|
межсезонье настроений - ЕЛЕНА ШАБЕЛЬСКАЯ
Волчий пёс. - Вячеслав Радион
Только Бог и Родина моя . - Николай Зимин
Еду , еду , еду я домой .
Покидаю край , душе родной .
И прошу: меня не позабудь .
Я вернусь к тебе когда-нибудь
Старым пусть и слабым и больным .
Никому не нужным и чужим .
Только верю , Родина моя
Примет вновь , заблудшего , меня!
>>> Все произведения раздела Поэзия >>>
|
Проза :
Реальность - Андрей Скворцов
Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения! Поэзия :
Я хочу подарить тебе солнце - Сергей Сгибнев
Поэзия :
Исцеление хромого. - Vehi
|
