружево комбинации! Ты долго так шла?!». «Нет, я только что сошла с автобуса. Но позади меня шёл учитель и видел эту полоску кружева, как же стыдно и неловко перед ним!». Я пошла в туалет и там сняла скользящую шелковую комбинацию, но свой стыд перед преподавателем я чувствовала всегда, поэтому румянец покрывал мои щёки на уроках Высшей математики.
Сейчас на дворе лето. И я иногда отдыхаю у городского фонтана. Это одно из самых оживлённых мест города. Сюда приходят многие молоденькие мамочки со своими детками, а также и бабушки с внуками. И я с болью в сердце смотрю, как изменилась мода. У многих обнажены плоские животы и не очень. Не говоря уже о нижней части туалета, представляющей собой обтягивающие трусы. Хочется спросить: «Женщины, кто вам сказал, что это красиво? Кто обманул вас и так надсмеялся над женственностью?». Мне говорят: « Сейчас время другое и ты отстала от моды!». А я чувствую горячий румянец на своих щеках за некоторых женщин, которых обольстил и раздел сатана и выставил на всеобщее обозрение. И эту краску не может смыть вода, она пробивается из моего сердца и называется – стыд… Господи, прости нас, за потерю способности краснеть и стыдиться перед Тобой!
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
ВАША стыдливость(комплексование)был и напрасными,ведь учитель и старик-прохожий возможно(?) ничего компрометирующего ВАС не видели Комментарий автора: Возможно, возможно... Всё могло быть, что старик слаб был уже глазами и потом за свою жизнь, работая на поле, мог видеть какую шутку выделывает внезапный порыв ветра. Или был уже в том возрасте, когда его уже не интересовали чужие животики. Да и учитель мог любоваться моими ножками под красивыми кружевами. Но суть не в них, а в той воспитанной скромности, не возможности перешагнуть запрет установленный в обществе "Это- стыдно!". Как бы было хорошо если бы пьяница комплексовал перед людьми с которыми живёт, чем он гордится отсутствием любых комплексов, а люди страдают от его поведения. И потом краской стыда покрывает наши щёки главный КОСМЕТОЛОГ жизни!
Публицистика : Левый монастырь - Николай Морозов Рассказ о том, как могли бы вести себя вести православные мошенники, если бы они существовали. Но к счастью, их нет, иначе бы о них писала церковная пресса.
